Инферно

Это произошло очень и очень давно по меркам людей. Чондэ перестал следить за временем. Минуты перетекали в часы, часы — в дни, а дни — в годы. Все это было просто чередованием ночи и дня для правителя Ада. Он даже не мог вспомнить одежду, что была тогда на очаровательном пареньке, что так ловко месил тесто для хлеба. Кажется, то был конец Столетней войны. Франция переживала не лучшее свое время, Жанна д`Арк была героиней, страна пыталась восстановиться. И только здесь, в небольшой деревеньке на окраине Франции, казалось бы, ничего не случилось. Как этот кусочек земли оказался нетронут, было загадкой, но Сатана, уставший от европейских проблем, нашел здесь свой Рай. Снова о мальчишке. Молодой, широкоплечий, но низковат. Он работал в пекарне отца, помогал с тестом, но его страстью было кондитерское мастерство. До войны их лавка была популярна и находилась прямо в Париже, но с наступлением неурядиц их семья плавно перетекла подальше от столицы. Бабушка его была великим кондитером и обучила внука многому, но большую часть ее секретных рецептов ему пришлось изучать по оставленной кулинарной книге. Он преуспевал в этом, но реализоваться не получалось, потому что каждая крупинка была ценнее золота. — Как тебя зовут? Мальчишка поднял вопросительный взгляд на мужчину, что подкрался к нему совершенно незаметно. Хотя он и не крался, просто кое-кто был слишком занят тестом. — Оливер, месье. Чем могу помочь? — Оливер, — смакуя на языке это имя, повторил Сатана. — Меня зовут Винсент. Я слышал, ты смыслишь в кондитерском деле? — Это смелое заявление, поскольку я до сих пор только учусь этому мастерству. — Вот что я скажу, Оливер, — Винсент приблизился к мальчишке ближе, поскольку в лавку вошли две дамы почтенного возраста, — я приехал издалека в поисках мастеров. Местные жители положительно о тебе отзываются, и я настаиваю на том, чтобы ты продвинулся дальше в этом деле. Я даю тебе время подумать — два дня. Оторванный от родного дома, Оливер не мог спокойно спать и есть, что сильно беспокоило Винсента. Долгая дорога так же вымотала мальчишку, и по приезде в место назначения, он на долгую неделю слег. И кто бы мог подумать, что сам Сатана будет бегать за настойками, таскать лекарей и сидеть ночами у постели какого-то мальчишки, ожидая, когда же ему станет лучше. Масла в огонь подливал еще и Люцифер, насмешливо ухмыляющийся каждый раз, стоило Винсенту заикнуться об Оливере. Когда ему стало лучше, Винсент наконец показал место, где мальчишка должен работать. То была просто огромная лавка выпечки и сладостей. Посуда и кухонная гарнитура блестели так, что глаза болели, а когда на Оливера надели белоснежный костюм и колпак, он даже пискнул от переполняющего его счастья. — Мой мальчик, мы с тобой вместе надолго, — улыбнулся тогда Винсент. И Оливер не представлял, насколько это «надолго» растянется.

***

Чонин давно не появлялся в Аду. Такие перемещения сказывались болью в спине и ногах, которая не была достаточно сильной, но и игнорировать ее было сложно. А эти чертовы крылья, столько лет спрятанные внутри, оставили на спине две рваные раны. Раньше они затягивались быстрее, не оставляя следов, но сейчас не обошлось без шрамов. Слишком долго Асмодей не появлялся дома. «Мона» встретила его приятным хвойным запахом. Клиентов было довольно много, но уже была глубокая ночь, и назвать заведение переполненным не получалось. Ведьмы, черные колдуны, оборотни, вампиры, другие твари, и только один человек, так спокойно протирающий барную стойку и не подозревающий, среди кого он оказался. Кенсу не заметил нового посетителя, пока тот не сел прямо перед ним и не положил свою горячую ладонь поверх его. Сначала До дернулся, но увидев знакомое лицо и неуверенную улыбку доктора, очень удивился. — Кенсу, не думал, что встречу тебя здесь, — улыбнулся Чонин. — Я тоже не ожидал такой встречи. Что вам налить? — Не откажусь от виски. Парень отошел за нужной бутылкой, а Чонин, услышав цокание со стороны, повернулся