Лига Ангелов

      Единственное, что спасло меня этим утром — то, что ночью мне пришло озарение поставить будильник обычный, будильник телефона, будильник электронной книги и планшета на одно и то же время, на максимальную громкость с повторением через каждую минуту. Такое, я думаю, и облачка бы оживило. После Маши мне сказали, что души умерших девастантов и существ из Серого мира, которые попали под «исправительные работы», превращаются в облака, которые и определяют ландшафт этого материчка Белого мира. Правда, бывшие девастанты летают над головами, а не особо праведные существа — под ногами… Белый мир на самом деле огромен, а здесь — небольшой клочок «земли», отведённый специально для обучения. Остров практически.       Где-то после пятого звонка будильников, я разлепила глаза, несмотря на безудержное желание послать всех в Чёрный мир, к нечистой матери. И правда, чуть не проспала, от чего бы ненависть мои и мстя оказались ужасными. Я по-быстрому расчесалась, умылась, оделась в серую юбку полу-солнце длиной до колен, бежевую рубашку с рукавами-три четверти, обула кроссовки. Всё это завершилось белоснежным сверкающим бантом с золотой вышивкой двух крыльев на самих петлях — все девушки-студентки носят такие в академии, у парней — галстуки. Надела я ещё и чулки, впопыхах выбрав белые, а не бежевые, но это не страшно, вот если б чёрные нацепила, которые разрешали только для занятий по физической подготовке, то да, меня б отругали, и отвели к светлоокому Директору. Чёрный девастанты отвергали всем своим существом, разрешая одеваться в него только для того, чтобы не пачкать одежду «бла-ародных цветов» света, мира и многих других занудных вещей.       Вот только теперь понимаю, почему тогда Глеб притопал ко мне в деревеньку в белых кедах. Он не просто не знал, в какую лужу, в прямом смысле этого слова, собирался сунуть носы своей обуви, его б просто не пустили из Белого мира в таком. Но чёрную футболку что-то одобрили, смутно догадываюсь, что из-за нимба с крылышками на уровне груди. Где твоя Ангельская сущность, зараза темноокая? — здесь, глубоко-о в сердце. Хватит лирики, Нина: беги на Божье слово!       Задумавшись о том, что Глеб в своей настоящей форме голубоглазка, и что, превращаясь, он может изменить даже цвет глаз — зеркал души, — влетела в кабинет за пару минут до колокола. Да, колокола. Не звонки, как в нормальных школах, а колокола бьют у нас в башне по соседству с корпусом.       Как только я плюхнулась на свою скамью во втором ряду, вошёл учитель. Сегодня начали краткий курс по Евангелию от Марка — второму и самому краткому из четырёх. Да, на эти книги мне в мире людском времени не хватало, я еле урывала его для чтения Библии. Я знала Новый завет, но всё же было интересно то, как люди со стороны описывают жизнь Христа. Основная тема Евангелия — жизнь и проповедь Иисуса Христа, Сына Божия. По многим фрагментам оно пересекается с Евангелием от Матфея, только написаны в нём некоторые события из жизни Иисуса в другом порядке. Об этом нас сразу предупредили, чтобы дурацких вопросов потом не задавали. Урок закончился, и все побежали в раздевалку.       На физкультуре мы плясали как упомянутые Дашей — одноклассницей — сидоровы козы под дудку физкультурника под угрозой подпалить свои хвостатые зады. Ну, у кого хвостатые, у кого зады, а свою крылатую спинку я еле не поломала, выгибаясь под низенькой планочкой со всего разбега, убегая от самонаводящегося удара Керла Сазара — нашего преподобного в умении нагрузить мама-не-горюй-как на занятии по сей активной дисциплине. И ведь в зачётке обязательна, что б её пламень Похоти побрал! Ну, извинит мне Павел мой французский, но за три месяца в Белом мире ругательств Людского мира в голове не осталось — всё заменилось машинально и интуитивно, пока слушала, как распинаются учителя над безмозглыми святыми птенчиками, желая научить их всему не теми благими намерениями, которых от них ждёт Янгал, а вымостить нам дорогу в Ад, спихнув с горы, как тех же пресловутых птенчиков, не умеющих летать.       Набегалась я знатно, крылья не подпалила, за что они благодарно трепещут. Вот всегда б так меня слушались…       Ещё более благодарно трепещут они золотым цветом удовольствия, когда студентов ведут на завтрак. В столовой академии всегда кормят шикарно: вкусное мясо, свежие овощи, всё только-только приготовленное поварами с ангельским талантом. Естественно, они ж все поголовно Совершенствованием владеют. Создают вкусную еду, при этом она является полностью здоровой пищей для наших растущих организмов. Вот и сейчас, не сухой, как в школе, а хорошо пропаренный, политый мясной подливой рис обрамляет кусочек нежирного превосходного мяса, а по краешку тарелки ещё и присыпано это великолепие укропом. В тарелке рядом яблоко и банан — мытые и отполированные идеальные фрукты, как в рекламе. А в чашке душистый чай со вкусом клубники со сливками. К хорошему быстро привыкаешь. Вот как потом возвращаться в мир Людей? Видимо, на то, что местные новосёлы решат, что никак, девастанты и рассчитывают.       Гороха в меню нет. Как обычно. Всё-таки нюх у девастантов соответствующий, что выяснилось примерно месяц назад после попытки накормить страждущих гороховым супом. У некоторых несмотря на весь иммунитет полукровок были проблемы с метаболизмом, которые и проявились, выдав хозяев с потрохами. Пахли потрошки не очень.       После такой прогулки на физкультуре, а особенно после плотного завтрака, который переваривает не только желудок, но и все остальные части тела, светлая головушка не варит — нечем: такая светлая, что светится девственной прозрачностью, а всё ушло в мышцы. Поэтому, хотя не только поэтому, на магии, как ни старалась сдать хорошо домашнее задание, на которое вчера ночью и угробила больше всего времени, ничего не вышло. С ветром и водой всё хорошо. Когда начали проходить магию земли, начался балаган: стоило мне правильно — правильно! — произнести заклинание по выращиванию росточка фиалки в горшке на подоконнике Сеира Кнолша — когда ж запомню их имена? — как начинал показываться вроде толстый такой стебель, а потом складывался в три погибели, отгнивал, издав звук, похожий на те, что издают скулящие щенки, и залезал обратно в горшок, прихватив с собой соседнее выращенное нормальным методом растение, приводя в оцепенение от ярости Сеира. Цветочек было жалко, но себя-то было жалко больше! Так что приходилось доказывать на шаре, прозванном студентами Ловушкой Истины, ибо не раз туда попадали, что я произнесла заклинание верно, представила себе результат верно, и сама понятия не имею, почему фиалка присосалась к моему недорослю, аки жена декабриста, последовавшая в пучину горшковой земли за ним следом. Троечку мне за это обычно ставят, но ругают хорошо так, смачно.       