Godforsaken

— Он так вкусно пахнет~ — Заткнись. — А кожа? Молочно-белая, бархатная и наверняка такая чувствительная~ — Рот закрой. — А эти глазоньки~ Ты посмотри на его кошачью мордашечку~ — Я тебе язык вырву и в жопу вместо пробки вставлю. — Упругие ягодицы… Надо это проверить! — Чонгук, блять, убери его от меня! Я тебе, кобель озабоченный, сейчас член в узел завяжу, кельтский! Хуй развяжешь. Шатен не выдержал и во весь голос заржал над пыхтящим Юнги по левую руку и восторженно лепечущим Тэхеном по правую. Несмотря на рычание и шипение старшего, настроение у троицы было на высоте. Вечерние улицы кипели жизнью, наполняясь атмосферой веселья и отдыха. Толпы студентов, школьников, спешащего после работы по делам офисного планктона. Вдоль тротуаров зажглись первые фонари, сужая огромный город до камерной обстановки, ограничивая окружение до нескольких метров. Дым сигарет, цветочные ароматы, стертая об асфальт резина — тысячи запахов смешались в один, сплетаясь с корицей и свежесваренным кофе из близлежащих кофеен. В одну из таких завернула троица, занимая столик с диванами в углу помещения. Непринужденный разговор с глупыми, но до коликов смешными шутками — прекрасный вариант завершения вечера. Чонгуку даже говорить было необязательно — перепалки Юнги с Тэхеном не давали и шанса на неловкое молчание. Юнги действительно грозился покусать рыжего, но последний слишком погрузился в свой преисполненный обожанием мир, чтобы хоть как-то внимать угрозам и бояться хотя бы из уважения. — Хён, ты же выпустился? Куда теперь пойдёшь? — Чонгук вальяжно потянулся, с интересом проглядывая на мятноволосого. — Сейчас на работу устраиваюсь диджеем, а там буду на любительских батлах выступать, накоплю, запишу первый диск и — кто знает — попробую пробиться куда-нибудь. — Омега лениво ковырялся в пирожном, не сдержав мечтательного вздоха. Младший едва подавил смех, взглянув на альфу: тот во все глаза с щеньячьей преданностью смотрел на старшего. Последний же с напускной раздражённостью задерживал внимание на рыжем на секунды дольше необходимого. Сама ситуация поистине умиляла, так что Чонгук уже запасался шутками про понос из бабочек и радужной рвоты, а также делал ставки на то, как скоро сможет их применить. Разговоры ни о чем, обволакивающее тепло, мягкость кресел — все это усыпляло, расслабляло и делало невозможным любые попытки пошевелить конечностями. Идиллию нарушил милый официант, сообщивший о скором закрытии, поэтому парни расплатились и нехотя вышли из полюбившейся кофейни. — Ну что, мелюзга, куда вам? — Юнги закурил, довольно урча от обжигающего горло никотина. — Мне направо, а Тэ в противоположной стороне живет, — зевнул Чонгук, протирая сонные глаза. — Нам в разные стороны, — кивнул альфа скорее для себя, осматривая пустеющие улицы. — И далеко вам идти? — нахмурился Мин, сверяясь с часами. В последнее время на улицах неспокойно. Каждое утро по новостям крутятся сенсации с очередными жертвами насилия. — Я живу через пару улиц, вон в той многоэтажке, — Ким указал на виднеющийся небоскрёб, а мятноволосый подавился дымом, выпучив глаза и пытаясь получить ответ у небес: за что ему все это? — Хён? — Чонгук осторожно похлопал по спине. — Ты чего? — Я… там же живу, — Юнги вздохнул, устало потирая глаза и стараясь не смотреть от засветившегося от такого совпадения Тэхена. — Надо будет новую квартиру найти. — Зачем? — хохотнул Чон. — Да я отупею от одного нахождения с ним в одном здании! — Тупость не заразна, — с умным видом «защищает» друга шатен, пока рыжий возмущённо открывает-закрывает рот, глотая воздух. — Я не тупой! — наконец взрывается