По маленькой тайне на каждого из нас

Тёмная и, отчего-то, холодная комната давит стенами по отяжелевшей голове. Наверное, последние три бокала были лишними.. хорошо хоть, никто на этаже не заметил, а то отправили бы домой, или чего хуже — влепили бы выговор. Но эти мелкие проблемы волновали сейчас Обри меньше всего — куда уж там думать о выговорах, когда душу вывернули наизнанку, а потом ещё и потоптались на ней, бросив непотушенную сигарету перед уходом. Чувство были отвратительное, будто даже тошнило. — Привет.. — раздался запыхавшийся женский голос. Джеймс повернул голову и увидел, как последняя капелька искусственного света покидает помещение через захлопнувшуюся щёлку двери. Он видит Лизу — слегка взъерошенную, но всё равно довольно ухоженную. Она ищет взглядом какое-нибудь свободное местечко и, найдя, кидает сумочку на стул. — Приехала сразу, как ты позвонил. Её взгляд упирается в стекло, за которым, возле пустого стола, закованный в наручники, будто какой-то чрезвычайно опасный преступник, сидит Кевин и безразличным взглядом буравит свои руки. — Даже не верится, что это он. Таким тихоней прикидывался. — Мне тоже, — наконец ответил Обри, словно оживая после продолжительного ступора. — И как только он додумался до такой истории? Обставить убийство, как какой-то диковинный обряд, а потом ещё и притвориться геем.. зачем такие сложности? — Да, парнишка всех обдурил, — с иронией хмыкнула девушка, невольно переведя взгляд на агента. — Особенно тебя. Момент не самый удачный для шуток, но сдержаться было трудно, а потому краем глаза Джеймс невольно замечал улыбку на самых кончиках её губ — бесстыдную, циничную. — Такое чувство, что ему кто-то помог, не находишь? — рассуждал он задумчиво, изучая Кевина, как подопытную мышь. И, всё же, интересно наблюдать за тем, как человек меняется у тебя на глазах, от этого чудесного природного явления почти невозможно оторваться. — Кто, например? Джеймс подёрнул плечами. — А хоть бы и та загадочная девушка. — Кевин так и не признался, кто она? И снова вопрос без ответа. Пока что без ответа, но время всё расставит по местам, тем более, что осталось ещё совсем немного. — Одно ясно точно — с воображением у неё всё в порядке, — констатировал тот своё экспертное мнение. — Не каждый сможет такое выдумать, а потом ещё и убедить парня провернуть. В такой темноте периферийное зрение слегка подводило его, но мужчина готов был поклясться, что заметил.. нет, даже услышал лёгкий смешок. И эхо от него в пустых гулких стенах разнеслось невидимой волной, ударив прямо в уши отвратительным шорохом. Так что даже захотелось поморщиться. — И как ты только до этого додумалась? — прошептал он, как будто говорил сам с собою, но был тут же отчётливо услышан. — Что? — девушка обернулась. — Ты превосходный манипулятор, Лиза, это любой психолог скажет. Да даже я не мог от тебя отказаться, какую бы чертовщину ты не творила.. куда уж какому-то доверчивому пацану? — Кажется, у тебя самого фантазия разыгралась, — изображать оскорблённую у неё получалось не так хорошо, как влюблённость и пламенные извинения. Она была смешна в своих жалких последних попытках. — Может, хватит уже притворяться? — Джеймс не выдержал и вспылил, стараясь лишь держать голос на допустимом уровне, чтоб за стенкой не было слышно. — Он же просто мальчишка, Лиз. Как у тебя совести хватило втянуть его в это? — Джеймс, не сходи с ума.. — Я пробил твой телефон, — перебил мужчина, сразу кинув аргумент. Надоела пустая игра слов. — В ночь убийства он вдруг отключился, а потом снова заработал через три часа. Этого времени вполне хватило бы, чтобы добраться до издательства, спрятать труп.. ну и ещё плюс-минус полчаса на прочие сложности. — Это и есть твой аргумент? — казалось, она была даже разочарована. — Я же сказала, что ездила на встречу с Брайтом, а телефон сел по дороге.. — Твой телефон вообще не покидал квартиры, Лиза. Ты оставила его дома, а сама поехала в издательство за Кевином, в то же самое время. Только я пока не понимаю, зачем.. Девушка взяла короткую передышку, чтоб дать своему ненаглядному время передумать. Но он не