Страсть, возбуждение, сладострастие – вот истинные поработители. Толпа всю свою жизнь жрёт, как свинья, из корыта похоти. © Ирвин Ялом – «Когда Ницше плакал»
***
По дороге в дом Наны Ямамото Джиён и Лан сидели в машине как можно дальше друг от друга. Они смотрели каждый в своё окно и старательно делали вид, что их ничуть не тревожило осознание факта происходящего: они добровольно едут сниматься в подпольном порнофильме за деньги. Нана не сказала, что именно им придётся делать, да и подобных «собеседований» ни у Джиёна, ни у Лан не было, поэтому оставалось лишь догадываться, чем же они будут заниматься на камеру. Единственное, что озвучила Ямамото, так это то, что они будут исключительно вдвоём и без «фетишей-извращений», а когда Лан напомнила, что является девственницей, Нана вспыхнула от радости и сказала, что так даже лучше, мол, заработают больше и бабок, и заинтересованной аудитории. Джиён в бесперебойном режиме прокручивал мысли в своей голове. Он вспомнил, кажется, всё: и своих родителей, отношения с которыми оставляли желать лучшего, и учёбу в институте, которая скатилась из-за подработок и клуба, и Сынхёна, который даже не догадывался, куда сейчас направлялся его лучший друг… Возможно, посторонними мыслями он отвлекал себя от предстоящей работёнки, ибо какой смысл накручивать себя заранее и переживать одно и то же дважды: сначала потенциально, а затем в режиме реального времени? Наконец Джиён решился посмотреть на Лан. Та была бледнее снега, который редко, но всё же выпадал под конец ноября. Девушка обречённо смотрела на мелькающие за окном автомобиля уличные пейзажи, которые постепенно сменялись на пригородные. Она наверняка нервничала, но стойко держалась и не подавала вида, а всё потому, что знала: стоит ей хоть раз открыть рот, и она уже не остановится. Хотелось плакать, свободно говорить о своих переживаниях, найти в ком-то поддержку и понимание, но у неё была только она сама, и по этой причине ей приходилось молчать, перерабатывая весь ужас грядущего внутри себя. Если бы Квон Джиён был другим человеком, он взял бы Лан за руку и постарался успокоить, но ему было плевать. Он думал лишь о том, как бы поскорее приступить к делу, ведь чем быстрее начнёшь, тем быстрее закончишь и получишь положенное вознаграждение. Когда Лан, почувствовал на себе взгляд чужих глаз, посмотрела на Джиёна, тот равнодушно отвернулся, всем своим видом показывая, что ему абсолютно всё равно. Белая Хёндай остановилась перед закрытой частной территорией коттеджного посёлка, отделённого от дороги высоким и длинным забором. На улице было темно, тихо и безлюдно, а ещё очень холодного. В лесу, что был неподалёку, можно было услышать звуки дикого животного мира, которые порой перекрывались шорохом проезжающих вдали машин. Личный водитель Наны Ямамото громко и долго просигналил, чтобы охранник открыл им ворота, и когда доступ на территорию оказался свободен, белое авто, ярко выделяющееся в ночной мгле, проехало вперед. Теперь уже Хёндай ехала медленно, словно кралась подобно затаившемуся хищнику. Гладко заасфальтированная дорога была освещена настолько, чтобы не мешать местным жителям спать, но и чтобы проезжающие водители могли ориентироваться в пространстве. Ни в одном доме не горел свет: все либо спали, либо отсутствовали в своих дорогостоящих гнёздышках. Лан стало так страшно, что она схватилась за дверную ручку и крепко её стиснула. Это не осталось незамеченным, и Нана улыбнулась. — Откуда такая паника, милая? — спросила женщина. — Ты знаешь, зачем мы сюда приехали. Никто насиловать и убивать тебя не станет… только если ты сама не попросишь. Нана продолжала улыбаться, а вот Лан было совсем не до веселья. А ещё ей было интересно, что же по этому поводу думает её начальник. На вид он был спокоен, как удав, словно ехал в гости к старой знакомой на горячий чай и вкусные пирожки, а не трахаться с девственницей-официанткой под прицелом камеры. К ней в голову закрадывались мысли о том, чтобы отказаться от этой отвратительной затеи, повернуть назад, пока не поздно, но что-то Лан останавливало. Она боялась