Брак по пьяни

Пятьдесят дней — ровно столько оставалось до злосчастной даты развода. Даше казалось это вечностью. Всё валилось из рук. Грохот упавшей минуту назад расчески сменил грохот падающих как карточный домик тюбиков на тумбочке в ванной. Даша, приложив руки к вискам и делая слышный выдох, уставилась на себя в зеркало, расположенное над этой самой тумбой. В голове был тот же бардак, что и в ванной комнате. Казалось бы, так просто забить на этого подлеца, жить, не думая о штампе в паспорте, а всего лишь через каких-то два месяца и вовсе его убрать. Но у девушки не получалось. Ежеминутно в ее голове пролетали сотни размышлений о сложившейся ситуации. Она плохо спала, практически не ела, не могла сосредоточиться ни на одном деле. За день она испытывала такой спектр эмоций, какой порой не получаешь за целый год. Вроде она ненавидит новоиспечённого муженька, но зачем-то идёт к нему на встречу. Не хочет встретить в коридоре отеля, но глазами постоянно ищет. И, заходя в его люкс и не заставая там серба, испытывает не ожидаемое облегчение, а нечто иное, самой ей непонятное. Часы показывали половину восьмого, ещё полчаса и Комиссарова с Канаевой, теперь уже бывшей, должны быть на работе. — Ой, я бы на твоём месте вообще не работала, — в своём репертуаре балаболила Юля, сидя за столом и уминая очередной бутерброд. Даша неохотно попивала уже остывший кофе. — Что, как дела с муженьком то? — всё так же оставаясь на позитиве, продолжала рыжеволосая. — Небось бросишь меня скоро, обменяешь нашу милую коммуналку на роскошный люкс. — Ничего я не обменяю, — оставаясь задумчивой и серьёзной, отвечала Канаева. — До сентября еще подождать, и нас разведут. — Да, мать, ну ты даёшь, — помотав головой, протянула подруга. — Мне бы такую удачу, я бы не отпустила.

***

Валентина, как ни странно, сегодня не завалила Дашу работой. Быстро справившись с тремя номерами и ещё на двух увидев табличку «не беспокоить», Канаева устроила себе заслуженный отдых. Она вышла на задний дворик и села на лавочку, подперев голову руками, согнутыми в локтях. Но долго скучать ей не пришлось: быстро нашёлся собеседник. Егор часто составлял компанию девушке, было ли это совпадение, или парень специально оказывался в подходящее время там, где будет Даша, непонятно, но факт в том, что этим двоим было о чем поговорить. Девушку не смущал портье, напротив, ей было приятно с ним поговорить, отвлечься от собственных мыслей. Даже как-то легче становилось. — Такая погода хорошая, — Даша подставила лицо лучам солнца и прикрыла глаза. — Ну июль всё-таки. Егор смотрел на Дашу. Ему безусловно она симпатизировала. Но он не находил подхода к ней, боялся сделать первый шаг, да и не знал в какую сторону делать этот самый шаг. Ведь она не такая как все, она особенная. — Ты сегодня после работы домой? — спросил парень. — Да. — Давай я тебя провожу? Девушка не успела ничего ответить, как за спиной послышались шаги, брюнетка обернулась: вышла Юля. — И чего мы здесь прохлаждаемся? — иронично спросила Комиссарова. — Подвиньтесь, я тоже хочу. И девушка села между ребятами, ничуть не ощущая себя помешавшей. — Я, наверное, пойду работать, — Даша встаёт. — Да подождёт твоя работа, садись, загорай, — махнула рукой Юля, предлагая девушке снова сесть. Но Даша, любезно улыбнувшись и помотав головой в ответ, всё равно ушла. — Вот не сидится же человеку, — усмехнулась Юля, удобнее устраиваясь на лавке и вытягивая ноги вперед, дабы загорели.

***

Идя по коридору отеля, Даша была уверена, что все законы подлости столкнут её сейчас с Пашей. Ей ужасно не хотелось его видеть, однако она зачем-то пошла по этажу, на котором он живет, к лифту, ближайшему к его люксу. И уверенность была не зря: Паша действительно вышел из номера именно в тот момент, когда мимо проходила Канаева. — Доброе утро, красавица, — облокачиваясь на стену, протянул Паша, но девушка не остановилась, а продолжила дальше путь, в следствие чего Паше пришлось отпереться от стены и начать догонять её. «Утро» — усмехнулась она про себя, вспоминая, что уже второй час дня. И даже эта несчастная фраза раздражала девушку: он даже утро себе устраивает как хочется. — Почему моя жена не в настроении? — спросил серб, когда они вдвоём зашли в лифт. — Есть кому портить, — равнодушно ответила брюнетка, не поднимая на парня глаз. — Кто этот ублюдок? Я ему лицо сломаю, — в своём шуточно-серьёзном репертуаре начал Паша, на что Даша бросила на него краткий взор, давая понять, что лицо ломать придётся самому себе. Один этаж спуска приравнивался десяти, как казалось Даше. — Да ладно тебе, расслабься, — Даша по прежнему угрюмо смотрит в пол, игнорируя присутствие Паши. — Поехали со мной в клуб, выпьем, повеселимся, — на слове «повеселимся» парень пританцовывает плечами, задевая девушку, от чего та дергается. — Нет, спасибо, я уже выпила однажды и повеселилась, теперь вот замужем. На этой фразе Даша поворачивается лицом к Павлу. Они стоят друг напротив друга в маленьком лифте, который в эту секунду стал казаться ещё меньше, будто обоим некуда ступить назад и они вынуждены стоять так близко. Дыхание обоих приостановилось в этот момент, как и всё вокруг. Паша смотрел на лицо Даши: на пухлые красноватые губы, на тёмные густые брови, на яркие шоколадные глаза, словно впервые видел перед собой девушку. А может так и есть: он впервые видел в девушке человека, видел нечто большее, чем во всех других, остающихся ежедневно в его номере, а затем исчезающих так же быстро, как и появились. Даша тоже рассматривала парня, заглядывала в его миндальные глаза, будто пытаясь в них что-то увидеть. И видела. Видела нечто большее, чем может быть у человека, образ которого она сложила у себя в голове с первого дня. Они не были пустыми, будто целая история стояла за этими глазами. Двери лифта открылись, но они стояли ещё пол минуты в том же положении практически не дыша. И подошедший к лифту постоялец заставил их очнуться, после чего они вышли. Даша быстрыми шагами засеменила вперед, а Паша остался стоять у лифта, смотря ей в след.