спешил воспользоваться этим шансом, разум слишком затмила злость.. — Вот, когда поймёшь, тогда и приходи, — уже успокоившимся и даже чрезмерно холодным голосом произнесла она, схватив со стула сумочку, а после пронзительно заглянув в лицо Джеймса. — А сейчас тебе пора на допрос. Убийца ждёт. Высокие каблуки своим стуком затмили все прочие звуки, а дверь широко распахнулась под тяжестью рук. После, дверь хлопнула так громко, что Обри вздрогнул — его мозг устроил незапланированную перезагрузку после очень смелого и почти необдуманного диалога. И осознание приходило слишком поздно, чтобы среагировать.. Он быстрой походкой кинулся к выходу, дёргая за ручку и выглядывая в коридор, когда чуть не врезался в ошалевшего Бута. — Ты чего такой резкий? — на выдохе возмутился начальник, окидывая того недовольным взглядом. — Чуть не сшиб меня. Но у Обри слишком мало времени, чтоб обращать внимание на всякие столбы, что так неудачно возникают посреди дороги.. или же наоборот — очень даже кстати? Он вытянул руку, ткнув пальцем в сторону быстро уходящей фигуры. — Задержи мисс Морган ненадолго. Я поговорю с ней после допроса. — Мисс Морган? — с нескрываемым акцентом повторяет Бут. — А дома ты с ней поговорить не успеешь? — Просто задержи её до конца допроса, Бут, это так сложно? — да, здесь уже он превысил свои полномочия, но оправдываться не было ни сил, ни желания. Сили возражать не стал и спрашивать причину — спасибо ему — тоже. Просто коротко ответил: — Нет.. тогда допросишь парня сам? — Справлюсь. Мысленно поблагодарив его за отсутствие лишних вопросов, Джеймс проследил за происходящим со стороны до тех пор, пока рука Бута ловким движением не поймала Лизу у открывающихся дверей лифта. Они начали о чём-то активно спорить, но природный дар убеждения и ФБРовский значок должны были поумерить её пыл на следующие полчасика. А уж этого времени Джеймсу должно было хватить с головой. Он оглянулся на дверь допросной и уверенно кивнул — сам себе, чтоб убедиться, что справится. Потому что он должен.. и он сделает это сам, один, без чьей-либо помощи, потому что никто не смог бы лучше. Обри вошёл в комнату уверенно, взглянув в печальное лицо напротив. И тогда заметил, что рубашка Кевина была всё так же измята и застёгнута не на все пуговицы — они до сих пор помнили его прикосновения. И Кевин помнил, вне всяких сомнений. Со временем он непременно поймёт, что так было нужно — иногда маленькая подлость помогает добиться цели лучше всяких законных процедур. — Здравствуй, Кевин, — он присел на противоположный стул, придерживая рукой галстук. — Уже здоровались сегодня, агент Обри, — тон был официальный, с лёгкими нотками обиды. Пожалуй, он имел на это полное право. И по тому, как он ёжился, одёргивая вниз и без того спущенный рукава, заметно было, что парень до сих пор чувствует себя почти голым перед Джеймсом. Во всех смыслах. — Не хочешь начать? — поинтересовался мужчина, словно давая право выбора. Хотя был он весьма сомнительный.. — Или хочешь, чтобы я рассказал, как всё было? — И как же по-вашему? Хочет грязных разоблачений? Что ж, Обри ему устроит. — Думаю, что ты не соврал мне, что понятия не имел о том инциденте с Фрэнком, об этом вообще мало кто в курсе. Полагаю, ты вообще не подозревал, что тебя ждёт, когда устраивался на эту работу. И лишь потом ты начал замечать знаки внимания со стороны мистера Брайта. Сначала незначительные, но его аппетиты росли. Мальчишка прищурился, дыхание слегка участилось, но виду он старался не подавать.. о да, Джеймс был на верном пути. — Ты давно ему нравился, потому он с такой заботой оплачивал твою учёбу, готовил для этой должности, так сказать. А благодарный папочка с радостью вручил тебя своему лучшему другу, он ведь ничего не знал. А потом ты и сам ему не рассказывал, ведь это убило бы его.. ну или, в крайнем случае, лишило бы тебя прибыльной должности, а всю семью - средств к существованию. Оставалось терпеть. Тот пожал плечами едва заметно и отвёл взгляд. — Но были и положительные моменты в твоей работе, — с притворной радостью отметил агент, вновь возвращая утерянное внимание, он терпеть