Иллюзорность восприятия

- Что делаешь, Сью? - спросил Эдмунд у сестры. - Да вот... Перебираю переписку... Дневники, всё то, что у меня осталось от прошлого... - А что у тебя осталось от прошлого? - Да в том-то и дело, что ничего не осталось... Ничего, только воспоминания. Но они прекрасны необычайно: так герой "Бойцовского клуба" после своих битв на ринге чувствовал себя живее всех живых. Так бальзам кровавых ванн целил расслабленных владык упадочного Рима. И становится грустно от понимания того, что некоторые люди надолго пропадают из нашей жизни, в то время как я постоянно чувствую с ними духовную связь... Связь с прошлым, то, что роднило... - Как я тебя понимаю! - вздохнул Эд. - Да, ты меня всегда прекрасно понимал, особенно когда я рву струны на гитаре. "И всё грустит, и плачут очи, покуда слёзы есть в очах". Сейчас думаю, какой дурой была, когда не брала трубку, когда парень мне звонил... А теперь как в том демотиваторе, когда надпись на асфальте: "Миша, возьми трубку, я беременна"... Теперь до иных и не дозвонишься. А сколько было прелестных минут обоюдной сердечной открытости, ведь я всё своё творчество завещала как дар миру и человечеству, и вложила туда всю себя и всю память о тех, кого любила и знала: их дыхание сквозит в каждой строчке моей графомании. Если бы я взялась их анализировать (очень надеюсь, что в конце своей жизни я найду на это время), я бы вычленила каждую строчку и приписала бы рядом, кому именно она посвящена и кем вызвана, думаю, что результат тебя бы удивил. Как говорила Ахматова в самых лучших и самых скорбных своих стихах, "Я вижу, я слышу, я чувствую вас...", и другая строчка мне у неё нравится: "Мне ведомы начала и концы"... - Может быть, Сью, вполне может быть. - Так что про линьку светлых гениев можешь мне не говорить. Я сама себе светлый гений, и сама кого хочешь нечеловеческим блеском награжу. - Ох, как бы не скатиться в самоутверждении за счёт других, Сью... Я, когда Вреда узнал получше, возблагодарил судьбу, подумал, что вот, попался мне образованный человек, и я могу гордиться одним лишь фактом нашей дружбы... И думал, что от него следует ожидать необыкновенного благородства, или чего-то в этом духе, но тогда его Юпитер был непроработан, и миру было явлено его высокомерие, тщеславие и чванство... Потом, правда, понял, что над этим надо было работать, только и всего. И заискрилось наше партнёрство, заблистало... Очень было мило с ним сотрудничать, столько воспоминаний, столько озарений, столько возвышенных медитаций... Он, наверное, даже и не заметил, как моя скромная домашняя поддержка вдохновила его на великие откровения, не осознал эту связь с моим скромным участием в его жизни... - "Сколько раз я видела пожар-пепелище, сколько я ночей сна не знала... Сколько моё сердце ошибалось, да всё ищет, да судьбы своей не узнало..."... Золотые слова прям. - У Юстэса превосходно развито эстетическое мышление... Он так часто использовал всякие витиеватые отглагольные конструкции и благоуханные прилагательные, что я часто ощущала себя дез Эссентом, который вдохновлялся трудами Отцов Церкви, когда в латынь стали проникать несвойственные ей обороты и вся эта христианская прелесть. - Христианская прелесть... Какой каламбур! Наверняка этим твоим Отцам было просто нечем себя занять, а ты с утра до ночи сидишь над книгами и пытаешься понять суть их абстрактнейших теорем. Ты слишком далека от бытия, Сью... - Может быть, может быть... Юстэс считает, что я досконально погружена в изучение неких дисциплин, а известно, что у него Меркурий в Стрельце... Что интересно, у двух других моих знакомых тоже такое положение Меркурия, и они тоже считают меня того... Нет, не девицей из сумасшедшего дома для непослушных дев викторианской эпохи, нет... Просто досконально погружённой в некие дисциплины, - Сьюзен саркастично выделила два последних слова. - Я думаю, может быть, я слишком теоретизирую, и мне не помешал бы живой опыт? - Конечно, не помешал бы, Сью... Джадис не дремлет ни днём, ни вечером... Так и норовит тобой поживиться. - В пизду Джадис... Всё же я не думаю, что доскональное погружение в некие дисциплины - это плохо. Освоение дела в глубину - это прекрасно, без этого не было бы блестящей аналитики многих тех авторитетных фигур, ради которых я живу... Живу, чтобы когда-нибудь прикоснуться к подолу их платья хотя бы... Помнишь, как в Евангелии, когда Христос почувствовал, что у него ушла сила после прикосновения больной женщины? А он сказал: "Вера твоя спасла тебя". - Вот Джадис из меня также соки все высасывала, когда в ней проявлялся её антитотем: ленивый паразит, разваливающий любую систему... Ужас просто. И не только она. - Да, Джадис такая Джадис... Ну да Бог ей судья за все её злодеяния... Все бабы как бабы, а она богиня... - Ахха-ха... - Так что не знаю даже... Не суди. Сама ленюсь иногда. Хотя вредно для души. Но не думаю, что труд вреднее жизни за чужой счёт и тихого серого паразитизма. Нравится мне, как выражает идеи один очень