Гнилая вишня

Это была очередная семейная посиделка. Когда-то король Эдгар страстно мечтал о том, чтобы у него была большая и дружная семья, в кругу которой он мог бы отмечать все праздники. И вот сейчас эта мечта сбылась. Он и правда был в кругу своей семьи: супруг, дочери, сыновья, лучший друг со своей женой и детьми, сестра супруга и племянник. Самые дорогие и близкие ему люди. - Отец. Эдгар обернулся к мальчику. - Что такое? - Почему ты забросил проект отмены рабовладения? Король растерялся. Порой старший сын ставил его своими вопросами в тупик. - Там не всё так просто. - В чём сложности? Можешь мне объяснить? - Может, в другой раз? Не думаю, что это будет уместно в такой чудесный вечер. Клаус Багряный усмехнулся: - Ваше Величество, а почему бы и нет? Мне лично очень интересна эта тема, и я рад, что кронпринц Александр задал такой вопрос. Мальчик еле заметно улыбнулся двоюродному брату и снова обратил свой взгляд на отца. - Это вопросы политики, а мы планировали тихий семейный вечер. - А тебе не кажется, Эдгар, что и твоя жизнь, и жизнь твоей семьи так или иначе связана с политикой? – возразила Радека. – Давай уже, удовлетвори любопытство кронпринца. Ты ведь сам хотел, чтобы он интересовался государственными делами. - Ладно, так и быть. Александр порой просто поражал своего отца своей не в меру активной любопытностью и ярым желанием всё познать. Несмотря на совсем ещё юный возраст, он умел поддержать разговор, задавать максимально чёткие вопросы и видеть самую суть. Клаус его просто обожал, как ни странно. Племянник Эдгара не был больше наследником на трон. Когда Александр станет королём, Клаус, как и все остальные главы провинций, принесёт ему клятву вассала. Казалось, он уже готов это сделать. Не было даже намёка на неприязнь. Окинув сына полным любви и нежности взглядом, Эдгар принялся объяснять ему все сложности и тонкости новой для их страны реформы. Интерес сына его и правда радовал. Если так пойдёт и дальше, то он и правда станет достойным королём. Однако не только старший сын его радовал. Генрих и Индигедер всегда и во всём старались подражать Александру. Уже сейчас принц Генрих проявлял недюжинный интерес к военному делу. Он давно сменил игрушки на отцовские кинжалы и шашки, всегда просил одевать его в одежду, похожую на военную униформу и постоянно сбегал на сторону королевских воинов. Вояки и охранники сразу его полюбили. «Будущий полководец» - утверждали они, - «Будущий великий воин». Самой большой неожиданностью стала такая же яростная любовь ко всему военному принцессы Кассандры. Девочка спокойная и уравновешенная, она уже умела читать и писать, могла целыми днями сидеть в библиотеке и изучать различные труды о стратегии и тактике ведения боя. Это её увлечение заинтересовало Фишера. Вот уже который раз он внимательно слушал её выводы относительно изученного и шокировано докладывал королю, что маленькую принцессу уже сейчас можно ставить во главе целого войска. Помимо этого Кассандра любила шахматы. Эдгару нравилось просто сидеть и смотреть на то, как она играет, как обдумывает очередной ход, как смотрит на оппонента своими рубиновыми глазами, словно выискивая его слабые стороны, как неизменно побеждает и потом снисходительно улыбается побеждённому. Пожалуй, из всех детей короля она была больше всех похожа на Радомира, не только внешне, но и характером. И словно по наследству к ней перешла его улыбка. Та самая улыбка, которая когда-то покорила сердце Эдгара. Король с тоской думал о том, что в скором времени Кассандра покинет Юг. Она станет женой наследного принца Чёрных рек, а потом и королевой. Таким образом, его чудо, его сокровище достанется этим колдунам. В принципе, всё совсем не плохо, но Эдгар многое бы отдал, чтобы никогда не расставаться со своими детьми. Ни с кем из них. Он часто думал о своей самой старшей дочери. Его уже взрослая и сильная дочь с белыми как снег волосами и стойким характером. Ровера Схольц, истинная северянка. Не странно ли? Все его дети – настоящие северяне. В них практически ничего нет от южан. Должно быть, это потому, что Эдгар сам на половину северянин. «На лучшую половину» - одергивал он сам себя, вспоминая о матери. Светлый образ Лукреции всегда был с ним. Он и дочку младшую назвал в её честь. Радека где-то отыскала её портрет, который сейчас висел в королевских покоях. Радомир был рад узнать о происхождении супруга. Он то и дело повторял, что наличие крови северян сделало их общих детей совершенными. У них отличная наследственность, крепкое здоровье, ум, сообразительность, природное обаяние и, безусловно, великое будущее. Король Радомир буквально жил детьми. Казалось, весь его мир вертится только вкруг них. Он хорошел с годами, сильно возмужал. Рождение пятерых детей никак не сказалось на его стройности. Всё такой же статный и гордый северянин с тонким запахом вишни, его личным ароматом, который ощущал только Эдгар. У