на источник шума. Через пять стульев от него сидел Бекхен и неторопливо потягивал вино прямо из бутылки. Его глаза были слегка прикрыты, но даже так он чувствовал насмешку во взгляде демона. Недовольно посмотрев на Бекхена, Чонин отвлекся на подошедшего к нему Сехуна. — Давно не виделись, — чуть улыбнулся тот, — какими судьбами? Кенсу молча поставил бокал перед Чонином, а затем отошел чуть в сторону, чтобы не мешать их разговору. — Да так, — выдохнул Ким, не отрывая взгляд от До. — Кстати, не знаю, хочешь ли ты знать, но Вельзевул объявился. Открыл в центре помпезный ресторан для богачей. — Бармен наклонился ниже, чтобы услышал только Амаймон. — Что? — удивленно выдал тот. Его рука дрогнула, и виски чуть не выплеснулось из бокала. Однако пара капель все же перекатились за края. Кенсу взял салфетки и, обхватив руку Чонина, поднял тару. Когда он понял, что это было слишком неловко, то раскраснелся и отбежал в сторону Бекхена. Кажется, сейчас с похотливым Асмодеем ему было уютнее. — Кто еще знает? — Наверно, только я. Я встретил его случайно. Твоему отцу ничего не говорил, если тебя интересует это. — И не говори, — кивнул Чонин, — я хочу это использовать. — Как скажешь, но я не при делах, — хмыкнул Сехун и отошел. Наверняка Кенсу не знает, кто все эти существа, думается Чонину, и он залпом осушает бокал. Алкоголь теплом катится по пищеводу вниз. По-хорошему, человеку должно было дать в голову, но Чонину хоть бы хны. Он сидит и смотрит перед собой, на полки с алкоголем, и думает, на кого он вообще действует. Оборотни вот упиваются с одного бокала, поэтому предпочитают что-то полегче и разбавленное. Вампиры пьют только кровь, которая наверняка тоже здесь есть, но Кенсу об этом невдомек. Ведьмы пьют так же, как и обычные девушки. И только демоны, кажется, совершенно не пьянеют. Поэтому тратить здесь деньги абсолютно бесполезно, но Чонин и не собирался. Он сидит до самого закрытия, пока зал не пустеет, а сверху не спускается Маммон. Он удивленно смотрит на сына Дьявола, а потом приветливо ему кивает. Сехун последний раз протирает стойку, как и Кенсу, а потом бармены уходят переодеваться. Чонин стоит на улице и закуривает. Что-что, а сигареты — что надо. Что надо, чтобы расслабиться. К этой привычке организм неравнодушен, и парень, наконец, получает наслаждение. Однако в голове сразу куча мыслей, что делать с Кенсу? Отец был прав, Чонин его хочет. Как только До переступил порог его кабинета, Чонина чуть с ног не сшибла эта чистота и сила одновременно. Не было бы в этом еще и сильного страха, что прочно привязался к парню, и тогда Чонин бы не удержался. Он все же был довольно молод, а потому не так хорошо сдерживал свои инстинкты. Тем более, он был куда могущественнее Левиафана, Маммона или Асмодея. Просто потому что Чонин был чистокровным демоном, а значит, никогда не был человеком. — Вы еще здесь? — удивленный голос из-за спины. Чонин ловко бросает бычок в урну и смотрит на Кенсу. Тот выглядит довольно бодрым, и Амаймон чувствует запах кофе. — Ну, до встречи, — бросает Сехун и быстро уходит, торопясь по своим делам. А дел у «причины болезней» всегда было полно. — Прости, Кенсу, давай на «ты»? — Конечно. — Я хотел спросить, как твои дела? — вот это да, очень проникновенно, думается Чонину. — Как обычно, — ведет плечом Кенсу. — Я начал читать книгу, которую ты мне дал. — И у тебя есть догадки? — Да, все и правда так, будто мои сны прямиком из Божественной комедии. Может ты и прав, я прочитал ее в детстве. Но я совершенно не представляю теперь, как от этого избавиться. — «Просто попроси. Кенсу, пожалуйста, просто скажи это», — думает Чонин. Его лицо заметно грустнеет, и это смущает Кенсу. — У тебя есть дела на завтра? Точнее, уже на сегодня. — Нет. Я даже спать не хочу как-то. И, если честно, то возвращаться домой тоже. И хотя он не говорит этого вслух, Чонин видит все по его глазам. — Тогда, может, ты составишь мне компанию? Я бы не отказался от большой порции чачжана в