выглядеть глупой трусихой, обременённой чувством морали, и раз уж согласилась изначально, будь любезна довести начатое до конца. — Нет, не попрошу. — Ну вот и славно! Расслабься, девочка, совсем скоро ты получишь удовольствие, да ещё и за хорошую плату. Разве не чудесно? Посмотри, какой Джиён красивый. Совсем молодой мужчина, с хорошеньким лицом и стройной фигурой. На твоём месте, я уверена, хотели бы оказаться многие, поэтому ты должна радоваться, а не убиваться. Посмотри, как спокоен Джиён, — Нана обернулась, чтобы увидеть сидящего позади неё Квона. — Он далеко не дурак и знает, что его ждёт колоссальное наслаждение от соития с юной и прекрасной особой. Бери с него пример! После своего монолога Нана Ямамото достала маленькое зеркальце, пудру и стала прихорашиваться, словно это она сегодня будет блистать в качестве главной героини. В этот момент Лан подумала о себе и вспыхнула от досады: она-то не при параде, в тёмной неприметной одежде, без яркого макияжа, причёски, а про бельё и говорить не стоило… Девушка сжалась в угол между сиденьем и дверью, поражаясь самой себе. Буквально только что она переживала из-за того, на что согласилась, а теперь её мучают мысли об её внешнем виде. И все-таки женское победило моральное. Когда машина подъехала к большому двухэтажному дому, водитель достал из кармана ключи, нажал на кнопку, и автоматические ворота разъехались в стороны, пропуская на территорию владелицу коттеджа. При наличии движения у входа загорелись фонари, и сидящие в автомобиле гости смогли разглядеть и сам дом, который выглядел на несколько миллионов долларов, и ухоженный газон с небольшим, но опрятным садом, а также просторную беседку, внутри которой стоял круглый стол с плетёными диванчиками и креслами. Было роскошно, но в меру. Джиён, завидя всю эту красоту, дал себе обещание, что в будущем отгрохает домик и покруче. Личный водитель Наны Ямамото вышел из машины и открыл перед хозяйкой дверь, подав ей руку. Женщина двигалась элегантно, как пантера, и явно выигрывала на фоне Лан, которая неуклюже выбралась из авто и едва не упала, поскользнувшись на холодном бетоне. Джиён держался ровно и уверенно и, выйдя из Хёндай, тут же направился вслед за Наной, будто не впервые здесь, а в качестве постоянного посетителя. Девушка обошла машину и достаточно быстро сократила расстояние между собой и Джиёном. У входа в дом Нана остановилась. Она не открывала двери и ждала, пока это сделает прислуга. Послышались быстрые шаги, которые становились всё громче, и на пороге показалась молодая женщина лет 30-35. Она вежливо поклонилась, пока Ямамото со своими гостями проходила в дом. — Мой секретарь, Ким Юонг, — представила девушку Нана, а после представила и Джиёна с Лан. — Дорогая, проследуй за нами, этой ночью ты понадобишься. — Да, госпожа. — Юонг закрыла двери и тихой поступью пошла за Ямамото. — Сегодня как обычно? — Приготовь комнату номер 8, но для начала приведи в божеский вид моих посетителей. Сделай всё необходимое, они должны выглядеть на миллион. — Слушаюсь, госпожа. Когда Нана Ямамото свернула на кухню, чтобы приготовить себе мартини, Ким Юонг остановила Лан и Джиёна и попросила их следовать за ней. Парень с девушкой переглянулись, но перечить не стали. Секретарь отвела их на второй этаж, где находилась ванная комната, но сначала запустила туда Лан, объяснив это тем, что женщине требуется больше времени на уход. — Я провожу Вас в комнату номер 8, — обратилась Ким к Джиёну максимально вежливо и деликатно. — Вы можете подождать там, пока мы с госпожой Им проведём все необходимые процедуры. Позже я вернусь за Вами. И пока Лан стояла возле ванной комнаты, Юонг прошла вперёд по коридору, остановилась возле двери, закрытой наглухо, сунула ключ в замочную скважину и прокрутила его там несколько раз, после чего доступ в таинственную комнату номер 8 оказался открыт. Жестом секретарь пригласила Джиёна войти внутрь, и когда парень там оказался, она прикрыла за собой дверь и ушла к ожидающей её Им Лан. Комната номер 8… Джиён стал расхаживать и осматриваться. Возле стены стояла большая круглая кровать с