Постфактум (цикл драбблов)

— Мама! Мама, ты меня слышишь? Мама, я звоню тебе из магазина! Да, я дошёл. Да, перед уходом ты вынесла мне весь мозг, но я всё же дошёл. Мама, что ты хочешь в магазине? Мама, ты поторопилась приехать к нам в Нью-Йорк «на неделечку в гости», теперь ты торопишься сказать. Я уже здесь, мама, не делай гевалт. Какие помидоры?! Мама, что значит «хорошие»? Я их буду кушать, а не жениться! Прошли те времена, когда я хотел жениться на вещах! Нет, мама, я без перчаток. Ты поздно волнуешься, я уже трогал помидоры. Мама, здесь есть люди, но я не буду с ними советоваться. Да, мама, они в перчатках, а я шлимазл. Я 50 лет шлимазл, и весь этот хайп не повод меняться, мама, когда ты перестанешь меня переделывать. Что? Перевернуть коробочки с клубникой? Что, они от этого станут дешевле? А, на виду спелые, а снизу гнилые? Почему я сейчас думаю про своё детство, мама? Не надо кричать, я помню, что я неблагодарный ребёнок и жизнь меня ничему не научила. Сметану? Развесную? В супермаркете? Здесь такой нет, мама, я куплю в упаковке, ее точно никто не трогал руками. Это хороший бренд, я ему доверяю. Мама, тут есть представитель бренда, он сказал, что в гробу видел нашу сметану, и поклялся могилой предков, что никто не трогал её руками, и даже за деньги… Мама, я склонен верить таким клятвам. Нет, не надо кричать, что меня самого на этой клятве провели. Хлеб есть. Да, и яйца есть. Мама, я в магазине. И люди, которые слышат, как ты мне не веришь так же, как в детстве. Я принесу домой хлеб и яйца, и тебе будет стыдно, мама, в первый раз за все эти годы. Знаешь, мама, я всё думаю про Моисея и его путешествие по пустыне. 40 лет скитаний и кругом евреи с их семьями и мамашами. Ак прав, ни одному нееврею такое не вынести. Но Моисею хотя бы не приходилось клясться, что он видит яйца! Мама, я не буду покупать туалетную бумагу. Те двадцать упаковок, которые уже лежат у нас в кладовке, нам всем достаточно, а всё, что останется — мы положим в чемодан, мама, и ты увезёшь его с собой, когда полетишь обратно, и клянусь богами, тебе ещё придётся платить за перевес. Мама, пока я ещё в магазине, ты хочешь ещё что-нибудь? Покоя? Мама, если бы можно было купить немного покоя, ты думаешь, я бы сейчас стоял в очереди с тележкой еды, которой хватило бы Моисею и его евреям на 10 лет? Мама, я иду домой. Хорошо, я приду и сразу помою руки. И помидоры. И яйца. Мама, я помою все яйца, и даже наши, только о последнем я не буду тебе докладывать, потому что сейчас в своём возрасте развода я не переживу, а если ты будешь настаивать — боюсь, что он неизбежен. И не надо на меня кричать, пожалуйста, мама, на меня 15 лет кричали все, кому не лень, от директора Макфи до фараона Меренкаре, и Ак прав, ни одному живому человеку столько не вынести, и если бы его не было со мной тогда, я бы и не вынес. Да, мама, я в жизни сделал много глупостей, во многом потому, что слушался тебя, и вот сейчас я сходил для тебя в магазин, потому что ты нервничаешь, несмотря на то, что у нас дома достаточно еды. Да, спасибо, что ты позвонила в Лондон и узнала, как там чувствует себя фараон Меренкаре: думаю, ему очень приятно, что хотя бы ты до сих пор называешь его фараоном. Передай Аку, что я скоро приду, что я всё купил, и что я спокойно дойду до дома, потому что Ак прав, Моисей с его евреями мне в подмётки не годится.