Глава 4
3 января 2018 г. в 22:31
Рамси не считал себя мастером поцелуев, от которых у девушек в обязательном порядке сносило крышу, но будучи уверен, что ему вполне по силам доставить удовольствие языком, (по крайней мере, Миранда и ей подобные никогда не жаловались на его любовное мастерство), связавшись с Сансой, он впервые пришел к убеждению, что с этой снобкой у него происходит все совсем не так, как бы хотелось. И сколько он не скользил языком внутри рта этой девушки, пытаясь её хоть как-то расшевелить и дать стимул для изменения своего поведения, Санса, даже не пытаясь закрыть глаза, шевелила губами подобно мертвой рыбе, целиком и полностью оправдывая в этом плане свое родство с домом Талли.
В такие моменты от Старков в ней оставалось совсем ничего, и не проявляя в отношениях с мужем того безудержного желания, какое ощущалось в их первые дни супружеской жизни, когда она отдавалась ему без остатка, замкнувшись в себе после продолжительных экзекуций, которыми Рамси одаривал её сполна, отдав на потеху своим гостям, Санса, позволяя себя только целовать и не более того, больше не отвечала на его заводящие действия, напрочь игнорируя его угрозы.
Очень скоро горячий темперамент бастарда дал о себе знать и привыкший к инициативности девушек в постели, он, отстранившись от манящих губ молодой жены, попытался в очередной раз напомнить о возложенных на неё статусом обязанностях.
— Может мне позвать сюда Вонючку и заставить его смотреть на нас? Как ты считаешь? — переводя дыхание, переспросил Рамси, мысленно припечатывая эту рыжеволосую в пол сапогом, чтобы выбить из неё какое-то подобие эмоций, и заметив, какой неподдельный испуг промелькнул её в глазах, оставшись доволен её реакцией, неожиданно добавил: — Во время последней охоты он крупно облажался, отказываясь стрелять по моим девушкам, так может стоит его заставить в качестве компенсации за подобное упущение одарить тебя ударами плеткой не двадцать раз, а сто?!
Прекрасно осознавая, что он так и сделает, как говорит, Санса, переступив через свою гордость, резко прильнула к губам мужа, и стремясь как можно скорее доставить ему удовольствие, принялась его настойчиво целовать, забыв, когда ей вообще приходилось проявлять инициативу, если исход ситуации зависел лично от неё. Самодовольно улыбнувшись, Рамси подался слегка вперед, и надавливая на её затылок, чтобы минимизировать расстояние между ними, зарылся пальцами в её шелковистые волосы, отдаваясь во власть приятным ощущениям, которыми одаривала его Санса, умело лаская языком его нёбо. Периодически эту бесчувственную и красивую куклу необходимо ставить на место, чтобы не забывалась, и знала, что её ждет в случае неподчинения, и почувствовав, как она, готовая пойти на все, лишь бы её снова не отдали на поругание, заметно оживилась, перехватывая инициативу, Рамси, грубо коснувшись её губ, углубил поцелуй. Теперь он был почти на взводе и сдерживаться ему становилось все труднее и труднее.
Рамси нравилось целовать свою жену достаточно грубо и властно, и привыкнув главенствовать в подобного рода занятиях, пусть она сейчас и возвышалась над ним слегка за счет своих каблуков, как бы не складывались обстоятельства, хозяином положения всегда оставался он. И когда Санса, почувствовав, что теряет над собою контроль, попробовала было от него отстраниться, тот, расценив её жест как своеобразную попытку уйти от поцелуя, прижался к ней ещё сильнее, поставив своё колено между ног девушки. Подобные вещи безумно заводили бастарда и обожая экспериментировать со своей новой «игрушкой» из дома Старк, он, положив руку ей на талию, развел коленом её ноги, как будто специально вынуждая Сансу занять бесстыдную позицию.