красным шёлковым бельём (по всем правилам и канонам эротики). Рядом на стене висели два светильника, излучая тёплый рыжий свет, что разливался тягучим мёдом по всему периметру помещения. На полу был полностью застелен мягкий белый ковер, сделанный наверняка из натурального меха. Подняв голову вверх, Джиён заметил зеркальный потолок, в котором отражалась вся комната, но лучше всего смотрелась, конечно же, огромная постель, пока ещё аккуратно застеленная и чистая. Напротив этой постели стоял высокий штатив-тренога с закреплённой на нём камерой, рядом с ним – красное бархатное кресло с высокой спинкой (королевское место наблюдателя-режиссёра). Ещё Джиён заметил чёрный шкаф, а когда попытался его открыть в силу своего любопытства, то обнаружил, что он закрыт. — Рано тебе туда лазать, — отозвался уже знакомый голос сзади. Нана неслышно вошла в комнату с бокалом мартини в руках. — Нравится? — Значит, здесь ты устраиваешь домашние потрахушки? — с иронией в голосе спросил Квон, отходя от шкафа. — А ты думал, я снимаю в грязном подвале на дряхлом матраце? — Ямамото сделала глоток своего любимого напитка. — Моё порно такое же элитное, как и мои клиенты. Мы ценим красоту и роскошь, именно поэтому моё творчество так дорого стоит. Думаешь, я бы стала платить тебе и Лан такие бабки, будь это дешёвая порнушка в каком-нибудь гадюшнике? — Что сейчас делают с Лан? — О, не переживай, ей оказывают уход по высшему разряду, — Нана села в своё кресло и вальяжно положила ногу на ногу. Всем своим видом она показывала, кто тут хозяйка, и Квон Джиён невольно почувствовал себя ущемлённым. — Уберут волосы везде, что ниже головы, вымоют парфюмированными гелями для душа и доставят сюда, как только что купленную куколку – свежую и красивую. — И со мной проделают ту же работу? — Ну, дорогой мой, ты же мужчина, — Ямамото улыбнулась. — Нет, у меня снимаются полностью бритые мальчики, но ты явно не из их категории. Поверь, как моет Юонг, тебе понравится… Думаю, Лан это тоже оценит. — А что в шкафу? — Джиён снова совершил попытку открыть загадочные дверцы, но они отказывались поддаваться его напору. — Предметы для сексуальных развлечений, но вам ещё рано ими пользоваться. Вы у меня впервые, так что для начала попробуем классический секс с лишением девственности, а если войдёте во вкус и захотите ещё экстрима, удовольствия и денег, то откроем заветный шкафчик. — Кем ты работаешь, что можешь позволить себе такое хобби? — Моя профессия проста, как дважды два, — Нана одним последним глотком осушила свой бокал. — Я сплю с депутатами. Богатые и влиятельные люди. Раньше я предпочитала просто олигархов, но с ними не так интересно, как с государственными деятелями. Олигархов интересуют лишь деньги и красивые женщины, политики же озабочены проблемами страны… Ямамото засмеялась, а вот Джиён всерьёз заинтересовался. Стоило ему услышать про политику, как всё его нутро оживилось и заиграло со страшной силой. Вот он шанс, за который нужно цепляться ногами и руками! Вот она возможность попасть в ту сферу, в которой он всегда хотел развиваться! Квон не сдержался и широко улыбнулся, глядя на женщину. Он будет полным идиотом, если не воспользуется столь потрясающим подарком судьбы. Ещё со школьных времён Джиён определился с выбором будущей профессии и знал, что именно на политической арене сможет и найти себя, и проявить с исключительно самых лучших сторон. Если уж поступаться принципами, то до победного уничтожения морали. Всё или ничего. Он должен сделать всё возможное, чтобы втиснуться в доверие Наны Ямамото и использовать с максимальной выгодой сие новое знакомство. Джиён медленно сел на кровать, расстегнул пару верхних пуговиц своей рубашки и пристально посмотрел на женщину. На всё ли он будет готов ради получения выгоды? Безусловно. Он понял давно, что в этом мире иначе нельзя. Пускай моралисты и скромники постоят в сторонке, пока Квон Джиён будет пробивать себе дорогу к успеху. Чёрт возьми, он даже готов стать любовником Наны, её личным рабом, если она потребует нечто подобное взамен за словечко о нём. Трахать женщин в возрасте не самая