***
- Не помню, чтобы мы над чем-то так засиживались со времён дела Патрика Спринга, - замечает Тодд, когда они третий день подряд остаются в офисе заполночь. Тот не особо просторный: небольшое помещение для встречи с клиентами, да ещё одна комнатка сбоку, как продолжает упорствовать Дирк, «для тайных совещаний», но это всё их, и Тодду здесь очень нравится. - Ага. Похоже, это дело не подразумевает время на сон, согласен? – сидящий рядом Дирк чуть ли подпрыгивает на месте. Тодд слипающимися глазами смотрит на кружку Дирка с ярко-желтыми (на кружке самого Тодда они тёмно-синие) полосками, которой тот активно жестикулирует. - И сколько в тебе сейчас кофеина? - Умммм… - устремляет Дирк задумчивый взгляд на кружку, - Много? - И как с ясностью мысли? - Всё замечательно. Хотя ты и малость… - Дирк, протягивая руку, аккуратно касается его лица. Тодд делает вид, что не замечает, как его при этом бросает в жар. – Волнообразный. Но я могу читать. - Значит у тебя дела обстоят лучше, чем у меня, - признаёт Тодд - буквы в лежащих перед ним документах упорно продолжают расплываться. - Хочешь пару глотков моего напитка? - Уже как-то пробовал. Уверен, в нём нет ничего кроме сахара и кофеина. - Именно так! Ты мгновенно взбодришься. Тодд качает головой. - Обойдусь, - бормочет он. И это последнее, что ему вспоминается, когда он, проснувшись, обнаруживает себя прислонившимся к Дирку и уткнувшимся тому в плечо. И прежде чем до него успевает дойти, что стоит сесть нормально, он осознаёт, что Дирк, аккуратно придерживая его рукой, негромко зачитывает ему материалы дела. Ещё с пару минут Тодд притворяется спящим, пока его и в самом деле не смаривает.***
Пока они с Дирком вдвоём продвигаются по заброшенной больнице, Тодд размышляет, что, пожалуй, существование таких вот холистических людей вне «Чёрного крыла» должно было быть фактом абсолютно очевидным. И, тем не менее, оказывается искренне удивлённым данным открытием. Этот мужчина, по следу которого они идут, Эммет Росси, внезапно обрёл способность «извлекать» воспоминания из умов других людей и воспроизводить их. Дирк полагает, что это временное явление: как это с ним бывает, просто знает, что так оно и будет, однако не может представить ни единой крепкой теории – почему. Тодд, Дирк, Фара и Аманда, разделившись на две группы, надеясь так скорее разыскать мужчину, прочёсывают холодящее кровь в лучших традициях фильмов ужасов здание. Фара с Амандой, не всегда участвующие в их расследованиях, присоединились к этому из-за беспокойства Фары, что им в одиночку придется столкнуться с кем-то обладающим способностями. Все четверо сговорились строго соблюдать правило: услышав крики кого-то из своих, не терять головы и перво-наперво проверять телефоны. - Он что, специально выбрал самое, блядь, жуткое местечко, чтобы в прядки поиграть? – спрашивает Тодд, используя вспышку на мобильном, чтобы разглядеть хоть что-то вокруг. - Ага, - бормочет Дирк. Он, вооруженный настоящим фонариком, сейчас шарил по углам, - Не думал, что что-то может быть хуже того склада в зоопарке с кучей трупов, но… как видишь. Тодд осторожно косится на него краем глаза. На протяжении всего дела Дирк на пределе. По глубокой убежденности Тодда, причастность человека, способного делать не просто странное, но и нечто схожее с тем, что может сам Дирк, всколыхнула весь связанный с «Чёрным крылом» клубок эмоций. - Мы скоро его поймаем, ясно? – говорит он, обругивая себя, что не в состоянии выражать мысли получше. - Ага, - вспыхивает Дирк напряжённой улыбкой. - Нет! Тодд дёргается, услышав раздавшийся с противоположного конца коридора крик Аманды. - Тодд? - Не надо, а то оно обожжет и тебя, не