Часть первая
Семецкий закрыл глаза. Открыл. Наглый рыжий сталкер никуда не исчез. Снова закрыл глаза. - Это так не работает, - до омерзения весёлым голосом сообщил Шухов. Разговаривать с призрачной занозой не хотелось совершенно, так что сталкер просто улёгся обратно на матрас."Уснуть бы". Сначала его легонько толкнули. Семецкий упорно продолжал прикидываться сытым тюленем. Второй толчок перевернул его лицом вниз. Юра неприятно ткнулся носом в матрас и понял, что следующий толчок его лицо точно не перенесёт. - Вставай-вставай. Нас ждут великие дела! - всё тем же насмешливым тоном произнёс Шухов. - А вот если бы мне завтра надо было на работу, ты б тут так весело не приплясывал, - пробубнил Семецкий сквозь одеяло. - Ага, на работу. Банки консервные собирать. Плавали, знаем! Сталкер вновь приоткрыл один глаз. Шухов улыбался ещё шире, но в его взгляде несмертный разглядел лёгкий намёк на тревогу, и ему самому вдруг стало не по себе. Чтоб сам Чёрный Сталкер был чем-то встревожен? Для этого должно произойти нечто действительно неприятное.Да и не было ещё такого, чтобы Шухов добровольно проснулся в три часа ночи ради поиска приключений на свою всесильную задницу. - Дим, давай так: либо ты вот прям щас говоришь, чего тебе надо, либо идёшь нахер, - ворчал, нехотя вставая, Вечный Сталкер. - Да так, скучно стало. Дай, думаю, тебя навещу. Может, даже погулять сходим. На ЧАЭС. Или в Лиманск. Или... Семецкий оборвал друга: - Никуда я с тобой не пойду. У меня тут Другой опосля Выброса. И вообще: где ты был, когда я тебя звал?! Дима резко перестал улыбаться. - Да ничего бы с ним не сделалось. И не сделалось, как видишь. Семецкому резко захотелось хорошенько пнуть Шухова. Да воспитание не позволяло. И чудом не отсохший инстинкт самосохранения. Но вот послать Чёрного ничто не мешало, чем Юра и воспользовался: - Знаешь что? Иди нахер! - Легко! Снимай штаны, - невозмутимо и с серьёзной мордой лица заявил рыжий. Семецкий растерялся всего-то на пару секунд, но Шухов успел этим воспользоваться: толкнул сталкера в образовавшуюся за его спиной пространственную аномалию, и шагнул следом. В подвальчике снова стало тихо.***
- Тропы... Тропы - это, понимаешь, ну... Тропы. Они уже полчаса шли по широким проспектам Чернобыля, и никакими тропами тут даже и не пахло: асфальт, бордюры, мостовые. И всё это выглядело, пожалуй, даже лучше, чем в день сдачи объекта. Шухов сначала молчал, загадочно улыбаясь, но его весёлая натура (хотя, казалось бы, откуда, при его-то репутации) быстро взяла над ним верх, развеяв флёр загадочности. Все эти полчаса бессмысленной для Семецкого прогулки он пытался объяснить нечто, что никак не укладывалось в голове несмертного. И когда Семецкий робко намекнул, что нихрена не вдупляет во всю эту мракобесную чушь, Шухов лишь улыбнулся, сказав, что это нормально. Мол, это всего-навсего Мироздание пытается сохранить свои секреты, превращая его слова в кашу. И снова начал объяснять всё то же самое по десятому разу. Семецкий считал. - Понимаешь, тропы - они везде. Даже та аномалия, с помощью которой мы здесь оказались – это тоже своего рода тропа. Но они разные бывают. Бывают такие, - Шухов слегка постучал пяткой по асфальту. - Бывают такие, - он повернулся и постучал по виску Семецкого. "Хорошо хоть, что не ботинком, - пронеслось в голове несмертного”. - Это я про жизненный путь так образно сказал. - А я понял. - Самым будничным тоном, какой только смог из себя выдавить, ответил Семецкий. Понял он только то, что в словах Шухова были знакомые буквы. Некоторые он даже в школьном букваре видел… - Но тропы эти не всегда очевидны и почти всегда непонятны, - продолжал Шухов. - Ну вот, допустим, ты ведь знаешь про Зону внутри