приятная перспектива, но, по крайней мере, Ямамото хорошо выглядела и следила за собой. — Чего ты так на меня смотришь? — спросила Нана. — Любуюсь, — Джиён включил режим гадкой лести. — Вижу, ты женщина взрослая, но выглядишь получше многих девчонок. — Я не только взрослая, но ещё и весьма опытная, — Ямамото, качая ногой, смерила Джиёна изучающим взглядом. — Ты парень непростой и просто так не станешь что-либо делать, говорить… Смею предположить, тебе что-то от меня нужно помимо предстоящего секса с Лан. — Нет, я всего лишь рад, что режиссёром будет выступать столь красивая женщина, а не какой-то ворчливый старикан. Да и раздеваться перед тобой наверняка приятно. — А трахаться на моих глазах будет так же приятно? — Безусловно, — Джиён криво улыбнулся и заметил, что Нана явно заинтересована в их взаимодействии. Парень встал, прошёлся по комнате, держа руки в карманах брюк, и остановился возле окна, которое было плотно зашторено. — Здесь курят? — Здесь – нет, но ты можешь выйти на улицу и покурить там, пока Лан готовится. Джиён нарочито близко прошёл мимо женщины, чтобы та смогла почувствовать аромат его парфюма, который, он надеялся, ещё не выветрился, и ощутить рядом присутствие молодого и горячего самца, готовящегося к соитию. Когда он вышел из комнаты, то посмотрел на дверь ванной комнаты, которая всё ещё была закрыта. Ему стало любопытно, что же за ней происходит. Фантазия автоматически включилась, и в голове Квона замелькали самые горячие сцены, в которых две привлекательные молодые женщины мыли друг друга под струями тёплой воды. Их мокрые тела, которые ласкала белая пена с ароматом персика, плотно соприкасались и томились от желания получить жгучую любовь. Джиён с огромным удовольствием присоединился бы к Лан и Юонг, чтобы подарить им ту самую любовь, но решил не спешить – у него ещё будет для этого время. Он спустился на первый этаж, снял с вешалки пальто, которое набросил на плечи, и вышел на улицу. Было свежо и морозно, белый пар выходил у него изо-рта. Поёжившись, Джиён закурил и быстро спрятал свободную руку в карман, чтобы та не мёрзла. Тишина… Как же прекрасен мир без присутствия человека. Полное единение с природой, гармония с внутренним миром. Джиён пришёл к мысли, что все проблемы людей из-за самих же людей. Но человек не может без общества себе подобных, верно? Как бы хорошо тебе ни было одному, рано или поздно ты затоскуешь по общению. Джиён никогда не считал себя филантропом, благородным представителем человеческой расы, он скорее использовал окружение в своих целях и не считал это чем-то плохим. Каждый выживает как может и находит наиболее подходящий для себя путь существования. В последнее время жизнь подбрасывала Джиёну много интересных возможностей, которые открывались благодаря попадавшимся ему людям. Было как хорошее, так и плохое, но любое событие дало определённый результат, который либо послужил уроком, либо пошёл на пользу. Поэтому, как бы Квон ни не любил людей, без них у него мало что получилось бы. Парень глубоко затянулся, забросил голову назад и выпустил густой клуб сизого дыма прямо в тёмное небо, на котором не было ни одной звезды. Все звёзды забрала Нана Ямамото, ибо здесь сиять имеет право лишь она. Джиён встал так, чтобы видеть дом. Он курил и размышлял… Интересно, сколько людей перебывало здесь, в комнате номер 8? Сколько мужчин и женщин предались греху, предательству приличия за тридцать серебряников? В каждом из нас уживались как Иисус, так и Иуда. Чёрное и белое, бог и дьявол. И кого ты будешь больше кормить, поощрять, кому чаще будешь даровать свободу, тот и победит. Тогда вставал извечный вопрос: всегда ли побеждает добро на самом деле? Под влиянием философского настроения Джиён решил прогуляться по территории, пока у него было время. Конец ноября, близился первый месяц зимы, в воздухе пахло морозом и свежестью. Совсем скоро наступит Новый год. Принесёт ли он Джиёну удачу? Будет ли в нём нечто новое, что выведет его на тропу долгожданного успеха? Он был совсем молод, но уже сейчас хотел ухватить всё и сразу. Поймать удачу за хвост и никогда не упускать. Его интересовали деньги, власть, успешная жизнь влиятельного человека, высокий статус и роскошь… Джиён хотел обладать этим миром, чтобы все доступные и даже недоступные блага лежали возле его ног. И для этого придётся изрядно попотеть (для начала в постели комнаты номер 8). Остановившись на задней части двора, которая была слабо освещена, Квон заметил в углу на стыке частей забора каменную плиту. Парень подошёл ближе, сел на корточки и, прищурившись, попытался прочитать, что на ней написано.«Достойный человек и самый лучший отец Кимура Ямамото 1934.02.15 – 2001.09.12»