альфа, беспорядочно размахивая руками в бурном жестикулировании. Омеги переглядываются, еле сдерживая смех, а младший, предвкушая расплату, пятится назад, а после, на ходу прокричав «увидимся на паре!», припустил в сторону дома и скоро скрылся из виду. Мин вздохнул, потушил окурок и неспешно пошёл в сторону дома, поглядывая на затянутое тучами небо. В Сеуле не бывает звёзд. Да и зачем ему другие, если у него есть своя «рыжий-дылда-21»? Район был незнаком. Свет фонарей еле-еле касался лучами очертаний предметов, огибая и рассеиваясь. Людей с каждым метром становилось все меньше, а в ноздри бил запах сырости и гнили. Чонгук невольно напрягся, прислушиваясь к каждому шороху. «Не накручивай и не паникуй раньше времени. Просто спальный район. Да, не такой благополучный, но ты ещё не влип, да и наркоманов не видно», — омега замирает, судорожно хватаясь за телефон. «00:13» на табло, а у шатена желание выть: — Один. Блять. Один ебучий процент. — Парень судорожно пытается набрать номер альфы, но, как только палец касается заветной кнопки, экран невесело мигает и меркнет. — Сука! Единственной причиной не раскрошить гаджет о кирпичную стену в порыве эмоций выступала возможность сломать его о череп возможного нападающего, если таковой попадётся на пути. Юноша находился в абсолютной растерянности. Он заблудился без средств связи, без подавителей. И ему бы следовало сейчас развернуться на 180 градусов, пока ещё можно различить пройденную дорогу, и отправиться в логово рамена, газировки и онлайн-игр до самого утра в обществе наинесноснейшего рыжего ужаса на крыльях энергетика и сахара в мозгу, однако ноги выводят его на главную улицу к роскошному зданию с завораживающим названиям «Велизар», смутно отдающее чем-то значимым на подкорке. У входа стояла толпа народу. Два Амбала, играя желваками и бездумно скользя по лицам, даже не пытаясь вникнуть в очертания, сдерживали особо рвущуюся внутрь пьянь. «Клуб?» — Чонгук задумчиво подошёл ко входу. Конечно, одному соваться опасно, но перспектива хотя бы зарядить телефон и вызвать такси все настойчивее крутилась в мозгу. — Прошу прощения, — парень подошёл к девушке со списком, решающей впускать или не впускать очередное отребье. Та с рабочей улыбкой обернулась, в секунды окидывая юношу оценивающим взглядом, а после улыбаясь шире и дружелюбнее. — Паспорт? — мило прощебетала та, брезгливо косясь на блюющего за углом бедолагу, а после зашипела, — ну и мерзость… Первый, разберись с этим. Один из громил недовольно поморщился и ушёл с поста, дабы отволочь пьяницу подальше. — Ну так что, сладкий? — девушка вернула Чонгуку внимание. — Да, вот, — шатен показал документы, поспешно добавляя, — простите, у меня телефон разрядился, я могу его зарядить? — Да, подойди к бармену, там разберутся, — подмигнула администратор и пропустила его под недовольный гвалт остальных желающих за красную черту. Чонгук слабо поклонился и забежал внутрь, попадая в тёмный стеклянный коридор со слабой подсветкой. С каждым шагом биты становились все громче, а в нос ударила невозможная смесь из запахов алкоголя, кальяна, пота и природных ароматов. Вопреки ожиданиям, клуб был забит почти донельзя. По периметру в углублениях стояли небольшие столики для компаний, в метре от пола — диджейская будка, а прямо по центру было пространство под бар. Тела в танцевальной зоне вздрагивали в такт, извивались. Сознание растворялось в воздухе. Повсюду встречались пустые взгляды с поволокой из алкоголя, люди теряли способность мыслить, кричали и всецело отдавались ритму и музыке, упивались адреналином и безумием, позволяя утянуть себя на верхние этажи с жаждой