Благословите, падре, ведь я согрешу

На утренней мессе мысли рассыпались, как бусины с порвавшихся четок. Ни привычной одухотворенности, ни хотя бы жалкого удовлетворения Шерлок так и не испытал. Одно только липкое беспокойство, от которого потели ладони. Утро не задалось. В Архивах стояла духота. Идиот Андерсон опять что-то перепутал, так что Шерлоку пришлось разгребать бумаги и выискивать ошибку. Мориарти не обращал на него никакого внимания. Профессор скупо поблагодарил за книги, так и не оценив той щедрости, что Шерлок лично принес ему необходимые рукописи и даже попытался завязать разговор о математике. – Я бы с вами поболтал, падре, но мне нужно работать, – отрезал тот, уткнувшись в рукописи и быстро печатая на ноутбуке. Так обычно делал только сам Шерлок, а потому он тогда так и не нашелся, что сказать. Поспешно удалился, и оставшуюся часть дня провел, порицая себя за это и сомневаясь в своем душевном и умственном здравии. Может, он ошибся: и профессор и тот ирландец – два разных человека? Вечером Шерлок заглянул в аптеку Ватикана, чтобы вместе с Джоном отправиться на ужин в ресторан неподалеку. Это было единственное место, в котором он часто бывал, ведь давно знал владельца Анжело. Поразмыслив, Шерлок все-таки решился рассказать Джону ту странную историю, случившуюся с ним в воскресенье, но, как нарочно, директора аптеки уже не было на месте. Оказалось, тот ушел четверть часа назад. Раздосадованный, Шерлок вернулся в их пустую квартиру, но и это не принесло ему успокоения. Он пытался читать Библию, но слова убегали от него. Он хотел вздремнуть, но Бог не одаривал его такой благодатью, так что он метался по квартире, пытаясь найти себе хоть какое-то занятие. Шерлок был так раздражен и взбудоражен, что если бы у него был пистолет, то он с удовольствием пострелял бы по стенам. Господи, и почему ты не даруешь моей душе успокоения и смирения? За что испытываешь ты меня? Около восьми в прихожей раздался смех, а затем началась возня. Джон вернулся не один? Шерлок затянул пояс шелкового халата, который накинул прямо поверх одежды, и выглянул из гостиной. Джон и вправду был не один. Майкрофт как раз делился какой-то, по-видимому очень смешной, историей. Они оба еле сдерживали смех и так и застряли в коридоре, не обращая внимания на Шерлока. От них несло еле уловимым запахом дорогих сигарет. Вторник становился все хуже. – Перепутал квартиры, Майкрофт? – с сарказмом заметил Шерлок, облокотившись о дверной косяк и чувствуя себя точно женушка, встречающая непутевого мужа после попойки. Какое же все-таки глупое сравнение. – Вовсе нет. Я пришел, чтобы обрадовать тебя, Шерлок, – расплылся в широкой улыбке Майкрофт, и Джон прикрыл рот кулаком, пытаясь не засмеяться снова. Старший Холмс чинно проследовал в гостиную, привычно занял кресло Шерлока и сложил руки на зонтике-трости, который таскал с собой даже в Риме. Глупая привычка, оставшаяся после дождливой Англии. – Чем же? Папа издал указ, разрешающий курить в Ватикане? – все тем же тоном спросил Шерлок и перевел взгляд с Майкрофта на Джона, пытаясь угадать, где те были и что за благие (или не очень) вести они принесли. Он знал одно: Джон никогда бы не стал курить, а Майкрофт делал это только в минуты отчаяния и жалости к себе. Сейчас же – он был неприлично счастливым для подобного занятия. – Ты завтра отправляешься в круиз, – припечатал Майкрофт, проигнорировав его вопрос. – Глупая шутка. – Это не шутка, Шерлок, – вклинился в разговор Джон, вечно пытаясь разрядить атмосферу. Он осторожно прошел в гостиную, но не стал садиться, видимо, решив поддержать таким образом Шерлока. – Мы ужинали сегодня с Джимом, и тот настойчиво зовет тебя составить ему компанию в двухдневном круизе из Чивитавеккьи. «Джимом?» «Ужинали?» «Круиз?» – Я не поеду. – Не будь ребенком. Поедешь, – Майкрофт потер переносицу и привычным недовольным взглядом обвел комнату, ища в ней изъяны. Он все еще не мог понять, почему Шерлок отказался от шикарной квартиры, найденной любящим старшим братом, и делил «вот эту» с Джоном, которого едва знал на момент подписания договора аренды. – Собирай вещи, завтра утром за тобой заедет Франческо. Вернешься в четверг вечером, как раз перед службой. Твои любимые Архивы переживут, и, уверяю, будут под моим личным присмотром. Хотелось рвать и метать. Громко кричать, опрокидывать мебель и доказывать свою правоту. Поливать грязью глупые институты церкви и папство. В общем, вести себя не по-христиански. И почему ты учил подставлять вторую щеку, Господи? – Что Мориарти тебе пообещал? – Шерлок нахмурился и скрестил руки на груди. Майкрофт криво улыбнулся и взглянул на Джона, всем своим видом показывая, что этот разговор уж точно не предназначен для лишней пары ушей. – Я доверяю Джону, ты же знаешь. Отвечай. – Шерлок, дело не в том, кому ты доверяешь, ведь Церковь... – Несколько тысяч фунтов? – Шерлок... – Сотен? – Шерлок! – Миллион или пару миллионов? Еще больше? А ты не думал, как столь юный профессор из Кембриджа мог заработать эти деньги? Или Католической Церкви на это плевать? – Прекрати! – повысил голос Майкрофт, больше не выдержав. На его лице проступили багровые пятна, он шумно дышал и изо всех сил вцепился в свой зонт. Ах, как же Шерлок любил доводить вечно холодного и сдержанного братца. – Пожертвования – это личное дело, которое касается только нашей Святой Католической Церкви и ее благотворителя, и ты прекрасно это знаешь, – Майкрофт вновь овладел собой. – Да, это большая сумма, которая нам очень поможет, но наша благосклонность к Джеймсу вовсе не столь меркантильна. Мы дали обет помогать страждущим, давать просящим... – Мы не на проповеди, пожалуйста, я и так устал от всего этого дерьма. Майкрофт недовольно поморщился, услышав ругательство, и встал из кресла, направляясь к выходу. – Ну, раз тебе все это и так хорошо известно, то завтра после утренней службы, отправляйся в Чивитавеккью, улыбайся и веди себя подобающе твоему сану. Обсуждай с Джеймсом Бога, Церковь или его любимую математику, мне плевать. Я и сам все еще не могу понять, почему он захотел видеть именно тебя, но раз уж так случилось, то просто исполни эту его маленькую прихоть. Церковь тебя отблагодарит. – Будто бы мне было когда-то до этого дело... Вместо ответа Майкрофт лишь устало вздохнул, сочувственно посмотрел на Джона, словно прося хоть как-нибудь повлиять на Шерлока за вечер, и вышел за дверь, успев кинуть на прощание: – Увидимся в четверг.