Ревность

POV Менсу. — Алло, Менсу, сынок, привет, как дела? Слушай, у меня к тебе просьба, не мог бы ты поехать в Америку и уладить кое-какие дела компании, прошу тебя? — Да, хорошо.       Вечно они невовремя. Я же хотел вернуть Ёля, теперь, кажется, я смогу только через месяц. Ладно, зато будет время все обдумать. Так нужно позвонить Сонгю: — Алло, Хен, слушай, я уезжаю. — Что? Куда ты, с дуба рухнул, а как же СОНЕЛЬ? — Да стой ты, не кипишуй, я всего лишь на месяц, дело компании нужно в Америке решить. — А-а, а я-то испугался, ты меня точно скоро до инфаркта доведешь. — Так вот, можешь присмотреть за Сонелям и помирить их с Ухеном? — Да, конечно присмотрю, но вот о Ухене ничего не могу сказать, ты же знаешь, какой он. Истеричка, одним словом. — Хорошо, Хен, буду скучать, до связи. POV Сонгю. — Ага, давай, — сказал я и положил трубку, когда я обернулся, то увидел Ухена, который стоял возле двери и прожигал меня своим взглядом. — Так я, значит, истеричка, — сказал Ухен, вот же, кажется, он все слышал. — Э-э-э, Ухена, это не то, что я хотел сказать, просто Менсу… — я не знал, что и сказать, как оправдываться. — Ладно, тогда месяц без секса. — Что? Но, Ухена, это нечестно. — Окей, 2 месяца, я же все-таки истеричка, — сказал Ухен, громко хлопнув дверью.       М-да, и вправду истеричка. Блин, теперь мне нужно завоевывать его попку, да еще помирить их с Сонелем. Да что же это такое, одни проблемы на мою несчастную голову. И как они помирятся, если Ухен да и Сонель упертые, как бараны? Эх, ладно, что-нибудь да и придумаем. — Так, парень, иди сюда, слушай, ты же учишься на первом курсе? — сказал Сонгю. — Да-да, Сонбэ. — Ты же знаешь Ли Сонеля? Теперь слушай меня внимательно…       Они поговорили около 15 минут. «Надеюсь, что это будет хорошей идеей», — подумал Сонгю. — Сонбэ, здравствуйте, можно с Вами поговорить? — Эм-м, слушай, парень, мне щас некогда, — сказал Сонель, искоса смотря на парня. Он был каким-то странным. — Ну пожалуйста, это не займёт много времени. — Хорошо, — Сонель сел за парту и уставился на парня.       Тем временем на сотовый телефон Ухена пришло сообщение о том, что его друг в беде, и если он не придет, то его изнасилуют. Прочитав его, Ухен сразу же подумал о Еле и заволновался о нем. Он быстро зашел в кабинет, где находится Ель, и подбежав к парню, врезал ему. — Ты, больше никогда не подходи к нему. Усек? А то кишки поотрываю.       Парень кивнул и быстро убежал. — Ухен, че ты творишь, мы просто разговаривали. — Что? — Ухен был в недоумение. И тогда дверь кабинета захлопнулась, и послышался чей та голос: — Ухена, не беспокойтесь, это я вас закрыл, пока не помиритесь — не открою, — сказал Сонгю, улыбаясь. — Открой дверь, ты, урод, блять, че ты творишь, — орал Ухен, барабаня в дверь, — слышь, ты, узкоглазый лис, еще месяц без секса будешь ходить, если не откроешь. — Щеночек мой, зачем ты так, ты же сам-то без секса и неделю не сможешь, а у меня-то воля железная. И за узкоглазого я тебя накажу понял? Неделю ходить не сможешь, — сказал Сонгю и ушел. — М-да, ну и Санта-барбара же у вас, — смеясь, сказал Ель. — Это ты во всем виноват, — вздыхая и садясь на стул, сказал Ухен. — Я? Почему это? — Если бы ты тогда мне не наговорил лишнего, все было бы хорошо. — Прости, конечно, но ты тоже не вникал в мою проблему, у меня тогда были очень сложные времена, — сказал Ель и слезы наворачивались на глазах.       Увидев это, Ухен решил все-таки выслушать Сонеля. — Может, расскажешь? Хотя бы мне полегчает ведь.       И Сонель начал все рассказывать, про то как его изнасиловали, как он потерял из-за этого ребёнка, как он вены себе перерезал и чуть не умер, как лечился от депрессии, про Хою и Дону, которые стали как родными, про то, как Менсу относится к нему сейчас и хочет помириться.       Выслушав все это, Ухен просто сидел и плакал, он даже не мог себе представить, что Ель все это пережил и до сих пор живой, если бы Сонгю такое сделал, он бы, наверно, давно уже умер. — Ель, Еля, прости, прости, прости меня дурака, пожалуйста, — рыдал Ухен, обнимая Еля. — Да нет, Ухена, не надо, я же тоже виноват. — Нет, нет, надо было тогда с тобой просто поговорить по душам, тебе было так больно, а я и не заметил, думал, что ты реально шлюхой стал, прости меня за такие мысли, прости, что меня не было рядом. — Хорошо, Хен, ты тоже меня прости за то что наговорил тогда, это все ложь, ты же знаешь, ты всегда был мне как брат. — Ну ладно, все, не плачь, теперь-то я тебя в обиду никому не дам и всегда буду на твоей стороне, что бы не случилось, — сказал Ухен, крепко обнимая Еля — Спасибо, мне так тебя не хватало.       Через час пришёл Сонгю и открыл дверь, он думал, что они избили друг друга и лежат все в крови, но то, что он увидел, это было нечто. Они сидели в обнимку и плакали. «М-да, первая миссия моя закончилась, я помирил этих двух упертых друзей. Теперь нужно завоевать крепость под названием Ухен», — подумал Сонгю и улыбнулся. 3 дня спустя. — Блять, Сонгю, я не могу встать, подними меня. — Ха, Ухена, я же тебе обещал, что ты не сможешь ходить, — смеялся Сонгю над своим Щеночком. — Если вчерашнее когда-нибудь опять повторится, я тебя убью. И нафига ты кончил в меня, м? — хныкал Ухен. — Вчерашнее? Ну, не знаю, мне понравилось, ты так ещё никогда не стонал, — сказал Сонгю, вспоминая вчерашний вечер, и как он этой крепости целых два дня добивался.