***
Ровно в семь утра я захожу в учебный класс и вижу посвящённых, стоящих в одну ровную линию. — Первое, что вы изучите сегодня, это как стрелять из оружия, вторая, как выигрывать в схватке, — я говорю это, пробираясь ближе к ряду посвящённых, беру оружие и даю им всем его в руки. — К счастью, если вы здесь, то уже знаете, как забираться на движущийся поезд, это значит, что я не должен учить вас этому. Я осматриваю каждого из них, замечая, что их глаза всё ещё тяжелы ото сна. — Инициирование разделено на 3 этапа. Мы проследим за вашим прогрессом и оценим его, в зависимости от вашей работы на каждом этапе. Этапы имеют разный вес при определении вашей итоговой оценки, поэтому возможно, хоть и сложно, кардинально улучшить ваш рейтинг со временем. Я делаю паузу, чтобы они могли переварить полученную информацию. — Мы верим, что подготовка избавит вас от трусости, которую мы относим к неспособности действовать вопреки страху, — сообщаю им я. — Поэтому каждая стадия инициирования предназначена, чтобы подготовить вас по-другому. Первая стадия физическая; вторая, прежде всего, эмоциональная; третья — умственная. — Но какое…— говорит Питер зевая. — Какое отношение имеет стрельба… к храбрости? Я прижимаю пистолет к его лбу и щелкаю им. Питер останавливается, словно вкопанный, в середине зевка. — Проснись! — я рявкаю на него. — Ты держишь в руках заряжённый пистолет, идиот. Веди себя соответственно. Я спускаю пистолет с его лба. Его глаза становятся жёстче, когда он понимает, что опасность миновала. Никакое усилие по защите не прозвучало из его рта. Хорошо, что он держит рот на замке, учитывая особенности жизни в Искренности. Я поворачиваюсь спиной к Питеру и начинаю расхаживать перед инициированными. — И отвечая на вопрос… Вы, вероятнее, намного меньше будете пачкать штанишки и звать мамочку, если научитесь защищать себя, — я останавливаюсь, как только дохожу до конца ряда. — Эта информация, которая понадобится вам на первом этапе. Так что, наблюдайте. Я встаю лицом к мишени, находящейся на стене. Сжимаю в обеих руках оружие, расставляя ноги на ширине плеч и стреляю. Пуля достигла своей цели, неоспоримо и прямо в центр, как обычно. Я поворачиваюсь к посвящённым, жестом показывая им, что пора начинать практиковаться и отхожу в сторону. Я прислоняюсь к стене, скрещиваю руки, и начинаю внимательно наблюдать, как только раздаётся первый выстрел. Мои глаза скользят по каждому посвящённому, пока не останавливаются на Трис. Она намного меньше, чем все остальные. Оружие кажется обузой для её рук. Она нажимает на спусковой механизм, и сила выстрела застаёт её врасплох, поскольку ей приходится упереться одной рукой об стену, чтобы не упасть. Я понятия не имею, куда попала её пуля, да и она, видимо, тоже. Трис стреляет снова, и снова, и снова. Но ни одна из пуль не попадает в цель. Она определённо напоминает мне самого себя в то время, когда я был новичком. Я, конечно, не промазал в первый раз, когда выстрелил из оружия, и при этом я не промахивался столько раз, сколько она, но я испытывал то же самое сомнение и неуверенность, которую она, вероятно, чувствовала, как только взяла пистолет в руки. Я продолжаю наблюдать за другой частью посвящённых. После того, как нервозность первого выстрела была пройдена, попадание в цель становится вполне выполнимой задачей. Пулевые отверстия начинают появляться во всех мишенях, даже у Трис. В конечном итоге, её пуля достигает середины мишени, и я вижу, как её глаза расширяются, а на лице появляется улыбка.***
После короткого обеденного перерыва, я веду группу посвящённых в комнату большего размера, где они будут учиться бороться. «Увядающие» черные груши висят в трёхфутовых интервалах. Каждый посвёщенный находит место позади подвесной груши, а я остаюсь стоять посреди комнаты, чтобы они меня видели. — Как я сказал этим утром, — я начинаю. — Следующее, что вы будете изучать, — это искусство боя. Целью данного обучения является подготовка вас к действиям, подготовка вашего тела к реакциям на угрозы и вызовы… Это всё необходимо, если вы собираетесь выжить в Бесстрашии. Я делаю паузу и думаю о том, что я только что сказал. Бесстрашие — это не про естественный отбор. Мы — фракция, которая ценит храбрость и гордость превыше всего. Чтобы жить как Бесстрашный, нужно олицетворять собой эти ценности. Однако у лидеров разные взгляды на то, как демонстрировать качества Бесстрашных, и они полагают, что насилие — это один из таких способов. — Сегодня мы просто пробежимся по технике, — я продолжаю, — а завтра вы будете драться друг с другом, поэтому рекомендую вам быть внимательными. Тем, кто учится медленно, будет больно. Я называю и демонстрирую несколько ударов, и в воздухе, и на подвесной груше. Стук кожи, поражающей жёсткую ткань, заполняет комнату, поскольку каждый новичок подражает моим действиям. Всем требуется несколько попыток, чтобы ознакомиться с движениями и действиями, точно так же, как было и с оружием. Я медленно шагаю, тщательно наблюдая за недостатками и достоинствами каждого. Эдвард, как я замечаю, кажется самым способным. В то время, как все ещё ознакомляются с основными движениями, он уже сделал несколько правильных ударов руками и ногами. Я останавливаюсь рядом с Трис, оценивая её с головы до пят. — У тебя мало мышц, — говорю я ей. — Это означает, что тебе лучше использовать колени и локти. Стоит вложить в них побольше силы. Я прижимаю руку к её животу. — Никогда не забывай держать напряжение здесь, — тихо советую я и убираю руку. Группа продолжает практиковаться, пока я не отпускаю их на обед. Комната становится пустой очень быстро. Когда последний новичок вышел из комнаты, я потушил свет и вышел из комнаты, направившись прямиком в столовую. Я собирался открыть дверь, когда Эрик окликает меня. — Четыре! — он кричит, сбегая вниз по лестнице. Я оборачиваюсь и наблюдаю за тем, как он приближается ко мне. Спустя несколько шагов он оказывается рядом со мной. — Я собираюсь присутствовать на борьбе завтра. — Делай, что хочешь, — отвечаю я безучастно. — И не волнуйся о пейрингах. Об этом я позабочусь вечером. — Вопрос решён. — Хорошо, увидимся завтра утром. Затем он хлопает меня по плечу и уходит. Когда я открыл дверь, чувство страха нахлынуло на меня. Я привык к присутствию Эрика в моей жизни, но я не могу понять, почему его присутствие на завтрашней борьбе вызывает у меня такое беспокойство. Я качаю головой и позволяю шуму, заполняющему столовую, унести мои мысли в неизвестность. Бесполезно беспокоиться о будущем.