«Твой всецело...»

      Подъем по лестнице башни форта Драккон был долгим. Башня оказалась битком набита агрессивными тварями самого разного калибра, и мы потратили довольно много времени на их уничтожение.       По пути некоторые из нас совершали настоящие чудеса силы и упорства. К примеру, Фергюс Кусланд со своим отрядом, свернув в примыкающие к башне подземелья, отбил у порождений тьмы низложенную королеву Ферелдена. Даже после заключения и в обстановке смертельной опасности Анора совершенно не утратила ни присутствия духа, ни поистине королевского величия. А на предложение Табрис сопроводить вдову Кайлана в безопасное место гордо ответила:       – Я дочь своего отца и умею сражаться, Страж! Дайте мне меч, и я докажу вам это!       – Как скажете, Ваше вели... леди Мак-Тир, – ответила Табрис. – В любом случае, оружие вам понадобится. Нигде в Денериме сейчас не безопасно.       Кто-то из хайеверцев вручил Аноре короткий меч, и бывшая королева, не чинясь, присоединилась к нашему небольшому войску.       Маги оказались на крыше форта и с восторгом приветствовали нашу группу, к счастью, подоспевшую на выручку до того, как отряду Круга был нанесен существенный урон. Бойцов Мора здесь было немного, поэтому силы большинства чародеев были брошены на то, чтобы сдерживать главного из наших противников – Архидемона. Черный дракон еле успевал стряхнуть с себя действие одного заклинания, как в него летело другое. Удрать с крыши башни Архидемон не мог: правое крыло его повисло, как тряпка, располосованное мечом погибшего Риордана.       – Мать моя гномка, вот это чудище! – с удивлением и некоторым восхищением выпалил Роган, поудобнее перехватывая секиру. – Тут одним топором не обойтись!       – Зато у нас есть катапульты! – Зевран толкнул гнома в плечо и указал на баллисты, расставленные по периметру крыши. – Если развернуть их, то можно будет попытаться подбить эту птичку!       – Дело говоришь, эльф! – зычно одобрил принц в изгнании и вместе с Зевраном тут же припустил к ближайшей баллисте.       Поскольку я в осадной технике не понимала совершенно ничего, то присоединилась к Стэну, Каллиан и Кардолу, атаковавшим Архидемона. Морриган, демонстративно держащаяся отдельно от прочих магов, прикрывала нас, попутно отправляя дракону очередной презент в виде «шаровой молнии» или «ледяного конуса».       – Поберегись! – во все горло завопил Роган.       Я упала на каменные плиты и откатилась в сторону, поняв, что сейчас по Архидемону ударит тяжелая артиллерия. Едва мы все убрались с линии огня, как Зевран дернул рычаг, и катапульта шарахнула по черному дракону пылающими ядрами. Архидемон трубно взревел от боли, закинув голову к небу.       – Есть! – радостно констатировала я.       Но радость была преждевременной. Архидемон, сообразив, что основную опасность для него представляют именно катапульты, ринулся на них, оттопырив здоровое крыло. У дракона хватило сил приподняться над поверхностью, чтобы всем телом обрушиться на баллисту. Я заметила, что за миг до того, как катапульта разлетелась на куски, с нее соскочил Зевран. А вот Роган... Гном находился с внешней стороны, заряжая баллисту, и когда орудие треснуло, деревянная платформа, где он стоял, накренилась и соскользнула с верхней площадки башни вниз.       – Роган! – я кинулась к краю крыши.       Гном висел на самых кончиках пальцев, на выступе, опоясывающем площадку снаружи. Я, положив свои клинки, проворно соскочила на узкий – всего полметра в ширину – козырек и, подобравшись поближе к Эдукану, ухватила обеими руками его широкое запястье.       – Держись! – крикнула я, пытаясь втащить гнома наверх.       Роган смотрел на меня снизу, и в его голубых глазах отражались сожаление и сочувствие.       – Не надо, принцесса, тебе все равно меня не удержать... Ты слишком легкая для этого, – сказал он, непринужденно усмехаясь, словно не висел в добрых двадцати метрах над мостовой. – Только угробишься зря.       – Держись! – повторила я отчаянно, чувствуя, что цепенею от ужаса.       Я уже знала, что хочет сделать этот болван.       Роган еще раз улыбнулся мне.       – Было здорово сражаться вместе с тобой, Ринна. Прости, что так вышло.       Эдукан без малейшего сомнения просто разжал пальцы. Я с криком сомкнула на его руке обе ладони, но они лишь скользнули по стальным щиткам и латным перчаткам, и гном полетел вниз. В дым, окутывающий улицы Денерима.       «Как Риордан...»       – Ринна! – через край парапета, протягивая мне руку, перегнулся Зевран.       Эльф почти насильно втащил меня обратно на крышу форта.       – Приди в себя! – рявкнул он, встряхнув меня за плечи. – Сейчас не время лить слезы! Скорбеть будем после! Если выживем.       Зевран резким движением пригнул мою голову, над которой в следующее мгновенье просвистел топор. Это мигом заставило меня прийти в себя. Я провела рукой по полу в поисках меча и кинжала, которые бросила, пытаясь удержать Рогана. А вооружившись, повернулась лицом к полю боя как раз в тот момент, когда Архидемон с ревом изрыгнул скверну на атакующих его Кардола и Каллиан. Серому Стражу эта дрянь не могла повредить, а вот гном отшатнулся, прикрыв лицо щитом, и дракон, воспользовавшись мгновенной слепотой капитана Легиона Мертвых, ударил по нему своей могучей когтистой лапой. Каллиан, которая пыталась переключить внимание Архидемона на себя, с силой рубанула ящера, но тот стремительно попятился, и лезвие короткого меча лишь скользнуло по его чешуйчатой шее. Гном остался лежать на плитах без движения, и Табрис оказалась один на один со своим страшным и предопределенным судьбой противником.       На помощь Стражу уже спешили Стэн, Морриган, Зевран и я. Мы использовали ту же тактику, что и в битве с высшим драконом: ведьма швыряла в Архидемона все заклинания, замедляющие его движения, Стэн рубил всюду, куда только мог дотянуться, а мы с эльфом вновь приняли на себя миссию отвлечения. Но оскверненный древний бог родился далеко не вчера и всем атакам давал достойный отпор.       Табрис в поистине головокружительном прыжке сумела дотянуться до рогатой головы Архидемона. Ее меч четко вошел в глаз дракона, и тот оглушительно заревел, запрокинув голову с торчащим из глазницы клинком Каллиан. Эльфийка, после своего мастерского пируэта ухитрившаяся приземлиться на ноги, как кошка, не отступила ни на шаг. Она торопливо обернулась, ища взглядом хоть какое-то оружие и не находя его. Поняв, что через мгновение дракон вновь нападет на Табрис, и Стражу уже нечем будет защитить себя, я с невольным криком рванулась вперед.       «Спокойнее. Дышим ровно. Идем к цели».       «Теневой рывок» вновь сослужил свою службу. Ощутив своего рода дежавю, я выскочила из Тени позади дракона – но на этот раз не небесно-синего, а черного, как скверна. Рана, которую я нанесла, вонзив меч в заднюю лапу Архидемона, была не так уж опасна, но она отвлекла оскверненного дракона от Табрис. Наполовину ослепленный Архидемон развернулся в громадном прыжке, ища источник боли, и наверняка раздавил бы меня одним взмахом могучей лапы, если бы мне в последний момент не удалось отскочить в сторону. А вот Каллиан не успела увернуться от взмаха покалеченного крыла. Табрис кубарем покатилась по крыше и, с размаху врезавшись в основание одной из башенок, затихла.       Я увидела, как Стэн, подскочив вплотную к дракону, нанес сокрушительный удар по его шее. Архидемон, затрепетав вдруг отяжелевшими крыльями, ткнулся грудью в каменные плиты. Силы дракона таяли на глазах. Кунари уже был готов завершить начатое, но тут мне вспомнились слова Риордана.       «Если последний удар нанесет не Серый Страж, его дух переместится в ближайшее порождение тьмы и примет прежний облик. Таким образом, дракон бессмертен...»       – Нет, Стэн, нет!!! Не убивай его!       Кунари обернулся. Его лиловые глаза метали молнии. С занесенным для удара огромным мечом он был одновременно прекрасен и страшен, как живое воплощение какого-то воинственного божества. Но по моему взгляду Стэн даже в горячке боя понял, что нужно остановиться.       – Что?! – проревел он, уклонившись от уже не такого энергичного, как минутой раньше, удара крыла дракона.       – Архидемона может убить только Серый Страж! – и я рванулась к Табрис.       «Прости меня, Калли, но выбора нет. Риордан и Роган погибли, Алистер и Йован в отключке. Разбираться с Мором придется тебе...»       Каллиан, которую я приподняла за плечи, открыла глаза и уставилась на меня бессмысленным взглядом.       – Ринна... – с трудом шевельнув разбитыми губами, пробормотала она.       – Вставай, Калли, вставай, – торопливо шептала я, помогая ей опереться на мое плечо. – Прости, милая, но ты должна...       Я не понимала, что плачу, до тех пор, пока мои слезы не упали на сиренево-серебряный нагрудник «Тени империи». В глазах Табрис вспыхнуло понимание. Она встряхнула головой, словно пыталась собраться с силами, поморщилась, но встала на ноги. Охнула, прижав правую руку к левому плечу.       – Рука... Кажется, сломана, – сквозь зубы произнесла она. – А, плевать... Ринна, мой меч!       Поскольку оружие Стража прочно засело в глазнице Архидемона, я молча протянула ей Клык Дракона. Каллиан, не глядя, сжала рукоять и шагнула вперед. Ее жесткий пристальный взор был прикован к черному дракону, бесновавшемуся посреди крыши форта. Бледное лицо Стража выражало отчаянную решимость. Я в этот момент вспомнила, что Каллиан не имеет ни малейшего понятия о ритуале Морриган, и сейчас она сознательно идет на верную гибель.       – Жертвенность в смерти! – тихо, но отчетливо произнесла эльфийка, прежде чем броситься на врага.       «Господи Боже мой... Пусть все получится!»       – Калли!!!       Я обернулась на звук мужского голоса, звенящего от отчаяния и ужаса.       В проеме одной из башен появился Алистер. Король Ферелдена был без шлема и щита, в его светлых волосах запеклась кровь, но меч он сжимал уверенно и с силой. Впрочем, как бы воинственно ни был настроен Алистер, остановить Табрис он уже не смог бы при всем желании. Страж уже рванулась к Архидемону, вскинув Клык Дракона.       Оскверненное божество встрепенулось, пытаясь увернуться, но Каллиан вновь оказалась быстрее ветра. Лезвие меча распороло горло дракона, а затем, когда Архидемон рухнул на камни, Табрис вскочила на его хребет и с размаху вонзила клинок в основание шеи.       Ярчайшая вспышка света озарила все вокруг. Я упала навзничь, защищая голову руками, а за мгновенье до того, как взрывная волна достала нас всех, почувствовала, как кто-то навалился на меня сверху, прижимая к каменным плитам и закрывая собой.       – Держись! – коротко произнес Зевран, не давая мне поднять голову.       Взрывом меня и Ворона проволокло почти до раскуроченной баллисты, и мы не сверзились с крыши исключительно благодаря парапету. Я ощущала боль практически каждой клеточкой своего тела, но еще сильнее болела моя растревоженная душа. Единственным желанием было добежать до Каллиан и убедиться в том, что она жива.       Тишина опустилась так внезапно, что оглушила сильнее грохота боя. Выглянув из-за плеча Зеврана, я увидела, что еще живые порождения тьмы спасаются бегством, а это могло значить лишь одно – Архидемон мертв.       – Каллиан... – прохрипела я.       Эльф окинул меня внимательным взглядом и, убедившись, что я цела и относительно невредима, еле заметно улыбнулся.       – Идем, – сказал он, поднимаясь и помогая встать мне.       