Гнилая вишня

Герцог старался изо всех сил. Кьярамсали только вздохнула, посмотрев на него. Вот уже третий день этот напыщенный западник пытался уговорить правительницу сделать, наконец, решающий шаг и свершить месть. Всё бы ничего, но принцесса с каждым годом всё меньше и меньше верила в то, что в гибели трёх герцогов виноват Дракон. Не было ровным счётом никаких доказательств. Да и зачем это Дракону? Он живёт себе мирно на другом континенте, воспитывает своих детей и даже не заикается о своих правах на трон. Шпионы Кармштата следили за ним вот уже пять лет, и за всё это время ничего даже подозрительного не произошло. Но западники просто вбили себе в голову, что этот странный рубиноглазый – виновник всех бед, которые постигли Кармштат. - Нельзя больше тянуть. – сказал Уилл. – Ещё какой-то месяц, и мы опоздаем. Кьярамсали сжала ладони в кулаки. Вот уж что ей казалось самой большой дикостью, так это замысел Кармштатских убить сына Дракона, пока тот ходит беременным. Меньше года назад Дракон выдал своего старшего замуж. Теперь мальчишка беременный. Западники помнили о том, что власть дракона передаётся от отца старшему сыну. Стало быть, династия Рубиновых скоро продолжится. Но теперь у Дракона будет сразу два преемника, и кто знает, может, кто-то из них захочет перебраться на большой континент и заявить о своих правах на сразу несколько престолов. Пока живы эти драконы, под угрозой все правящие династии мира. Так что намного проще уничтожить эту угрозу на корню. - Убьём мальчишку сейчас, и всё. Эти драконы перестанут существовать. Принцесса снова вздохнула. - Уилл, они уже столько лет живут там и никого не трогают. Зачем это? - Как зачем? Ты что, не понимаешь? Мужчина поднялся со своего кресла и прошёл к окну. - Им не нужен трон. Если бы и был нужен, они давно пришли бы. - Это только пока. Но кто знает, что взбредёт в голову сыну Дракона, или, например, его внуку. Ты знаешь это? Я вот не знаю. А жить в постоянном страхе я не хочу. - Мы убьём невинных детей. Их жизни ничего не стоят? - Если это во благо нашей страны, то пусть. Вот так вот. Всё очень просто, ведь какое значение имеют эти самые дети, если речь идёт о будущем страны? Вернее о том, чтобы эта страна и в будущем была в их руках. Принцессе стало тошно. Она уже однажды едва не убила беременного рубиноглазого и долго сожалела об этом. Пусть Радомира она не любит, но зато он принёс Эдгару столько прекрасных детей. Они все здоровые, красивые и умные. Прекрасные дети. Сын Дракона ровесник Радомира. Тоже рубиноглазый. И он вскоре должен подарить своему супругу ребёнка. Должно быть, такого же хорошенького мальчика, как Александр или Генрих. За что его можно убить? Просто за то, что он потомок своих великих предков? Или за то, что он имеет законные права на трон, который занимает сама принцесса? Ответа Кьярамсали не знала. Уилл злился всё сильнее. Ну конечно, он ведь думал, что если стал любовником правительницы, то она теперь все его просьбы будет неукоснительно исполнять. Хотел ли сам Уилл Кармштатский смерти Дракона? Этого он и сам не знал. Его больше волновало другое. Семья возлагала на него очень большие надежды. Кьярамсали чужая, но у неё за спиной стоит её сильный брат, южный король. Любая попытка свергнуть принцессу будет дорого им стоить. Значит, нужно воздействовать на Кьярамсали другими путями. Как? Да очень просто! Ведь она женщина, которой пренебрегал её муж. Нужно просто утешить её и все дела. И именно Уиллу досталась эта миссия. В свои двадцать шесть лет Уилл Кармштатский был весьма умным и хитрым человеком. Ему не составило большого труда втереться в доверие правительницы и стать необходимым ей. Он делил с ней не только ложе, но и власть. Но ему этого было мало. Он хотел всей полноты этой власти, хотел быть единоличным правителем. И одна только мысль о том, что после Кьярамсали на трон сядет молодой герцог Михель приводила его в ужас. - Я подумаю над этим. – сказала принцесса. – А теперь извини, я хочу зайти к сыну. Герцог еле заметно вздрогнул. - Разумеется. Он знал о том, что у герцога Михеля сейчас гость, но не стал об этом говорить. Пускай правительница знает, какой у неё сын. Может, тогда она вздумает лишить его прав на трон? Хотя, маловероятно… Принцесса направилась в покои сына. По пути она увидела Кармину. - Что с тобой, доченька? Та выглядела очень обиженно. - Ничего. - Не лги мне. Что случилось? - Я же сказала – ничего не случилось! В последнее время Кармина часто позволяла себе грубить матери. Как правило, срывалась она только после ссоры с братом. А эти ссоры так же участились. - Не смей на меня кричать! - А ты оставь меня в покое! Не делай вид, будто тебя волнует моя судьба. Принцесса вздрогнула. - Что ты такое говоришь? Как меня может не волновать твоя судьба? Ты же моя дочь. На глазах маленькой герцогини стояли слёзы. - Михель всё мне рассказал. Я сперва не поверила, но это многие подтвердили. Оказывается, все это знали, кроме меня. - Что знали? - Что ты родила меня не от мужа, вот что! Кьярамсали застыла. Как? Как могло такое случиться? Как мог Михель сказать такое единственной сестре? - Оказывается, я бастард. Во мне нет герцогской крови, я