надо! - Тодд, что… - Первый приступ парарибулита у Аманды, - стискивает он челюсть, - Ну же, пошли скорее – мы, должно быть, совсем близко. - Больше никогда не хочу о тебе слышать, - сухо произносит Джоди, когда они ускоряют шаг, - Как и Джейми с Рики. Я не такая сволочь, как ты, так что, думаю, не стану рассказывать Джейми правду, но… Тодд улавливает какой-то шум справа и, хватая Дирка за руку, тянет его за собой, силясь расслышать самого Росси сквозь весь этот гомон. - Чудовище, - выплёвывает незнакомый голос. Дирк вздрагивает, но не сбавляет шага, - Урод, монстр… - Почти на месте, - негромко говорит Тодд, - Почти, ну же… Тодд слышит стук за одной из дверей прямо перед ними и уже намеревается распахнуть ту, когда голос сменяется, эхом заполняя всё пространство. Первые несколько секунд Тодду не удается расслышать, что это такое, но тут он осознаёт - это негромкий напев какой-то женщины: - Если время вдруг пришло несчастий… * Дирк весь будто деревенеет, и Тодд резко оборачивается: рот у того приоткрыт, во взгляде - откровенный ужас. - Дирк? - Тихий этот голос… * - переливы мягкого смеха, - Вот видишь, милый, ты всего лишь немного поцарапал коленку… - этот акцент Тодду смутно знаком. Глаза Дирка широко распахнуты, руки подрагивают, и тут Тодд с вдруг гулко застучавшим в ушах сердцем понимает, кому принадлежит этот голос. Он поворачивается и открывает дверь. Когда Тодд врывается в комнату, Росси выглядит напуганным их появлением. - Постой… - слабо выдыхает Дирк, когда Тодд заносит кулак. Росси, вырубленный, валится на пол, и голос тут же растворяется в воздухе. Оборачиваясь, Тодд видит, что Дирк застыл в той же позе, так и не опустив протянутой руки. Тодд понимает, что момент не особо подходящий, чтобы по-светски интересоваться, в порядке ли тот. Есть идея получше. - Дай мне секунду. Дирк медленно кивает, опускает руку и весь как будто сжимается. Тодд достаёт телефон и быстро набирает Аманду. - Взяли его? - Ага. На втором этаже. Вы что-нибудь слышали? - Мы на первом. До нас доносились какие-то приглушенные звуки. Так что это было? - Кое-что из универских времён и твой первый приступ парарибулита. - Оу, - она кажется удивлённой, - Ммм. Реально? - Да, - переступает с ноги на ногу он. - С Дирком всё в порядке? - Ну… - он бросает взгляд через плечо. Выражение на лице Дирка не изменилось: всё та же застывшая смесь шока и боли, - Тут кое-что произошло. Можете передать Росси копам вместо нас? Я надеялся, мы вдвоём сможем вернуться ко мне. Аманда с секунду молчит. - Так, ясно, всё вообще максимально не в порядке, да? - Я… Да. - Хорошо, ни о чем не волнуйся – мы вас прикроем. - Спасибо, - он вешает трубку и подходит к Дирку, - Эй. Дирк кивает. - Хочешь домой? По лицу Дирка пробегает дрожь. Ещё один кивок. - Окей. Тогда пошли. Пошли домой.***
Весь обратный путь они проводят в молчании. В автобусе Тодд сидит рядом с Дирком, держа ногу вплотную прижатой к его ноге, надеясь таким образом хоть немного его поддержать. Выражение лица Дирка абсолютно безучастно. В тишине они неспешно поднимаются по лестнице в квартиру Тодда. Когда они заходят, Дирк садится на диван, в то время как Тодд проверяет сообщения. Есть одно от Аманды: «Передали его копам. Знаешь, с нами они вели себя куда любезнее». Тодд не находит сил на улыбку. «Спасибо». «Всегда пожалуйста». Он поворачивается к Дирку, где-то раздобывшему клочок бумаги и сейчас, крепко зажав карандаш, методично выводящего вопрос за вопросом. Тодд не уверен, когда следует его остановить, если вообще стоит останавливать. Он все ещё раздумывает, как быть, когда карандаш вдруг с громким треском ломается пополам. Они оба подскакивают, Дирк