Привыкнув скрывать свои истинные эмоции, она сдерживалась до последнего, стараясь особо не афишировать, как волнуют её подобные прикосновения, но не в состоянии справиться с физиологию собственного тела, очень скоро застонала, оказавшись под влиянием всепоглощающего жара, который передался ей от самоуверенного Болтона. И почувствовав, что Санса готова отдаться ему со всей страстью, что была в ней сейчас, он ловко расправился с остатками её платьем, и подхватив свою изнемогающую спутницу на руки, тотчас устремился с нею в сторону кровати. Обвив руками шею мужа, Санса уткнулась носом в его предплечье, чтобы тот не увидел её смущенного лица, и продолжая властно целовать девушку в уста, Рамси опрокинул её на меховые покрывала, с удовольствием отмечая, что в этой битве последнее слово опять-таки осталось за ним. Санса знала, что он не любил, когда медлят с раздеванием, и стоило ей немного зазеваться, Болтон, пытаясь научить жену расторопности, по-своему расправлялся с её немногочисленными нарядами, не особо заботясь о том, в чем ей придется возвращаться к себе, когда телесный голод будет наконец утолен.
Рамси никогда не забудет, как пыталась она сдерживаться первое время в Винтерфелле, чтобы не стонать во весь голос, когда привыкнув к их любовным игрищам, практически не вылезала из спальни, купившись на обманчиво-доверительное отношение к ней мужа. И довольно грубо толкнув её на кровать, попутно стягивая с себя одежду, молодой человек себе заранее представлял, как будет её наказывать, нарываясь на очередное сопротивление.
Несмотря на внешнюю холодность и отстраненность, в постели Санса оказалась ещё той горячей «штучкой», и стоило ему забавы ради упомянуть имя её сводного брата Джона Сноу, которому она когда-то мечтала подарить свою невинность, оказавшись в самом центре скандала, девушка, не в состоянии простить ему напоминание о прошлых днях, начинала царапаться и кусаться подобно дикой лютоволчице, даже не подозревая, как это возбуждает бастарда, становящегося в такие моменты ещё более агрессивным в постели. Теряя над собою контроль, Рамси снова и снова причинял ей боль, стремясь усмирить её пыл, и стоило ему однажды услышать, как она, чтобы получить хоть какое-то удовольствие от секса, закрыв глаза, и томно прикусывая губы, шепчет имя своего сводного брата, разочарованный подобным предательством, однажды он чуть не задушил её за это. Его руки почти сомкнулись тогда на горле Сансы, и не в состоянии избавиться от навязчивой идеи убить эту стерву, позволяющей себе играть с ним в столь опасные игры, он едва себя пересилил, оставляя её в живых. На следующий день во взгляде Болтона светилось такое презрение ко всему живому, что им можно было убить любого, кто встретился тогда на его пути. Не осознавая, как сильно она тогда его задела, осмелившись упомянуть об этом Сноу, Санса молча терпела издевательства, и стоило ей снова оказаться с мужем на меховых покрывалах, она, пытаясь утолить его животную потребность в женском теле, через силу подчинялась ему, вытворяя всё, чего он ждал от неё.
Задавшись целью избавить жену от нездоровой одержимости Джоном Сноу, стоило Сансе случайно заикнуться о сводном брате, отбывающем свой срок на Стене, или лишний раз похвастаться могущественностью дома Старк, Рамси, выходя из себя, тотчас связывал её ремнями, и в очередной раз напоминая, где на самом деле её место и место всех Старков, как Хранителей Севера, брал девушку во всех грязных позах, какие только знал, наслаждаясь её беспомощностью. Это было хорошим уроком для Сансы, дочери Эддварда Старка из Винтерфелла. И быстро усвоив, что не стоит без особой надобности упоминать о своей семье в стенах Дредфорта, где в пыточных до сих пор не остыла кожа её освежеванных предков, Санса, боясь нового потока надругательств, старалась как можно пореже упоминать о своей родне, а тема разговора, связанная с Джоном Сноу и вовсе считалась запрещенной в присутствии мужа.
