История одиннадцати имен

Что ж, стоит признать – я на острове уже месяц с лишним, уже недели три имею честь созерцать громадную морду размером с камаз возле своего костра, и все равно меня до сих пор удивляет его облик. Причем, не важно, сидит он передо мной в виде огроменной тварины с крыльями-парусами, или же лыбит жало в качестве среднестатистического человека. Людей я видела много, путешествия к этому располагают, знаете ли, но почему-то не могу привыкнуть к его манерам. К его поведению. Он всегда кажется одинаково необычным, чертов сказочник, хотя теперь мне наконец понятно почему. Моя природа, принадлежащая этому миру, чувствует, что он, при всей своей родственной мне ехидности и бессовестности, принадлежит какому-то иному измерению. И все же, он чем-то напоминает мне отца или старшего брата. Учит меня играть в шахматы, учит меня древнему кузнечному мастерству, которое когда-то принес вместе с собой через то, что называет «зеркалом мира». Пытается помочь с людьми, которые все еще не могут примириться с тем, что я их правитель… Пытается заставить их поверить в то, что я достойна этого звания, как никто другой. Как глупо, духи! Я убила одного из лучших отпрысков нашего народа! И вернулась только потому, что путь нашего корабля проходил через этот остров, просто так свернуть с него невозможно. Знала, что здесь мне не то, что рады не будут – первым же делом постараются замотать в веревки по самое не балуй и подвесят на ближайшем дереве, растущем на обрыве над морем. К счастью, на острове таких всего штук сто. Меня могут попытаться убить? Запросто. Меня могут, как в прошлый раз, попытаться продать охотникам с других островов. Попытаться - потому что в этот раз я куда сильнее, хоть и не горю желанием показывать это. А когда попытка провалится и мне придется устроить бедлам просто из желания защитить свою местами дырявую шкуру, меня возненавидят окончательно. Они никогда не смирятся с тем, что я отныне должна править ими. И будут рады, когда наш корабль покинет остров. Представляю, какие гуляния устроят эти песьи дети, если в газетах обмолвятся о моей казни. Наверняка назначат всеобщий праздник, хех. Так и представляю транспаранты в стиле: "Королева пала, да здравствует новый Хозяин Горного Дворца!" - Эвраш? - Я позвала его, отвлекаясь от представления народных гуляний в связи со смертью неугодной королевишны в моем лице. Подняла голову, дабы вновь созерцать его громадную башку. Чешуйчатый такой. Дремлет. Довольствуется покоем. У-у, ящер бессовестный... - А, что, кого едят? – дракон встрепенулся, вскинул голову, раззявив гигантскую пасть и вывалив наружу язык. Я вновь увидела широкий шрам, чешуя на нем выглядела куда новее, чем на боках или хвосте, блестела жемчугом и полупрозрачностью. Все, что он показал мне, было правдой, но ощущение глубокой, обрывистой пустоты почему-то не покидало меня с того самого недавнего дня. - Никого не жрут, не дури, старик. – Я отложила в сторону свой молот, зовущийся Горнилом. Эвраш нахмурил белоснежные, очерченные роговыми выступами брови и закрыл пасть, вслушиваясь – Я хотела спросить, ты вот такой старый, что даже не помнишь, сколько тебе лет… - Отсчет бессмысленнее твоей тяги к цензурной и нецензурной брани. Я прошел сквозь множество миров и время везде течет по-разному. - А ну не перебивай, ящерица безмозглая! – Я фыркнула, подняла с земли камушек и кинула ему в шею. Стукнувшись о чешую, камень упал аккурат в костер и начал греться. – Я хотела спросить. А были ли у тебя когда-нибудь дети, семья? Ну, настоящая, не как мы. - Не как вы? – Эвраш втянул шумно воздух и медленно поднял голову так высоко, что я теперь не видела ее за кронами древних деревьев. Я знаю, он смотрел на звезды, потому что там было многое. Те, кого он хотел уничтожить. Миры, которые он бы хотел создать. Все же, мне так хотелось услышать ответ, что я провела ладонью горизонтально над землей, поднимаясь на ноги, и моя тень приняла очертания гигантского железного стебля. Он рос, придерживая меня лозой, пока мне не стала видна драконья морда… и бесконечное ночное небесное полотно. Миллионы звезд, несколько планет, круживших вальс на своей оси, то, на что можно смотреть вечно. Ну, у меня не получается, шило то в заднице просто так не извлечешь, тут нужно оперативное вмешательство. - Мы ведь для тебя приемыши, Эвраш Белый. Мне кажется, на своем пути, консерва, ты оставил не только поиски справедливости, но и кого-то близкого. Дорогого. Человека? Дракона? - С каких пор я отвечаю на такие вопросы, шмакодявка? – Он перевел на меня взгляд и обдал паром, выдохнув громадное облако из пасти. Похолодало. – Мне надо будет скоро исчезнуть. Теперь уже навсегда. - Не уходи от вопроса, немочь хвостатая. Ты, я смотрю, уже до моей "цензурной брани" снизошел? Ай-ай, я была о тебе лучшего мнения. Он глухо зарычал, приобретая явное сходство с закипающим самоваром. Разве что пар из ушей не валит, хех. Взрослый же мужик, ну что совсем как маленький? Не стоит оставлять детей без вопроса, батенька, дети имеют свойство быть безгранично пронырливыми и самостоятельными, если