удивлённо таращится на застрявшие в ладони щепки. - Поднимайся, - мягко велит Тодд, когда становится очевидным, что тот не собирается предпринимать никаких иных действий, кроме созерцания. Дирк встаёт на ноги и ждёт посреди комнаты, пока Тодд достаёт аптечку из одного из шкафчиков. Дирк чуть вздрагивает, когда Тодд аккуратно вытаскивается занозы. Ранки неглубокие, ничего страшного, но всё равно немного кровоточат. Тодд наклеивает на пальцы пластыри и какое-то мгновение колеблется, не выпуская его рук. - Послушай, - тихо произносит он. - Я не… ты не обязан разговаривать со мной об этом, ни о чём из этого, но ты можешь поговорить с кем угодно, чёрт, даже с Мэри. Прошу, пообещай, что ты просто не… замкнешься. Скажи, что не увязнешь в этом так глубоко, что не сможешь выкарабкаться обратно. Дирк переводит взгляд распахнутых глаз с пластырей на своей руке на лицо Тодда, а затем немного подаётся вперед и обхватывает Тодда руками. Тот, удивлённый, на автомате отвечает тем же. Они не обнимались со времён проникновения на базу. И не то чтобы они когда-нибудь обнимались до этого, кстати говоря. Хватка Дирка становится крепче, и Тодд нерешительно проводит по его спине рукой. - Мне жаль, - шепчет он. - Не твоя вина, - бормочет Дирк. Проходит какое-то время, прежде чем они снова заговаривают. Дирк выпускает его из объятий и отстраняется, тем не менее оставаясь совсем близко. Его рот то открывается, то снова закрывается. Тодд не давит. - У меня больше не получалось вспомнить её голос, - когда он наконец заговаривает, тон его тихий и нерешительный, - Я мог, вроде как… вспомнить её слова или сам факт того, что она мне пела. Но не помнил по-настоящему, как это звучало. Знаешь, её не стало, когда я был ребёнком. Ну, ты именно что знаешь – думаю, об этом упоминалось в деле на меня. И я сказал себе: что ж, невозможно тосковать по тому, чего не помнишь, и, если я не помню, каким был её голос, получается, не могу и скучать по нему. Не могу скучать по ней. Я даже и не представлял, что в моей голове всё еще это есть. Есть её голос. Но это так. И сейчас я знаю, каким он был. И мне почти что хочется стереть это из памяти, потому что… она была для меня одним лишь набором фактов и образов, но в действительности я не… - он прикусывает губу. – Её звали Стела Чьелли, она любила музыку, и совсем скоро я стану старше, чем когда-либо была она. Вот и всё, что мне было известно. Я знаю это и сейчас. Помню это. Будто старые раны снова вскрылись – и мне больно. Тодд сглатывает. - Хотел бы я как-то унять эту боль, - подобное звучит для него непривычно честно и откровенно. Но не похоже, чтобы это сейчас имело большое значение. - Не думаю, что хоть кому-то это под силу, - качает головой Дирк. У Тодда внезапно возникает острое желание провести пальцами по волосам Дирка, обхватить ладонями его лицо и поцеловать, пока не сойдет это сломленное, потерянное выражение. Желание, что, по его мнению, таилось у него в голове уже какое-то время, и выбрало самый, действительно самый неудачный момент, чтобы заявить о себе. Он пытается задвинуть эти мысли подальше, вместо этого кладя руки на плечи Дирка. - Скучать по ней – нормально, - говорит он, больше всего на свете желая (даже больше, чем прижаться губами к губам Дирка) справляться с такими ситуациями лучше, - И то, что это приносит боль, тоже. Будь это в моих силах, я бы всё исправил, но даже так, всё, что ты испытываешь, нормально. Нет ничего плохого в том, чтобы тосковать и думать о ней. - Нас… - Дирк облизывает губы, - нас было только двое, понимаешь? Я да она, а затем ее не стало. Единственного человека, любившего меня. Не считавшего чудовищем, - его взгляд, исполненный