Джиёна передёрнуло. Мало того, что ему казалась странной традиция хоронить родственников на своей территории проживания, так ещё и устраивать на «глазах» своего отца съемки фильмов для взрослых? Серьёзно? Парень покачал головой, а потом усмехнулся собственному поведению. «Явно не мне заниматься осуждением таких поступков», — подумал он про себя, вспоминая всё то, что сам вытворял. Похлопав ледяную плиту рукой, Квон выпрямился и решил вернуться обратно в дом, ибо с каждой минутой ему становилось всё холоднее. Оказавшись в прихожей, Джиён как раз застал выходящую из ванной Лан в сопровождении Юонг. На молодой девушке был длинный белый халат, а вот что было под ним и было ли что-то вообще, парень не разглядел. Он поспешил в комнату, но его туда не пустила секретарь Наны Ямамото. Женщина закрыла дверь за своей спиной и попросила Квон Джиёна проследовать за ней в ванную. — Госпожа Ямамото хочет пообщаться наедине с госпожой Им, пока я буду приводить Вас в порядок. — Только будь аккуратна… Я ведь могу не сдержаться, — Джиён хищно улыбнулся и, обняв Юонг, тесно прижал её к себе, но та ловко вырвалась из мужских рук. Те полчаса, что Лан сидела в комнате, казались ей вечностью. Нана Ямамото объясняла ей, что здесь совершенно нечего бояться, это будет стандартный секс, исключающий всевозможные дополнения. — О каких дополнениях Вы говорите? — спросила девушка. — К примеру, все проявления БДСМ-практик, фистинг, асфиксофилия, использование посторонних предметов, групповой секс… — Всё-всё, я поняла, хорошо! — Лан остановила льющийся изо рта Наны поток ужасающих слов. — Тебя пугают такие мелочи, дорогая? — женщина улыбнулась. — Что же с тобой будет, когда ты узнаешь, что существует такая вещь, как эротофонофилия. Убийство на сексуальной почве. Лан остолбенела и побледнела, не решаясь что-либо сказать или пошевелиться. Она с нескрываемым страхом в глазах смотрела на Ямамото, которая смеялась и диву давалась с реакции девчонки. И как только она согласилась сняться в фильме для взрослых с такой-то пугливостью? — Расслабься, тебя это не коснётся, — Нана махнула рукой, встала и стала возиться с камерой, включая её и настраивая. — Можешь мне верить, я всегда держу своё слово. — Скажите, — девушка замялась, прикрывая халатом свой полностью прозрачный пеньюар, — а у Вас случались… эти убийства во время съемок? Нана Ямамото лишь сдержанно улыбнулась, оставив Лан без ответа, хотя это молчание как раз и было самым настоящим ответом. Девушка взволнованно глотнула, набрала полную грудь воздуха и медленно, шумно выдохнула обратно. — Хочешь бокал мартини для расслабления? Вино, водка? У меня есть экстази, — спрашивала Нана, параллельно занимаясь настройкой оборудования. Лан вспомнила, как выпивала вместе с Джиёном, когда между ними случилась связь. Тогда она была сильно возбуждена и чертовски хотела мужчину. Кажется, сначала они пили соджу, а потом шампанское… Быть может, столь странная смесь алкогольных напитков дала возбуждающий эффект? — Я бы выпила соджу с шампанским. — Что? Соджу с шампанским? — брови Наны поползли наверх. — Ну уж нет, дорогая моя, ты мне нужна в бодром состоянии, а не пьяная с головной болью. Держи-ка вот это. Ямамото достала из кармана пиджака маленький прозрачный пакетик, в котором лежала крошечная розовая таблетка. Женщина сказала положить её под язык и ждать эффекта. Что же, как говорилось ранее, если уж поступаться принципами, то до победного уничтожения морали… Лан лежала с закрытыми глазами на постели и ждала