Домой (Себастиан, Тина)
11 октября 2014 г. в 21:07
Примечания:
для incertori и Lili Zwingli ;з
Волосы Тины лежат на её плечах ровной волной; когда она смеётся, то качает головой, словно пытается отбросить от себя все лишние мысли, и волосы колышутся из стороны в сторону.
Тина не смеётся, если верить календарю, около тридцати шести дней, но Себастиан не уверен в правильности подсчётов. Трудно быть уверенным, когда ты просто встаёшь у календаря и наугад зачёркиваешь в нём дни.
В календаре Себастиан обводит ярко-красным маркером день рождения своего отца и думает о том, что ни за что не позвонит и не отправит ему открытку. И даже если бы Себастиан был на Земле, то и пальцем бы не пошевелил, чтобы показать отцу, что он ещё о нём помнит.
В календаре Себастиан обводит ярко-красным маркером все памятные даты с оставленной Земли: дни рождения знакомых, дни смерти знакомых, ненавистные католические праздники, ненавистные национальные праздники.
Календарь на борту за 2035 год – кажется, именно тогда они покинули Землю.
Себастиан не уверен, какой сейчас год. Все их датчики сломаны, радары вышли из строя, и находить дорогу по звёздам не так легко, как казалось, когда они с Тиной смотрели старые фильмы о пиратах.
Обычно Тина засыпает у его груди, и Себастиан переживает, что она услышит, как его сердце не бьётся. Волосы Тины рассыпаются по подушке: выцветшие фиолетовые и розовые пряди, Смайт ловит их негнущимися пальцами.
Себастиан не спит сорок второй день. Если бы можно было умереть – он бы давно был мёртв. Тина ничего не замечает: ни неестественно бледной кожи, ни синяков под глазами, ни кровоподтёков на голове с того раза, как Себастиан попытался потушить пожар в главном отсеке и ударился о панель управления.
Тина не замечает, что у их скафандров обгорели рукава, не замечает, что когда она берёт Себастиана за руку, он не сжимает её пальцы в своих, и дело даже не в том, что Себастиан ненавидит держать кого-то за руку (но, чёрт, как же он ненавидит это, его передёргивает только от мысли о всех этих почти тошнотворных ненужных прикосновениях).
Тина говорит:
– Мама, я так скучаю по тебе.
Тина говорит:
– Думаю, мы скоро вернёмся домой. Себастиан поймал сигнал какого-то корабля, он не очень далеко от нас, – Смайт выплёвывает уродливый смешок: он поймал сигнал три месяца назад, и с тех пор они не сдвинулись ни на йоту.
Тина щебечет у сломанных, пустых мониторов, рассказывает им, как она скучает и как хочет домой. Себастиан старается не слушать, но болтовня Тины стоит в ушах противным скрипом.
Когда они ложатся спать, Тины прижимает ухом к его груди, и Себастиан замирает.
– Ты помнишь, что ты обещал? – спрашивает Тина, Себастиан еле различает её голос за неумолкающим скрежетом неисправного оборудования, писка сбившихся датчиков и предупреждений голоса виртуального бортпроводника о том, что через сорок секунд они столкнутся с очередным метеоритом.
Себастиан прекрасно помнит, что он ничего не обещал.
– Ты обещал, что отвезёшь меня домой, – улыбается ему Тина.
Себастиан считает: «Тридцать девять, тридцать семь, тридцать четыре, тридцать».
– Я сказала родителям, что мы уже в пути, – бормочет Тина. – Что мы вот-вот будем.
Двадцать семь, двадцать пять, двадцать – Себастиан почти разучился считать.
Они лежат совсем рядом, Тина лбом упирается в его грудь, рассеянно водит пальцами по спине, и из динамиков бортпроводник через старый хит какой-то группы, исполнявшей альтернативный рок, пытается рассказать о том, что им осталось совсем недолго.
Себастиан сжимает волосы Тины чуть сильнее. Скользит пальцами к лицу, гладит большим пальцем холодные щёки, и Тина улыбается, впервые за неделю смотря ему прямо в глаза.
– Мы летим домой, – говорит Себастиан.
– Ты мне веришь? – спрашивает Себастиан.
Это вопрос с потайным дном, правильный ответ: «Нет, ни в коем случае, пожалуйста, уйди от меня», но Тина почему-то кивает.
Десять, девять, семь.
– Закрой глаза, – просит Себастиан. – Будет тяжёлая посадка.
Шесть, пять, три.
– Мы уже почти дома, – говорит Себастиан Тине, касаясь губами её виска. – Потерпи совсем немного.
Тина крепче сжимает пальцы на его футболке, улыбается с закрытыми глазами, и Себастиан гладит её по голове.
Он бы испугался, но умирать во второй раз совсем не страшно.