После нагрузок резерва манны, который открывается только у полудевастантов в связи со смесью с людской кровью, я рада оказаться на уроке Этики. Два месяца нам выправляли осанку, положение сидя, лёжа, стоя, на нас висели маяки, которые разрешалось снимать только на физкультуре и тренировках, так что все просыпались даже ночью от того, что «некрасиво» спят. Сейчас легче, ничего не болит, всё тело привыкло и освоилось. Следующие ближайшие пять-шесть уроков Арласа Гайр собирается посвятить обращению к младшим, старшим, правилами поведения на приёмах и в разных публичных местах. Это мы просто пока сидим, довольные, слушаем, запоминаем, записываем, где надо. Как я ни люблю новые знания, но я просто обожаю вводные уроки по новым темам. Есть в этом что-то такое, хорошо действующее на нервы. Когда с тебя ещё ничего спрашивать не собираются…       Нервы мои поберегли и следующие два урока. Разбирали мы на литературе «Гамлета» Шекспировского. Не доросли ещё до нежити, первый курс, а тут такое. Стали нам разъяснять, в чём прав, а в чём — нет, был Уильям Шекспир, но понятно было, что призраки из Чёрного мира для хороших дел не выпускались. Так что в принципе пьеса реальности была чужда. Просто не мог появиться Отец Гамлета из Чёрного мира, на каком бы континенте ни был, в мире Людей, попасть к сыну и предупредить о зле, свершённом и собирающемся свершиться. Он бы сам братцу и помогал. Надо это запомнить — про призраков… Всё-таки, не думаю, что Ралеа Одэн может нам что-то не так трактовать. Тем более когда у дедушки что-то спрашиваю, всё вроде сходится. Хотя это уже вопрос доверия к Владыке…       Химия мне в школе давалась хорошо, так что тут тоже можно было расслабиться. Несмотря на новую тему, в которой Чайн поймёт — грех Отчаяния, — и по которой на следующей неделе намечается крупная самостоятельная работа. Придётся выкручиваться, зубрить. Ну, постараемся. А сейчас обед в столовой общежития. Но на обед хочется идти вместе с братом. Он в другой группе, потому что человеческих знаний в нём по возрасту больше, как и силы.       Брюнет сверкает зелёными глазами на тренировочной площадке точно так же, как сверкают капельки пота на его руках, шее и лице. Он под конец урока разобрался со всеми предложенными противниками, устал, так что я не преминула заранее заглянуть в буфет за бутылями святой водицы. Увидев меня, Гриша подбежал к ближайшей ко мне скамейке. Обниматься не лез — нечего пот об меня промакивать!       — Нина, привет. За мной пришла?       — Привет, Гриша. Да, по твою душу, — на этих словах я плюхнулась на скамейку, откинув голову назад.       — Выглядишь ты не очень. Так долго домашнюю работу вчера делала?       — Мне вчера ночью не до этого было…       — Скажи, что та мысль, которая промелькнула у меня в голове — не правда.       — Как я могу сказать, если я не знаю, что за мысль? Надо ж отвечать за слова.       — Да скажи уже, чем вчера занималась?!       — Меня освободили от уроков по состоянию ауры. И весь день Паша гонял меня на специальной тренировке, чтобы не расслаблялась. Домой пришла поздно, домашнюю работу никто не отменял.       — Твоя формулировка «специальной тренировки» мне не нравится…       — А мне-то как она не понравилась. Сначала из трубы вылететь надо было, потом полосу препятствий десять раз так и эдак пробежать… Замучил он меня.       — А, ну, побегать и полетать тебе надо было. Летаешь ты страшненько, надеюсь, хоть чему-то научилась.       — Да, терпеть крылья болят ужасно. Нас на уроках так не гоняют… Но хватит об этом кошмаре. Я что пришла? Попросить хотела начать со мной тренироваться.       — Чтобы не Пашу, а меня винить?       — Да не на умения использовать крылья! Ты же в курсе, что нас через пару недель будут учить пользоваться оружием, которое мы накупили вначале? Так вот, я его много накупила, но не имею ни малейшего понятия о правильной эксплуатации. Так что хотела потренироваться на площадке. Если можно, то в компании любимого старшего братика… — пропела я последнее предложение, невинно хлопая глазками, протягивая бутылку с водой уставшему парню.       — Хорошо, но я согласился не из-за воды, чтобы ты понимала, — он рассмеялся. — Тогда сегодня и начнём, чтобы время не терять. Что ты хоть накупила?       — Спасибочки! Тогда пообедаем, отдохнём — и на площадку! А купила я лук со стрелами, водянчик, кинжал, электрические перчатки, которые мне теперь могут не понадобиться из-за Цепной реакции, и хлыст… — водянчиками в академии ласково называют пистолеты со святой водой.       — Серьёзно, хлыст? «Полубогиня» с хлыстом? Ты так к Похоти в гости собралась? Победить грех его же оружием?       — Да что за реакция такая?! Чем тебе хлыст не угодил? Это хлыст, а не плеть, если уж на то пошло! И вообще, сам он смазан уникальным, не дающим ранам заживать ядом, который проявляется по приказу хозяина и который уникален из-за крови хозяина. По моему же приказу открывается рукоять с противоядием. Полезная вещь.       — Ага, и в хозяйстве пригодится… Сколько в нём длины хоть?       — В обычном состоянии четыре метра, но если захотеть и дать ему хозяйской крови, то он удлиняется до девяти. Так было в инструкции, но… когда я проверила, он достиг двенадцати. Думаю, это связано с тем, что во мне кровь Янгала.       — Дело не в крови Владыки! Дело в том, что его внучка купила, Нечисть его не бери, хлыст!       — Да забей. Это будет круто смотреться в Сером мире.       — Ну, да, все сразу поймут, кто здесь хозяйка…       — Хватит прикалываться… Гормоны шалят, да? Лучше бы ты их на рост крыльев направил.       — Я стараюсь! Сколько я уже святой воды выпил, но всё, чего мне удалось добиться — это мелкие твёрдые наросты на лопатках. Я ходил к дедушке, просил его помочь, но он не позволил мне сигануть из его кабинета на крест академии. Кажется, что мне не доверяют.       — А мне показалось, что меня просто было не жалко. Помнишь, отец говорил о какой-то крутой способности, надеялся, что тебе перешла? На меня они надежд не возлагают… Ладно, давай допивай, а я пока схожу переодеться, не заниматься же в юбке?! — я знала, что не мы одни такие с братом умные, чтобы до реальных тренировок попрактиковаться. Отплясывать с пистолетом, хлыстом или кинжалом в юбке мне не улыбалось, а сегодня как раз с собой форма для физкультуры.       Я вошла в здание академии и спустилась в подвал, минуя золотые колонны, поддерживающие холл первого этажа, белую потолочную лепнину, изображающую розы. Перила лестницы вниз начинаются с двух статуй маленьких ангелочков, какими их представляют люди. Уверена, никто из них и не подозревает, что девастанты могут быть черноволосыми и усатыми. Где-то, наверное, сейчас икнул Гоал. Не до него сейчас. Я спустилась по лестнице с золотыми вертикальными вставками, касаясь витиеватых перил, обрамлённых цветущими вьюнами.       В подвале, абсолютно белом, находятся большой склад для нужных в академии вещей и две раздевалки: мужская и женская. Причём двери зачарованы: обозначения «М» и «Ж» нельзя исказить, да и сами двери открываются только почтовым голубям и тем, кому принадлежит раздевалка. Если ты девушка, но прикинешься парнем и попробуешь заявиться в мужскую обитель — током шибанёт знатно. Хотела же погорячее? То же верно для парней, пытающихся заглянуть в женскую обитель — а такое уже случалось. Но, кстати, ток там не очень сильный в сравнении с моей Цепью.       