какой-то тоской, наконец, перескакивает на Тодда, - А не такой ли я на самом деле? Чудовище, не желающее помнить голос собственной матери. Разве это не делает меня ужасным человеком? Они так и говорили. С того самого момента, как я попал туда, и, если задумать, это ведь имеет смы… Тодд ощущает прилив гнева, уже привычный при упоминании «Чёрного крыла», но тут же сталкивается с чувством вины, настигающим его всякий раз, когда он вспоминал, что и сам как-то назвал так Дирка. Перед глазами снова пробегает строка из досье: «Всё указывает на то, что способности объекта возросли с момента его вступления в программу в возрасте десяти лет». - Все, что они тебе там втирали, полная чушь. Это не делает тебя чудовищем, ничто не делает. Ты – человек и имеешь полное право испытывать все эмоции, какие только, блин, пожелаешь. И я так… раскаиваюсь, что вообще назвал тебя так тогда. И так сожалею, что Риггинс, или кто-там ещё, внушали тебе все это. Потому что это полная херня. - Риггинс никогда такого не говорил. Только… другие. - Ага, ну что ж, тогда к чёрту всех этих других. Да и Риггинса туда же – за всё хорошее. Губы Дирка дёргаются. - Что он такого тебе сказал, что ты его так ненавидишь? - Я же говорил, терпеть не могу… - Да-да, мне известно, что ты мне сказал – я там был, - этот его тон сейчас куда больше напоминает привычный. Что ж, Тодд не против его упражнений в остроумии, - Но, готов поспорить, тут замешано что-то ещё. Тодд пару секунд взвешивает желание отвлечь Дирка и своё же нежелание говорить об этом ублюдке, прежде чем отдает предпочтение первому. - Он попытался оправдать собственные поступки за мой счёт. Когда я его послал, он заявил, что мне следует проявить больше понимания, как человеку, тоже всё проебавшему в жизни. Тот крайне редкий случай, когда Тодду доводится видеть Дирка взбешенным: - Он что? - Почему, бога ради, из всего, что он натворил, ты злишься на него из-за… - Я злюсь на него много из-за чего и теперь добавляю в список это. И это именно ты тут только что объявил, что я волен чувствовать, что мне угодно, так что даже не пытайся. Вот же чёрт. - Слушай, я в курсе, что я за человек и каких дел наворотил. И знаю, что лучше него. - Хорошо, - Дирк чуть откашливается, - Спасибо тебе. За то, что поговорил. Со мной. - И всегда сделаю это снова, если понадоблюсь. То есть я пойму, если ты предпочтешь пойти к Аманде или Фаре или ещё кому, потому что они-то куда лучше меня во всех этих делах, но если тебе нужен будет кто-то, чтобы поговорить об этой фигне, то я тут. - Мне нравится говорить с тобой, - робко улыбается Дирк, - То, что ты стараешься, много значит. Тодд с улыбкой утыкается в пол и, наконец, убирает руки с плеч Дирка: - Как насчет перекусить? - Да, пожалуй. Тодд с некоторой неохотой отстраняется и начинает рыться в ящиках в поисках меню на вынос. - Знаешь, а ты бы ей понравился. - Хм? - Моей матери. Тодд, застигнутый врасплох, вскидывается, глядя на него. На губах Дирка всё также играет улыбка. - Серьёзно? - Да. Твой вкус в музыке. И доброе сердце. Тодд вспыхивает. - Спасибо. - Мм. Я смутно помню, как она выглядела, иначе обязательно бы описал её тебе. Рыжие волосы... Думаю, мне действительно хотелось бы помнить. А что был за тот голос, женский? Тодд растерянно хлопает глазами при столь резкой смене темы: - О. - Я имею в виду… Прости. Ты не обязан отвечать. - Нет-нет, всё в порядке. Это, ум, это была Джоди. Моя лучшая подруга в университете. Она говорила про… ну, это было как раз после моей попытки сбыть аппаратуру «Мексиканских похорон». Она тогда пришла как посол воли, в том числе от лица ребят – Рики и Джейми, они тоже были в группе. - Ясно. И Тодд