Однако стоило ей во время секса ослабить контроль над собственным сознанием, и совершенно случайно упомянуть имя Сноу, Рамси, мгновенно раскусив, чем была забита голова жены во время близости, тут же связывая её веревками, и отпустив на волю все свои эмоции, брал девушку уже безо всяких прелюдий, причем в довольно грубой форме. Проклиная самое себя за то, что так глупо выдала свою предрасположенность к Джону, Санса молча терпела издевательства супруга, а когда он начинал замечать, что эти действия не производят на неё особого впечатления, оставив девушку ненадолго в покое, он тащил её в пыточную Дредфорта и срывая с неё по дороге одежду, привязывал к ближайшему кресту, заставляя часами висеть на столь нехитром приспособлении, совершенно обнаженной и с раздвинутыми ногами и руками. Наблюдая за эмоциями, прописанными на её бледном лице, Рамси мог часами сидеть напротив супруги, замечая, как её щеки окрашиваются легким румянцем от столь пристального внимания к её голому телу. И порядочно напуганная подобным обращением в начале, вскоре Санса обнаружила, что ей это нравиться, и продолжая слепо подчиняться Болтону, испытывавшего на прочность не только её тело, но и психику, привыкнув к «острым» ощущениям, иногда специально провоцировала мужа на аморальные действия, лишь бы удовлетворить это новое чувство голода, поселившееся в её душе с момента, когда оказавшись на кресте, она довольно длительный период времени провисела обнаженной перед взором безжалостного Болтона.
«Дрессируя» подобным образом свою жену, Рамси хотел вытеснить из её сознания саму память о существовании сводного брата, и добившись того, что находясь с ним в одной постели, девушка перестала наконец думать об этом Сноу, он, довольный переменами, происшедшими с нею за столь короткий срок пребывания в Дредфорте, хорошо поощрял её в постели, награждая умелыми ласками.
Спустя несколько секунд перед взором возбудившейся Сансы предстало его крепкое телосложение, на котором красовались следы от её ногтей, оставленные ею в порыве страсти, и склонившись над распростёртой девушкой, Рамси, отодвинув в сторону её локоны, начал покрывать её шею лёгкими укусами-поцелуями. Очень скоро природные инстинкты дали о себе знать, и наблюдая за тем, как быстро она сдается, уступая его напористости, плавно переместился вниз, скользя языком по её груди и животу. Больше не пытаясь заглушить свои стоны и томные всхлипывания, Санса невольно заёрзала под ним, и убедившись, что она достаточно возбуждена, и в дополнительной стимуляции не нуждается, он, раздвинув её стройные ноги, начал медленно входить, принося ей долгожданное облегчение в напряжённых мышцах.
Они уже давно прошли тот этап, когда заниматься сексом можно было бесконечно, и с различными вариациями прелюдий, и стремясь теперь, наоборот, довести девушку до оргазма как можно скорее, Рамси, поддерживая её за ягодицы, закинул её ноги на уровень чуть выше собственной талии, делая угол проникновения ещё глубже. То была их обычная поза, которой они отдавали предпочтение, едва возникала необходимость в быстром и грубом сексе, да и ощущения становились намного острее, когда он брал Сансу именно так, не особо заморачиваясь насчет того, удобно ей самой находится в таком положении или нет. И следя за тем, каким ярким румянцем окрашиваются щеки той, кто при своей относительной раскованности умудрялась смущаться в особо откровенные моменты их единения, невольно ухмылялся, замечая, как под воздействием его ласк ранее холодная и бесстрастная, Санса, став теплой и влажной, благодарно его принимает, постанывая в такт его резким толчкам.
Иногда Рамси мог быть неуловимо-нежными и почти ласковым любовником, иногда — страстными и безжалостным, и утыкаясь носом в его предплечье, девушка, обвив в порыве чувств его шею, прислушивалась к шепоту бастарда, чувствуя приближение экстаза. В этот раз Рамси решил не тянуть, и увеличив темп проникновения, достаточно быстро довел её до оргазма, который получился настолько сильным, что Санса, почти сходя с ума от переполняющих её тело ощущений, закричала. Впившись в губы супруги долгим поцелуем, он попытался заглушить его, после чего плюхнувшись рядом с ней на кровать, пару минут приходил в себя, обнаружив, что их близость никогда ещё не была настолько волнующей и захватывающей, как сегодня. Его дыхание были тяжёлым и прерывистым, и боясь пошевелиться, дабы не разогнать приятные минуты уюта, он, расположившись напротив Сансы, некоторое время наблюдал за её лицом, лишенного той маски отчужденности и невозмутимости, которая обычно отталкивала от неё людей. Коснувшись ладонью румяной щеки супруги, он убрал по привычке непослушную прядь, и любуясь живым блеском её глаз, неожиданно обнял девушку, грубовато прижимая её к себе.
