Гнилая вишня

Несмотря на дикую усталость, заснуть королю так и не удалось. Сначала перед взором появлялись жуткие образы, едва лишь стоило закрыть глаза. Потом охватывала ничем не объяснимая тревога. Король вздрагивал от всяких шорохов, дыхание срывалось. Не зная, как избавится от навязчивых ощущений, Эдгар вскочил со своей лежанки и вышел на свежий воздух. В лагере было тихо, лишь еле слышные потрескивания горящих в костре дров да надрывы воющего где-то в глубине леса волка. Ненависть к отвратительным северным землям росла с каждым днём, сводя с ума. Хотелось уничтожить всё это проклятое государство со всеми его проклятыми жителями, начав с короля Аскольда и закончив последним крестьянином. Но желание больше никогда не видеть снег и бескрайние леса, не вдыхать морозный воздух и не видеть тёмные тучи вместо синего неба и ясного солнца было сильнее всего на свете. Король поёжился от холода, снова оглядываясь. Все, кроме сторожил, спокойно спали, отдыхали после тяжёлого дня. Эдгару некстати вспомнились сегодняшние находки, рубиноглазые. А точнее юноша с длинными чёрными волосами. Радомир. Если все рассказы о рубиноглазых правдивы, то этот юноша детородный, он может принести потомство. И притом он настолько красив, что, даже не будь он детородным, отказаться от такого наложника было бы просто невозможно. Не размышляя более ни секунды, король направился в шатёр Фишера. - Ваше Величество, что случилось? – недоумённо спросил советник. - Где рубиноглазые? Веди меня к ним! Немедленно! Фишер вскочил, всё ещё не придя в себя, в спешке натянул верхнюю одежду и повёл короля через весь лагерь в маленький шатёр, в котором хранились военные трофеи. Зайдя внутрь, Эдгар увидел привязанных к одному столбу пленников. Все трое спали. - Фишер, забери девиц к себе на эту ночь. Советник хоть и не сразу, но понял, чего хочет его повелитель. С еле заметной ухмылкой он позвал двух стражников и приказал развязать рубиноглазых. Селена проснулась первой. - В чём дело? - испуганно спросила она. - Вставайте. Побудете до утра в другом шатре. – сказал Фишер, глядя на то, как охранник будит рыжеволосую девушку. - Зачем? Что случилось? – не унималась блондинка. - Не задавай вопросов, девица. Вставай и иди, куда ведут. Наш повелитель желает уединиться с юношей. Селена застыла на месте. - Нет. Эдгар удивлённо уставился на девушку. Взглянув ей в глаза, он увидел лишь одно – дикий и отчаянный ужас. - Ваше Величество, умоляю Вас. – голос её дрожал. – Не делайте этого. Не сейчас. Нельзя… - А ну замолчи! – крикнул на Селену Фишер. – Как ты смеешь указывать королю? - Ваше Величество. – на этот раз заговорила Элоиза. – Прошу Вас, выслушайте. Он несовершеннолетний, практически ребёнок. Нельзя пока… - Я сам решу, девица, что можно, а что нельзя. – твёрдо ответил ей король. – И никто, а уж тем более северяне, не посмеют мне указывать. Фишер, я не намерен более ждать. Уведи этих девиц, да немедленно! - Да, Ваше Величество. Советник жестом приказал охранникам увести Селену и Элоизу. Едва их потянули к выходу, рубиноглазые подняли крик. - Нет! Нет! Не надо, пожалуйста! Нельзя! Девушек пришлось буквально силком тащить из шатра. Те вырывались, начали царапаться и не прекращали кричать, повторяя пресловутое «Нельзя!». - Радомир! – в крике Селены было отчаяние, словно она была матерью, защищающей своё дитя. – Радомир!!! Крики стихли не сразу. Одна долгая минута, и вот король Эдгар наедине со своим вожделенным рубиноглазым пленником. Перед глазами за долю секунды пронеслись минувшие три с половиной месяца сплошных тягот и невзгод. В последний день в северных землях король решил отыграться за все эти месяца на бесценной игрушке. Почувствовать вкус победы. Эдгар взглянул на привязанного юношу, в рубиновых глазах которого застыл ужас. А ведь он и в самом деле совсем молод. Хотя не такой уж ребёнок. К примеру, в южных землях девушек замуж выдают с четырнадцати лет, и если судить по этому критерию, то юноша вполне готов к тому, что собрался с ним сделать король. Ведь рубиноглазые мужчины всё равно что женщины, не так ли? Эдгар не очень хорошо разбирался во всех этих тонкостях, так что такой вывод его вполне устраивал. Скинув с плеч тёплый плащ, король в спешке расстегнул рубашку. Судя по тому, как задрожали руки пленника, внешний вид короля южан его пугал. Эдгару была вполне привычна такая реакция; его огромный рост, мускулистый торс, большие и сильные руки, по-королевски величественное лицо всегда внушали страх и трепет всем, кто его видел. По сравнению с королём юный наложник казался невероятно хрупким и тонким, и такой контраст ещё сильнее разжигал похоть в душе Эдгара. Сейчас это прекрасное создание будет принадлежать ему. Государь присел на колени рядом с пленником и отвязал его от столба, не развязывая при этом рук и ног. Юноша попытался вырваться, когда руки короля вцепились в его чёрную рубаху, однако Эдгар, не желая терять времени, с размаху ударил его по лицу. Рубаха была порвана в клочья, и взору Эдгара открылась нежная белоснежная грудь и идеально плоский живот. Словно голодное животное он принялся грубо целовать и кусать хрупкое тельце пленника, вызывая у того крики