Открыв нежно-розовую дверь, я прошла в такого же цвета раздевалку. Золотистые узоры в виде бабочек на стенах переливаются и блестят от света огромной люстры в центре помещения. Лавочки состоят из различных золотых вензелей, только сидение сплошное и белое. Над каждой лавочкой — три тройных золотистых крючка. Всё помпезно, красиво, торжественно даже в раздевалке. А что вы хотели? Янгал создавал, вот и вышла такая прелесть. Я уселась на дальнюю лавочку и вытащила из сумки форму. За десять минут я успела и спуститься сюда, и надеть свободные коричневые бриджи с резинкой по подгибу, которая должна находиться чуть выше колена, и кораллового цвета футболку с неглубоким, но широким вырезом, открывающим ключицы, и зашнуровать бирюзовые кроссовки. Как только школьная форма оказалась сложена в моей сумке, я побежала наверх, сразу на площадку.       У ворот меня уже ждёт Редишев.       — Долго ждёшь?       — Ждал же я тебя как-то шестнадцать лет? Десять минут ничто.       Мы сходили в столовую, поели вдвоём картофельного супа и котлет с вермишелью на второе, запили чаем с вафлями и пошли гулять до озера и обратно. Здоровались по пути со знакомыми, которых ещё не видели: все в Академии любят тут гулять, я заметила, что у тех, кто часто посещает Ореол, аура очищается, так что многим советую, не упоминая чудесного эффекта.       Мы с Гришей добрели до общежития в приподнятом настроении.       — Тогда пошли, заберём оружие и…       — Я уже забрал. — А я думаю, что за сумку он с собой носит… Охота таскаться-то, и так мускулы есть… — Ты же оставила мне свой рюкзак, так что я взял ключи. Ничего страшного?       — Спасибо, всё хорошо, тебе можно! Пойдём, — Гриша вручил мне мою сумку, в которой я привезла в Белый мир свои вещи, и на которую не обращала внимания по дороге, так что не заметила. В ней я сейчас храню оружие.       Мы пришли на площадку и остановились: на свободном от препятствий месте на мечах бьются братья Вахет. Предусмотрительные: в одежде потеть не хотели, потеют только в бриджах.       — Нина, пошли. Хватит пялиться на полуголых мужиков, — братик захотел прикрыть мне глаза, но я убрала его потную ладошку и увернулась.       — С чего ты решил, что я на них пялюсь? Я, может быть, в будущем хочу овладеть мечом?       — Знаю я, по глазам вижу, чем ты там в будущем овладеть хочешь…       Нет, я понимаю всё, полудевастантка, да ещё и третьего поколения, образец нравственности. Но ведь любая девушка на моём месте захотела бы посмотреть на образец красивости! Стройные загорелые тела, которые быстро движутся, нападая друг на друга под лязганье мечей, заставляя мышцы на руках и спине перекатываться, а капельки пота скатываться. Обидеться на реплику брата я не успела, так как, услышав про овладение мечом, Паша с Глебом сразу обратили на нас внимание.       — Ликет, привет! — отозвались братцы хором. А по ним и не скажешь, что такие дружные…       — Привет. Но вы же оба знаете, что ударение в нашей фамилии падает на первый слог?       — Но ты же знаешь, Гриша, что это шутки ради… Нина, что ты там про мечи говорила? — надеюсь, что Паша только про мечи и слышал… И Глеб тоже…       — Красивые у вас… мечи. Сразу захотелось научиться ими пользоваться, — ни капли не соврав, выдала я. Надеюсь, они не поймут прикол про мечи из звёздных войн и манхвы определённого жанра… Ну, шутки же ради…       — Ну, да. Нина у нас любительница всякого острого оружия. Прямо сейчас хотели попробовать им овладеть… — и фиг поймёшь, насколько двусмысленны слова брата. А я, поняв, зарделась.       — Ты купила меч? — отозвался Глеб. Да я б купила… меч. Но, если по-честному, то я бы, правда, купила тогда в магазине и меч, но резко закончились выданные Янгалом на адаптацию денежные пособия. Не то чтобы в Белом мире были деньги, платили манной. Но нам пока запрещено торговать своей собственной манной, нам ещё учиться надо. Так что пока нам выдают специально обработанные «золотые» монетки. Например, мой хлыст стоил мне шести манно-монет.       — Нет, но хотела бы, когда подзаработаю денег. Того, что я получаю за учёбу, мне хватает только на еду и одежду. Главный критерий получения такого рода стипендии же — оценки по магии.       — Да, точно, у тебя с ней проблемы. Ну, тогда можешь обратиться к нам за помощью, если вдруг купишь меч. А что у тебя за оружие тогда?       — Лук, водянчик, кинжал… — договорить мне не дали…       — Да, но самое главное моя сестрица не назвала. Моя маленькая сестрёнка прикупила себе плёточку-семихвосточку!       — Да хлыст это! — не я одна заговорила в этот момент. Завопили и братцы Вахет.       — В смысле? Какой хлыст? Хлыст? Серьёзно? — нет, ну у этих братьев и способности к хоровому говорению!       — Да что ж у вас у всех за реакция такая на него?! Хлыст — такое же оружие, как и все остальные, и у него столько же прав на существование, сколько у меча, столько же прав на то, чтобы быть моим оружием, сколько у лука и кинжала!       — О, да… Права качать кнут может…       — «Полубогиня» с кнутом…       — Отжигать будет…       — Она зажжёт… а потом зажжёт Серый мир…       — Отхлестает там всех…       Давясь после каждой реплики смехом, наперебой говорили Глеб с Пашей… Ну-ну. Недавно на встрече с Янгалом нам сказали, что у каждого, в ком есть кровь девастанта, есть «ангельская» сущность, к которой можно призвать. Человек, если у него есть на то какое-то особое право, и, если у девастанта или полудевастанта есть определённые обязанности, может призвать к этой сущности. Только дед сказал нам, что мы сами должны догадаться, как это сделать, если потребуется… Попробуем использовать все наши титулы…       — Павел Вахет, полудевастант, сын Аррая Вахета, я, Нина Ликет, полудевастант, дочь Гоала Ликета, взываю к твоим чести Девастанта и совести и прошу твоей помощи, как помощи своего напарника! — смех разом стих, и Паша уставился на меня. — Не думал же ты просто так отделаться от меня и от моих прав? Не только мой кнут может их качать…       — Нина? Что ты сейчас сказала? — ну, брат не смог меня раскусить. Я сама и не надеялась на успех. Этой функцией можно пользоваться раз в неделю или около того… жаль, потратила…       — Что за помощь тебе нужна, подопечная? — совсем сухо и серьёзно спросил Паша. Я знаю, мы так хорошо поладили вчера, но…       — Как ты видишь, на площадке нет никаких мишеней, а, как ты знаешь, все учителя уже улетели по домам. А мне нужно начать тренироваться со своим кнутом, — судя по выражению его лица, он подумал, что я хочу использовать его в качестве мишеней. — А у тебя недавно открылась новая способность — иллюзии. Поэтому, не мог бы ты создать пару-тройку мишеней-манекенов, прикреплённых к земле с помощью пружин, пожалуйста? Вот и вся помощь, напарник мой, которую я у тебя прошу, — слегка коварно: Паша сам тренируется с мечом, а теперь ему придётся поддерживать мишени для меня и одновременно контролировать себя. Пусть это будет ему моя месть за вчерашнюю специальную тренировку. Взрыва ему, видимо, не хватило.       — Хорошо, я помогу тебе… Знаешь, могла бы просто попросить!       — А ты бы так легко согласился помочь отжигающей полудевастантке? Продолжив ржать, как конь? Не думаю.       Мы с Пашей спокойно отошли на другую сторону тренировочной площадки, подальше от места, где они с Глебом только что спокойно тренировались на мечах. Всё у всех было спокойно, пока не появилась я. Беспокойная дочь беспокойного девастанта второго поколения.       