The third

— Фуруя! — обвиняюще кричит чуть запыхавшийся Савамура, вваливаясь на крышу. Грохот распахнувшейся двери может поднять и мёртвого, не говоря уже про крики и топот, но Фуруе всё равно — даже голову не поворачивает. Лежит себе в тени и смотрит на небо. Или спит — издалека Савамура не может определить наверняка, но отчего-то чувствует, что Фуруя бодрствует. Понимать друг друга с полуслова, с полувзгляда — это то, чему они научились за три года старшей школы. Иногда это полезно, а иногда бесит — вот прямо как сейчас. — Фуруя! Негодования не хватает надолго — оно впустую разбивается о спокойствие Фуруи, об это дурацкое игнорирование, которое до сих пор выводит Савамуру из себя, заставляя бессмысленно повышать голос, как будто от этого что-то изменится. — Семнадцать, — тихо произносит Фуруя, всё так же непроницаемо глядя куда-то вверх. Савамура хмурит брови и непонимающе смотрит на него, а потом спрашивает: — Чего семнадцать? Впрочем, ответа он особо и не ждёт, да и какая разница чего именно там семнадцать у Фуруи. Сейчас гораздо важнее узнать, почему он так внезапно ушёл и не сказал ему, Савамуре, ни слова. Ну да, они никогда не были особо близки с одноклассниками — тренировки, матчи и ещё раз тренировки, на общение вне команды просто не хватало времени. Но друг друга они всегда ждали — особенно после того, как оказались в одном классе, — и никогда не уходили вот так, молча. Савамуре обидно, до жути обидно, но всё, что у него получается, — это молча стоять над Фуруей и сердито сопеть, потому что и обвинить-то, собственно, не в чем: никто никому ничего не обещал. Фуруя ни о чём не спрашивает, просто поворачивает голову и смотрит внимательно, а потом неловко тянет Савамуру за руку — вниз, к себе. Крыша тёплая — успела нагреться за день — и шершавая, лежать на ней не очень удобно, но вполне терпимо. Намного лучше становится, когда Фуруя чуть придвигается, оказываясь совсем рядом, от этого по коже бегут мурашки и хочется широко улыбаться. Или кричать от радости. Или ещё что-то, но Савамура никак не может понять, что именно. — Восемнадцать, — шепчет Фуруя ему на ухо, щекоча дыханием. «Всё равно ты меня нашёл», — слышит Савамура. И улыбается, провожая взглядом одинокую птицу в небе.