«Твой всецело...»

      Через несколько недель даже самые завзятые оптимисты признали, что по всем признакам на Ферелден надвигается Мор. Жители Лотеринга сходили с ума от беспокойства. Те, кто был не обременен семьей и хозяйством, снимались с насиженных мест и отправлялись на север, в Денерим, а то и дальше, в Вольную Марку. Фермеры и семейные жители хотя и оставались в деревне, но с тревогой следили за новостями и постепенно готовили себя к необходимости последовать за «первыми ласточками».       Поскольку все мое имущество помещалось в седельной сумке Демона, я знала, что могу покинуть Лотеринг в любой момент, а потому с миграцией не торопилась. В перепалки на тему «Что такое Мор и с чем его едят?» я старалась не вступать, держалась, как всегда, особняком и ждала события, которое должно было перевернуть мою размеренную жизнь.       Я выполнила обещание, данное Карверу: предупредила о надвигающемся Море его мать и сестру. Бетани и Лиандра, кажется, не очень поверили моей «интуиции», но пообещали собрать вещи на тот случай, если придется покинуть Лотеринг в большой спешке. Меня порадовала предусмотрительность Хоуков (к сожалению, в этой семье данная черта, судя по всему, отличала лишь женскую половину), особенно на фоне безалаберности Сархи и Уильяма. Я с утра до вечера талдычила фермерам о том, что опасность уже близко, но они предпочитали отмахиваться от меня, как от назойливой мухи.       – Я родился в Лотеринге, здесь и помру! – восклицал Уильям в ответ на все мои увещевания, и порой мне хотелось плюнуть на все и исполнить его желание. Тем паче, что все унылое семейство фермера меня жутко бесило.       Но был еще Тим. Маленький рыжеволосый мальчишка с ясным взглядом и звонким смехом, который совершенно не заслужил смерти или потери близких...       В ту ночь меня разбудил Демон. Жеребец коротко предостерегающе заржал, и я в один миг вывалилась из постели.       – Что там, мальчик? Чужие? – спросила я коня, чей слух вполне мог поспорить чуткостью с моим, эльфийским.       Демон снова заржал, насторожив уши и напрягшись всем телом. Я торопливо оделась, обулась, схватила портупею с метательными ножами, пояс и кинжал и выскользнула за дверь, в непроглядную тьму. Небо было черным, как дно чернильницы, но даже в такой темноте я разглядела несколько фигур, которые, пригибаясь к земле, приближались к дому со стороны леса.       «Черт вас всех побери, тупые ублюдки...»       Со времени той запоминающейся схватки на мосту близ Антивы мне не приходилось убивать. И я не хотела нарушать традицию из-за оборванцев, возомнивших себя настоящими романтиками с большой дороги. Поэтому я беззвучно скользнула к последнему в цепочке и, зажав одной рукой рот злоумышленника, второй резко надавила на точку у него на шее пониже уха. Разбойник, даже не вздохнув, обмяк и повалился на траву. Через минуту такая же судьба настигла его товарища, идущего впереди.       Я уже почти поверила, что удастся обойтись без жертв, но один из разбойников, что-то услышав, насторожился и шепотом позвал:       – Чедд, что там у тебя?       Поскольку при всем желании мне не удалось бы выдать свой голос за мужской, я без промедления бросилась в атаку. Первый из разбойников удостоился удара кинжалом в горло – быстрая смерть, подонки такой не заслужили, но так уж получилось. Второй, не видя меня, принялся слепо размахивать коротким мечом, надеясь хотя бы случайно поразить врага, и получил ранение в живот. Третий оказался сильнее и быстрее остальных – наверняка он заправлял в этой небольшой банде. Но и он продержался недолго. Все-таки выучка Антиванских Воронов давала о себе знать...       Затем я забарабанила кулаком в дверь и заорала:       – Уильям, Сарха! Открывайте скорее!       Внутри раздался шорох, потом топот, а затем дверь распахнулась, и я увидела Уилла в одних штанах и с факелом в поднятой руке.       – Что стряслось, Ринна?! – испуганно воскликнул он.       – Скажи родителям, пусть немедленно собираются! – рявкнула я. – Если останетесь на ферме, бандиты вас всех перережут, как свиней!       В свете факела расширенные от ужаса глаза парня казались светлыми, почти прозрачными.       – Что несет эта остроухая шваль? – пробасил поднятый с постели нашими криками Уильям.       – Па, Ринна говорит, тут бандиты! – ответил Уилл.       – Откуда здесь бандиты? – презрительно скривился фермер. – Что за дура! Пусть валит на хрен и не мешает нам спать...       – А вдруг она правду говорит? – парень, который впервые на моей памяти решился противоречить отцу, не торопился вернуться в дом и тревожно всматривался в темноту. Затем Уилл внимательнее поглядел на меня и вздрогнул.       – Да ты вся в крови!       – Это не моя...       Я оттолкнула руку Уилла и ринулась в дом, не обращая внимания на попытки Уильяма-старшего меня остановить. В сенях уже стояла встревоженная Сарха в ночной рубахе, а из-за нее робко выглядывала ее растрепанная двенадцатилетняя дочь.       – Сарха, собирайся! – приказала я. – Если тебе плевать на свою жизнь, спаси хотя бы детей!       Уилл, который успел выскочить из дома и обнаружить тела разбойников, громко выразил свое согласие.       Фермерша посмотрела на мужа, потом перевела взгляд на зевающего Тима, появившегося на пороге комнаты.       – Я буду готова через минуту, Ринна, – твердо заявила она.       Уильям попытался было встрять, но жена не удостоила его и взгляда. Видимо, любовь к детям в сердце Сархи серьезно пересиливала уважение к супругу. Я чувствовала, что на счету каждый миг, и вот-вот появится новая группа разбойников. А я была не настолько самоуверенна, чтобы защищать большую семью в одиночку да еще и в такой темноте, что хоть глаз коли.       – Нам нужно бежать в Лотеринг! – сказала Сарха, выходя из дома с узелком в одной руке и держа второй рукой ладошку Тима. Пэтти следовала за ними, всхлипывая от страха и дрожа.       В этот момент моего слуха коснулся звук, донесшийся из леса. Это был треск ломающейся ветки, на которую наступили ногой.       – Поздно, – сказала я. – Вы не успеете, если пойдете пешком...       Но почти сразу меня осенило. Я громко свистнула, и на этот зов из темноты, подобно адскому видению, появился Демон Гордыни.       – Что? Ты хочешь, чтобы мы ехали на этом звере? – ахнула Сарха.       – Или это, или смерть, – сквозь зубы бросила я.       Я обхватила жеребца за шею и прошептала:       – Будь умницей, сбереги их! Я догоню вас позже... Все будет хорошо!       Демон фыркнул и прижался к моей щеке носом.       – Ринна, ты же говорила, что без тебя Демон никого не повезет! – Тим был испуган не меньше сестры, но голос его почти не дрожал.       – Повезет, я с ним договорилась, – я подхватила мальчика подмышки и усадила на коня, а затем кивнула Сархе. – Садитесь и вы с дочкой, Демон всех унесет, он сильный.       – А как же... – взгляд Сархи коснулся рассвирепевшего мужа и встревоженного сына.       – Мы прикроем ваш отход, – ответила я, стараясь говорить по-военному четко и уверенно (известно, что в критических ситуациях такую интонацию люди воспринимают лучше всего). – Торопитесь, пока еще есть возможность спастись!       Больше Сарха не колебалась. Фермерша умела ездить верхом – пусть даже и не на таких великолепных лошадях, как Демон, – поэтому она без труда вскочила на спину коня и подтянула туда же дочь. Пэтти вцепилась в пояс матери, Сарха – в гриву жеребца, прижав к себе свободной рукой младшего сына.       – Уезжайте! – я шлепнула по крупу Демона, и жеребец стартовал, почти сразу перейдя на галоп.       Уилл тронул мое плечо.       – Что мы должны делать, Ринна? – спросил он серьезным тоном.       – Возьми оружие, – сказала я. – Любое. Главное, чтобы ты умел им пользоваться.       – Лук? – отозвался молодой фермер.       – То что надо. А вы, Уильям? – я повернулась к его отцу. – Поможете или так и будете плеваться дерьмом?       Уильям выругался и ответил, что принесет свой топор – надежный, острый, как раз для всяких уродов, что добрым людям спать не дают. Я коротко и зло рассмеялась: такой настрой фермера мне был по душе.       Уилл притащил лук (я в это время сбегала до амбара за своим), мы торопливо приладили на стрелы просмоленное мочало и приготовились ждать. Было тихо, и я напрягла слух, надеясь, что смогу услышать, если кто-то решит подкрасться к нам. К счастью, так и вышло. Едва услышав шорох, я прикоснулась к факелу стрелой, наложенной на тетиву, и тут же отправила ее в полет. До нас донесся сдавленный стон, а затем опушку леса осветило пламя, охватившее тело упавшего. И в этом слабом неровном свете я отчетливо разглядела силуэты приближающихся к нам людей.       – Ну, держитесь, твари! – прорычал Уилл, следуя моему примеру.       Его первый выстрел был даже удачнее моего, поскольку стрела вонзилась в одного из разбойников, идущих в центре, и в пятно света попало сразу четверо злоумышленников. Я не стала ждать, пока огонек погаснет, и выстрелила вновь. Потом еще раз, и еще...       Все-таки лук – не мое оружие. В этом я убедилась, когда остатки отряда бандитов добрались до фермы. Разбойников было шестеро, но мы с Уильямом-старшим почти сразу сократили преимущество, пустив в ход кинжал и топор. Еще одного уложил на месте Уилл. Оставшиеся, поняв, что дичь попалась не по зубам, попытались ретироваться, но сделать это им не удалось. Мы нагнали всех троих почти у кромки леса и прикончили без малейшего сожаления.       – Па, надо бы дойти до дома дяди Алефа, – сказал Уилл, когда мы убедились, что мертвые – мертвы, а живые – крепко связаны.       – Нет, не надо, – сплюнув, мрачно ответил Уильям. – Их дом еще дальше от Лотеринга. Кроме того, на одном из этих ублюдков была куртка моего брата.       – Мне жаль, – тихо сказала я.       Фермер кивнул, глядя в землю. А потом неожиданно заявил:       – Спасибо, Ринна. Не ожидал, что ты проявишь к нам такую доброту после всего, что между нами было...       – А что между нами было? – фыркнула я. – Ты просто старый ворчун, Уильям, да еще упертый, как баран.       Уилл прыснул от смеха, и отец кинул в его сторону выразительный предостерегающий взгляд.       – Ладно, пора уходить, – сказал фермер. – До Лотеринга неблизко, да и приятели этих засранцев могут подтянуться.       Торопливо собравшись, мы двинулись по дороге в Лотеринг. К счастью, либо мы перебили и пленили всех членов шайки, либо подельники бандитов не знали о планах в отношении Уильяма и его семьи. В любом случае, по пути мы не встретили ни одной живой души, если не считать совы, пролетевшей прямо у нас над головой перед самым Лотерингом.       – Увидеть сову – к беде, – дрогнувшим голосом сообщил Уилл.       – Скоро здесь будет совсем плохо, – я обернулась, желая убедиться, что нас не преследуют. – Мор наступает. Надо уезжать.       – И бросить все, что у нас есть?! – взвился было Уильям, но сын оборвал его.       – Мы есть друг у друга, па! – сказал он. – Ты, мама, я, Пэтти и Тимми. Вместе мы с чем угодно справимся! Построим новый дом, все начнем сначала... Лучше уж так, чем погибнуть из-за собственной дурости, как Эммиты.       – А что с Эммитами? – спросила я, чувствуя, как по спине поползли мурашки.       – Помнишь, они парня подобрали раненого? – напомнил мне Уилл. – Ну, я еще просил тебя сообщить сэру Брайанту... Джейкоб со своей старухой выхаживали его почти месяц, думали, что не жилец он. А мужик очнулся и взбесился. Принялся орать, все крушить. Перебил семейство Джейкоба и его самого тоже порешил... Если бы не храмовники, этот монстр всю деревню голыми руками разорвал бы!       «Стэн. Черт меня дери, как я могла забыть?!»       – И где он сейчас? – я ощущала странную пустоту в груди, где сердце.       – В клетку его посадили, чтоб сдох от голода, тварь бешеная! – в голосе Уилла звучали ярость и горечь. – И я думаю, верно это. Таких, как он, нельзя оставлять в живых. Сэр Брайант сказал, что он с Сегерона – из этих, рогатых... Только он почему-то без рогов, потому его Джейкоб и принял за человека.       – Кунари, – подсказала я.       – Во-во, кунари!       Впереди замелькали огни факелов, затем со стороны Лотеринга донесся топот копыт, и вскоре нам навстречу вылетели несколько верховых. В скакавшем впереди всаднике я узнала сэра Брайанта.       – Уильям, вы в порядке? – воскликнул храмовник с явным облегчением.       – Все живы-здоровы, – подтвердил фермер. – А вот брат мой, скорее всего, погиб... Вы бы проверили, как у них там, на ферме, добрый сэр!       – Проверим, – пообещал офицер, сдерживая коня одной рукой. – А вы ступайте в Лотеринг, в церковь – Сарха с детьми уже там.       – Хвала Создателю! – на грубом лице Уильяма промелькнуло выражение облегчения.       Потом фермер взглянул на меня и смущенно добавил:       – Без тебя, Риннала, бы мы эту ночку не пережили!       А я думала о погибшем Джейкобе Эммите, о его жене и детях.       «Всех не спасти...»       Но от этой мысли мне не стало легче.