— Я люблю тебя, Санса, — произнес он, первым нарушая затянувшееся молчание. — И именно поэтому я велю Вонючке нещадно выпороть тебя сегодня.
Не зная, что ответить, девушка молча закрыла глаза. От одного упоминания о плетке у неё начинало болеть все тело, и если Рамси, выдав эту фразу, преследовал цель нарушить идиллию, воцарившуюся на пару секунд в их непростых отношениях, то у него это почти получилось. Однако приняв молчание Старк за знак согласия, Болтон, поцеловав её в голову, машинально улыбнулся, довольный покорностью девушки:
— Когда-нибудь я приду на это посмотреть.
Грациозная и изящная, сейчас она своим характером напоминала лютоволчицу, с которой надо всегда быть настороже, (чего только стоили одни её царапины и укусы, оставленные на его теле во время слишком бурных занятий любовью), и никогда не зная, чего ожидать от этой непредсказуемой и загадочной девушки, прикидывающейся покорной только тогда, когда ей было это выгодно, он, быстро распознав в ней тягу к мстительности и жестокости, получал своего рода наслаждение, укрощая её и превращая в ручную зверушку. Будь его воля, он бы и вовсе посадил её в клетку, чтобы любоваться каждый день и обладать ею единолично, вот только волки, привыкнув жить на свободе, в неволе зачастую погибали. Совсем другие мысли осаждали голову самой Сансы.
Обычно Рамси, если позволяли условия, почти сразу уходил после их секса, собирая вещи, словно нуждаясь в том, чтобы побыть одному и желательно на своей территории, (исключением стал только Винтерфелл, где в распоряжении молодоженов находилась одна спальня на двоих), и будучи в курсе, что супруги всегда спят в одной постели, Санса, мечтая, чтобы он приласкал её после близости, как оно обычно происходило у нормальных пар, а не отворачиваясь, тут же засыпал, ещё долго на него за это обижалась, не понимая причины такого поведения. Лишенный склонности к эмпатии, Рамси и вправду не понимал её недовольства, и не придавая особого значения её намекам, и стремлению его обнять в первые дни их супружеской жизни, продолжал и дальше так себя вести, отказывая ей элементарных тактильных ощущениях. Будучи слишком горда, чтобы сказать ему о своих желаниях напрямую, она продолжая терпеть его характер, смирившись с собственной участью, а когда, переехав в Дредфорт, она поняла, что на самом деле представлял из себя муж, была несколько удивлена, когда тот, не спеша выставлять её из собственной спальни, умудрился даже по-своему её приласкать, сообщая о своем намерении нагрузить Грейджоя дополнительной работой.
Любое его действие и слово являлось результатом его рационального подхода ко многим аспектам собственной жизни, и окончательно убедившись, что он никогда и ничего не делает без особого умысла, Санса, разочаровавшись в его неспособности к спонтанности, без особого интереса выслушала очередной ворох его наставлений о послушании, которое должно стать хорошим доказательством её любви к нему. И чем унизительнее с нею будут обращаться его гости, тем ближе и желаннее она будет для него. Поцеловав девушку в лоб, Рамси снова напомнил ей о том, что сильно любит её, и перестав, в конце концов, разбираться, нормально это или нет, — соглашаться ради него на подобные мучения, — боясь разозлить супруга отказом, она была вынуждена ответить согласием на предложенную инициативу, подставляя свои губы для его нового поцелуя.
Отныне она являлась его рабыней и ежели обстоятельства складывались так, что ей суждено пройти через такие испытания, дабы заслужить его любовь, она была готова пройти, что угодно, лишь бы он от неё не отвернулся и не бросил.
