Here In My Arms

— Насколько я помню, моя помощь нужна была тебе всего на пару часов? — В шутку спрашивает Лип. — Прости, — говорит Йен, укладывая еще один деревянный слой рядом со своим братом. — Не думал, что потребуется так много времени, чтобы сделать гребаный пандус. Я надеюсь, что Микки не будет против этого. Учитывая его полнейшее отрицание всего… — рыжий виновато вздыхает. — Он ведь знает, что ты делаешь это? — Йен в ответ пожимает плечами. — Узнает, когда проснется. — Господи, Йен, — смеется Лип. — Убедись, что меня здесь не будет, когда это случится, окей? Йен закатывает глаза и передает брату молоток. Он попросил Липа помочь приспособить дом к… потребностям Микки. Хотя Милкович все и отрицал, но Йен не видел ничего плохого в том, чтобы облегчить его… их жизнь. В любом случае, будет проще объяснить это Микки, когда все уже будет готово. — Поздно, видимо… — бормочет Лип. Йен кидает на него вопросительный взгляд; Лип лишь кивает головой куда-то за спину рыжего. — Что за хуйня? — Микки стонет, и голос его очень слаб. Йен закрывает глаза. — Черт, — мягко шепчет он, чтобы услышал только Лип, и его брат отводит взгляд в сторону. — Странно. Йен поворачивается и встает. — Микки! Я… я думал, ты спишь. — Ага, очевидно, уже нет, — отвечает брюнет сердито, потирая глаза. — Кто-то проснулся не с той стороны дивана, * — говорит Лип. Микки гневно смотрит на кудрявого Галлагера, как будто до этого момента он его и не заметил вовсе. Затем он переводит взгляд на то, чем заняты братья, и его брови сходятся от злости на переносице. — Это. Что. Такое? — Спрашивает он снова, медленно и обвиняюще. — Это просто… — вздыхает Йен, не зная, как ответить. — Пандус для... да. — Ох-х, — начинает Микки, и Йен вздыхает с облегчением, что ему не пришлось уточнять для чего. Микки понял. — Вы с Филиппом думаете стать профессиональными скейтбордистами? — продолжил Микки. Оу, очевидно, у него не все в порядке, и он явно не счастлив. Йен расстроенно трет глаза своей рукой. — Микки… — Он открывает глаза, чтобы увидеть, как Мик покачал головой.  — Ты просто не можешь дождаться, а? — Что? — Переспрашивает Йен с легким отвращением на лице. Он знает, куда ведет этот разговор. — Не можешь дождаться, когда я заболею настолько, чтобы эту чертову... хуйню можно было использовать, не так ли? Йен закусывает губу и смотрит в другую сторону от Микки: — Ты ведь знаешь, что это не так. Слышится, как кто-то прочищает горло и парни переводят взгляд на Липа. — Слушай, я не хочу прерывать- — Тогда не надо — Микки разворачивается на месте. — Я собираюсь принять гребаный душ. — Йен качает головой, когда Микки возвращается в дом. — Я имею в виду, что он спал всего около 4 часов, я не говорю, что - — Вот черт! — Йен прерывает брата и забегает внутрь следом за Микки. Он добегает до ванной, встречаясь с еще более злым Микки. — И что это за дерьмо такое? — спрашивает Микки, с силой отодвигая занавеску. Йен указывает на белый поручень возле душа, который он установил чуть раньше. — Слушай, Мик. Это чтобы тебе было проще принимать… — начинает Йен. Микки кивает, смотрит на эту странную штуку и начинает нажимать на все кнопки, чтобы убрать ее. — Что ты делаешь? — Собираюсь избавиться от этого дерьма. — Микки прикладывает все свои силы и поручень, наконец, поддается. Ебаная херня. — Туда. — Микки выходит из ванной, вынося за собой эту хрень, и бросает посреди спальни. — Микки! Да ради бога! — Брюнет возвращается в ванную и громко хлопает дверью. Йен глубоко вздыхает, измученный от этого проклятого танца на стеклах, который продолжается с того момента, как поставили диагноз. Он садится на кровать на минутку, проводя руками через волосы и закрывая ими лицо. Немного успокоившись, он встает и направляется