All-in — «ва-банк»; поставить все свои фишки в банк.
— Эй, а где завтрак в постель? Донни тут же откинул газету, бросившись к кровати, где лежала Джей. К ней возвратился румянец, а тёмно-карие глаза — наполнены теплом. Пару часов назад Елена сообщила, что Джей пришла в себя, но помешал звонок. Начальству всё равно, что у тебя случилось. Главное — раскрытие преступлений и поднятие рейтинга. И пока Дон улаживал формальности (ведь, по сути, он ушёл в самоволку, согласившись на предложение Рэда), напарница уснула после очередного приёма лекарств. Они обнялись. Джей опомниться не успела, как голова Дона оказалась у неё на коленях. Судорожно сглатывая слёзы, он шептал: «Прости меня». — Донни, ты чего? Тише, тише, — она растерялась, поглаживая его голову. — Всё хорошо. Дональд и сам не ожидал от себя такого. Но не мог остановиться, рыдая, будто ребёнок. — Посмотри на меня, — Джей очертила кончиками пальцев его лицо, ощущая влажные дорожки от слёз. — Ты ни в чём не виноват, слышишь? Я знала, на что шла. «Живи настоящим. Здесь и сейчас». Джей нежно, и отчасти неуверенно, поцеловала Дональда. На одно короткое мгновение ей стало страшно — а вдруг это всё — ошибка? Ставки сделаны. Ставок больше нет. От Донни, отвечающего на поцелуй, тревожные мысли враз исчезли, и она полностью отдалась мгновению. Усадив её к себе на колени, он целовал напарницу всё настойчивее, отмечая, что былая неуверенность прошла, и теперь их губы соревновались в том, у кого жажда сильнее. Как же он, оказывается, ждал этого момента. Джей исступлённо взъерошила его волосы, ощутив горячие, пересохшие от здешней жары, но поразительно мягкие губы на своей шее, шепча всякие непристойности. То, как реагировал на это Дональд, и как менялись его поцелуи, намекало, что вскоре некоторые фразы обретут вполне физическое воплощение. Перехватив инициативу, она бесстыдно шарила у него под футболкой, но вскоре нетерпеливо стянула мешавший кусок ткани, жадно трогая крепкое тело, словно стараясь сохранить под кончиками пальцев его атлетический рельеф. Казалось, будто сорокаградусный зной собрался в воздухе между ними. Дон, видимо, решил, что с неё достаточно свободы: его сильные, гибкие, но вместе с тем очень нежные руки дразнили её тело сквозь влажную ткань майки. Вскоре под его пальцами невесомая ткань заскользила вниз по её плечам, открывая округлую, упругую грудь. От его ласк Джей заводилась быстрее, чем переключается передача в машине, время от времени постанывая. А тело, будто холст, впитывало в себя оттенки чувств, растекаясь по полотну абсолютной эйфорией. Голос Джей — низкий, глубокий, совсем как в тот первый раз, когда они целовались в казино — сводил его с ума. В сознание пробивались обрывки фраз на английском, испанском, и даже каком-то другом языке, наполненные то похотью, то безграничным обожанием. Что бы Дон ни слышал, он физически ощущал, сколько же в ней хранилось тепла и любви, которую не с кем было разделить до этого момента. Дональд поднял глаза, любуясь Джей, почти обнажённой, со спутанными, спадающими до плеч кудрями, так напоминавшую сейчас сирену-соблазнительницу из преданий, несущую вечное забвение для любого, осмелившегося пойти на её зов. И он точно знал, что пошёл бы за ней. Дон взял Джей на руки и уложил на кровать. Окончательно избавляя от какой-либо одежды, он склонился над Джей, принявшись целовать ключицы, постепенно опускаясь всё ниже. Ему казалось, что она отзывается на любое прикосновение, каким бы лёгким и едва ощутимым оно ни было. Стоило чуть коснуться кончиком языка её груди, как Джей властно притягивала его к себе, и на уже привычной смеси трёх языков, безумно-волнующе то полустонала, то полурычала о том, как она хочет его. Пальцами скользя по её бедру, целуя каждый сантиметр загоревшей кожи, как раз на пол пути к той самой «спорной территории», которую в прошлый раз его подсознанию помешали исследовать, Дональд внезапно остановился, чем вызвал недовольное, так похожее на кошачье, рычание. — Уверена, что можно? — Как будто меня это останавливало, — её голос, осипший от возбуждения, никогда ещё не звучал так вопиюще-развратно, а взгляд — горел бесстыжим вожделением. ...