Wind of change

Маленький летний волчонок… Твоя жизнь должна была быть такой тёплой и светлой, ведь так обещали звёзды. Никто не скажет, почему вселенная вдруг решила всё поменять в один прекрасный момент. Быть может, повинуясь собственным капризам, а может, прислушиваясь к мольбам неравнодушных. Вы можете не верить в судьбу, но она за вами приглядывает, поэтому нужно быть осторожнее со своими желаниями, ведь они имеют свойство сбываться… И порой, совсем не так, как мы того хотим. Первые, нелепые шаги непослушными лапками, первые услышанные звуки, первые запахи и ощущения… Ши важно всё это. Он ещё не понимает, что с этим делать, но уже впитывает все знания, все-все впечатления, накапливая их и пытаясь создать свою картину мира. Как капельки собираются в реки и моря, так маленький волчонок познаёт жизнь, собирая всё воедино. Ясные голубые глазки глядят на мир восторженно. Словно две маленькие льдинки, но при этом такие живые и радостные, полные всеобъемлющего интереса и безграничной радости. Братья всегда были рядом. Тэм и Кай. Троица малышей неустанно ползала по пещере, исследуя каждый её уголок. А потом они окружали приходившую волчицу-кормилицу и слушали её длинные сказки и предания. Пусть не понимая, но запоминая каждое словечко. Иногда они звучали тихо, так что приходилось подползать поближе и слушать внимательнее, иногда были полны экспрессии, громкие и эмоциональные. От таких Ши и самому хотелось вскочить и прыгать вокруг. Тогда он понял ещё кое-что: важно услышать и понять эмоции, а не слова… Суметь так выразить себя, чтобы и другие поняли. Можно сказать всё, что угодно, но важно, что ты при этом чувствуешь, чего пытаешься добиться, какой смысл несут в себе твои слова. И потому Ши больше молчал, чем его болтливые братья. Лишь только они научились говорить, остановить их было невозможно. Белый волчонок тоже повторял все услышанное, но про себя. Зачем попусту болтать обо всём? Это так глупо… Нет, сам Ши не считал глупым никого. Получив разрешение выходить из логова, он познакомился со множеством волков из стаи. И после этого вполне уверенно считал, что абсолютно все волки — разные и интересные, и каждый может быть таким, каким захочет. Вот только мало кто относился к малышу хорошо. А он понял это не сразу. Пытаясь осознать, почему их слова не соответствуют тому, что они на самом деле чувствуют, волчонок путался. «Почему они это делают? Как это называется? Я что-то делаю не так?» Он задавал себе и миру великое множество вопросов, а разум его требовал ответов, и Ши упорно, день за днём, искал их. Пусть с виду он был слишком медлителен и спокоен, но душа его со скоростью света стремилась познать всё. Пока подрастающие братья играли с пойманной мышью, изображая охоту, белоснежный пушистый волчонок узнавал о жизни других, об их мечтах и надеждах. Удивительно, как некоторые волки охотно делились с ним подробностями своих переживаний, а другие говорили не то, что думали, и просто закрывались от него. Так у Ши появились «свои», как он называл их про себя. Они не пытались отгородиться и сказать неправду, выдать желаемое за действительное, он быстро осознал, что речи их правдивы и честны, в отличии от слов остальных. Ши не считал всё ложью, это было лишь просто-напросто нежелание влезать в дела вожака и перечить его сыну. Что ж, Ши никого не винил: это их выбор, и они были вольны делать его. Джес не понимал, что происходит с его отпрыском. Вожак не мог оставить стаю и долго предаваться горю. Ему пришлось нелегко после смерти Фэй, ведь волк продолжал винить себя в том, что мог это предотвратить, но был занят другим… День за днём эта горечь разъедала его душу, заставляя становиться ещё строже. К себе, к стае, к своим волчатам, оставшимся без матери. Ещё и Ши, белый, словно снег, не давал покоя предводителю. В стае бурых и красных волков он выглядел как нечто не вписывающееся, как бельмо на глазу, как лишний элемент. Вроде, и любить его надо, но Джес больше привязался к двум другим, более активным малышам, охотно помогая им обретать навыки, важные для жизни и выживания. Ши не проявлял к таким забавам ни малейшего интереса, и вожак был только рад, пожалуй. Он не стремился сблизиться с младшим сыном, таким странным и диким. «Кто ты? И почему ты такой?» Намеренно или нет, но определённую дистанцию между собой они держали оба, не желая её нарушать. — Взялся бы ты за него… — дружески советовал Хёк, качая головой. Но в ответ получал лишь грозный взгляд и порой рычание. Пусть он и был другом, но вот таких советов лучше бы не давал. Хёк послушно склонял голову в знак извинения, и грустно смотрел на растущего в одиночестве Ши. Пусть он старался узнать всех, но на самом деле ни с кем не сближался. Одинаково вежлив со всеми, и немного холоден с теми, кто его не принимает. Ни разу белый волчонок не был замечен в конфликтах, по пятам следующих за непоседами Тэмом и Каем: тем только дай позадирать друг друга или даже переярков, куда старше их самих. С младых когтей начиналось воспитание лидеров, сражающихся за место под солнцем. Да только они ещё не знают, что место вожака займёт лишь один, и потому сейчас их тренируют вместе. Ши понимал всё. Ему было грустно от того, что его братьев заставят соперничать за это наследие. Управление стаей — дело сложное, здесь важно всё: сила воли, отвага, выдержка, физическая сила, способность вести за собой и многое другое. И во всём, абсолютно во всём белоснежный не был им соперником. Ему нечего было с ними делить, и Джес, решив заниматься только теми, кто годился хоть на что-то, совсем перестал общаться с Ши, предоставив ему полную свободу. Да, это было против правил, но иногда лидер может менять их, если это не мешает стае жить и функционировать как прежде. Всего лишь один волк, рождённый в странный момент соединения двух лун. И теперь он мог уйти.