не мог, когда его не слушали. — Ведь там ты познакомился со своей девушкой.. и, дай-ка догадаюсь, она вихрем ворвалась в твою жизнь, практически околдовала. Она красавица, да, Кевин? Пусть и немного стерва, но это даже придаёт ей изюминку, а уж какая она в постели.. — Прекратите, — терпение с резким выдохом покинуло Линна. — Моя личная жизнь вас совершенно не касается. Знал бы он только, как Джеймсу хотелось, чтоб так всё и было. — К сожалению, она касается меня напрямую: дело в том, что твоя возлюбленная встречалась ещё и со мной, а потом с Мэттью Ричардсом, и ещё, бог знает, с кем. — Не представляю, о чём вы говорите, — холодность его тона всё больше слабла под давлением чувств, которые не так-то и легко можно скрыть без особой подготовки, а Кевин был не из того числа людей, умевших внушать себе внутреннее спокойствие. Зато агентам ФБР он нехило смог внушить доверие. Особенно, одному конкретному агенту. — Да ладно тебе, врушка, тут же все свои, — мужчина хлопнул его по плечу, нарочно делая голос загадочным и игривым, вызывая в душе подозреваемого настоящую бурю. — Хотя, знаешь, я поражён твоим упрямством. Ты всё это время знал, что она спит со мной, но продолжал молчать, потому что она уверяла, что так надо. Для дела, — агент придвинулся ближе, стараясь задеть его словами как можно сильнее. — Ведь это всего лишь игра, но любит-то она только тебя. За каждым словом новая эмоция, словно они отдавались эхом в его ушах минимум трижды. Кевин не смотрел на собеседника, только до боли впивался ногтями в собственные ладони, то сжимая, то разводя пальцы. А Джеймс не унимался. — Я помню тот взгляд, когда ты застал нас с Лизой в спальне. Я-то, дурак, решил, что ты из-за меня так расстроился, но этот взгляд предназначался для неё. — Я убил Генри, — невпопад и слишком резко вырвалось из уст парня. Что угодно подойдёт, лишь бы прекратить этот разговор, любая, даже самая страшная тема. — Ведь мы за этим сюда пришли? Обри ничего не оставалось, как кивнуть. Не ожидал он такой прыти от тихони и хотел, пытался, как можно дольше оттягивать этот момент. Но выбор был сделан, и оставалось только подчиниться. — Полагаю, убийство было непреднамеренным, потому что ты даже не догадался выключить телефон, когда отправился в издательство. Ночью. В воскресенье, — констатировал агент, подсмотрев материалы дела, что лежали сейчас рядом. — Не расскажешь, как ты вообще там очутился? Да ещё и вместе с Генри. — Он.. он.. — собираясь с мыслями, тот немного нервничал. — Он позвал меня закончить какие-то срочные дела перед следующей сменой.. Очередное враньё, но Джеймс ему подыграет. — Ты пришёл в свой кабинет, а там уже ждал Генри с распростёртыми, так сказать, объятиями. А вокруг было так хорошо, пусто, ни души.. романтика! И что же случилось дальше? Этот наигранный и даже ироничный интерес заставлял парня сжиматься и чувствовать такое давление в лёгких, будто они наполнены водой. И дальше не было желания что-то выдумывать, он был слишком напряжён, по затылку прокатился жар. — Он повалил меня на стол, — голос чуть дрогнул. — Порвал мою любимую сиреневую рубашку. Насмешка с лица Обри потихоньку спала. — А ведь я много раз просил его отстать, иногда даже умолял, а он только смеялся и делал вид, будто это какая-то шутка. Но я-то понимал, что каждый день — это уже не шутка, уже давно никакая не шутка. Мне показалось, он даже не слышал, когда я просил его слезть с меня, — пауза на короткий вздох. — Очень зря, ему стоило послушать. — Кевин, что случилось потом? — невежливо поторопил агент. — Я хотел ударить его чем-нибудь.. потому что кулаки не очень помогали. Схватил первое, что попалось на столе.. какое-то шило, я даже не помню, зачем принёс его туда. — И воткнул ему в шею, — вновь нетерпение заставило агента подать голос. — Удивительно точный удар. — Впервые в жизни, — Кевин нервно усмехнулся, будто они беседовали о каких-то школьных достижениях, но смех этот продержался недолго. — Кровь хлестанула так сильно, что мне всё лицо залило. До сих пор этот привкус во рту.. можно воды? — Успеешь ещё. Трудно было не заметить, что Обри до сих