Проверив, все ли вещи на месте, Джей ещё раз прокрутила у себя в голове непростой телефонный разговор с Еленой. «Ты правда этого хочешь?» «Если вопрос в деньгах…» «Издеваешься? Дональд в курсе?» Пауза красноречиво намекала, что нет. «Так я и думала. Я дам знать, когда закончу. Мой тебе совет — улетайте. Доминикана, Аруба…» — Готова? — Дон ждал её у дверей. Джей удовлетворительно кивнула, крепче сжав сумку в руках. Какая-то её часть до сих пор не верила, что они летят домой, в Нью-Йорк.***
…Её разбудил дверной звонок. Мысленно чертыхнувшись на того идиота, которому не спится, Джей открыла глаза, уставившись в потолок. Какой сегодня день? Точно, среда. Где-то у соседей радио бодро затрещало о прогнозе погоды — дожди со снегом до конца декабря. Значит, осталось потерпеть ещё месяц. От одного запаха мази с алое уже начинало тошнить. Но раз надо, значит, надо. Встав с кровати, Джей оглянулась в поисках одежды. Шорты нашлись недалеко от кровати, а футболка — у дверей в спальню. Донни перевернулся, откидывая одеяло, обнажая торс. Задерживая взгляд, она довольно зажмурилась, будто кошка, возвращаясь мыслями к вчерашней ночи. Несмотря на предписания врачей, они нашли выход из положения. Под дверью ждал жёлтый конверт, брошенный на листовки и счета. «Для Дж». Тонкий, точёный и очень знакомый почерк. Джей тихонько прошла на маленькую кухоньку. У Дона — весьма обычная, даже, скромная квартира. Всем копам платят мало, и агенты ФБР — не исключение. Арина Колкова смотрела с фотографии пустыми невидящими зрачками. На лбу, точно посередине, размером с цент, виднелось пулевое отверстие. На обороте снимка было написано ещё что-то. «Береги себя. И слушай своё сердце». ...Встреча с Рэймондом Рэддингтоном была назначена в булочной, принадлежавшей восемьдесятилетней Миле Чишкофф. Надо сказать, за знаменитым сливовым пирогом Милы выстраиваются очереди, а её мясной штрудель — предмет тихого помешательства хозяина соседней кофейни. А ещё бабуля Мила приторговывает кое-чем погорячее. За фасадом ароматной выпечки — склад оружия по самым разным ценам. Поговаривали, что у Чишкофф есть даже списанные ядерные ракеты. Они с Рэдом — давние партнёры. И пекарня Милы — лучшее место, чтобы обсудить текущие дела за чашкой глинтвейна с мясным пирогом. Рэд и Дэмбе, помощник и телохранитель Консьержа, уже ждали Джей — до открытия ещё рано, поэтому никто их не потревожит. Та сразу перешла к делу, рассказывая всё в мельчайших подробностях, показывая фотографии, а потом, вытянув ноут, — состояние счетов и облако, на котором хранился компромат. Часть компромата Рэд уже использовал, что привело к падениям акций Уайльда. От него отказываются инвесторы, кредиторы просят оплатить долги, а партнёры — не хотят иметь ничего общего. Рэймонд внимательно слушал, изредка задавая уточняющие вопросы. Наконец, Джей закончила и теперь выжидающе смотрела на него. В своей тёмно-серой федоре, безупречно подогнанном костюме-тройке и сером пальто, он казался джентельменом давно забытой эпохи «хороших парней». И только сегодня Джей с удивлением обнаружила, что у них с Донни один и тот же оттенок глаз — табачно-зелёный. — Ты смертельно обидишь Милу, если не попробуешь хотя бы кусочек. Рэд с таким удовольствием жевал штрудель, что устоять было невозможно. — Вот это другое дело… Значит, Арина Колкова — мертва? — его голос струился, будто шёлк. — Да. Мне помогли поквитаться с ней. — Осторожнее, Джей. Месть — скользкая дорога, ведущая за черту, с которой не возвращаются. — Я не могла по-другому. Вы, как никто, понимаете, о чём я, — едва закончив фразу, она пожалела о сказанном, видя, как её собеседник изменился в лице. Именно сейчас он оправдывал репутацию хладнокровного убийцы. Но в следующее мгновение Рэддингтон поинтересовался своим обычным