власти и секса в зрачках. Опасность липким страхом забиралась под кожу. Не то чтобы Чонгук не любил подобные места. Клубы ему по карману были куда скромнее в размерах, скуднее по интерьеру. На место страха приходит любопытство. Желание сделать поглубже вдох и нырнуть в это непонятное море их музыки, страсти и полной потери контроля. Шатен ловко маневрировал между альфами и омегами. Их руки оставляли отпечатки на коже даже сквозь ткань. Дурманило. Жар проникал сквозь поры, сжигая желаниями до пепла изнутри. Опьянение без грамма алкоголя, зависимость в ощущениях без иглы, сладкая истома, пробивающаяся сквозь здравый рассудок. — Что будем пить, зайка? — Слащавая улыбка бармена, а на щеках омеги расцветал румянец от этих пронзительных глаз. — Простите, мне бы телефон на зарядку поставить, — неловко улыбается мальчишка, ероша волосы на затылке и будя невинным жестом внутри альфы напротив хищника. — Как скажешь, сладкий, — ухмыляется тот, подключая аппарат к розетке. — Выпьешь? — Не сегодня, — омеге приходится собрать всю волю в кулак. Боязнь за собственную невинность колотится в висках в такт песне из динамиков. — Как скажешь, зайчонок, — подмигивает бармен, тихо довольно рыкнув и отходя к другим посетителям. — Обращайся, если что понадобится. — Спасибо большое, — широко улыбается шатен, переводя взгляд на беснующуюся толпу среди цветного дыма. Пульс бился в такт, энергетика тел собственноручно сжимала сердце и легкие в нужном темпе, а парень отдавался, из последних сил цепляясь за стойку, будто за спасательный круг, удерживавший от необдуманных решений. Чон возвёл глаза к потолку — будто движущееся полотно из осколков зеркал. Оно поглощало, гипнотизировало, реальность ускользала, будто дым сквозь пальцы. Немного отрезвил сигнал телефона. Чонгук судорожно набрал такси, пока ещё был способен мыслить, а после потянулся достать зарядку. Запястья перехватили длинные пальцы знакомого бармена: — Уже уходишь? — Тёмные глаза прожигали дыру в душе. — Д-да, такси ждёт, — студент смущается, не в состоянии отвести взгляд. — Я буду ждать тебя, — мужчина подмигнул и поцеловал запястье, а тело мальчишки пробило зарядом. Он только кивнул и унесся к выходу под добродушную усмешку пары подведённых чёрных глаз. Чонгук вылетел на улицу, и наваждение тут же схлынуло под напором свежего воздуха. Парень подбежал к машине, не обращая внимание на дрожь от прохлады и это сладкое: «Мы будем ждать вас» от девушки на входе. Страх от непонимания граничил с ненормальным интересом, а на сетчатку въелись кроваво-красные, с золотым переплетом буквы. Он чувствует, что хотя бы раз, но вернётся сюда. Эта тяга пугает. Мужчина со второго этажа провожает задумчивым взглядом машину, а после набирает бармена. — Зайди после смены, — короткая фраза и гудки, а Сокджин отворачивается от окна и, слегка нахмурившись, возвращается на свою смотровую площадку. — Ну что? — Его зам со скучающим видом гоняет лед в бокале. — Пришёл, ничего не пил и не пробовал, зарядил телефон, позвонил и уехал на такси… Узнаю у седьмого, не болтал ли чего… У Сокджина хорошая память на лица. И наблюдение неизвестного студента в своём клубе лишь добавило ему подозрений. Омега сел на диван, подпирая ладонью щеку, и слабо нахмурился, терзая и так полные губы. — Слушай… Позвони Намджуну, предупреди, что я скоро подойду, и пусть ждёт для приватного разговора, — тихий приказ, Ким не сводит глаз с одной точки в глубине толпы, слабо ухмыляясь. — Такие мелочные… так легко поддаются соблазну. Секретарь, набирая старшего Кима, непонимающе косится, но лишь ведёт плечом, позволяя сказанной фразе утонуть в тишине.