пор зол — он точно не принесёт попить. Оставалось надеяться, что скоро всё это кончится. Очень скоро. — Я долго всё отмывал, где-то час ушёл или больше, — он снова окунулся в воспоминания, потирая уставшую голову. — Потом разлил немного крови в кабинете Генри, как будто его убили там. Раздел его, связал галстуком, чтобы руки не болтались.. — И свалил тело в помойку? Линн кивнул. — Что ж, вполне удовлетворительная история, хоть сейчас в суд, — Джеймс взял ручку, постучав ею по столу, и заметил, с каким облегчением выдохнул Кевин.. удивительно, какое тут вообще может быть облегчение, когда ты понимаешь, что сядешь за убийство и его сокрытие? — Вот только, как ты один, такой хрупенький.. — он оглядел сомнительное телосложение убийцы. — Дотащил здорового мужика до помойки? Боюсь, тебе понадобилась бы лишняя пара рук. Тот часто заморгал. — Наверное.. я был в шоке. Знаете, страх открывает неожиданные возможности. Голос его вновь задрожал, ладони потели. И не нужно быть лабораторным умником, чтоб распознать такую явную ложь. — Отличный ответ, — тем не менее Обри закрыл тему. — Тогда, может, расскажешь, зачем притворялся геем? Так, для галочки. Кевин пожал плечами. — Не знаю.. думал, это отведёт от меня подозрение. — Как же так, мистер Линн, и здесь у вас неувязочка, — тот цокнул языком. — Если это была уловка для ФБР, тогда почему я узнал эту маленькую тайну прямиком от Лизы Морган? Или ей вы тоже соврали в обязательном порядке по каким-то личным причинам? Вопросы волной захлестнули парня, сбивая с и без того неустойчивых ног. Он не был готов, он ничего не придумал.. — Не знаю, — только и смог коротко ответить. — А я знаю. Потому что это была её идея, — Джеймс наклонился ближе через стол. — Ты был в шоке, ты был напуган и не знал, что делать. Но тут появилась Лиза и, мало того, что помогла спрятать тело, так ещё и придумала великолепную историю про вас с Генри. Кевин задышал часто и взволнованно, глядя прямо в глаза нависшему над ним мужчине. Но молчал. — Дурак, она никогда и ничего не делала ради тебя, неужели ты не понимаешь? — из последних сил дожимал агент, почти умоляя признаться, смотрел, как тот жмётся от страха, но ничего не отвечает. — Кевин, пожалуйста, скажи мне правду, — уже тише, почти шёпотом. Пауза, что повисла между ними, показалась вечностью. В глазах напротив виднелось смятение, боль и ещё немного бессилия и искренней усталости. Это был шанс для Джеймса, вероятно, что последний. И, наконец, парень сделал глубокий вдох.. — Мне больше нечего вам сказать, агент. Ладони с тяжестью ударили по столу, заставив Кевина вздрогнуть. Джеймс продолжал смотреть на него с грустью, непониманием, и до боли стиснув зубы. Таких дураков он редко встречал в своей жизни и каждый раз готов был проклясть себя за то, что ничего не мог сделать. Ничего. Он молча сгрёб со стола документы, отчёты экспертиз и показания свидетелей. Он был зол и беспомощен что-либо изменить, ему хотелось кричать, ударить идиота, чтобы вправить наконец ему мозги, а затем и себя хорошенько приложить — так, для уверенности, что сегодня вечером опять не разболится голова и не опустеет ещё одна бутылка виски — слишком много для одной недели. Определённо, слишком много. Джеймс вышел из-за стола, стараясь не смотреть больше в опостылевшее лицо, и покинул допросную. Эмоции переполняли, хотелось кричать и сворачивать шеи.. а в частности — одну конкретную тонкую шею (добавить описательный момент чтобы было понятно что речь о Лизе), облачённую в шёлк цветастой блузки. Он шёл по коридору — в сторону лифта, а за прозрачными стеклянными перегородками уже видел Бута, сторожившего упрямую темноволосую особу, лицо которой выражало крайнее недовольство и нетерпение, а руки были сложены на груди. — Обри, ну наконец-то, — заметив его, напарник поднялся с небольшого кожаного диванчика. — Надеюсь, оно того стоило, потому что твоя баба мне весь мозг вынесла.. — Спасибо, дальше я сам, — не глядя, Джеймс коснулся ладонью его плеча и пронёсся мимо — прямиком к уставшей от ожидания Лизе. — Поднимайся. Этот короткий и волевой приказ мигом заставил её