Местность открытая, так что ни хлыстом, ни луком я не пораню деревья. Паша создал мишени, такие, как я и говорила. Потом напарник удалился к брату, причём всё делал молча, даже «пожалуйста» на моё «спасибо» не сказал, а мой брат подошёл ко мне. Каждому досталось по пять недолюдей, «прыгающих от радости быть избитыми нами» на пружинах.       Сначала мы оба тренировались попадать с разного расстояния из пистолета. Несмотря на название, это не просто водяной пистолет. Он может и распрыскивать святую воду, и стрелять полыми пулями, наполненными той же самой святой водой, только вот их оболочка при попадании в тело расщепляется, от чего «святость» сразу же попадает в кровь нечестивца. Как я и сказала, нечестивца, то есть пули наносят вред только созданиям Денграла и созданиям тех, кого создал Денграл, и так далее, по цепочке. Так что мишеням Павлуши пистолет не вредил, разве что оставался обугленный след в том месте, куда я попадала, когда попадала. Печально, но в лёгкие и движущиеся от ветра на больших пружинах деревяшки я выстреливала точно только с метров шести-семи. У Гриши успехи были лучше, он попадал и с двадцати метров. И всё в подобие головы. По центру импровизированного лба. Я надеюсь, что с луком будет проще…       Григорий сказал, что у него есть старшая сестра, которая училась стрельбе из лука, за коим процессом он часто наблюдал. А он сам захаживал в тир иногда. Так что заботливый братик взялся показать мне, что именно он успел наблюдать. То бишь правильную постановку моего гулящего локтя, осанку… Скоро тело привыкло, спасибо урокам этики, видимо, мне всё-таки это пригодится! В чём я с самого начала очень сильно сомневалась. Целиться прямой стрелой и регулировать силу выстрела было мне понятнее, чем стрелять из пистолета, который я решила использовать только в качестве распылителя в комплекте с кнутом. После того, как я начала хорошо стрелять в голову качающимся мишеням, я решила применить новую технику. К этому времени Гриша довольно хорошо потренировался с метательными кинжалами — неужели меткость — его призвание? — и двусторонним топором с раздвоением одного из лезвий, главного и самого большого, на конце под углом градусов в пятнадцать, и поэтому я приватизировала остальные пять мишеней. Которые мой хлыст раскромсал на куски незадолго до того, как Паша выдохся и больше не мог контролировать иллюзии. Всё-таки прошло уже почти два часа. Надо признать, он очень вынослив, он же ещё и дрался одновременно. Наверняка, с детства дико тут тренируется.       По возвращении сил хватило только на выполнение домашней работы. Так что я решила сегодня лечь спать пораньше, пропустив ещё одну прогулку до озера, а то теперь каждый день будем с братом устраивать импровизированные тренировки. Хорошо, что завтра суббота…       Как уже известно, суббота — день, который полудевастанты проводят с Владыкой. Так сказать, под его крылом. Под крылом хитрого дедушки. Почему хитрого? Потому что в этот день мы все вместе говорим с ним, рассказываем ему о наших успехах и неудачах, а он, радуясь, что не остался в одиночестве на старости лет, приводит примеры из притч, различных историй, наставляет нас на путь истинный. Янгал показывает, какой он милосердный и справедливый — с чем ни я, никто другой не спорит — как всё в этом мире устроено. Я говорю о мире Людей. Но это лишь первая часть «занятия». После неё мы идём обедать, потому что она затягивается надолго с раннего утра из-за количества светлых. Вторая часть заключается в том, что мы говорим и показываем, чему научились. Всем хочется, чтобы их погладили по головке. Но тут им могут только настучать по головке. Ну так, случайно, для профилактики. Просто иногда, редко но всё же, Янгал вызывается что-то нам показать: какую-нибудь боевую стойку, какой-нибудь приём… Иногда ему не лень устраивать с Рыцарями дуэли. И в пылу битвы пару раз кто-то был задет… Но вот, что всегда происходит, так это дуэли между полудевастантами. Об этом никто не предупреждал, но Янгалу взгрустнулось ввести такой метод воспитания… В общем, суббота — день, когда Владыка показывает, какой он милостивый и добрый отец, но в то же время отец, могущий надавать по пятой точке за неповиновение, ведь он намного сильнее каждого из нас и нас всех, вместе взятых.       Вот и сегодня такой день нравоучений. Однако есть одна маленькая деталь. Всегда в такие дни, если мы с Григорием вызываемся сами или дедом, мы побеждаем в дуэлях остальных. Сначала я кичилась этим, сама перед собой, разумеется. Но потом до меня понемногу начало доходить. Моя неразумная бошечка додумалась связать необыкновенные успехи с особой меткой на моей правой руке. Наверняка, это не просто украшение, а создаёт какие-то баффы на умения.       Несколько непонятливых и всё ещё на что-то надеявшихся учеников снова не выдержали более двух минут спарринга. Я сижу смирно: нас с Гришей вызывают через раз, но обязательно вызывают, потому что мы слишком скромны и стеснительны, чтобы лезть на рожон. Да, травм после сражения не остаётся: мы очень любим уклоняться, а дуэли заканчивать подножками, но столько нервных клеток от неограниченного всеобщего внимания и соблюдения должного поведения даже в ангельском организме не найдётся, сколько стоит тратить каждую субботу для подобных приключений. И вот именно эта суббота — день вызова внуков Владыки на обучении.       — Нина, покажи теперь ты, внученька, чему эта неделя смогла тебя научить.       — Мне особо нечем похвастаться, Владыка, я только надеюсь не покрыть позором Вашу кровь. Если Вы настаиваете, я могу продемонстрировать свои ничтожные знания.       Я встала с золотой скамьи, на которой ранее сидели голосующие за школу и против неё, подошла к центральной площадке в форме солнца. Символичненько.       Итак, мы сегодня не способностями меряемся, а что я такого интересного изучила? Не думаю, что размахивание кнутом следует сейчас показывать, учитывая реакцию парней… Стрельба из лука — не лучший выбор для полевого сражения один на один.       Придётся воспользоваться рукопашным боем в стиле а ля Керл Сазар пытается наказать за автоматическую ликвидацию святостью его навыков на уроке. Да, святые части тела у меня такие, что сами взмахивают собой, развеивая некоторые способности учителей. Даже на уроке. Даже для тренировки. Даже под угрозой быть наказанной. Непоседливые няньки… Вот почему меня учат не только убегать от снарядов чистого пламени, но ещё и спасаться от ударов ручищ Сазара. Эти удары почти не меняются от раза к разу, потому постепенно я всё лучше защищаюсь и даже атакую, вбирая в себя опыт. Однажды я даже осмелилась спросить название техники. Не мытьём, так катаньем: Керл вместо огненной стихии тренирует меня водной — «Горный ручей». Теперь понятно, как я так легко с ней управляюсь: в годы модельного обучения заставляли ходить на гимнастику, так что тело помнило ещё нужные в технике воды аспекты.       Техника же заключается в молниеносных ударах кончиками пальцев и костяшками по слабым местам жертвы и молниеносного ловкого ухода от контратаки. Система тотальной защиты включала в себя водную оболочку, позволяющую проскальзывать меж конечностей противника самой и проскальзывать конечностям противника по себе во время ударов. Эта техника для меня была выгодна: я могла пропускать молнии через воду, что обезвреживало врага ненадолго, пока я соображала, куда дальше уходить от ответки. Так вот я и решила показать себя в этом.       — Владыка, если Вы не против, я бы хотела проверить себя в умении «Горного ручья», — по скамьям прошлись шепотки. Конечно, это было личное изобретение Керла, а нагоняй он мне устраивал подальше от любопытных глаз других учеников — насилие над студентами ж запрещено.       — Да неужели Сазар, и будет кого-то обучать своей собственной технике?! Да он даже сыну не показывал ещё…       — Это был секрет, но перед Вами я считаю секреты неуместными. Здесь много народа, но надеюсь, меня никто не выдаст уважаемому учителю, — ну, а дальше, как все догадались, полуоборот головы и сверкающий кровавый взгляд с улыбкой на многочисленную публику. После встречи с шайкой первого этажа, меня не считают слабой девкой, вывозящей учёбу на одном Благословении Дедушки.       — Уверен, что всё так и будет, но ведь техника основана на использовании воды. У тебя вроде были проблемы с магией…       — С водной и воздушной всё в порядке.       — Хорошо. Ангелина, ты, как я знаю, тоже хорошо владеешь магией воды, верно? — он посмотрел на мою одноклассницу. Она немного младше, но всегда выглядит очень серьёзной. Кажется, она подопечная Глеба… Янгал прям так и хочет устроить показательное выступление. Битва подопечных двух братьев…       — Владыка, мне лестно слышать Вашу похвалу. Если мои скромные навыки считаются хорошими, то мой ответ да, — она заправила непослушную белую прядь за ухо, исколотое разными серьгами. Мы мало общаемся в школе, но, надеюсь, я не наживу нового врага в её лице сегодня…       — Ты слишком строга к себе. Что насчёт рукопашного боя?       — Нас этому ещё не тренировали на уроках, но Глеб показал мне несколько приёмов самообороны… — она пристально посмотрела на меня. А я-то тут при чём? Это попытка показать, что они близки? Ревнует? Ну, со мной-то он много времени не проводит. Да мне и не нужно, Боже упаси. А эти «несколько приёмов» они отрабатывают каждый день по два часа… Странная девочка.       — Хорошо. Раз вы обе забегаете в изучении вперёд, нужно этим воспользоваться! — ещё одно доказательство того, что инициатива наказуема. — можете пользоваться только своими телами и магией воды. Прошу на арену, Ангелина. Да начнётся дуэль! Удачи Вам, девушки.       Я почесала переносицу. Ненавижу дуэли. Из-за «Цепной реакции» они быстро заканчиваются, но сильно выматывают. А тут придётся ещё и попотеть. Ещё и с подопечной Глеба. Где он кстати? О, на скамейке, не прогуливает. Ангелина сидела дальше него, и вот по пути они пожали руки. Я обратила внимание на рядом сидящего Павла. Активно жестикулирует и показывает пальцы вверх. Что, блин? С каких пор такая поддержка? Это из-за вашего с братом противостояния? Меня не впутывайте, пожалуйста…       Пока я возмущалась и корчила Паше недовольные рожи, а он продолжал претворяться, что желает мне удачи, Ангелина уже подошла. Мы разулись, чтобы обувь не мешала, рукава закатывать не нужно: мы в футболках. Просто заправили одежду в штаны. Затем мы прочитали «Отче Наш», перекрестили друг друга и встали в стойки. Она в низкую, я — в высокую. Я создала водяной барьер. Она понаблюдала и создала такой же. Вроде как это только помешает бить… но вода же сме-ешивается… вдруг создастся общий барье-ер… тогда в них не будет смы-ысла… Во что я ввязалась вообще?..       Пока я обмозговывала происходящее, она цыкнула на мою медлительность и атаковала первой. Кулак под дых я прикрыла ладонью. При касании два барьера всё же слились, но один не образовали, она потянула воду на себя, управляя моей рукой, и ударила в открытое место. Будучи шокированной, я не смогла заблокировать удар. Но вода его смягчила, вроде, ребро не сломано…       Поняв, что при соприкосновении я могу управлять и её водой, я схватила её за запястье, пока она этого не ожидала от «травмированной» меня, и сжала её «щит» на ней. Ей стало труднее дышать, и тогда я ударила пальцами ей в плечо, как показывал Керл, чтобы попытаться вывихнуть его. Но от ключевого удара большим пальцем она успела увернуться, вернув контроль над своей водой. Мы сняли барьеры и превратили их в оружие. Мой хлыст, её меч. Сразу видно, чья ученица…       Использовать только магию воды — крайне неудобно. Жидкость нельзя уплотнить, нельзя облегчить, ничего нельзя. И никакой неожиданной атаки не провести. Грустно. И дуэль как-то затянулась.       Я хлыстнула ей по ногам, но она отскочила и отрубила кончик хлыста. Который, впрочем, вскоре вернулся на место. Понимая, что ей не выгодно стоять далеко от меня, она рванула вперёд. Не понятно, почему дед ещё не остановил нас, ведь мы тут с оружием бегать начали. А, ну да. Это же всё ещё магия воды…       Она утончила и удлинила меч, целясь мне в шею, хлыст мне на таком расстоянии уже не поможет. Я уклонилась, пытаясь вырубить её ребром ладони — на таком-то расстоянии это выглядело реально. Она отвлеклась, уклоняясь. А мой выброшенный на пол хлыст уже обвил её ноги. Ангелина начала падать. Но прогнула спину, уперевшись в пол мечом. Я хотела пнуть её под зад, но она резко выпрямилась, разрезая воздух над моей головой — я едва пригнулась. Керл будет недоволен, что я заявила его стиль боя, а почти не пользуюсь им. Воду из хлыста у меня уже отобрали. Сильный у неё контроль, однако…       Я взлетела, чтобы было время ещё что-то наколдовать, но она направила на меня мощную струю воды и практически смыла. С мокрыми крыльями я упала, откашливаясь и беря контроль над водой, но к моей шее уже приставили водяной клинок, прижав коленкой руки.       — Что ж, у нас впервые ничья, — какой у меня внимательный дедушка.       — В смысле? Я же приставила ей клинок из воды к шее! — Ангелина… бедная, нет глаз на затылке…       — А она тебе — летающий клинок к спине, — я целилась в правую почку, как раз недавно на анатомии проходили…       — То есть… В реальном сражении мы бы убили друг друга одновременно… — она убрала клинок, я убрала свой, и она слезла с меня, зная, что я бы её не ранила по окончании дуэли. Как самоуверенно. — Что ж, не хотелось бы биться в ничью, но ничего не поделать. Мы обе из элиты. Кто-то из полудевастантов слабее других… нехорошо, — может, тогда подняться поможешь? Хорошая ты наша. Помощи не последовало, пришлось самой корячиться.       — Верно, Ангелина. Вы все должны быть сильными. И эти сражения — повод потренироваться. Сражаться друг с другом по-настоящему вам не следует: мы все одна большая дружная семья.       — А Вы — наш добрый и сильный Дедушка, всегда готовый направить на путь истинный. Уж в дуэли со злом будет безоговорочная победа Добра в Вашем лице, — Янгал хмыкнул, когда я обвела зал кровавыми глазами. Я отряхнулась и протянула руку Ангелине. Надо тоже повыпендриваться. — Спасибо за дуэль.       — Обращайся. В лицо обычно не целюсь, в отличие от некоторых, — она пожала мне руку, посматривая куда-то в сторону скамеек, вероятно, на своего прошлого противника. А она забавная… насколько может быть забавным человек под крылом Глеба…       Следующим вызвали брата. Он решил сражаться на мечах навыком «Лезвия души». Это такой навык, в котором атакующий мысленно останавливает образ Благословлённого меча в пространстве и времени, создавая замысловатую фигуру и пуская её в противника. Чем больше и чем запутаннее фигура, тем меньше шансов увернуться от атаки. Концентрация у Гриши — что надо, поэтому он может создавать одновременно фигуры защиты и нападения по штуке в пару секунд. Но побегать выдалось ему знатненько, противник тоже был из элиты. Правда, у него-то была безоговорочная победа над одноклассником…       Гришу тоже похвалили. Не думаю, что он молча воспринимает это всё от незнания, просто ему лень выражать эмоции. Если он получит ту самую хвалёную способность Гоала, это ему пригодится. Умение говорить — серебро, а молчать — золото. А меня вот снисходительность в обращении со мной Дедушки подбешивает. Я его не виню, я знаю, что произвожу впечатление умной дурочки. Умной в учёбе и дуры в делах житейских. Но это не значит, что нужно говорить со мной так, не думаю, что заслуживаю этого. Просто я не сразу поняла, что в Белом мире прикрываться никакими масками не надо. В принципе, в мире Людей тоже не надо было, но я не смогла тогда найти другого способа выжить в системе.       Пока я пребывала в подобных размышлениях, пришла пора идти в общежитие, покинуть кабинет Светлоокого. Я уже хотела было поклониться и откланяться, да только взглядом меня пригвоздили к сверкающей плитке. Григорий спросил, почему я не иду, пришлось улыбнуться и сказать, что хочу обсудить с дедушкой свои способности. Ну, я практически не соврала. Только это Янгал жаждет обсудить со мной не мои ангельские проявления, а способности моей незаурядной личности.       Все вышли, я осталась. Личина моя спала, стало лень претворяться. Не то чтобы я претворялась перед Янгалом, но сейчас, чтобы окончательно уничтожить неправильное восприятие и развеять сомнения, я хитро улыбаюсь, смотря дедушке прямо в глаза.       — Что же ты так вежливо со мной разговариваешь? Разве я не твой дорогой дедуля?       — Как я могу позволить себе вольность? Я не могу допустить хотя бы и малейшей возможности скомпрометировать Вас. Не думаю, что было бы хорошо, обращай Вы на кого-то особое внимание.       — Когда ты стала так себя вести? Не замечал за тобой…       — Просто решила быть полезнее.       — И когда ты осознала свою пользу? В чём она, по-твоему, заключается?       — Я просто должна подыгрывать Вам, Дедуля, разве нет? А поняла, как, я около месяца назад. Хотя неладное заподозрила сразу, можно и так сказать.       — Прости, я недооценил тебя.       — Не стоит, я всё понимаю. Вам нужны преданные соратники, я всего лишь хочу блага всем мирам и Вам, в частности. Мы же родственники, в конце концов.       — Какая ж ты всё-таки… чистая. Просто сил нет. Ладно уж, благодействуй тогда, раз руки чешутся. Лучше б так же рвалась летать научиться.       — Я учусь, но они слишком своевольные, а у меня ещё не настолько сильные мышцы спины, чтобы их держать в ежовых рукавицах, — он же понял, что я о крыльях, а не о своих друзьях-соседях, да?       — Ладно-ладно, тогда я тебе помогу… — что-то этот прищур золотых глаз ничего доброго мне не предвещает. Ай!       — Ай, что за?..       — Раз у тебя такие слабые мышцы лопаток, тогда походишь с месяцок с нагрузкой на них, снять это не сможет никто и никогда, даже не пытайся. А там подкачаешься и полетишь. Проблема же в этом, а не в страхе высоты, верно?       Улыбнулся. И снова дыра под ногами. И снова полёт топориком сквозь белоснежные облака. И снова няньки-неумёхи помогли взмыть в небо в паре метров над землёй, чтоб не грохнуться так уж сильно. А встать как? Этот груз тонну, что ли, весит? Лучше бы меня тупой считали, чем всех собак на меня повесили. Ух, ладно, переживём как-нибудь, только вот Арласа Гайр бы не сильно ругалась. А то только нам осанку выпрямила, и я сейчас буду ходить аки старая ведьма-оборотень после года на четвереньках.       Тренировка сегодня точно отменяется… Да и ночь скоро уже.       Утро. Желания просыпаться нет совсем. Нет, ну, лежать-то ещё можно. Вставать не хочется. А не встану, меня поднимут… Ну почему у напарников есть ключи от комнат?       — Нинка, десять утра, ты о чём думаешь? Даже два метра в крыльях для тебя остаются только двумя метрами вороха перьев, они не спасут тебя от опоздания на вакцинацию!       — М-м-м, — из-под прилетевшей, откуда не ждали, брошенной блузки говорить членораздельно получается плохо. — Отс-стань, чёртов полудевастант, мне и так тяжело!       — Поностальгировать захотелось? Тяжело ей… А кому в этом мире легко? Хочешь вспомнить вечер бала, я сейчас тебя ещё заставлю пучок из косы плести, лохудра некрашеная. Быстро в ванную! — так, а такого рявка я ещё не слышала из уст сей сочной груши для битья, видно не все соки я из него высосала. Даже тяжесть в спине меня не остановила от побега в ванную. А вот с лохудрой некрашеной это он зря, это он ещё на себя в зеркало не смотрел, пушок, блин.       Пока я тут прихорашиваюсь для успокоения Павлуши, думая, может его всё же успокоить чем-нибудь тяжёлым по голове, вспомнила, зачем он меня так гневно будит каждое воскресенье. Так как каждого из нас резко выдернули из процесса обучения мира Людского, девастанты совместными усилиями создали особую вакцину — «ЗЧМ02», то есть «Знания Человеческого Мира 02». От первого прототипа чуть с передозом не слегли, сейчас для каждой четверти каждого учебного года в школе землян своя схема, своя вакцина. А так как нам незачем всё помнить самим, нам вживляют углублённые знания с первого класса. Унизительно, но хоть самим зубрить не надо. Так делают, ведь все мы с разного момента закончили учиться в школе, а надо друг друга догнать и учиться вровень… Оставили на совесть учителей только химию, историю и литературу. Мы должны смотреть на мир с правильной точки зрения — с Божеской, справедливой и объективной, потому что среди людей историю пишут победители. Мы же должны быть милосердными и праведными и каждого оценивать по его поступкам, а не по чужим описаниям этих поступков.       В коридоре убивать меня не стали, да и по дороге поползновений к моей бренной отягощённой тушке не было, даже не подгоняли, как обычно: никаких «Но» и «Шевели копытами, кобыла». Чёрная лошадка тебя ещё обскачет, погоди… Но сегодня всё действительно относительно нормально. Либо этот варвар проникся нашими посиделками у озера, либо Янгал уже сообщил, кому надо, о моей тяжбе. Приятно думать о первом, но получается о втором. Ладно, проехали.       Точнее, прошли мимо академии, общежития и вошли в департамент. Это у нас такое место, где обитают охранники, лекари, психологи и творческие личности, приобщающие нас к общему социальному воздействию для укрепления дружественных связей. Ага, дружба. Надо просто создать сплочённое войско для труда и обороны. А вот фигушки. Разделив всех по общежитиям и привязав статус к этажу, вы сами себе всё усложнили. Элита, середнячок и андеркласс уже сформировались и теперь никуда не денутся. А кому спасибо? Правильно, пожелавшим поставить Янгалу условия для открытия школы. Те девастанты, которые голосовали против, были возмущены, но бессильны против воли Владыки. Тогда они поставили условие, что будут сформированы определённые классы в зависимости от способностей, чтобы предупредить хаос в Белом мире из-за появления полукровок. Из всех этих полоумных блюстителей «порядка» один Гоал в тряпочку молчал. Какой смирный смиренный папочка у меня. Хоть и был против.       