отвечает на вопрос, который не решается задать Дирк, видимо, сомневаясь, имеет ли на это право. - Она сказала, что не расскажет Джейми, что я влюблён в него, - говорит он, пробегая взглядом по обнаруженному меню. – Она уже давно была в курсе, но я никогда ему не признавался. - Ох. Мне жаль. - Это было целую вечность назад. И я был тем ещё мудаком. - Был, да, - спокойно произносит Дирк, - Но теперь ты стал лучше. Тодд, изображая, что целиком поглощен гастрономическим вопросом, прочищает горло: - Спасибо. Всё равно бы ничего не выгорело. Не влюбляйся в парней-натуралов. - О, не проблема, - выдаёт Дирк и продолжает, прежде чем Тодд успевает хотя бы подумать о том, чтобы уточнить - почему, - А у тебя всё ещё есть листовка той пиццерии вниз по дороге?***
В конце концов Дирк засыпает у него на диване, пока они смотрят несколько первых эпизодов «Секретных материалов» (исключительно потому, что те гордо возглавляют лист Тодда на Нетфликсе, и Дирк в курсе, как ему нравится этот сериал). Тодд, и не думая будить его, набрасывает на него одеяло и выключает свет. Какое-то время он просто лежит в постели, всё еще размышляя над недавними словами Дирка: «Думаю, мне действительно хотелось бы помнить».***
На это уходит примерно месяц. И делать всё приходится крайне осторожно: работая над делами, Дирк время от времени пользуется его ноутбуком, так как собственного у него нет, так что Тодд тщательно чистит историю в браузере, помещая все полезные закладки в отдельную папку. Приходится сделать несколько телефонных звонков, поработать с электронной почтой и хорошенько покопаться в Сети, но, в конце концов, он находит искомое.***
Тодд проводит время на крыше здания, в котором расположен их офис, удобно улегшись и подложив под голову куртку. Он уже давно не носил ничего с длинным рукавом, так что и сейчас, несмотря на ветерок, чувствует себя вполне комфортно, сняв куртку. Он наведывается сюда один или пару раз в неделю в особенно непростые дни после тяжелых приступов, чтобы посмотреть на небо. Он не в состоянии позволить себе оформление каких-то подписок или курсов, но ведь самая замечательная вещь в Интернете заключается именно в том, что там по большей части всё бесплатно. К тому же он всё ещё помнит много чего со времён университета. Так что, глядя на звёзды в небе, он знает (в определенной степени, конечно), на что именно смотрит. Или может предположить. Он много в чём раскаивается. Что ж. В большей части своей жизни. В большей части того, что было до Дирка. В том, что сделал Аманде больно. Что обидел Джоди, Рики и Джейми. Во лжи, в воровстве. Так много всего. Но он скучает по университетским денькам. Скучает по учебе. Скучает по тому, чтобы, глядя на небо, видеть то во всем его великолепии. Ну, хотя бы световое загрязнение** тут ещё терпимое, так что Тодду хорошо видны подмигивающие ему звёзды. До него доносится звук открываемой двери, и он, поворачивая голову, видит застывшего в проеме Дирка: рукава наполовину закатаны, галстук распущен, а куртка, по-видимому, оставлена в офисе. - Оу, - произносит тот, - Не знал, что ты тут. Я могу… - Всё нормально, - отвечает Тодд на автомате, только мгновение спустя осознавая, что это чистая правда, хотя обычно, желая понаблюдать за небом, он не позволяет болтаться рядом с собой даже Аманде. Дирк ложится рядом с ним и скрещивает руки на груди: - Спасибо. - Ага. Они молчат. - Ну, эм. – Тодд делает глубокий вдох, - Вообще-то я собирался сделать это завтра, как планировал, хм, но, раз уже начал, думаю, не буду откладывать. - Ты о чём? - Я о… - Тодд тянется к карману. Он получил её буквально на днях и всё это время носил с собой, боясь безвозвратно