обернуться. — Поднимайся, я сказал! — Обри, что происходит? — не выдержал любопытства Бут, но в ответ получил лишь короткое: — Прошу тебя, иди. Я сам разберусь. Напарник с недоверием прищурился, но просьбу решил выполнить, полагая, что здесь намечался какой-то личный разговор. И, стоило его спине скрыться из виду, как Обри вновь вернулся к занимательной беседе с мисс Морган, которая уже соизволила поднять свою задницу и встать перед ним. — Что ты сделала с ним? — яростно прошептал он в лицо женщины. Та осталась невозмутимой, явно ожидая подобного исхода, как будто знала, была уверена. — Полагаю, у вас нет оснований задерживать меня, агент? — спокойным до тошноты голосом вопросила она. И это была правда — отвратительная, испепеляющая его до самого основания, как спичку. — Ты знала, что Генри домогается его, ты не могла не знать, он наверняка всё тебе рассказывал, — нервным шёпотом начал Джеймс. — Но тебе было мало, ты хотела шантажировать Генри, чтобы он выпустил твою жалкую книжонку, может.. хотела снять на видео, как он пристаёт к своему бухгалтеру? За этим ты поехала в издательство в тот вечер? Ты уговорила Кевина пойти на это, он поверил.. — Прекрати истерить, как девчонка, — вдруг перебила она спокойно и сосредоточенно. — Никаких доказательств нет, и никто не сможет их найти. Обри продолжал взволнованно дышать, всё ещё находясь под тяжестью эмоций. — Если подумать, то всё очень удачно сложилось.. — чуть погодя, произнесла она, когда её кавалер начал приходить в норму. Ладони аккуратно легли на его грудь. — Разумеется, смерть Генри стала такой же неожиданностью для меня, как и для всех остальных. Но теперь издательство перейдёт к Мэттью, что тоже вполне неплохо, если подумать. Джеймс не совсем понимал, что происходит. Молча смотрел и слушал эту речь. — Очень жаль, что с бедняжкой Кевином так вышло, но кто же мог знать, что он сорвётся, — она печально улыбнулась. — Но мы ничем не можем ему помочь, правда же? Циничность, с которой она объяснялась, её широко распахнутые глаза и лёгкость прижатых ладоней вызывали внутри Джеймса такую бурю, что, казалось, его вот-вот начнёт трясти. — Ты же не будешь вести себя, как дурак и упускать такой шанс? — Лиза как будто поставила точку в его самообладании. Сердце заколотилось, горький ком подкатил к горлу.. Обри крепко сжал её ладони и убрал от себя под удивлённым взглядом. — Убирайся отсюда, я видеть тебя не хочу, — с еле сдерживаемой ненавистью выпалил он. — Я найду доказательства и заставлю его признаться, и тогда ты сядешь. Я тебе обещаю. Разочарование промелькнуло в её взгляде, но ни капли страха в нем не было. Лиза словно была уверена в том, что никогда больше не переступит порог этого здания, а уж тем более в наручниках. И эта надменность прожигала Джеймса изнутри, хотелось заставить её понять, что это ненадолго, стереть эту мерзкую самоуверенность. Да что уж там, он бы с радостью ударил её по смазливому личику.. — Не будь дураком, Джеймс, не надо так убиваться.. или ты серьёзно в него влюбился? — раздался лёгкий смешок. — Подумай, я даю тебе последний шанс. — Это я даю тебе последний шанс признаться, не упускай его. Нет, этого не было в её планах, как и слёзных оправданий и раскаяния. Даже перед ним. — Простите, агент, такой радости я не смогу вам доставить, — уже серьёзнее произнесла она, осознав, что их беседа зашла в тупик. Было неприятно и даже грустно, как будто такой реакции она точно не ожидала.. а на что же она надеялась тогда? — Уходи. Сегодня вечером занесу твои вещи, — в последний раз Джеймс обратился к ней, больше не хотелось говорить ей ни слова, смотреть или слушать. Хотелось просто покончить с этим, как можно скорее. Это она поняла даже слишком хорошо — просто высвободила руки, последний раз окинув презрительным взглядом. Что ж, это было взаимно. Поправив тонкий ремешок сумочки на плече, Лиза развернулась и сделала пару медленных шагов до лифта. Тонкие пальцы нажали на холодную металлическую кнопку. Звякнул сигнал, двери открылись. Джеймс только видел краем глаза, как она скрылась в кабине, а на душе было всё так же паршиво. Слишком много случилось.