Что происходит на Гавайях

— Вашей девушкой, адмирал? — Бел Торн был почти невыносимо серьезен. А Майлз так надеялся, что он улыбнется. В конце концов, выдать бетанского гермафродита за прекрасную даму — неужели это не забавно? Да еще и посетить вдвоем с человеком, которому свободно можешь доверить прикрывать свою спину, один из самых восхитительных уголков Вселенной… — Бел… Это не приказ, а просьба. Вы вправе отказаться. Я просто попрошу кого-нибудь другого… Другую. (Но ни с кем более, кроме, пожалуй, Елены Ботари-Джезек, к которой Майлз обратился бы с подобной просьбой разве что под угрозой неминуемого краха, или Элли Куин, к сожалению, находившейся теперь на другом краю Вселенной, он не чувствовал бы себя так… спокойно.) Верный и, безусловно, заслуживающий доверия Бел. («И к тому же давно и безнадежно влюбленный в адмирала Нейсмита Бел, не так ли? — вкрадчиво поинтересовался внутренний голос. — Тот, что пойдет для тебя на все». Иногда Майлз отчетливо осознавал, что способен возненавидеть сам себя.) — Я совсем не против, адмирал! — на лице Бела возникла привычная легкая, немного игривая улыбка, которую так часто доводилось видеть Майлзу при их неформальном общении. Казалось, капитан Торн надел маску, говорящую: «Я знаю, что ты знаешь. И мы оба знаем, что все это — не всерьез». Конечно же, не всерьез. Всего-навсего очередное задание. Адмирал Нейсмит расправил плечи, как можно выше вздернув подбородок. И начал излагать подробности операции: — «Две равно уважаемых семьи…» Или не слишком уважаемых — тут как посмотреть — с Архипелага Джексона полюбили одну девушку. При этом интерес их был совсем не романтический. Девушка не была ни молода, ни особенно хороша собой, зато возглавляла один из Малых Домов, дружба (или любовь) с которым сулила великолепные перспективы. Еще бы! Единственная владелица некой инженерной группы, занимающейся разработкой и обслуживанием специального оборудования для разнообразных генетических экспериментов — в том числе и для клонирования. Вопреки серьезнейшим матримониальным притязаниям со стороны тех самых Домов, девушка сочла возможным заключить брак с простым инженером, не имевшим никакого касательства к Большой Игре. Надо ли говорить, что жили они с тех пор счастливо, но недолго. Инженер сгинул в крайне неудачном прыжке через п-в туннель во время поездки на конференцию в Колонию Бета. Безутешная вдова осталась одна растить сына и наследника, жестко управляя своей маленькой империей в типично мужском мире Архипелага Джексона. Больше замуж так и не вышла и многообразные попытки посягательства на свою независимость пресекала достаточно резко. Впрочем, с одним из бывших претендентов у нее установились довольно приличные деловые связи, тогда как другой, по сути, оказался предоставленным самому себе и своим весьма нешуточным амбициям. Сынок подрос. Получил превосходное образование. Во всем помогал матери. Стал истинным наследником и со временем мог претендовать на то, чтобы возглавить группу. Но… Отправившись праздновать свое восемнадцатилетие на станцию «Новые Гавайи», погиб, разнесенный на крохотные элементы очень хорошо спланированным взрывом. Слуга по имени Малькольм Росс, сопровождавший его в поездке, сообщил о произошедшем безутешной матери. Та потребовала как можно скорее доставить останки сына домой. Слуга договорился с властями о выдаче тела, даже посетил морг, условившись о транспортировке и заполнив бумаги. Но, к сожалению, вскоре выяснилось, что в системе сохранения данных случился сбой, и тело кремировали, распылив пепел в космосе якобы согласно завещанию покойного. Был жуткий скандал. Перед матерью извинились, затеяли расследование — все честь по чести. Между тем верный слуга домой тоже не возвратился. В тот же день его нашли мертвым на одной из площадей станции. При расследовании причину смерти определили как «отравление токсином неизвестного происхождения». Вот и все. — Милая история, — кивнул Бел. — А при чем тут мы? «Вопрос вопросов!» — хмыкнул про себя Майлз. — Госпожа Кёнинг хочет вернуть себе сына. Хотя бы… э-э-э… условно. — Станем призывать духов? — глаза Бела подозрительно азартно заблестели. Именно так, надо думать, обычно выглядел сам Майлз, собираясь ринуться в очередную авантюру. — Почти. Ей нужен клон. — Разве на Архипелаге Джексона не принято хранить материал для клонирования в специальных банках? — Так точно. Только из банка этот самый материал исчез. — Что-то многовато исчезновений и смертей для такой простой, в общем-то, истории. Майлз усмехнулся: — Совершенно верно. Некто очень старается, чтобы у дамы не было наследников. — И кто у нас главный претендент на звание «Некто года»? — У госпожи Кёнинг есть кузен. Которого всячески поддерживает та самая не добившаяся альянса с госпожой Кёнинг сторона. Полагаю, его рук дело. Впрочем, с кузеном разберутся без нас. — И в чем тогда наша роль? — Бел отрешенно накручивал на палец чуть отросшую каштановую прядь у виска, а Майлз как завороженный следил за этим медленным движением. Так смотрят на огонь свечи или на неторопливые струи фонтана. Или на прекрасную женщину. Дьявол! — Перед смертью Малькольм Росс сообщил своей госпоже, что сохранил генетический материал и успел его передать кому-то на станции «Новые Гавайи». И даже назвал пароль. «Наутилус». Но вот кому нужно сказать заветные слова… — Странный пароль. Успевший в детстве насладиться приключениями капитана Немо Майлз, усмехнулся уголком рта: — Какой уж есть. — В целом, поиск иголки в стоге сена, — задумчиво протянул Бел. — Просто мечта. И нет никакой гарантии, что стоит нам начать расспросы, как мы не последуем за преданным слугой. Вполне возможно, люди пока что не покойного кузена все еще на станции. Или той самой заинтересованной стороны. Слушайте, адмирал, может, нам имеет смысл захватить Гавайи силами дендарийцев и устроить им тотальный армагеддон? — Это мы оставим на крайний случай, — Майлз представил выражение лица Иллиана, узнавшего о подобном способе ведения расследования, и ему стало не по себе. Он непроизвольно передернул плечами, словно почувствовав дуновение ледяного ветра с Кайрила. — У меня найдется несколько идей. И, что самое главное — весьма точная копия маршрута, пройденного мистером Россом в тот роковой день. От морга — до площади. — Вся наша жизнь… — философски изрек Торн. –Однако, как правило, в обратном порядке. И Майлз вынужден был с ним согласиться.