Ревность

— Он уснул, — сказал Хоя, заходя в гостиную.       Менсу до сих пор не мог прийти в себя и хотел во всем разобраться. — Так Вы его врач, и что с ним?.. — спросил Менсу очень грубо. — Это ты должен нам сказать, что ты, блять, с ним сделал, если у него опять эти приступы начались?! — наорал Дону. — Дону, хватит кричать, успокойся, — сказал Хоя, ему не нравилось, когда Дону себя вел так. — Так, Менсу, во-первых, я не в праве разглашать о его здоровье посторонним, ты ему никто, так ведь? Во-вторых, во всем, что случилось с Сонелем, виноват только ты, — сказал Хоя. И вдруг его перебили. — И в-третьих, если ты подойдешь к нему хоть ближе метра, буду разбираться с тобой лично. Все-таки я же не зря занимался боксом, — угрожающе ухмыльнулся Дону, похрустывая пальцем.       Менсу очень устал и просто ушел, ни в чем не разобравшись.       Ему нужно было выпить и подумать о многом. — Ва-а-а-а, ты видел, да он просто взял и ушел, нихуя себе, вот оно, значит, как он любит его! — Да хватит уже! Дону, я, как врач, могу сказать, что Менсу любит его, а ты со своим характером прогнал его! Сколько раз я тебе говорил, когда я разговариваю, не надо меня перебивать! — сказал Хоя, заходя в спальню. — Ты это говорил, если это касается работы, ты же знаешь мой характер, я горой встану за близких мне людей. — Это и касалась моей работы, слушай, Дону, мне порой кажется, что это ты — хозяин дома, а не я. Если ты не забыл, я в доме мужик, а ты выполняешь роль жены! — прорычал Хоя, он не хотел говорить таких резких слов, но просто он очень устал.       Услышав в свой адрес такие слова, Дону подумал: «значит, я просто выполняю роль дом работника, ну да, это так и есть, я могу только убираться, готовить, смотреть за ребёнком, а да, ещё меня можно трахать. А он ведь забыл, как я пожертвовал своей мечтой ради семьи. Это ведь наш дом, но хозяин только Хоя, а у меня есть только нереализованная мечта. И все. А то, что я родил ребёнка, его не колышет».       У Дону просто слезы наворачивались от всего, но он не хотел показывать свою слабость даже мужу.       Дону всегда был жизнерадостным, говорил всегда прямо, никогда не обижался на людей, которые говорят про него гадости, всегда готов был помочь всем, за близких людей всегда стоял горой. И никто не знает, что его можно ранить одним словом. — Ладно, Хоя, не обижайся, прости меня, ты ложись, я щас приду, кажется, Мина плачет, — сказал Дону, улыбаясь, и открыл дверь. — Ладно, Дону, не надо просить прощения, я же знаю, что ты не следишь за своим языком, — сказал Хоя и лег спать, даже не посмотрев в сторону Дону, у которого уже текли слезы.       Зайдя в комнату своей малышки, он заплакал, после родов он заметил, что Хоя стал таким чужим, нет тех ласковых слов по утрам, поцелуев. Он думал, что после поездки все наладится, и они поговорят по душам. Но после сегодняшнего он пообещал себе, что перестанет быть шутом для всех. Теперь он не будет от силы выдавливать из себя улыбку, и болтать, что попало, чтобы развеселить всех. Он так и уснул на полу возле манежки.       Когда Хоя утром встал, то не обнаружил рядом Дону.       Открыв дверь детской, он увидел как он спит на полу, и, сам не зная почему, разозлился на него. — Дону, вставай, чего ты лежишь на полу?! POV Хоя.       Злость на Дону у меня началась после того, как я увидел ту сцену. Это просто чертова Ревность. Fleshback.       Когда я зашел в магазин за подарком, то увидел Дону, флиртующего с каким-то парнем, потом он обнял этого парня и похлопал по заднице. И что это было! Я знаю, конечно, что Дону прямой и весёлый парень, но это уже слишком. Так, нужно ему позвонить. — Алло, Дону, ты где сейчас? — О-о-о, милый, я дома, готовлю ужин для праздника, а что? — А, нет, ничего, ладно, давай, мне пора.       Вот и все. Зачем он мне соврал, может, он мне изменяет? Конец POV. — Дону, вставай. — М-м, что? Да, доброе утро. — Иди умойся и приготовь нам завтрак, а я пока посмотрю за Миной. — Хорошо, — сказал Дону поникшим голосом. — А где Ель, мне его разбудить? — Нет, не надо, пускай поспит. — Ладно, приятного аппетита, — сказал Дону. — Мхм, и тебе, — сказал Хоя и поперхнулся, — ты, что, целую пачку соли положил в еду, как я это буду есть? — Прости, наверно, не рассчитал.       Хоя молча встал и вылил суп в раковину.       Сонель еле встал, ужасно болела голова. Он мало что помнил о вчерашнем дне. Но он был уверен, что это Менсу сказал тем парням, чтобы они сделали это с ним. — Ну все, Менсу, моя любовь к тебе точно исчезла, и я сделаю все, чтобы тебе было больно, как мне, и физически, и душевно, — прошептал Ель, плача, вспоминая, как с ним обращались. POV Менсу.       Я всю ночь не спал и думал о Еле. Почему он вел себя так? Это я сделал с ним это? И ребёнок, он наш? У меня был очень много вопросов, но ответов на них я не знал. Я знаю только то, что я полный мудак, придурок, надо было просто с ним тогда поговорить, а не насиловать его. Меня от самого себя тошнит. Как, как я мог над ним та-а-а-ак издеваться? Это все ревность, это все чертова моя ревность!       Но я должен все исправить, обещаю, я все исправлю, и мы будем счастливо жить, как никогда. — Сонель, прости меня, я тебя никогда в обиду не дам и буду защищать, я надеюсь, ты до сих меня любишь. А если нет, то я готов тебя завоевывать заново. — Менсу, ты уже встал? Иди поешь, я завтрак приготовил, — сказал Сонгю, заходя в комнату. Как же он тогда был прав. — Хен, я такой дурак, что мне теперь делать, — у меня уже глаза на мокром месте стояли. — Хэй, Менсу, ну чего ты, ты же мужик, просто начнём все сначала, если он тебя любит, то простит, хоть и не сразу, но, думаю, простит. — Хен, спасибо тебе за все. POV end.       И в это утро эти двое решили все для себя.       И если Менсу думает, что теперь они будут счастливы, то Сонель решил, что будет мстить, и вот тогда он обретет счастье. Но как же эти двое ошиблись, потому что у судьбы на них свои планы.