тоном: — Дональд знает, что ты здесь? — Не совсем. Он… Кхм… Если нужно, я попрошу его приехать. — Выбирая между встречей со мной и постелью, согретой любимой женщиной, я бы выбрал второе. Джей сделала глоток чая, чувствуя, как краснеет. От Рэймонда Рэддингтона ничего не утаишь. Когда бы они не встречались, ей ставало неуютно от проницательного взгляда, подмечающего каждую деталь. Рэддингтон действительно знал всё обо всех. Каждый просчёт, грех или страх. Консьерж преступности по-отечески улыбнулся, чем удивил Джей ещё больше. Она отпила чай, стараясь не думать, что если в контракте стояло «не спать с напарником», то этот пункт — с треском провален. — Это моя вина. Дональду пришлось вмешаться. — Я ценю твою честность, — его реакция казалась странной — Джей ожидала, как минимум, выговора. Если не хуже. Но Рэд, чей взгляд стал необычайно печальным, спросил: — Тебе известно имя «Элизабет Кин»? — Да, — лгать не входило в её планы. — Ни я, ни Дональд, не смогли уберечь её, — в его тоне чувствовалась такая горечь, которую только может понять тот, кто пережил подобное. Рэддингтон замолчал. Со стороны могло показаться, будто он изучает, с какой стороны лучше разрезать свой штрудель, но Джей знала — Рэд проживает заново ту самую ночь. Но, в отличие от Дона, его там не было, — теперь она это поняла. Как поняла и то, почему Рэймонд относится к агенту, посвятившему поискам преступника свои лучшие годы жизни, не только с уважением, но и искренним сочувствием, а Дон (хотя вслух этого никогда и не скажет) — к нему. — Он не должен возвращаться к той ночи. Обещай мне, Джей. — Обещаю. На пару мгновений между ними повисла тишина. — Рэймонд, я бы хотела пересмотреть условия нашего сотрудничества. — Я распоряжусь удвоить твой гонорар, если речь об этом. — Нет-нет... Это очень щедро с вашей стороны... — Джей сделала паузу, чтобы собраться с духом. — Я хочу выйти из игры. Я передам всё необходимое, в единственном экземпляре. Подпишу бумаги о неразглашении, только скажите… Я завязываю, — её голос предательски задрожал. Рэд, удобно откинувшись на диванчике, с нескрываемым любопытством разглядывал свою подчинённую. — Ты уверена? — вкрадчивый медовый голос заставлял сомневаться, но она всё решила. — На сто процентов. Хочу пожить спокойной жизнью и начать тратить заработанное. — А что об этом думает Дональд? — Он не в курсе. Пока что. — Уверен, он будет в восторге. Ей кажется, или Рэддингтон и вправду искренне рад за Дональда? — Думаю, на этом нашу встречу можно считать законченной, — Консьерж Преступности поднялся, накидывая пальто. — Постойте, Рэймонд… Я знаю, вам нравится Дональд, но… — Но ты хочешь, чтобы я больше не втягивал его в свои дела? — Да, — с облегчением выдохнула Джей. Рэддингтону показалось, в ней есть что-то от Элли. Элли… Как же её фамилия? Кажется, они встречались в колледже. Это было так давно, будто бы из другой жизни… Элли влюбилась в него первой, но, в отличие от робких девчушек того времени, считавших, что только мужчина может делать первый шаг, кареглазая шатенка подошла к нему на одной из вечеринок, сразив его наповал. …А что она вытворяла своим проворным языком, Боже праведный! Джей терпеливо ждала вердикта. — Мне будет не хватать тебя. И Дональда. Удачи,... В том, как он произнёс её настоящее имя, было что-то особенное. Личное. Интимное. И одновременно — печальное. — Спасибо за всё, Рэймонд. …Тихо проскользнув в спальню, сбрасывая с себя лишнюю одежду, Джей легла, зачарованно рассматривая спящего Донни, всё ещё не веря своей удаче. Чувствуя на себе взгляд, тот открыл глаза, с неподдельным интересом изучая донельзя довольное лицо любимой. — Мы выиграли джекпот? — Не знаю насчёт тебя, а я — да. На этих словах Джей поцеловала его — глубоко, жадно, жёстко, не давая опомниться. Кажется, он вовсе и не против. Осмелев, кончиками пальцев скользя по его торсу, целуя то тут, то там, она опустилась к его плоти, лаская, дразня, прикусывая, пока не услышала исступлённое: — Джей!