в квартире Филиппа
На столе стояла бутылка, и она была уже почти опустошена. А квартира была оформлена почти так же как и ресторан, только одна комната была в другой гамме. Спальня. Окна в этой комнате занимали всю стену. Шторы были длинные и светло голубые. Всё в этой комнате было светлое и мягкое. Филипп сидел на кухне, где стояла маленькая барная стойка. Там стояла уже полностью опустошенная бутылка. Уперевшись локтями, Филипп закрывал руками лицо. Тут раздался щелчок. Кто-то в туфлях прошёл по коридору и открыл дверь: — Бутылка паршивого бренди не избавит тебя от проблем. — Если этот бренди и правда паршивый, то он не отличается от моей жизни, Кейт. — Отличается. Жизнь ещё можно изменить, а вот бренди — нет. Тем более, ты его уже выпил. — Ты как всегда проницательна. — Ты ездил к ней? — Не пускают. — Она в сознании? — Да. — И что будешь делать? — Пока что, ничего. — Бездействие разве твоя фишка? — Я мертвецки пьян. Что ты от меня ожидаешь? — Чувствую, что это была не первая бутылка. Нда, братец, ты крепко влип… — Это хорошо или плохо? — Хорошо.и снова в больнице
— Мисс Рейс. Просыпайтесь. Девушка с трудом открыла глаза. Она увидела медсестру. — Всё хорошо. Как вы? — Нормально. — Знаете, посетителей к вам пока нельзя, но он так настаивал, что доктор Селл разрешил ему пройти. Вы сможете сейчас принять гостей? — Думаю, да. — Хорошо, я скоро вернусь. Через несколько минут медсестра снова вошла в палату, за ней прошёл Филипп. — Боже! Я думала, ты не придёшь. Просто у тебя много дел и… Но она не успела договорить, к ней уже подбежал он. — Я всегда узнаю этот запах. — Запах чего, Лекс? — Запах паршивого бренди. — Это он. Филипп стоял на коленях. Это был один из очень редких случаев. — Ответь мне на один вопрос… — вдруг после многочисленных поцелуев сказал он. — Давай. — Ты сможешь спасти мою чертовски грязную душу? — От чего? — От всего. — Сначала, думаю надо спасти от этого ужасного напитка. Сколько ты его выпил? — Неважно. И они оба улыбнулись и засмеялись. Они выглядели такими счастливыми, хоть одна была изуродована ожогами, а от другого пахло ужасным бренди, это было неважно, уже ничего не было важно для них.