посеять в собственной берлоге. – Ты сказал, что не помнишь, как выглядела твоя мама, но хотел бы. Так что я просто… ну, нашел вот это. Он вытаскивает полароидный снимок и протягивает Дирку. Тот берет его подрагивающими пальцами. - Это она? – спрашивает Тодд, вдруг засомневавшись. Дирк кивает. - Да, - произносит тот еле слышно, - Это мама. Как тебе вообще удалось?.. - Ну, я вбил её имя в гугл (хоть это и было довольно давно, должны ведь были остаться какие-то фотографии) и, в конце концов, вышел на кое-кого, обнаружившего эту фотографию с подписанным сзади именем в одной из купленных им подержанных книг. Он запостил ее в Сети на случай, если кто-то будет искать. Так что я списался с ним и попросил прислать фотографию. - О. - Она похожа на тебя, - тихо добавляет Тодд. Женщина на снимке, примерно того же возраста, что и Дирк сейчас, высокая и миловидная, с прямыми ярко-рыжими волосами, спадающими чуть ниже плеч, ярко улыбается, глядя на фотографирующего, и Тодд замечает, как эта широкая открытая улыбка напоминает улыбку Дирка, как похоже искрятся её голубые глаза. Дирк издает смешок, скорее напоминающий всхлип: - Она считала, когда я вырасту, у меня будут такие же волосы, как у неё. Говорила, что в моём возрасте её волосы выглядели точно так же, - он сглатывает. - Даже не знаю, что и сказать, - он находит руку Тодда и сжимает её, - Спасибо тебе. Его рука такая тёплая, и от этого по коже Тодда пробегают мурашки. Он сжимает его руку в ответ: - Не за что. - Знаешь, мне кажется, ты и сам не осознаешь. - Не осознаю чего? - Ты тогда сказал, что тебе известно, что ты за человек и что сделал. Может, последнее ты и знаешь, но вот насчёт первого сомневаюсь. Полагаю, ты куда лучше, чем о себе думаешь, и, надеюсь, когда-нибудь осознаешь это. Сердце Тодда бешено колотится. - Спасибо. - Всегда пожалуйста, - Дирк кладёт снимок себе на грудь, и они ещё немного лежат вот так в тишине. - Отсюда поразительно хорошо видны звезды, - наконец произносит Дирк, - Казалось бы, так много света кругом. Я-то не жалуюсь, мне нравится приходить сюда и смотреть на небо, просто удивляюсь. - Где был хороший вид на звёзды, так это в универе. Хотя тут, вне всяких сомнений, намного лучше, чем в «Риджли». - А в университете тебе часто доводилось наблюдать за звёздами? - Я там, собственного, для того и находился. - Правда? - Ну так. Астрономия. - Это та, которая не астрология, верно? Я порой путаюсь. Тодду чертовски хорошо известно, что Дирк, прекрасно зная, о чём речь, просто снова включает этот свой режим «привлекательного ничего не соображающего парня». - Не говори такого никому на астрономическом отделении, пожалуйста. - Конечно. Да. Само собой. Даже если подумаю, что это будет крайне забавно? Тодд широко ухмыляется, глядя в небо: - О, ну что ж, разве только крайне. - Так какие планеты мы можем отсюда увидеть? - Ну… Вон там… - ему, к сожалению, приходится выпустить руку Дирка, чтобы указать нужное направление. И, как только он делает это, до него доходит, что можно было просто использовать для этого свободную руку. Нда, непохоже, чтобы он мог снова взять Дирка за руку, не превратив при этом ситуацию в крайне неловкую. – Юпитер, прямо вон там. - Это такой огроменный, да? - Я видел специальное издание «Космоса» у тебя в квартире, так что знаю, что ты в курсе насчёт Юпитера. - Да ладно, подыграй мне. - Да. Это такой огроменный. Дирк складывает руки на груди, прямо поверх фотографии у сердца: - Что еще? - Ну… во-о-он там – Сатурн. И так они проводят какое-то время: Тодд указывает на созвездия и отвечает на вопросы, наслаждаясь моментом и ни о чем не тревожась – так, как он ощущает себя всегда, когда рядом Дирк.