им не отвечают напрямую. - Я потерял тот мир. Я искал его, но до сих пор не могу найти. Он тоже был создан не мной, да, черт возьми, я полный придурок, я не смог сберечь того, кого любил и именно поэтому я торчу здесь век за веком! Оберегаю вас, потому что не смог сберечь их. - Не ярись. – Я постаралась, чтобы мой голос прозвучал мягко, ласково, но вышел только тоскливо-усталый вздох, сорвавшийся с губ в середине слова. Дракон приблизил свою морду вплотную к листу, на котором я сидела, его глаз был так близко, что я могла к нему притронуться, утонуть собственным взором в его крестообразном, обрамленным расплавленным золотом зрачке. Могла в одну секунду создать железный шип и лишить его этого глаза, но он верил мне уже настолько, что глаз не стоил всех его тайн, известных мне, его единственной оставшейся хранительнице. – Почему ты не продолжишь поиски? Почему покинул тот мир? - Меня вышиб его создатель. Сжег для этого пару соседних солнц, стоит отдать ему должное, искусный ублюдок, вышиб в «зеркало» столь древнее, что пока я из него выползал, прошло еще несколько тысячелетий. Та, кого я любил, уже была мертва… Я просто хотел забрать сына. Но Зармант считал, что мой сын принадлежит его миру и не важно, что он такой же демиург. Зармант, верно, уже поглотил его, столько времени я потратил. Это было очень давно, понимаешь? - Мхм, понять всю эту твою временную хренотень мне весьма затруднительно, но.. Дело ведь в том, что он либо выращен приемной семьей и ты не хочешь вторгаться в его жизнь и портить ее? - Либо воспитан Зармантом. Или уничтожен им. В любом случае, я принесу с собой только беду. - Посмотри на меня, Белый! – Я схватилась за один из его рогов, причем железной рукой схватилась, притянула к себе, нависая угрожающе над его глазом. Да, у меня хватает на такое силенок. Не поверите. – Я приперлась на остров, где меня никогда не простят. Но от этого стало лучше. Мы спасли их, сотни небезразличных нам людей – и ты, старый гавнюк, и я! А теперь, раз уж собираешься оставить Эсхан на произвол судьбы в моем лице, изволь взять свою задницу в крылья и лететь искать сына, коли он у тебя в наличии. Ты просто боишься, что он тебя не примет. Так если не примет – есть за что! И ты должен понять это, хотя бы попытаться исправить свою оплошность и достойно признать поражение, коли такое случится. Признать, но все равно сопротивляться, сражаться за то, что тебе дорого. Или, что же это, вся эта громадная чешуйчатая кастрюля слабее какой-то человеческой девицы? - Пожалуй, ты права. – он фыркнул, рывком высвобождая свой рог из моей хватки. – Но тогда обещай… - Я тебе еще и обещать что-то должна, змея очковая? - Обещай, что, покинув остров, отыщешь своего «принцесску». Ааа! Что ты делаешь! Да, я пнула дракона в глаз. В закрытый. Но все равно больно. Заслужил, потому что! Нефиг подглядывать за моими мыслями и чувствами, пока сам ведешь себя, как хвостатое дитя безмозглое. Я остановилась у могильного камня. Промедлив немного, села, скрестив ноги по-турецки. Здесь уже полгода как лежат мои родители, единственные люди на острове, которые верили в меня, верили мне в тот самый день и помогли сбежать. Они надеялись, что дадут мне свободу. И я тоже очень на это надеялась... Как бы я хотела увидеть их вновь. Обрадовать. Показать, что теперь я пленница разве что собственной силы и титула. - К сожалению, мам, пап, путешествуя, я поняла одну забавную вещь. Человек, который считает себя абсолютно свободным, либо круглый идиот, либо одинок и на грани нервного срыва. Я одинока... Но держусь. "Держусь, ага." - Хотя, честно вам скажу, я поражена в самое сердце. Иногда мне кажется, что если я прижму сюда ладонь, а потом взгляну на нее, она будет заляпана. Влюбляться вот так вот искренне, ждать кого-то из путешествия, не зная, вернется ли он... Я почувствовала, как больно становится в горле. Как запах мяты бьет в нос, эта перечная мята, эта земля и влажный песок. Ветер больно царапнул лицо. Все же пришлось закрыть его ладонями. Железная Мастерица. Хозяйка Горного Дворца. Королева Эсхана. Столько титулов и от всех их только горько на языке... "Я так и не исполнила вашу мечту. Простите меня. И спасибо, что спасли жизнь. Мне никогда не стать такой же, как вы, мама, папа... Мне никогда больше не увидеть вас."

***

Белый дракон молча наблюдал за девушкой, сидящей напротив могилы. Он искренне хотел бы знать меньше о ее чувствах. Но слишком глубоко забрался в память смуглой мастерицы, чтобы не знать, что на самом деле сейчас она плачет. Впервые за полгода позволила себе разреветься, как ребенку, потому что раньше даже мысли о том не допускала. Хотела быть сильной. А вышла жесткой - и по терпению пошла трещина. И все же, удивительно - тоска по тому, кого она так хотела увидеть, делала Белую в каком-то смысле сильнее, может даже гибче. Она была готова принять что угодно. Лишь бы суметь все преодолеть и двинуться дальше. Попытаться отвоевать что-то, что все еще очень важно и дорого для нее. - Эх. Учил сотнями лет людей уму да разуму. А в итоге меня самого учит какой-то ребенок. И правильно учит.