боли. Юноша, придя в себя после удара, снова попытался вырваться, на этот раз куда более отчаянно. Но все попытки оказались тщетными, так как будь даже рубиноглазый развязан, он был значительно слабее короля. А Эдгар и вовсе перестал замечать сопротивление нового наложника, продолжая кусать нежную кожу и оставляя красные отметины. Король практически лёг на юношу, придавив своим мощным весом, и с каким-то невероятным бешенством вцепился зубами в шею. Побежала струйка крови. С непонятным даже для себя удовольствием государь слизал эту струйку, правой рукой расстегивая шнуровку на брюках пленника. Собственная плоть, окрепшая словно камень, буквально рвалась из кожаных брюк. Эдгар потёрся пахом о ногу юноши, наслаждаясь тем, что это движение заставляет кричать того ещё громче. Стянуть штаны до колен оказалось непросто, но всё же через пару минут король уже трогал упругий зад мальчишки, пытаясь проникнуть пальцем внутрь. Радомир дёргался, словно в конвульсиях, пытаясь вырваться. Король повернул его на живот с таким рвением, что юноша ударился виском о столб, и на какое-то время притих. Однако южанин даже не заметил, что его пленник потерял сознание. Облизав пальцы, он не без труда ввёл указательный палец в заветное отверстие, пытаясь растянуть вход и как можно быстрее соединиться с этим телом. Терпения не хватало. Единственное, что было – дикое желание обладать, сделать своим, причинить боль, заставить молить о пощаде. А потому долго король не продержался. Забыв обо всём на свете и подчиняясь лишь своему желанию, государь приспустил свои брюки, высвобождая стоящий колом фаллос. Смачно плюнув на ладонь и растерев слюну на всю длину органа, он приставил головку ко входу, пытаясь проникнуть во внутрь. Пленник издал до того дикий крик, что король невольно замер, но всё же не остановился и продолжил пробиваться дальше. Когда Эдгар вошёл на всю длину, наложник уже сорвал голос и мог только хрипеть. Короля это ни сколько не заботило. Он вытащил фаллос ровно на половину, после чего начал двигаться, активно набирая темп. Такого всепоглощающего удовольствия государь ещё ни разу не испытывал. Плоть юноши обхватывала невероятно плотно, доставляя невиданное наслаждение, и король чувствовал себя совершенно счастливым. Эдгар проникал внутрь тела своего наложника снова и снова, толчок за толчком, чувствуя себя победителем, героем, просто мужчиной, наконец. Он даже не заметил, что этот самый наложник совершенно затих и уже даже не подавал признаков жизни. Вцепившись в длинные волосы и войдя на всю длину, король испытал самый яркий оргазм в своей жизни и провалился в блаженное забытье. Очнулся король с чувством полного физического и морального удовлетворения. На удивление он чувствовал себя полностью отдохнувшим и готовым к новым свершениям, и все вчерашние переживания казались глупыми пустяками. Широко улыбаясь, Эдгар приподнялся, с удивлением обнаружив, что уже утро, и спит он на холодном полу в маленьком шатре. Однако ничто не доставляло ему неудобств. Напротив, он был в прекрасном расположении духа. Оглядевшись, государь обнаружил лежащего рядом Радомира, и всё хорошее настроение вмиг улетучилось. Юноша лежал на животе в разодранной рубахе и в спущенных до колен брюках. На покрытых синяками и шрамами ягодицах было ещё что-то коричневое, и король не сразу понял, что это кровь. Руки и ноги всё так же были связаны. Обеспокоенно вздохнув, Эдгар перевернул юношу на спину и в очередной раз ужаснулся, не веря в то, что мог сотворить такое сам. На теле мальчишки живого места не было, следы от укусов, царапины, синяки, засохшая кровь, но только не чистая нежная кожа, которой он наслаждался минувшей ночью. Радомир еле заметно дёрнулся, не открывая глаз, и только потом король заметил зияющую рану на его правом виске. Сейчас рубиноглазый не выглядел прекрасным ангелом, скорее жалким калекой. Эдгару стало не по себе. Поднявшись на ноги, он оделся и задумался. Такой подарок судьбы, как рубиноглазый юноша нельзя так просто ломать. Это же так расточительно! Подобные редкие игрушки надо беречь. Особенно если этот юноша сможет дать ему, королю южан, то, что не смогла ни одна из его многочисленных жён и любовниц, - наследника. На этой мысли король покинул палатку. Этим утром в лагере царило оживление. Воины ходили туда-сюда, что-то собирая, убирая, выискивая. Сборы шли полным ходом. Вспомнив об оставленных у Фишера рубиноглазых девушках, Эдгар усмехнулся: раз они и правда исцеляют, то пусть приведут в божеский вид своего дружка, ибо на этого юношу у короля были очень большие планы. Даже если Радомир и не сможет родить, Эдгар никуда его не отпустит. Он теперь личная собственность короля южных земель, его раб и наложник. Дав Фишеру соответствующее распоряжение, король вернулся в свой шатёр и прилёг на мягкую лежанку. Но отдыхать, и тем более спать совершенно не хотелось. Напротив, хотелось взять оружие, сесть на коня и отправиться на охоту, а ещё лучше в бой с северянами. Король с недоверием подумал о том, что он, похоже, высосал всю эту энергию из рубиноглазого, иначе откуда бы ей взяться, в самом-то деле? Спустя больше часа король решил лично проверить, как там его наложник. