Глава 3
2 января 2018 г. в 15:32
За окном почти светало, но потеряв всякое представление о времени и реальности, Санса, прикованная к цепи, хотела, чтобы за ней уже кто-нибудь поскорее пришел и освободил от оков. Занималась заря, заволакивая сизое небо непроницаемой дымкой, и постепенно привыкнув к предрассветному полумраку, девушка, уставившись в окно, была теперь в состоянии наблюдать за тем, как среди заснеженных равнин постепенно проступают холмы, усеянные голыми деревьями.
Ожидание непрошеных гостей затянулось ещё на несколько часов, и когда она, окончательно пав духом, начала подумывать о том, что о ней попросту забыли, и сюда больше никто не придет, дверь в каморку ненавязчиво скрипнула и поправляя на ходу свою мантию, на пороге появился мейстер Уолкам. Грейджоя, по всей видимости, заперли на псарне после праведных трудов, поэтому его обязанности в этот раз должен был исполнить совсем другой человек. Расстегнув замки, сковывающие её запястья, он молча вышел из помещения, и оказавшись в какой-то мере на свободе, Санса легла на кровать, надеясь выспаться и набраться сил до момента, когда её вызовет к себе Рамси. Честно говоря, все эти процедуры «посвящения» пришлись ей далеко не по душе, и мечтая, чтобы все закончилось как можно скорее, она, закрыв свои глаза, попыталась заснуть, стараясь не обращать внимания на боль, все ещё терзавшую её тело после новой порции ударов плетями.
Когда Санса открыла глаза в третий раз, в комнате было уже довольно светло, а перед ней стояли Вайолетт и Миранда. Одна принесла ей завтрак и лунный чай, вторая —держала на руках её новый наряд, который, по всей видимости, ей придется носить, пока не закончится вся эта тягомотина, связанная с её «посвящением» в леди Болтон. Девушки сообщили, что сегодня днем её снова отведут в зал, где она будет прислуживать гостям, подавая вино и разжигая камин, но прежде чем они окажутся там, она должна будет принять ванну, расчесать свои волосы, одеться и привести лицо в порядок. Тщетно Санса упрашивала девушек остаться, расспрашивая, когда все это закончится и её оставят наконец в покое. Как только одна из них, решившись на подобный поступок, уже хотела была заикнуться о замыслах Болтона, как в следующий момент на пороге комнаты появился сам Рамси, и окаменев в его присутствии, Санса, бледная как смерть, чуть не выронила чашку с лунным чаем прямо на пол.
Все это время, пока он смотрел на неё, изучая свою жену со стороны, она, свесив одну ногу вниз, а вторую согнув и поджав под себя, продолжала сидеть на самом краешке кровати, ни разу не шелохнувшись за это время. Приблизившись к Сансе, Рамси присел на кровать, и забрав из её рук чашку, потянулся ладонью к её распущенным локонам. Сделав попытку отстраниться, Санса вздрогнула от прикосновения мужа и находясь в ожидании нового садистского жеста, была несколько обескуражена, когда он, притянув её к себе, неожиданно поцеловал в висок, после чего заставив её подняться на ноги, скользнул пальцами по обезображенной рубцами коже, словно любуясь проделанной Грейджоем работой.
— С этого дня ты являешься моей собственностью, — спустя время сообщил он, довольный своей выходкой, — и пока ты будешь находится в Дредфорте, любой гость, пребывающий в стенах этого замка, будет иметь право использовать тебя так, как посчитает нужным, получив на это, разумеется, мое разрешение. Но пороть тебя буду я сам, проделывая это либо по ночам, либо по вечерам. Также на ночь тебе запрещается надевать ночные рубашки, и спать ты будешь голой. Хочешь ты этого или нет, но мне придется приучить тебя к плетке, и если в силу каких-то причин я окажусь не в состоянии заняться этим лично, тогда мне придется присылать к тебе Вонючку, а по утрам буду навещать тебя и проверять его работу. И не дай бог я не обнаружу на твоем теле свежих рубцов…
В общем, что ожидало её вследствие невыполнения просьбы, Сансе представить было несложно, и заметив на лице жены неописуемый страх, Рамси, коснувшись ладонью её виска, поспешил убедить девушку в обратном:
— Пойми меня правильно, я ведь делаю это не для того, чтобы ты боялась меня, а чувствуя боль, ощущала свою зависимость, потому что принимаемые тобою муки являются своего рода платой за возможность быть любимой мною.
Не совсем согласная с подобным утверждением, Санса, тем не менее не стала оспаривать его точку зрения, и дав ей каких-то пару часов на сборы, покидая помещение, сказал, что будет ждать её в полдень в зале вместе с гостями. Так и не успев толком позавтракать, Санса позволила девушкам увести себя в ванную комнату, и примерив свой новый наряд, который пришелся ей в самую пору, накрашенная и благоухающая, заявилась вместе со своими спутницами в зал, слишком рьяно приступив к исполнению обязанностей чашницы. Узкие окна комнаты выходили на запад, и лучи неяркого зимнего солнца, пробиваясь сквозь густой туман, отбрасывали тень на стол, за которым сидели уже знакомые ей гости. Разливая по кубкам вино и успевая при этом ещё поддерживать в камине огонь, Санса старалась не смотреть на тех, кого они сейчас обслуживали с Мирандой, и узнав в одном из присутствующих Лораса Тирелла, который овладев ею вчера столь неестественным способом, умудрился ещё и отпустить в её адрес какую-то грубую непристойность, по мере возможностей старалась держаться от него подальше. Белокурый, курчавый и круглый, молодой Тирелл обладал довольно-таки приятным тембром голоса, и увлеченно беседуя о чем-то с дорнийцем, пока что не обращал на неё никакого внимания.
Когда с вином наконец было покончено и молодые люди больше не нуждались в её услугах, Санса, подобрав свои юбки, присела на пуф, расположенный напротив камина, и подкидывая в огонь сухие поленья, за пополнение которых отвечал Вонючка, просто стала ждать, что будет дальше. Вот только идиллия тихой обстановки продлилась недолго, и стоило Оливеру, (молодому любовнику Оберина), порядочно принять на грудь, как остановив свой похотливый взгляд на Вайолетт, он тут же с насмешкой подозвал её к себе:
— Эй, ты, с красивыми грудками, подойти-ка сюда!
Улыбнувшись, блондинка направилась к нему, готовая с восторгом принять урок послушания от этого молодого человека, распуская свое декольте, склонилась перед ним, подставляя его губам свою обнаженную грудь. У Сансы чуть глаза не полезли на лоб от созерцания столь разнузданной картины и наблюдая за тем, как блондинка, став напротив Оливера, заскользила руками под юбкой, предлагая теперь ему свои ляжки, впала в ещё большее замешательство, заметив счастливую улыбку, озарившую лицо благодарной служанки. Вайолетт, похоже, нравилось, когда её ласкали в присутствии посторонних, и не готовая пока свыкнуться с мыслью, что когда-нибудь ей тоже придется переживать что-нибудь подобное, Санса, поддерживая в камине огонь, мечтала о том, чтобы до конца дня никто из этих людей даже не вспомнил о её существовании. Впрочем, надеяться на это было нереально. И если остальных девушек, похожих между собой простолюдинскими манерами и слегка туповатым выражением лица, ещё можно было как-то обойти вниманием, ни разу не пожалев о данном упущении, то намеренный игнор «породистой» Сансы Старк, чьи тонкие черты лица, ярко-рыжие локоны и горящий взор, в котором на фоне показной покорности читался неприкрытый бунт, являлся задачей почти невыполнимой.
Дойдя до предела, Оливер велел Миранде принести пуф — тот самый, на котором «раскладывали» вчера саму Сансу, после чего приказав Вайолетт опустится перед ним на колени, принялся расстегивать свои брюки. С особой охотой бросившись исполнять его прихоть, блондинка тотчас устроилась на полу, и наклонившись так, что её соблазнительная грудь опустилась на поверхность этого самого пуфа, схватилась обеими руками за углы сиденья. Оказавшись в два счета напротив Вайолетт, Оливер приказал Миранде задрать юбку своей подружке, и приказав дочери псаря удерживать её в таком положении, пока не закончит, без лишних слов пристроился к ягодицам блондинки, сопровождая свои движения такими непристойными выражениями, что будучи шокированная происходящим, Санса едва удержалась, чтобы не закрыть свои уши и всего этого не слышать. Отдаваясь партнеру, Вайолет громко застонала, совершенно не стесняясь присутствия остальных молодых людей, и быстро справившись со своими обязанностями, Оливер, шумно выдохнув, передал эстафету Лорасу Тиреллу. Кончилось все тем, что эти двое взяли Вайолетт по очереди, и когда их желания наконец были удовлетворены, Оберин, остановив свой взор на Сансе, многозначительно ухмыльнулся.
— Рыженькую тоже не мешало бы приласкать, все равно равно она пришла вместе с ними, — отозвался мужчина, почувствовав, как в его теле вновь разливается неуемный жар похоти при одном взгляде на Старк, чья чистота и внутренне достоинство возбуждало его похлеще «благодарности» всяких продажных девок и молодых гомосексуалистов. — Не оставлять же её без работы.
Услышав это обращение, Санса, находясь под впечатлением увиденного, втайне затрепетала, но не осмелившись ослушаться приказа дорнийского принца, покинув свое убежище, без всяких задних мыслей подошла к к нему, со страхом ожидая дальнейшего поворота событий. Поведение недотроги и вечной девственницы, подчеркиваемые соблазнительно приоткрывающим её грудь декольте делали Сансу особо лакомым кусочком в глазах похотливых гостей, особенно если дело касалось Оберина Мартелла, и как только девушка, откликнувшись на зов дорнийца, оказалась напротив него, Оберин, притянув рыжеволосую к себе, оценивающе провел рукой по ее груди и ягодицам. Отсутствие Рамси окончательно развязало руки Красному Змею, и наблюдая за тем, как его напарники, воспользовавшись отсутствием хозяина Дредфорта, без особых угрызений совести мучают его девок, обращаясь с ними даже хуже, чем с проститутками, Оберин перекинул Сансу через подлокотник кресла, куда опустился, как только с Вайолетт было покончено, и машинально подняв юбки девушки, грубо схватил её рукой между ног. Минутой позже в зале появился наконец-то и сам Рамси, и обратив внимание, что их здесь уже не трое, Оберин, немного спохватившись, уже хотел было оставить Сансу в покое, но подойдя к камину погреться, бастард, даже не глянув в их сторону, лишь небрежно отмахнулся в ответ.
— Продолжайте и не обращайте на меня никакого внимания, — отозвался он, останавливая свой взгляд на Вайолетт, для которой приготовил на сегодня особенный «сюрприз». — Я пришел сюда, чтобы забрать новый корм для собак.
Миранда, обрадовавшись появлению хозяина, (она была единственной, для которой Рамси имел гораздо больше значения, чем все эти дорнийские принцы и прочие молодые люди вместе взятые, отчего у Сансы сложилось впечатление, что она уже была давно не на шутку увлечена её супругом), подала ему кубок, наполненный вином, и поцеловав в знак благодарности её ладонь, бастард, с интересом наблюдая за тем, как дорниец насилует его жену рукой, грубо входя в неё пальцами, пригубил спиртное, надеясь подольше растянуть удовольствие от созерцаемой картины. Тщетно Санса пыталась подать ему хоть какой-то знак, заставляя его вмешаться и остановить Оберина. Потягивая вино, Рамси просто ждал, когда дорнийский принц закончит, чтобы сполна насладившись стонами своей жены, отправиться на псарню, прихватив с собой Вайолетт. В данный момент Сансы для него как будто и не существовало, и продолжая упорно игнорировать её мольбы, он пришел в себя, когда вино в его кубке закончилось.
— Лорас прав, — чуть погодя подал свой голос Оберин, продолжая удерживая девушку на коленях. — Как по мне, у нее слишком узкий проход, и его не помешало бы растянуть.
— Ну, вам виднее. Вы в этом лучше разбираетесь, — усмехнулся Рамси, возвращая пустой кубок Миранде, и ещё раз бросив украдкой взгляд на загрустившую Сансу, сделал знак блондинке следовать за ним. После этого её больше никто не видел. и когда Болтон, вдоволь насладившись предсмертными криками девушки, которую доедали на заднем дворе собаки, вернулся обратно за женой, та, опасаясь, как и её саму не постигла та же участь, заартачилась, не даваясь в руки мужу. Кое-как с ней справившись, Рамси крепко ухватил её за запястье, и не посчитав за нужное объяснить ей, куда они направляются, потащил девушку за собой, временно лишив её общества назойливых гостей.
Будучи уверена, что её ждет то же самое, что и Вайолетт, Санса, опираясь до последнего, отказывалась идти следом за бастардом, однако стоило им преодолеть парочку коридоров, как он, схватив девушку за плечо, тотчас затолкав её в одну из комнат, оказавшейся его спальней, и закрыв за собою двери на ключ, словно стремясь отгородиться от окружающего мира, опустил свои руки на талию девушки, подталкивая её к кровати. Замерев на месте, Санса прочитала в его взгляде такое желания обладать ею, от которого ей на мгновение стало страшно, однако чувствуя себя совершенно беспомощной, противостоять ему в открытую, перехватив его наполненный похотью взгляд, холодным тоном осведомилась:
— Чего желаете, милорд?
— Тебя, — отчеканил Рамси, прикасаясь к рыжей прядке, обрамлявшей её лицо, и тут же аккуратно убирая её за ушко, невольно осведомился, заметив испуг в глазах жены: — Или ты уже успела забыть, кому принадлежишь?!
Еле слышно вздохнув, Санса отрицательно кивнула. Почти полюбившая его после помолвки в Винтерфелле, она была оскорблена его нынешним поведением, и не собираясь так быстро сдаваться, продолжала сохранять прежнее хладнокровие, показывая, что не намерена так быстро мириться с его бесцеремонной выходкой, и уж тем более прощать подобное издевательство над собой. Жаль, что раздумывая о плане мести, она была не в курсе замыслов Рамси, и вспомнив, сколько времени он её уже не посещал ради исполнения супружеских обязанностей, решил наверстать это упущение, не преминув в очередной раз напомнить о том, чья она собственность и кому будет принадлежать до конца своих дней.
Холодность Сансы всегда возбуждала в нём неподдельный интерес, и чувствуя подсознательно, что за её внешней отстраненностью скрывается необузданный темперамент, которому лишь надо помочь вырваться наружу, Рамси, мечтая сделать из неё сексуально раскрепощенную валькирию, готовую выполнить в постели его самые безумные затеи, неожиданно коснулся ладонью её подбородка, вынуждая посмотреть ему прямо в глаза.
— Вы хотите заняться этим прямо сейчас? — осторожно осведомилась она, не зная, чего ожидать от этого ухмыляющегося психа.
Молодой человек утвердительно кивнул, и чувствуя, что вчерашние истязания и надругательства не произвели на неё особого впечатления, он, преследуя цель укротить эту снобку по-настоящему, притянул её себе за подбородок:
— А теперь поцелуй меня и покажи, какой покорной ты можешь быть.
Послушно прильнув к его рту, Санса монотонно и без малейшего намёка на интерес задвигала губами, и словно назло делая все совсем не так, как того требовал от неё муж, надеявшийся на подлинное проявление страсти с её стороны, испытала тайное ликование, почувствовав, как в нем медленно, но уверенно закипает гнев, не суливший ей ничего хорошего.