Табрис уже не была одна. Рядом с головой убитого Архидемона на коленях стоял Алистер с перекошенным от боли лицом. Его меч валялся рядом, как и Клык Дракона, и обеими руками он обнимал бесчувственное тело Каллиан.       – Зачем ты так, любимая? – повторял Страж, прижимаясь щекой к бледному лбу Табрис и оставляя на нем следы крови. – Это должен был быть я... Не ты! Ты создана для жизни и света! Зачем ты это сделала?!       Я громко всхлипнула. Зевран привлек меня к себе с печальным и мрачным выражением во взоре. Стэн, опершись на рукоять двуручника, скорбно опустил голову.       И тут Табрис издала еле слышный стон. Алистер, словно не веря своим ушам, отстранился, пристальнее взглянул на возлюбленную, затем наклонился ближе, к самому ее лицу, и в итоге с потрясенным лицом повернулся к нам.       – Она дышит! – воскликнул он. – Дышит!       Я без промедления бросилась к Стражам, выхватила последний из своих метательных ножей, чтобы поднести его клинок ко рту Табрис. Гладкая сияющая поверхность лезвия помутнела, и я рассмеялась – громко и с облегчением.       – Она жива!       – Но... как? – пролепетал Алистер, переводя непонимающий взгляд с меня на Зеврана. – Риордан сказал: тот, кто убьет Архидемона, непременно умрет...       Разъяснения по данной теме король Ферелдена мог получить лишь от меня или Морриган. Но поскольку ни я, ни ведьма не испытывали желания в данный момент объяснять Стражу суть происходящего, вопрос его так и остался без ответа.       – Аль, Каллиан нужна помощь, – бросила я, осматривая раны Табрис. – Твою мать, есть тут у нас маги?!       При виде спешившей к нам Винн у меня отлегло от сердца. Магесса выглядела настолько измученной, что на ее лице отражались все прожитые годы (а может, и сверх того). Но маны на основную поддержку Табрис, к счастью, хватило. Губы Каллиан едва заметно порозовели, затянутая в доспех грудь поднялась и опустилась в уверенном вздохе, и Винн, радостно и облегченно улыбнувшись, отняла ладони от тела Стража.       – С ней все будет хорошо, – сказала магесса, обращаясь к Алистеру, который все еще не находил себе места от волнения и изумления. – Сейчас Каллиан нужен лишь покой.       В приступе радости я сжала руку стоявшего рядом Зеврана, и эльф ответил мне сияющей улыбкой.       – Все получилось! – сказала я.       – Что «все»? – переспросил Ворон, но я промолчала.       Мой взгляд уже скользил вокруг, выхватывая из картины общей суеты отдельные фрагменты. Легионеров, опускающихся на колени у тела своего командира Кардола. Кусланда, прикрывающего собой Анору Мак-Тир от покидающих крышу порождений тьмы. Магов, оказывающих первую помощь раненым. Эрла Эамона, который обессиленно присел на сваленные в кучу у баллисты мешки с песком бок о бок с утомленным Ирвингом. И неожиданно светлую усмешку на губах Морриган.       Ведьма, будто физически ощутила мой взгляд, подняла голову и дружески кивнула. Морриган стояла в проеме входа в башню, в полумраке которого ее глаза сияли особенно ярко. Помедлив, магесса отступила назад, и спустя несколько секунд я снова поймала в темноте ее торжествующий взгляд. Но на сей раз знакомые янтарные глаза смотрели на меня с морды большой серой волчицы. Ведьма-оборотень повернулась и мгновенно скрылась из вида.       «Прощай! Или – до встречи?»       Зевран чуть крепче сжал мою руку, и я повернулась к нему, чувствуя, как мое сердце наполняется теплом. Мы выжили. Мы остановили Мор. И, на мой взгляд, могли себе позволить хотя бы на один миг испытать чистую радость без примеси сожаления и скорби.       Мы будем горевать над телами павших друзей – через минуту.       Мы будем думать о будущем этого мира – чуть позже, воодушевленные осознанием того, что это будущее у Тедаса есть.       Но сейчас мы просто смотрим, как над Денеримом поднимается солнце, знаменуя начало самого счастливого дня за последние четыреста лет.       Дня нашей победы.