Улыбка покойника

Особняк, в котором жил Драгомиров, был спрятан в тени высоких дубов. От широкой дороги до парадных дверей была проложена дорога из сыпучего камня. Сам дом представлял собой архитектурный шедевр второй половины 18 века: белый камень, голубые рамы окон, нежно-синие узоры лепнины. Широкую белую лестницу удерживали помпезные колонны. Несмотря на светлые оттенки, на особняке была заметна какая-то странная печать. Неуловимая печать. Драгомирова и его гостей встретил радушный лакей. То и дело трогая свои тонкие седые усики, он кланялся и всячески выражал почтение, а в его чуть нервных движениях было столько суеты, что Тальков даже успел утомиться за каких-то три минуты приветствия. К удивлению Игоря, Драгомиров не стал торопиться с фотографированием. Он велел Глашке подать обед. И тот, к слову, был очень и очень вкусным. Ещё бы: нежный куриный бульон с варёным яйцом, гренки с сыром, картофельное пюре и эскалоп. — Моя супруга сейчас в Париже. Мы живём вдвоём. Я рано ложусь спать, потому вам никто не помешает, — дружелюбно произнёс Драгомиров, когда тарелки всех троих опустели, — готовы приступить к работе или вам нужен отдых? У нас есть несколько гостевых спален… — Готовы, — поспешно произнёс Игорь и лягнул под столом Владика, который, судя по забавному выражению смуглого лица, был готов принять предложение и вздремнуть часок-другой. На самом деле, Талькову было не по себе в мрачном доме. Внутри он оказался, вопреки внешнему облику, тёмно-коричневым, с неким налётом древнерусского купеческого быта. В столовой и гостиной фотограф заметил чучела медведей и даже волка. Они скалили зубы, словно хотели напасть, а ведь были уже давно мертвы и по злой иронии судьбы из диких лесов перекочевали игрушками и элементом декора в дом богача Драгомирова. — Что ж, хорошо. Идёмте, — отбросив в сторону накрахмаленную салфетку, хозяин жилища быстро поднялся и вышел из столовой. Они поднялись на второй этаж. Драгомиров свернул направо, в кромешную тьму коридора и остановился у первой тёмно-кофейной двери. Достал ключ из кармана брюк и трижды повернул в скважине. — Прошу, — шепнул, медленно толкая дверь. Влад и Игорь переглянулись, а после вошли в спальню. Было душновато. Толстые шторы из тёмно-зелёного гобелена были плотно задёрнуты. Синие обои делали комнату ещё мрачнее. По обе стороны от окна стояли книжный шкаф и трюмо с зеркалом, которое скрывала белая ткань. Обычное дело, когда кто-то умирал. Также в комнате находился рабочий стол и маленький столик для газет и книг. Но более всего внимание привлекала высокая кровать с десятком подушек в белом ажуре. Утопая в мягком огромном матрасе, посередине кровати лежал мужчина в чёрном фраке на английский манер. Его руки с белыми и нещадно красивыми пальцами покоились на груди. Игорь подошёл ближе: кожа казалась такой тонкой и белой, словно была украшена лёгким слоем снега. Покойник при жизни был красив и, скорее всего, харизматичен. — Я бы хотел, чтобы вы сделали несколько фотокарточек. Парочку в лежачем состоянии, другие в сидящем. Особенно у зеркала, — негромко произнёс Драгомиров и приблизился к комоду, сжав в кулаке белую ткань, под которой покоилось зеркало, — это возможно? — Да, конечно, — скользнув взглядом по крупному белому носу и прилизанным назад тёмно-русым волосам, Тальков поспешно расстегнул пиджак, — Влад, давай устанавливать аппарат. — Не буду вам мешать. У вас есть время до рассвета, — мягко произнёс Драгомиров и зачем-то задержался взглядом на лице фотографа. Казалось, он хотел сказать что-то ещё, но вместо этого передумал и вышел. Первые несколько фотографий были сделаны легко и быстро. Влад ассистировал молча и профессионально. А вот когда с фотографированием лежащего было покончено, появилась проблема: нужно было поднять труп и усадить его в кресле у трюмо. Тальков испытывал странное волнение, когда брал верхнюю часть тела покойника, а Влад — нижнюю. Он никогда в жизни не делал подобного! Они усадили умершего у зеркала, которое так и было скрыто белой тканью. «Я даже не спросил, как его зовут» — рассеянно подумал Тальков, опускаясь на колени у раскрытого чемодана и разыскивая там приспособление для держания головы. Ведь на фотокарточке покойники должны выглядеть как живые. Ведь именно в этом вся суть.