такой час. — Но разве у вас нет завтра приемов? — спрашивает Кенсу, но все равно идет за ним. Ким отмахивается, мол, я свободен, и такой ответ вполне удовлетворяет парня. Чонин приводит его в круглосуточный ресторан. Все выглядит довольно скромно и уютно, поэтому Кенсу расслабляется и позволяет старшему сделать заказ на свой вкус. — Кенсу, я хотел с тобой поговорить. Насчет наших сеансов, — До кивает, показывая свою готовность слушать. — Я боюсь, что некомпетентен в твоей проблеме. Парень смотрит на психотерапевта удивленно, сжимая пальцами края своей футболки. — Вы отказываетесь от меня? — голос у Кенсу дрожит, и Амаймон хочет взять его за руку, прижать к груди, успокоить, но он может только улыбнуться. — С твоей проблемой справится только одно средство — общение. Ты одинок, Кенсу, и я предполагаю, что тебе нужен кто-то, кто будет рядом. Разговор не клеился, но им было вполне уютно молчать. После еды Кенсу начало клонить в сон, и он плохо понимал, что ему говорит Чонин. Поздний ужин, или ранний завтрак, закончился на том, что Ким посоветовал найти себе друзей. Кенсу считал эту идею сомнительной, потому что даже если он захочет, то не сможет. Он не мог сделать это ни в детском доме, ни в школе, ни в университете. С чего бы ему внезапно взять и найти друзей? Эти мысли одолевали его до того момента, как он пришел домой. На улице уже было светло, а шторы плохо спасали от света, однако парень отключился сразу, стоило голове коснуться подушки. Представления Кенсу о друге были несколько размыты. Он по нормальному ни с кем не дружил, был хорошим одноклассником или одногруппником максимум. Подходить к людям на улице и предлагать познакомиться? «О нет, не подумайте, я не гей, просто хочу найти друга»? До работы оставалось два часа, когда Кенсу вышел из дома. После сна, в котором не было ничего, кроме тьмы, он подумал о людях, которые его окружают. Кто их них мог сойти за друга? Сехун, Чунмен? Чонин? — Кенсу-я! Голос знакомый, но недостаточно, чтобы сразу понять, кто это. На плечо опускается ладонь, а потом Кенсу замечает лицо. — О, Бекхен-щи. — Кто? — кривит лицо блондин. — Давай без «-щи», идет? Что насчет Бекхена? Если убрать его непристойные разговоры и хитрые взгляды, может, он мог бы сойти за друга. Но Кенсу вышел за два часа до работы не для дружеской прогулки с сомнительным извращенцем, а чтобы успеть купить кое-что. Первым в списке претендентов на роль друга был Сехун. Им предстояло работать бок о бок, поэтому в эти дни он будет ближе всех. Чунмен — его босс, поэтому подружиться с ним будет чуть сложнее для Кенсу. Еще в баре он заметил, что Сехуну нравятся черепа. На футболке, в которой парень уходил был череп; на чехле от телефона, даже на шее, за ухом, была небольшая татуировка черепа. По крайней мере, Кенсу казалось, что это татуировка. Сейчас он думал о том, что может подарить что-то Сехуну, расположить к себе. Хотя и сомневался, что это как-то поможет, скорее это будет странно. — Ты задумчивый, — хмыкает Бекхен. — Влюбился в кого-то? «А что, если…» Кенсу готов был ударить себя за свою мысль, но не мог не попробовать. Его сковало отчаяние из-за этой безысходности. Если бы только Чонин не сказал про такую потребность в дружбе… — Бекхен, — резко сказал Кенсу. Это было довольно громко, будто парня только что осенило. Он инстинктивно взял демона за кисть руки. — Ч-что? — «Я что, смутился?», думается Асмодею, и он мысленно смеется над своей растерянностью. — Ты все еще хочешь меня? Бекхен замер. Мозг отключился еще после резкого оклика Кенсу, но теперь демон даже не заметил, как человек схватил его за руку. Так, будто боялся, что он сейчас сбежит. Такого прямого вопроса Бекхен абсолютно не ожидал, тем более, от милашки Кенсу. Надо было срочно взять себя в руки. — Вопрос в том, хочешь ли ты меня? — тихо произнес Асмодей. — Не отвечай вопросом на вопрос! — Кенсу сжал чужую руку, но потом резко отпустил, видимо, поняв, что может сделать больно. — Да, хочу. — Тогда сегодня ночью.