Покинув ложе, Санса принялась одеваться, и продолжая оставаться на кровати, Рамси, положив под голову руки, внимательно следил за тем, как она ходит по комнате, собирая остатки своего наряда. В комнате пахло сексом, и продолжая возиться с собственным платьем, чтобы хоть как-то прикрыть свою наготу, Санса то и дело на него отвлекалась, находя в этом что-то возбуждающее, пока их уединение не оказалось нарушено вторжение Миранды, которая будучи в курсе, что здесь произошло, повела её в ванную, одарив Рамси многозначительным взглядом, который рыжеволосая как обычно проигнорировала, будучи занята своими собственные мыслями.
От воды многочисленные рубцы и царапины на её теле начали слегка саднить, и быстро справившись с процедурой омовения, Санса снова вернулась в спальню, смахнув влагу только на животе и ногах. Ещё через пару секунд в комнате появилась и сама Миранда, прихватив с собой платье, которое было на Старк в прошлый раз, и успев к этому времени надеть на себя штаны, Рамси затягивая некое подобие ремня, смотрел, как её одевает Миранда.
Расправив последнюю складку на рукаве платья Сансы, она уже хотела было оставить её в покое, как вдруг следующий момент к девушкам подошел сам Рамси и, предложив супруге взглянуть на кое-что занимательное, приказал дочери псаря поднять свою юбку. Охотно повинуясь, Миранда без всякого стеснения обнажила перед ним свои бедра, исполосованных ударами плетей и хлыста, и когда Рамси, вволю налюбовавшись этими следами, приказал ей задрать свою юбку повыше, Санса, уставившись на её гладко выбритый лобок, обнаружила поставленное там клеймо в виде эмблемы дома Болтонов.
— Когда-то у тебя будет точно такой же, дорогая жена, — выразил свое восхищение Рамси, перехватывая её шокированный взгляд, — и если ты вдруг вздумаешь от меня сбежать, твой любовник, прежде чем поиметь тебя, несколько раз подумает о том, стоит ли ему связываться с тобой, когда твоим предыдущим хозяином был такой человек, как я.
— И когда мне его поставят? — поинтересовалась Санса, окончательно убедившись, что её хотят превратить в некое подобие домашней «зверушки».
— Как только подойдет к концу твое «посвящение», — поспешно отозвался супруг, проводя пальцами по рисунку, оставленного на интимном месте брюнетки. — Это клеймо выжгут раскаленным железом. Я буду лично тебя держать, чтобы ты брыкалась.
— Железом? — не поверив своим ушам, проронила Санса, смутно подозревая, что это далеко не конец её страданий, и как только с «посвящением» будет покончено, Рамси придумает для неё очередную забаву. А фантазия у него работала дай бог.
Не увидев в своей просьбе ничего ужасающего, Болтон лишь утвердительно кивнул в ответ, и стремясь вознаградить Миранду за проделанные труды в виде демонстрации своего клейма, он сместил свою руку пониже, и запустив пальцы между её ног, принялся наблюдать за тем, как темнеют её полуприкрытые карие глаза, сдавливая второй рукой правую грудь девушки. Застыв на месте, Санса равнодушно следила за происходящим. И пусть ей было немного не по себе от мысли, что Рамси позволяет себе за наглость прикасается к другой в её присутствии, когда их постель ещё не остыла от любовных трудов, а в спальне по-прежнему пахло их близостью, не осмеливаясь сказать ему об этом прямо, она, продолжая оставаться на месте, просто ждала, когда он, покончив с Мирандой, переключит свое внимании и на неё.
Закатив глаза, брюнетка громко застонала, насаживаясь на его руку, и когда долгожданная разрядка была ею достигнута, Рамси, слизав капельки пота, выступившие на её шее, оставил девушку в покое, и снова повернувшись к Старк, поцеловал её, называя своей «старшей» женой. Пальцы, которыми он скользил по её подбородку и скулам, до сих пор была влажной и пахла Мирандой, но для Сансы, получившей звание «старшей жены», это мелкое недоразумение больше не имело никакого значения. Его поступок изменой она не считала.
Убедившись, что с нею все в порядке и она не собирается его ревновать к какой-то дочери псаря, Рамси выпроводил обоих девушек из собственной спальни, и оставшись доволен кротким выражением лица супруги, прежде чем отпустить её насовсем, в очередной раз напомнил о визите Вонючки, который должен был её сегодня высечь в знак преданности своему любимому хозяину.