В департаменте золота мало, разве что люстры и канделябры сделаны из сего драгоценного металла, а так всё лучится скромностью… и давит белизной. То ли девастантов прибежище, то ли психбольница. Пожаловаться, что ли, деду на подобные ассоциации выходцев из мира Людей?..       Раскрытые двери приняли нас с напарником, позволяя увидеть безукоризненную работу Мистера Пропера. Поднявшись по винтовой лестнице на третий этаж, мы направились к последнему кабинету под номером триста девяносто девять. В этом кабинете обитает моя прекрасная Ситая Кула, один из психологов академии. Я у неё часто бывала после «Маши», но она не грузила меня и не раздражала поучениями и увещеваниями. В общем, из депрессии меня выводила она, ну, и вот эти вот все остальные, которые терпели мои истерики и разлёживались со мной в комнате отдыха. К Янгалу под горячую руку я не совалась, не хотела слышать, что он сам бы покарал её, если б не я. Ладно, проехали, грустить я буду молча и в себе, не доставляя проблем другим.       — Нина, Павел, вы всё же пришли, я очень рада!       — Эта соня слишком долго не могла поднять с постели свою…       — Павел, помолчи, — всегда весёлая и улыбчивая, белоснежная леди любит менять выражение лица с любовно-материнского на лицо палача.       — Да-да, я её привёл, миссия выполнена, пока, — и, как обычно, свалил в туман. За дверью послышалось приветствие второго Вахета. Ну, да, этот уж точно давно привёл свою подопечную к проводнику, как иначе-то.       — Присаживайся, Нина, как ты себя чувствуешь? Нет дискомфорта после прошлой дозы?       — Нет, даже виски не болят, — да, колют «ЗЧМ02» в висок, а после «Маши» у меня было отторжение, но сейчас это не важно…       — Замечательно, — к креслу приставили капельницу и Ситая начала вкалывать препарат.       — Слушай, на меня тут надеются, а я даже не знаю, как эти надежды оправдать…       — Ты о чём, пёрышко?       — Я о Божеских дарах. Вроде как пора бы уже мне, как внучке Владыки хоть Созиданием овладеть, а у меня там и конь не валялся. Ситая, не знаешь, как мне помочь?       — Я психолог, а не тренер… Но ты же знаешь, что в библиотеке есть особый отдел с книгами по этой направленности?       — Ага, а ещё я знаю, что туда почему-то пускают только тех полудевастантов, у которых хоть одна способность проявилась из этих трёх.       — Верно, обычных полудевастантов… Дальше сама додумаешь, или мне всё разжевать и положить в твой милый ротик?       — Да ну не… Да так нельзя… Там же датчики… Но… они настроены на слабых полудевастантов последнего поколения… Да они засекут мою человеческую кровь!       — Да ты в курсе вообще, что в тебе она настолько слаба, что её даже Греснарк почуять не сможет? — раз уж даже черномирский пёс из своры самой Арлемарвы не почует… Но Янгал явно сильнее Арлемарвы!       — Датчики созданы Владыкой…       — И как всё неживое, оно может быть сбито с толку. Это как когда щелочные металлы реагируют сначала с водой, а не с кислотой из раствора, так и датчики сначала почувствуют твою святую кровь, а, когда заметят человеческую, будет поздно — двери откроются… Ладно, дозу ты свою получила, отлежись и гуляй!       Кула подмигнула мне, а я что? А я поняла, что этого разговора у нас не было… Я глухая, слепая и вообще неотёсанная дурочка с яркими проявлениями тупости на фоне быта. Пошла-ка я на коечку, пол часика полежу и до библиотеки прогуляюсь…              У кабинета никого не оказалось: Вахеты опять на тренировке, Павел оставил меня одну. Чую я, гонять меня через неделю будут знатно. Причём оба. Боюсь, даже одновременно. Не, не доживу я до выпуска.       Пока за мной никто не приглядывает, а то чувствую себя всё время как в заключении в качестве опасной для общества, я прошмыгнула в академию, в библиотеку. Меня там знают, много уже чего для домашних работ искала да для себя на тему устройства мозга различных существ и структуры ауры. Поздоровалась с милой крылатой библиотекаршей, Лирной Римкут, прошла мимо позолоченных стеллажей высотой под пятнадцать метров к лестнице на второй этаж, поднялась на самый верхний — пятый. Вот, насколько огромна академия, если в одной только библиотеке высота потолков пятнадцать метров и пять этажей. Сама не знаю, как, даже с остановками для передышки, осилила эту тёмную кучу ступенек… Любопытство меня когда-нибудь точно в гроб сведёт. Я еле доползла до желанной титановой двери…       И вот он — момент истины. Датчик выглядит, как современная камера слежения, белая «головка» которой сразу уставилась на меня и начала сканировать. Она либо обнаруживает мою «чистую» кровь, либо не обнаруживает способностей. В первом случае камере будет лень проверять меня дальше и пропустит. Во втором… мне конец. Только бы не помолиться на автомате, а то в Белом мире слышимость молитв намного лучше, и меня быстренько раскроют.       Пилик. И что этот пилик, Нечисть вас не бери, значит?! Казнить или помиловать? Ожидание мучительно…       Ах, слава тебе, Гос… Помолчим пока и проскользнём в приоткрывшуюся дверку.       Вау, да здесь даже стулья золотые! Вот тебе и «особый отдел». А теперь надо быстро прокрасться в пролёт «для новичков». Пять минут — полёт нормальный, я даже книгу нашла — «Как раскрыть в себе дар Божий? Стань полноценным Девастантом!». Название, конечно, насторожило, я, вроде бы, не ущербная, но доверимся автору. Как его там зовут? Делек Лекр? Ну, допустим. Я где-то уже слышала это имя. Так, стоп, времени мало: в любой момент может кто-то прийти!       Я взялась за преинтереснейшее чтиво без промедлений. Что там надо сначала делать?       «Добро пожаловать на страницы сей Божеской книги о том, как Вам стать лучше и принести больше пользы своему Владыке и добру, чем Вы могли ранее! (разве не замечательный мотивационный настрой?)       Если Вы читаете это, значит, хотя бы одна из трёх способностей у Вас уже проявилась, и Вы достойны встать на защиту Белого Мира и гордо именоваться Девастантом! (нет, а я, значит, не достойна?!) Чтобы открыть в себе следующий дар, Вам необходимо ощутить, что Вы чувствовали во время приобретения первого. (поня-ятно, не видать мне Созидания) Но перед этим надо сделать ещё больше добрых дел. Чем больше Вы помогаете своим одноклассникам, девастантам, учителям или наставникам, своим напарникам и родителям — только им пока, потому что они единственные, кого Вы можете встретить во время обучения на первых двух курсах в Академии «Лига Ангелов», — чем больше Вы разговариваете с Янгалом Корстом и творите добро, тем больше Ваш Душевный источник заполняется. (Ну уж кто больше меня-то с Янгалом разговаривает? А не работает…)       Для тех, кто ещё не понял (А этот Лекр забавно пишет), объясню: Душевный источник похож на Ваш резерв манны, только отвечает за Благословение и ответную реакцию организма на него. Получая Свет, Вы должны отдавать что-то взамен. И Вы отдаёте особую энергию своему Душевному источнику, которая преобразуется в так называемые «очки» для получения новых способностей крови или же Божьих даров. (Что-то тут не чисто: получаем мы от Бога и отдаём себе… Что за странная организация у девастантов в теле вообще, а?)       