наступления эффекта. Нана предупредила, что лучше держать таблетку именно под языком, а не глотать сразу. Как послушная девочка, Им сделала, как ей велели, и прислушивалась к себе. Поначалу ни тело, ни сознание никак не реагировали на попадание наркотика в кровь. Лан даже подумала, что это обыкновенная пустышка, которая работает благодаря самовнушению, но тут девушка почувствовала, как организм буквально начинает закипать изнутри. Сердцебиение постепенно увеличивалось, ритм дыхание становился всё быстрее, на коже выступили мурашки, а приятная дрожь начала свой разбег с макушки и остановилась на кончиках пальцах на ногах. Лан ощутила, как напряглись её соски, затвердев, и упёрлись в тонкую и прозрачную ткань пеньюара. Захотелось прикоснуться к себе, трогать своё тело, ласкать себя руками… Девушка словно оказалась в жерле вулкана, в дьявольском котле – настолько ей было жарко. Кусая губы, Лан извивалась на постели, совсем забыв про то, что в любой момент в комнату могут вернуться Джиён и Нана. Ей было плевать, ибо на смену отрубившемуся сознанию пришло дичайшее желание забыться в сладострастном сексе. Она трогала себя везде: мягкие и тонкие пальчики нежно скользили по приятно пахнущей шее, спускались ниже, чтобы подразнить твёрдые горошины сосков, и следовали по плоскому животу, что часто поднимался от рваного дыхания, к эпицентру наслаждения. Между ног горело и зудило. Лан провела подушечками пальцев по гладкому лобку, раздвинула половые губы и, раскрыв рот в немом стоне, прикоснулась к клитору. Бёдра инстинктивно подались вперёд, навстречу руке, а ноги распахнулись шире. Лан и прежде занималась самоудовлетворением, как и все, но этот раз был поистине особенным… Никогда ещё она не возбуждалась так сильно, разве что в ту ночь, с Джиёном, но сейчас она не хотела и не могла думать о чём-то постороннем. Все её мысли складывались в одно громкое, мягкое, тягучее и сладкое слово «СЕКС». Секс… Девушка хотела трахаться, чтобы ею овладел мужчина, чтобы процесс длился бесконечно, сопровождаясь долгими и яркими оргазмами. Всё её женское молило о мужском внимании. Пальцы Лан скользнули ниже, к мокрому и горячему входу, и один она медленно и осторожно запустила в себя. Было очень непривычно и даже слегка неприятно, но ведомая животными позывами, девушка чувствовала, что ей необходимо это сделать. Она громко и часто дышала, выгибалась и двигала внутри себя пальцем, подключая свободную руку, чтобы ласкать свой клитор. Но ей было мало двух рук, ибо хотелось трогать себя сразу везде и всюду, хотелось большего… И Лан продолжала бы играть с собой дальше, если бы не зашедший в комнату Джиён. Молодой мужчина, облачённый в одни домашние шёлковые брюки, остановился рядом с постелью, на которой извивалась красивая молодая девушка, и завороженно вперил в неё свой взгляд. Им медленно раскрыла глаза и, продолжая ласкать себя, уже смотрела прямо на Джиёна, всем своим видом умоляя присоединиться к ней. Квона не нужно было долго упрашивать, тем более стояк мучил его уже не первую минуту (спасибо умелой Юонг). Он забрался к Лан на кровать, навис над ней и нежно провел рукой по всему её горячему телу, просящему мужчину. Индивидуальные желания переросли в одно большое и обоюдное, воздух накалился до предела, обоим уже хотелось приступить к долгожданному процессу, но тут вошла Нана Ямамото и бросила на постель две розовые маски поросят, скрывающие лишь верхнюю часть лица, оставляя рот в открытом доступе. — Я рада, что вы начали без меня, но я обеспечиваю полную конфиденциальность всем своим… актёрам, поэтому надевайте маски и вперёд, — женщина заняла своё место в кресле рядом с камерой, по привычке забросила ногу на ногу и, дождавшись, когда люди частично превратятся в свиней, включила камеру. Замигал красный огонёк – пошла запись… Нана Ямамото предупреждала, чтобы всё было как можно более естественно, без наигранности. Если бы её клиенты хотели посмотреть на профессиональное порно с опытными актёрами, они просто зашли бы на Браззерс, но вся фишка заключалась как раз в том, что в её роликах участвовали обычные любители