обратно, чтобы закончить хотя бы с пандусом. Братья проводят снаружи еще полчаса, вспотев с головы до ног. Йен предлагает выпить пива, запоздало понимая, что Микки так и не вышел. Он что, до сих пор сидит в спальне и дуется на него? Йен раздраженно закатывает на это глаза. Когда Лип допивает свое пиво, Йен пытается как-то оправдаться. — Слушай, хочу принять душ, а то я потный как свинья. Еще раз спасибо за помощь, — Лип делает последний глоток. — Без проблем, чувак. Если нужно будет что-нибудь еще, просто дай мне знать, — Йен улыбается своему брату, и Лип, подхватывая пустую бутылку, выходит за дверь. По пути в ванную рыжик начинает снимать грязную рубашку. Он останавливается, когда понимает, что вода все еще работает; лоб его хмурится. — Мик? — он стучится в дверь. — Микки, давай же. Я понимаю, что ты злишься, но ты не можешь потратить всю горячую воду. — Ответа не последовало, что заставляет Йена опять закатить глаза. — Ну давай, же, Иисусе. Йен ждет, но не слышит в ответ ничего, кроме льющейся воды из душа. — Микки? — зовет он снова, и его желудок начинает неприятно скручивать. Он дергает ручку и, обнаружив, что она не заперта, начинает ее открывать. — Микки? Ты здесь? — в который раз, ответа не последовало. Йен замечает, что ванна пуста, хотя одежда Микки на полу, и полотенце все еще висит на стойке. — Йен? — Он слышит тихий мягкий голос, едва различимый за занавеской и в шуме воды.  — Микки? — Йен резко отдергивает шторку. Он видит своего мужчину, сидящего на полу душа, колени его прижаты к груди, а руки крепко держат голову. Брюнет смотрит на Йена, вода капает с его волос и растекается по лицу. Сердце Йена подскочило в горло, и он готов разрыдаться, но не позволяет Микки увидеть это. — Что случилось, малыш? — Тихо спрашивает Йен. — Я... — Микки медленно качает головой. — Я так устал.  — Ты упал? — Нет, — Микки громко дышит, и Йен замечает, что тот мелко дрожит. Микки снова обхватывает голову в защитном жесте. — Эй, эй. Это нормально, — уверяет его Йен и нежно поглаживает по ноге. — Это нормально. Микки кивает, все еще не показывая свое лицо. — Давай выключим воду, хорошо? — тихо спрашивает рыжик. Это почти как разговаривать с ребенком. Ему не по душе так обращаться со своим парнем. Он поднимает руку к кранам и выключает воду, потирая голую спину Мика. — Микки… Микки не поднимает на него взгляд — ему стыдно сделать это.  — Все в порядке. Микки кивает, принимая слова Йена. Тот хватает полотенце и оборачивает им плечи Микки, начиная вытирать парня. — Я принесу тебе чистую одежду, хорошо? — Хорошо, — тихо произносит Микки, а его тело все еще дрожит от холода. Йен возвращается через несколько минут с чистой одеждой, и помогает Микки вылезти из душа. — Я держу тебя, — повторяет он снова и снова. Микки вздыхает и вытирает свои красные глаза. — Я... Прости меня. — Не беспокойся об этом. Давай вытрем и оденем тебя, хорошо? — Микки вновь лишь кивает, надевая свои тренировочные штаны, когда Йен забирает у него полотенце и дает брюнету майку и старую, но удобную рубашку. Теперь, Микки полностью одетый сидит на крышке унитаза. Он не может заставить себя смотреть на Йена, поэтому просто трет глаза, чтобы отвлечься. — Это все так чертовски неловко, — бормочет он, но Йен слышит. Он ничего не говорит, просто нежно поглаживает руку Микки, пока тот не проглотит свое смущение и не сможет взглянуть на своего парня. Не дождавшись, Йен грустно улыбается. — Хочешь вернуться в постель? Ты ведь знаешь, что все нормально, детка, — Микки глотает и кивает. Через несколько дней он снова извинится за свою реакцию, а Йен пошутит, что он теперь будет только, наоборот, усложнять ему жизнь. И, после небольшого отдыха Микки постарается, наконец, серьезно отнестись к своей болезни.