всего лишь плод твоих любовных похождений. Что это за слова такие? Ребёнок не может знать таких слов! Кто сказал ей это? - Кармина, не слушай их. Это гнусная ложь. Девочка утёрла слёзы. - Это правда. А ложь скорее по твоей части. - Не смей так говорить! - Не буду больше. Да и кто я такая, чтобы вообще что-то говорить?! Михель сказал, что я ничтожный бастард. Сказал, что прикажет отдать меня в публичный дом, когда станет герцогом. Ведь именно там моё место. У принцессы задрожали руки. Столько разных чувств её охватило: жалость, злость, тревога, растерянность, искренний ужас. Её бедная, ни в чём не виноватая девочка. За что ей всё это? И сын. Единственный сын и наследник, который ни во что не ставит своих мать и сестру. - Иди к себе, Кармина. Михель сказал эти ужасные вещи со зла. Уверенна, скоро он одумается и попросит у тебя прощения. Девочка не шелохнулась. Правительница хотела было уйти, но тихий голосок дочери её остановил. - Мама, мне страшно. Он ненавидит меня. Он сделает это. Когда тебя не станет, меня некому будет защитить. И тогда он… Это чудовище уничтожит меня. Я боюсь его, мама. И тут Кармина дала волю своим эмоциям – она заплакала. Сердце женщины буквально разрывалось от жалости. - Ну что ты, девочка моя. Она обняла дочь и та доверчиво уткнулась ей в плечо. - Мне страшно. - Ничего не бойся. Тебя никто и никогда не посмеет обидеть. Я клянусь тебе. Это было уже слишком. Полная решимости отчитать сына за такое отношение к сестре, правительница ворвалась в его покои и застала более чем неприглядную картину. Молодой герцог Михель стоял на четвереньках на полу рядом с кроватью. Его кафтан был задран наверх, оголяя спину, а брюки из дорогого сукна спущены до колен. Позади него на коленях стоял молодой мужчина. Он вколачивался в тело герцога с истинно животной страстью, вцепившись руками в талию и царапая кожу. Михель выгибался под ним, словно распутная девка, издавая пошлые стоны. - Что здесь происходит? Кьярамсали не узнала собственный голос, до того истерично прозвучал её вопрос. Михель обернулся и увидел мать. Взгляд его пронзительно зелёных глаза буквально прожигал. - Проклятье… Он приподнялся и ловко оттолкнул от себя мужчину, после чего одел штаны и поправил кафтан. Мужчина в свою очередь так же стремительно привёл себя в порядок и замер, пристыжено склонив голову. - Ты что-то хотела? – совершенно спокойно, как и в чём не бывало, спросил герцог. Принцесса просто онемела от такой наглости. Михель встал во весь рост и пригладил короткие рыжие волосы. - Пошёл прочь. На сей раз он обращался к мужчине. Тот склонил голову ещё ниже и поспешил удалиться из покоев. - Что… - голос Кьярамсали сорвался. – Что это было? Кто этот человек? - Я не знаю, кто он. Тебя только это интересует? - Как это не знаешь? - Очень просто. Я не спрашивал у него имени. - Но привёл в свои покои и отдался ему, словно… - Давай обойдёмся без подробностей. – беззаботно прервал её Михель. – Зачем я его сюда привёл и как я ему отдавался – не твоё дело. Кстати, по какому праву ты врываешься в мои покои без разрешения? Или тебя не учили, что нужно стучаться, прежде, чем войти? От этих слов правительница впала в ступор. И это её сын? Нет, это сын Карла, этого проклятого мужеложца. Его точная копия. Шлюха в обличии молодого парня. - Как ты смеешь говорить со мной в таком тоне? - Я будущий правитель, как хочу, так и говорю. Сказал, как отрезал. Вот так просто и ясно. - А я твоя мать. И я требую уважения к себе. - А я сын герцога и ничего никому не должен. На сей раз ответ прозвучал холодно. Практически ледяной тон вкупе с обжигающим взглядом. Да, Михель ни во что не ставит свою мать. Спасибо Чарльзу, он хорошо постарался, настраивая сына против матери и делая для него героем покойного отца. Всё это излилось в открытое противостояние между Кьярамсали и Михелем. Ругать теперь его за распутный образ жизни бессмысленно. - Зачем ты наговорил столько гадостей сестре? - Гадостей? Я лишь сказал ей правду. Пусть знает, каких она кровей. - Она дочь герцога и твоя сестра. - Разве? А я другое слышал. Она вообще не относится к моей династии. - Не смей так говорить! - А ты не смей на меня кричать! Я не собираюсь терпеть подле себя твоего бастарда! - Что? Кьярамсали подошла к сыну. - Что ты сказал? - Мне повторить? Ну что ж, повторю – я не намерен терпеть в этом дворце твоего бастарда. Принцесса сделала то, чего никогда раньше себе не позволяла – она с размаху ударила сына по лицу. - Ничтожество! Да кто ты такой, чтобы говорить такие вещи?! Михель с лёгким недоумением потёр покрасневшую щеку. Как странно: такой красивый внешне, и такое чудовище на самом деле. Он посмотрел прямо в глаза своей матери, не так, как обычно, со злобой и обидой, а как-то отстранённо и равнодушно. Он высокий, почти выше принцессы, стройный и гибкий. Этим он пошёл в мать. Но всё остальное у него от отца, хотя Михель намного красивее и утончённее Карла. И это его сходство с отцом Кьярамсали ненавидела всей душой. Герцог долго молчал. А принцесса ждала. Наконец, Михель легко, немного издевательски улыбнулся. - Кто я такой? – от его взгляда правительнице стало не по себе. – Я сын своего отца.