Зоны? Некоторые сталкеры даже выходили из внутренней Зоны в нашу. Хех, некоторые даже это поняли. Ну, чем не параллельная реальность? - Да понял я, - перебил его Семецкий. - После вмешательства в ноосферу каких только чудес не случилось. И это если не считать самое главное чудо - Зону. Хотя... Далеко не все согласятся, что Зона - это чудо. Я бы даже сказал, большинство. И параллельные реальности для меня не новость. Однажды объявилось аж целых шесть Стрелков. Помню, тогда даже химеры из своих нор выползать боялись и по Зоне передвигались только ползком... И вообще! Рыжий! Какого хххаоса?! Я спать хочу! - Да погоди, сейчас к самому важному подойдём. Так вот... - Шухов вдруг на целую минуту замолчал, продолжая идти. Семецкий понуро шёл рядом, пиная случайные камешки и тушканчиков. - Так вот. Тропы эти, как ты понял, могут брать начало из самых удивительных мест. Но какими бы невероятными они не были, суть их остаётся неизменной после их появления. Все события, произошедшие на Тропе, известны заранее, все решения уже приняты. И конец известен. Да, это печально - смотреть на человека и знать, когда он... уйдёт. Но пойми, в общей картине он занимает именно то место и именно то время, где это необходимо. Убери его или оставь дольше положенного - и картина смазывается, часы ломаются, стекло бьётся. Шухов тяжело вздохнул. От былой улыбки не осталось и следа, а тревога, замеченная Семецким в подвале, проявилась очень ясно. Несмертный вдруг понял, что сейчас произойдёт нечто ужасное, что его друг скажет слова, которые он, Семецкий, совершенно не желает слышать. Захотелось закрыть уши и закричать. Захотелось убежать. Захотелось проснуться от пинка Шухова, зовущего его на простую прогулку по Лиманску, и пофиг, что в три часа ночи. - Короче... Мы должны убить Другого. Сказать, что Семецкий обалдел - это ничего не сказать. Юра открыл рот, подумал, закрыл рот. И вот немного запоздавшее осознание накрыло сталкера с головой. Переполнило собой черепную коробку. Да так, что держать это в себе возможным не представлялось. - Я понимаю, вы друзья и всё такое... - затараторил Шухов. - Ты... - Но так... - Тыыы... - …надо... - Ты!!! - ... понимаешь? - Ты, бля, ваще очешуел?! Берега попутал, Харон недоделанный?! - Юр, ну... Шухов вовремя включил фильтр, и весь мат несмертного запикивался, оставляя только нормальные слова. Нормальных слов было критически мало. Как-то не ожидал он от воспитанного Семецкого Петровского загиба.Вечный меж тем разошёлся не на шутку, и выдал тираду, разнёсшуюся по Зоне длинным протяжным писком. Выбора не было. Лезвие армейского ножа прочертило дугу, рассекая глотку условно бессмертного сталкера до самого позвоночника. Семецкому это не особо помешало: он продолжил высказывать свои мысли о Шухове мысленно, зная что “послания” доходят до “адресата”. Последняя судорога пробегает по телу Юры. Вечный Сталкер опять кончился. - Как я и предполагал, - выдохнул обречённо Дима, взваливая труп на плечо и перенося обратно в подвал.***
Сталкер открыл глаза. Закрыл. Снова открыл. Перед ним стояло нечто, сотканное из тьмы самых тёмных закоулков самых секретных лабораторий. На голову существа был глубоко натянут капюшон, но сталкер откуда-то знал, что волосы у этого существа рыжие. - Это так не работает, - приглушённым, словно издалека, голосом сказало нечто и... выключилось. Это выглядело, как старый чёрно-белый телевизор: существо сначала сплюснулось в тонкую линию, потом сжалось в точку и, наконец, совсем исчезло. А потом Другой проснулся. Он медленно приходил в себя, вспоминая, где он, как он тут оказался и почему он всё ещё не мёртв. Ту группу наёмников он вспомнил быстро. Вспомнил их пустые глаза, как у