Итак, если Вы выполнили определённые условия для получения Дара, то Вы его получите. Для Созидания Вам нужно больше технических достижений, например, постройте больше скворечников для голубей, или создайте какие-нибудь украшения для друзей, но это всего лишь пример: помните, что Ваши дела должны быть добрыми и полезными. Для Улучшения Вам нужно больше делать упор на декор, например, тех же самых скворечников, можно так же рисовать или писать стихи о добром и светлом. Для Исцеления Вы должны заниматься медициной и кого-то лечить. Однако всё это не будет иметь смысла, если Ваш Душевный источник не будет полон для того, чтобы отдать свою энергию на Вашу «эволюцию». Замечу, что условия требуются только для полудевастантов, а Ваш родитель с рождения был способен использовать эти Силы.       Помните, что Вы не должны быть корыстны и…»       — Ай!       — Тс-сс! Не кричи, услышат же!       Я так и остолбенела с закрытым знакомой ладонью ртом. То-очно, Сева же уже получил Ангельское Созидание…       — Ты чего тут делаешь, Нина? — ну, хоть орать на всю библиотеку не стал, что я тут. Что ж он какой хороший, а?       — Да так, почитать захотелось… — почитать, да, и вовсе не запретную литературу.       — Ты же ещё не овладела никаким Даром, иначе об этом уже вся Лига голосила бы. Это особая секция, ты не могла просто взять и прийти сюда… почитать.       — Смогла вот… Только не выдавай меня, пожа-алуйста, — кроме как заскулить, опершись на его руку, которой, положив мне на плечо, Сева меня и напугал вначале, я ничего убедительнее для уговоров не нашла.       — Эх, плохо ты обо мне думаешь! Как я могу сдать свою дорогую подругу? — дорогую? Но всего лишь подругу, ладно, проехали…       — Никак?       — Вот теперь мыслишь в правильном направлении! Что читаешь? О, Делека? Мужик хороший, а вот пишет стрёмно. Только не говори ему, что я так о нём отзываюсь, а то отлупит ещё.       — Как я могу сдать своего дорого друга? — наверняка сказал что-то такое, чтобы я чувствовала себя увереннее, обменявшись с ним секретами. Но… стоп! Отлупит?       — А какая, говоришь, у тебя фамилия?       — Долов, а что?       — Да, нет. По ангельскому родителю!       — Любопытная какая. Да, Делек Лекр — мой отец. Не говорю я часто об этом, папа очень специфичен… Да и Всеволод Лекр не так хорошо звучит, как Нина Ликет.       — Внучка Владыки всегда хорошо звучит. А что за специфика у твоего родителя-то?       — Не важно, просто он любит иногда доставать окружающих, и только какой-то там «лучший друг» его и может терпеть. Хотя отец всё жалуется, что им сейчас не удаётся побыть вместе… Как же я рад, что у меня папа и мама, а не папа и папа… Иногда этот придурок слишком озабочен этим девастантом.       — Да, действительно, ничего важного. Кстати, о важном. Где ты был так долго? Почему тебя не было видно в академии или в общежитии?       — Ну, я же был одним из организаторов показа мод… — он замолчал, не желая продолжать о наболевшей теме. Но я вопросительно кивнула, и он продолжил. — В общем, я не уследил за вверенным мне подиумом, и это я пригласил вас с Машей участвовать… так что меня наказали, отстранив от занятий, и я жил в доме отца. Во время тренировок там и открыл свой Дар.       — Ох, прости…       — Тебе не за что извиняться. Не ты начала громить и крушить, — он осёкся и ойкнул, прикрыв рот рукой и жалобно посмотрев на меня.       — Что ж, твоя правда. Так что ты посоветуешь прочитать бездарной мне? — лучше сменить тему, а то моя девичья психика окончательно подорвётся, и даже Ситая мне не поможет…       — Тогда пройдём подальше, видел я тут одну прекрасную книжецу, прям для тебя!       Ещё долго мы пробыли в библиотеке, Сева даже решил принести перекус для нас, чтобы мне по нескольку раз не испытывать судьбу. Да и не завтракала я, а эти клубничные пирожные как раз кстати, как и канцелярия дорогого товарища: надо же зарисовать устройство этого «Душевного источника», чтобы направлять концентрацию на его изучение внутри себя и понять, насколько он там полон.       Мы уже собирались выходить убрали справочники на место, как в секцию прошёл какой-то девастант, и пришлось в срочном порядке прятаться, почему-то инстинкт самосохранения подействовал и на Севу, которому прятаться было незачем.       В итоге под круглым и довольно маленьким — вот куда в момент его создания делась вся помпезность и любовь ко всему большому? — столом оказалась зажатая моя маленькая тушка с ворохом перьев на перевес в компании с внушительным телом восемнадцатилетнего «дорогого «друга» сверху. А зачем, скажите, мы спрятались в такой позе? Правильно, надо было придавить к полу моих приставучих колыхающихся нянек!       Крылья ужасно болят, но делать нечего, приходится в скрюченном состоянии ждать, когда девастант проверит, все ли книги на своих местах. Моя голова упирается в ножку стула, в миллиметре от неё — голова Севы. И он сидит верхом на моих полусогнутых ногах. Кто бы знал, как я сейчас благодарю судьбу, что вчера юбку отдала в прачечную и решила в кои-то веки бриджи надеть! Было бы неловко застрять тут в открытой одежде…       Всеволод тяжело и тихо дышит, прижимая руку к моему рту, потому что нам обоим кажется, что, стоит её убрать, и я взвою. Соскользнуть из-под укрытия не дают расставленные по бокам от моих ног ноги парня. А ещё они не дают мне покоя…       Девастант ушёл, а мы всё никак не можем успокоиться. Бешено колотятся сердца, бегают глаза. У него или у меня? Я ж своих не вижу, конечно, у него! Но бегают по моим глазам, и то хорошо. Бегали бы пониже, я б с ума сошла!       — Ушёл, давай выбираться, что ли? — и с чего бы это он охрип?       — Угу, — а я почему пискля такая?       В любом случае, он освободил мои ноги и крылья, я расслабила свои нижние конечности, и он выполз из-под столешницы. Затем я выползла и поднялась не без помощи Всеволода. На таких дрожащих ногах спуститься по лестнице у меня точно не получится. Может, он меня на руках понесёт? Да нет, я тогда точно до выпуска не доживу — инфаркт хватит сразу! Значит, придётся использовать крылья. А у меня ещё груз этот грёбаный на спине…       Мы вышли из отдела, я сразу ушла в сторону, чтобы датчик не спохватился. Ладно, теперь я хотя бы примерно знаю, что мне надо делать. А сейчас вот в душ, срочно…       — Ну, пойдём домой?       — Ага, только я, пожалуй, крылья потренирую, спасибо за помощь! С меня обед! — и я с позором сиганула с пятого этажа в окно. Хотя обычно выход в окно это не выход.       Память мне отказала, но до комнаты я добралась, вроде, живая. Сейчас помоюсь, посплю, сделаю уроки и буду изучать свой Источник. Я должна получить хоть какую-нибудь способность, чтобы иметь преимущество в этом жестоком мире противоборства классов и самой выбирать своё светлое ангельское будущее. У меня, конечно, есть преимущества, но я должна оправдывать свой статус чем-то большим, чем парой способностей и крыльями, которыми даже пользуюсь плохо. Я должна постараться, чтобы иметь возможность помогать другим. Кто бы мне сейчас помог…