них была прекрасная жизнь. Всё хорошо, однако были два момента, которые пусть и немного, но всё же омрачали эту идиллию. Во-первых, принцесса Катрина, которая с самого рождения была очень слаба здоровьем. За ней требовался специальный уход. Радомир окружил неродную дочь заботой и лаской, а после смерти Лиины и вовсе удочерил. Его очень беспокоило то, что ни один лекарь не может избавить малышку от её недугов. Ну а во-вторых, дело было в Радомире. Вернее в том, что постоянно мучило его на подсознательном уровне. Нередко Эдгар мог слышать, как его супруг разговаривает во сне. Всё то, что он говорил, сводилось к одному событию из его жизни – тому самому дню, когда Эдгар и Радомир впервые увидели друг друга. К тому моменту, когда Эдгар, словно сорвавшееся с цепи животное, накинулся на связанного и беззащитного перед ним мальчишку и изнасиловал с особой жестокостью. Радомир говорил во сне о потери чести и чистоты, о вероломном нападении, что-то о боли и наказании. Нередко слышались и мольбы о пощаде. Те самые мольбы, которые он не смог высказать тогда. В подобные моменты Эдгару становилось страшно. Он будил супруга. Тот вскакивал, не сразу понимая, что это был сон. Потом как-то странно смотрел на короля и, извинившись, ложился обратно, отвернувшись от мужа. Подобные кошмары не мучили Радомира только тогда, когда он был в положении. Словно щадя ребёнка, подсознание оставляло его в покое. Однако стоило очередному ребёнку появиться на свет, беспокойные сны возвращались. Эдгар чувствовал свою вину. Несколько раз он снова извинялся, но Радомир ничего не ответил. Король хорошо помнил, как однажды, когда они ещё не были женаты, на его просьбу простить северянин ответил: «Я никогда Вас не прощу». С тех пор прошло больше пяти лет, многое изменилось, многое забылось. Но этот эпизод из их совместной жизни никак не хотел уходить в забытье. Радомир никогда ничего об этом не говорил, не жаловался, ни в чём не обвинял супруга. Он делал вид, будто ничего особенного не происходит. И это мучило Эдгара намного сильнее. Янек Гхакх сидела на полу в капитанской каюте, сложив руки на груди и погрузившись в свои мысли. Зэра молча наблюдала за ней. Чудное дело эти видения. Откуда они берутся в головах людей, не знает никто. Каждое видение можно понять по-своему. У них может быть не одно значение, с несколько сотен. Понять видение и расшифровать его – дело сложное. - Дракон… - произнесла Янек. – Дракон посеял плод среди людей. Это будет сильный и могущественный плод. - Это ты уже говорила. – заметила Зэра. – Более того, Снежинка уже давно нам сказала, что на Драконьем кладбище какой-то парень родил ребёнка от дракона. Младшая из сестёр задумчиво посмотрела на старшую. - Это не то… не совсем то. - Как это? - То, о чём ты сказала, уже произошло. А то, что я вижу сейчас, ещё только должно произойти. Глаза Зэры расширились от удивления. - Как? То есть, одного ребёнка, рождённого от дракона, мало? Ведьма пожала плечами. - Драконам лучше знать. Уже посеянный плод очень важен, его миссия священна. Однако должен быть и другой плод, куда более важный. - Ох, чувствует моё сердце, завертится всё так, что век не огребём. - Так и будет. - А что насчёт первого плода? - Сложно сказать. Когда я пытаюсь найти это дитя, то вижу только воду. - Воду? - Да. Такое ощущение, что ребёнок появился из воды, а не из чрева родителя. Это очень странно. - Что ещё? - Я вижу человека, который волею судьбы будет связан с этим ребёнком. Полагаю, это будущий супруг. Он пока ещё мал и должен пройти много испытаний. Зэра кивнула. - Это конечно хорошо, но пока ещё не столь важно. Так когда нам ждать второй плод? - Не скоро. Это событие пока совсем далёко. Янек была просто чересчур задумчива. На всегда спокойном лице была маленькая доля тревоги. - Что тебя так беспокоит? - Помимо дракона и воды я вижу ещё кое-что. Но объяснений этому найти не могу. - Что именно? - Снег, камни и шипы. В моём видении камни и шипы словно воюют друг с другом. Камни наваливаются сверху, давят шипы и идут дальше, туда, где много снега. - Много снега? Должно быть, это Север. А камни и шипы… Война? - Возможно. - Но кто и с кем будет воевать? - Я не вижу пока ни северян, ни южан, ни западников. Я не знаю, кто они такие. Камни и шипы… Что-то близится к нам. Что-то совсем не хорошее. - Ты меня пугаешь. – искренне заметила Зэра. - Мне и самой не по себе. Сестра, близится война, а я впервые в жизни не могу сказать даже, кто эту войну начнёт. Но я явно ощущаю угрозу. Думаю, стоит навестить Драконье кладбище. Чутьё мне подсказывает, что там я смогу найти все ответы. - Снова на край света? Чудесно. Янек, а ты уверенна, что не преувеличиваешь? - Уверена. Ты со мной? - Да, с тобой. Можем хоть сейчас отправляться. Зэра испугалась не на шутку. Если Янек так переживает, то угроза и правда есть, причём серьёзная. А ведь так неприятно, когда даже не знаешь, кто твой враг…