монолитовцев, их снаряжение, как у Долга, их нетвёрдую походку, как у Свободы. Вспомнил, как оказался не там, где надо, и увидел слишком много. Хотя, тут его путешествия по волнам памяти разбивались о неприступные скалы: что именно он увидел, вспомнить так и не удалось. "Очч интересно, - ворчливо подумал сталкер. - Увидел то, не знаю что, и убежал туда, не знаю куда". Он огляделся. Койка с очень даже мягким матрасом, на которой сталкер сейчас и восседал, стояла в углу чистой, но явно подвальной комнаты. Рядом, на спартанского вида столе, сколоченном из дубовых досок, лежал СОС - Стандартный Обед Сталкера: колбаса, мясные консервы, хлеб и "Казаки". Впрочем, в этот раз вместо водки была бутылка кефира. В противоположном углу висел обычный деревенский рукомойник с ведром на полу, на котором почему-то было написано "дрожжжи". Да, с тремя "ж". - Семецкий, чертяка, - обращаясь к ведру, сказал в полголоса Другой. На его лице сама собой появилась улыбка. - Это он меня притащил. Сталкер вновь замолчал. Он вспомнил безумную гонку по Зоне, заведшую его в совершенно глухие места, где он ни разу раньше не бывал. Вспомнил бой, стаю слепых собак, гранатовые растяжки, сорванные маски, внеплановый Выброс, отчаянную попытку удержать врагов на открытой местности и сквозную рану размером с кулак в животе. И Выброс. ВЫБРОС. Он во что бы то ни стало хотел уничтожить своих преследователей, понимая, что то, что они задумали, не должно осуществиться. Ему это удалось. Потом, глядя на ужасающее великолепие аномальной бури и истекая кровью, он очень не хотел умирать. Ему удалось и это: прижимая рану, он чувствовал пальцами, как она затягивается, зарастает новой плотью. Смотреть он побоялся, понимая, что вполне сможет сойти с ума и от одного Выброса. "Интересно, а как там с внутренними органами? Они что, тоже что ли"… Другой уже доедал консерву, когда на стене перед ним "включилась" надпись. Выглядело это как во сне, словно включили чёрно-белый телевизор. "Они идут". Два слова. Всего два слова, но, при виде их, сердце сталкера наполнилось страхом. Он минуту сидел, глядя на стену, держа в руке поднесённую ко рту ложку и выпучив глаза от страха, пока надпись не выключилась. В тот же момент Другой вскочил, схватил лежавший у изголовья кушетки рюкзак и выбежал из комнаты.***
"Погиб сталкер Семецкий. Причина: зарезан Чёрным Сталкером в перебранке". В тот день новички смеялись, опытные сталкеры задумчиво чесали лбы, а мастера собирались вместе, проверяли по десятому разу снаряжение и составляли план атаки с форс-мажорами и путями отхода. Никто из них нихрена не понимал, что всё это значит, но план уже был готов и вселял уверенность.***
Шухов, аккуратно положив тело Семецкого на землю, остановился перед ведущей в подвал дверью и приготовил весь арсенал способностей. В их эффективности он уже не был уверен. Да что там. В отношении Другого он уже не был уверен ни в чём. Он медленно открыл дверь. Пусто. Недоеденная консерва валялась на полу. "Ушёл, значит. Почуял. Что ж, тем лучше для нас обоих". Напряжение спало, Шухов расслабил плечи. У сталкера была фора, да и стоило дождаться, пока Семецкий воскреснет, но в таком деле Шухов решил не переть напролом. Он больше не мог "увидеть" Другого так, как "видел" всех остальных, хоть раз посетивших Зону, но он знал, куда этот сталкер, неожиданно ставший огромной проблемой, направится. В Зоне все дороги ведут к ЧАЭС.***
В этот раз воскресал Юра долго и болезненно. Случалась такая хрень редко, но, по закону Мёрфи - очень метко.Сталкер закашлялся, и потёр горло, морщась от фантомных болей."Шухов, ёптеметь!" - послал он мысленный сигнал ржавой занозе. И через несколько секунд ощутил его присутствие. - Не дёргайся. Лежи спокойно, - раздалось совсем близко. "Где Лёха? Ты..." - Нет, не убил. К моему приходу его уже не было. "То есть?" - Ушёл. "Куда?" - озадачился Семецкий. - А вот этого он мне как-то не сказал, - щёлкнула зажигалка, и через пару мгновений Юра почуял дым от махорки. Эту гадость он ни с чем не спутает. Закашлялся.Рыжий тяжко вздохнул. Сколько Вечный так лежал - не известно. Ему, во всяком случае. Но стоило ему встать, как Шухов вцепился ему в запястье, аки клещ, и утащил в очередную пространственную.Семецкому ничего не оставалось, как покорно идти за ним. Во избежание, так сказать, отрыва конечности, пусть и обратимого, но крайне неприятного. На выходе обнаружилась опушка леса и... - Какие люди! - обрадовался Шухов. Семецкому же было не до смеха. Он сейчас с готовностью шагнул бы в объятья аномалии, переспал бы со страшной как кровососиха поварихой в баре "100 рентген", или даже с настоящей кровососихой, лишь бы только не видеть здесь и сейчас этого человека. Всё же у Зоны своеобразное чувство юмора.***
Как минимум глупо отказываться, когда боги просят об одолжении. Или демоны. Харон не знал, куда можно определить Чёрного Сталкера, но то, что это существо может с лёгкостью уничтожить его движением пальцев, он понимал прекрасно. Он патрулировал окрестности станции (решил, так сказать, "тряхнуть стариной"), когда перед ним буквально из воздуха материализовались двое. Одним был легендарный сталкер Семецкий, легендарность которого заключалась в попадании в неприятности, неизбежно ведущие к травмам, несовместимым с жизнью. Проще говоря, он дох в каждой аномалии, словно соревнуясь с самим собой в самой нелепой смерти. Харон и сам его пару раз убивал. Он уже вскинул Вал, но вовремя разглядел второго человека. Вовремя для самого себя: вторым был ни кто иной, как сам ангел тьмы, исчадие ада и неизбежное правосудие в одном лице. Тот, кто, так или иначе, стоял за всеми провалами гениальных операций Харона по уничтожению неверных и обращению неуверенных. И вот теперь Чёрный Сталкер стоял перед ним, а Харон был всё ещё жив. - Какие люди! - воскликнул Шухов, словно увидел старого приятеля. - Харончик, дорогой, как удачно всё сложилось. Мы о тебе совсем недавно вспоминали. И вот ты здесь! Напускная весёлость Чёрного быстро испарилась, и он уставился на Харона, пристально глядя ему в глаза примерно полминуты, а потом произнёс, - Найти, поймать, при неудаче - уничтожить. Щелчок пальцами - и под ногами Харона образовывается бешено крутящаяся воронка энергии. Провалившись под землю, в следующую секунду самый отбитый предводитель самой отбитой группировки Зоны падает с потолка столовой своей базы прямо посреди завтракающих бойцов, замерших от неожиданности с ложками в зубах. Обводит взглядом собравшихся. - Ну что, братья. К оружию.***
- Это сейчас что блин было? - Это был Харон. - И какого хххарона ты делал с этим Хароном? - Договаривался. Семецкий онемел от такой наглости и просто стоял, то открывая, то закрывая рот, не в силах придумать подходящее ругательство для момента. - Попрошу рот матом не шевелить! - схохмил Шухов. - Ты... договаривался? Договаривался?! С ним? С ЭТИМ?! - Ага. Так на чём мы остановились? Ага. Тропы... - Да иди ты в ж... Жарку со своими тропами! Да какого хрена происходит? Почему тебе так нужна его смерть? - В Жарке был. Там... жарко. Собственно, это я и пытаюсь тебе объяснить. Видишь ли, на ЧАЭС ведётся такая же война, как и в остальной Зоне. Одними монолитовцами и О-Сознанием там дело не ограничивается: Саркофаг является своего рода фонарным столбом, к которому ночью слетаются мотыльки, мухи и прочая мошкара. С Троп приходят самые разные существа. Далеко не все они доживают до входа в свою полную