уважаемый мной человек... "В Анне главное - это ее подсознательная почва, лежащая чаще всего не на скале, а на таких подпочвенных слоях, которыми носительница этого имени уходит в недра бытия. И недра эти, по высшему заданию имени, суть недра благодати, как гласит и этимологическое значение имени. Когда же высший план не достигается личностью, она получает приток благодатных сил через стихийную основу природы, - следовательно, может всасывать вместе и эти стихийно-мистические энергии, а может быть, и смешивать их, проводники благодати, с самою благодатью". Подпочвенные слои... Интересно сравнить личность с чем-то природным, или вот ещё... "И сама Елена не имеет свободы, изменчивая как вода, с чувствами сменяющимися в ней волнами прибоя, по ей самой неведомому ритму. Эти волны душевной жизни приходят издалека, из обширного мира души, но, в противоположность Ольге, которая живет неритмически, то безмятежно, то неожиданно выбрасывающимися из пучины водяными массами, - в противоположность ей, Елена более закономерна и более поверхностна: ее волнения возбуждаются скорее внешними, нежели глубинными, причинами и приходят к границе соприкосновения ее с другими людьми более спокойно и плавно, чем в Ольге. Самые большие волны проходят по ней, текучей и влажной, безвредно и бесследно для нее, маслянисто скользя по всей поверхности; их разрушительная сила сказывается лишь на границе этого моря, волны становятся губительны только, когда находят на нечто твердое. Так чувства Елены, самые сильные, не разрушают ее; они однако вырастают в грозные валы, когда им противостоит некоторый духовный устой. Если он выдержит, то волна уйдет обратно, усмиренная и обезвреженная; если же нет, то будет затопчен и сокрушен". И в "Дмитрии": "Дмитрий, земной и земляной, тяжел в последнем смысле, и внутренние движения его происходят с тугою, как ворочаются в геологических процессах каменные глыбы и изгибаются в складки тяжелые пласты горных пород". Или про Константина: "В неустойчивости Константина есть капризность и прихотливая случайность воды, меняющей свой цвет и поверхность от самых легких внешних причин: так, глубокие озера, окруженные горами, мирные и лазурные, вдруг, почти без уловимой причины, темнеют, покрываются барашками и топят доверившуюся им лодку, чтобы через полчаса снова заискриться золотыми блестками". Интересно, все ли Константины "упадочники по наличной своей организации"?.. Вспомни, как Кэтрин сравнила свою любовь с природными процессами: "Моя любовь к Линтону, как листва в лесу: знаю, время изменит её, как меняет зима деревья. Любовь моя к Хитклифу похожа на извечные каменные пласты в недрах земли. Она — источник, не дающий явного наслаждения, однако же необходимый". - Очень поэтично, очень романтично... - Мы - часть природы, может быть, поэтому такие сравнения... - А вот ещё о том, что Михаил требует эфира как имя "небесного типа"... "Одно из таких имен - Михаил. Имя Архистратига Небесных Сил, первое из тварных имен духовного мира, Михаил, самой этимологией своей, указывает на высшую меру духовности, на особливую близость к Вечному: оно значит "Кто как Бог", или "Тот, Кто как Бог". Оно означает, следовательно, наивысшую ступень богоподобия. Это - имя молниевой быстроты и непреодолимой мощи, имя энергии Божией в ее осуществлении, в ее посланничестве. Это - мгновенный и ничем не преодолимый огонь, кому - спасение, а кому - гибель. Оно "исполнено ангельской крепости". Оно подвижнее пламени, послушное высшему велению, и несокрушимее алмаза Небесных Сфер, которыми держится Вселенная"... Там дальше было про то, что ему плоховато в вязких земных средах... - Мне в земных средах неплохо... И эфир мне не нужен, больно уж напоминает мне это слово какие-то наркотические трансы... - И то верно... Однако именно в компании носителя этого имени меня посещали очень необычные вдохновения... На наркотические непохожие, однако я как никогда ощущала прелесть избранничества, богооставничества и неприкаянности, и лучше понимала самые возвышенные творения, оставленные миру маяками человечества. Наверное, ощущала душой эту его неприлаженность к миру, и, соотнося подобное со своими собственными душевными движениями, понимала, что мне грех жаловаться на жизнь... А как ты себя ощущаешь, Сью? - Да лучше, чем этим бодлеровским стихотворением, моё внутреннее состояние и не выразишь... Приладь к этому ещё песенку Evanescenсe "Oceans", и будет то, что нужно... Скажи, ты видел ли, как гордая Диана Легко и весело несется сквозь леса, К толпе поклонников не преклоняя стана, Упившись криками, по ветру волоса? Ты видел ли Theroigne, что толпы зажигает, В атаку чернь зовет и любит грохот сеч, Чей смелый взор — огонь, когда, подняв свой меч, Она по лестницам в дворцы царей вбегает? Не так ли, Sisina, горит душа твоя! Но ты щедротами полна, и смерть тая, — Но ты влюбленная в огонь и порох бурно, Перед молящими спешишь, окончив бой, Сложить оружие — и слезы льешь, как урна, Опустошенная безумною борьбой.