силу, но в подземелья под станцией лучше даже мне не соваться. - Это всё ооочень интересно, но причём тут Другой? - А притом. Встретив тех странных наёмников, он вмешался в события, в которых не должен был участвовать. Ну не должен он был там быть, ну вот совсем! Те наёмники были агентами одного из новоприбывших существ, весьма, кстати, быстро набирающего обороты. Шли к нему за очередным заданием по плану Захвата Мира, - Шухов закатил глаза, всем видом демонстрируя, где он видел эти планы. - Конечно, нашёлся бы герой, который разрушил бы все эти планы, и в одиночку, с одной обоймой в ПМ-е и ржавым штык-ножом, порубал бы в капусту всех злодеев. А тут этот Лёха вылез со своим "ой, здрасте, а чо это у вас тут, а?". - Но ведь он их и порубал?! - всё не унимался несмертный. - Нееет. На его Тропе не было никаких геройств. Он должен был тихо-мирно скопытиться под Выбросом. А вместо этого увёл за собой наёмников, которые должны были нарваться на бандитов, которые поймали сталкера, который нёс ящик водки в лагерь новичков, в котором помирал от похмелья парень, который должен был стать тем самым героем. И теперь он не пойдёт в ходку, не спасёт попавших в беду мастеров, не заразится вирусом, не дойдёт до саркофага и не вытрясет лекарство из главного босса, попутно порвав его на сотню маленьких боссиков. Теперь вся эта цепочка сломана, чего не случалось за всю мою нелёгкую карьеру мифического существа. А потом появляешься ты и вытаскиваешь Другого с того света. Семецкий понял, что сейчас сорвётся, как Фрекен Бок из того-самого-мультика, которая звонила через душ. Несмертный поискал глазами ближайший душ, но увидел только ржавую лейку в кустах. Звонить через лейку не хотелось. Он заговорил медленно, подбирая слова. - То есть ты хочешь сказать, что эта вся вакханалия произошла и из-за меня тоже? - Да нет же. Ну... Может чуть-чуть. Дело в том, что после вашего вмешательства, которое противоречит самим законам Вселенной... - Похоже, не очень-то хорошо ты знаешь эти законы, - вставил колкость Семецкий. - ...твоя Тропа изменилась. Понятия не имею, как и куда, придётся снова просматривать. Но хуже другое: Тропы многих других людей не просто изменились. Они оборвались. Шухов сделал трагическую паузу. Семецкий поднял бровь и поджал губы. - Да умрут они скоро! - Ааа, вон чо. Ну ладно, продолжай. - Да что продолжать. Всё это очень плохо закончится и надо остановить Другого, чтобы это всё даже не началось, потому что вот это самое "всё" тесно связано с ним. Но самое невероятное то, что его Тропу я больше не вижу. Совсем, ни начала, ни конца. Её как будто просто нет. Человек есть, а Тропы нет. И я понятия не имею, где он сейчас может быть. Снова трагическая пауза. - Знаешь, - сказал Семецкий, почёсывая затылок сквозь плотный капюшон, - актёр из тебя никакой. Шухов вдохнул, выдохнул. - Ну, так что? Поможешь мне найти его? Я понимаю, что вы друзья... - Не продолжай, больно смотреть. - Семецкий взглянул на огромное здание из бетона и стали, крушащее, выкручивающее, ломающее людские жизни. Обернулся и посмотрел на многоэтажки, за которыми где-то там, среди лесов и трясин, брёл навстречу судьбе одинокий сталкер. - Все мы - друзья, - еле слышно произнёс несмертный. И затем громче, обращаясь к Шухову. - Да, я помогу тебе, но ты не убьёшь его сразу же, как только увидишь, а дашь мне с ним поговорить. - Идёт. Шухов протянул ему руку. Семецкий пожал. Харон найдёт Другого, в этом несмертный не сомневался. Оставалось лишь надеяться, что монолитовцу хватит мастерства задержать сталкера живым, а сталкеру хватит благоразумия не отчебучить какую-нибудь глупость, как это обычно с ним и бывает. На счёт последнего Семецкий сомневался очень сильно.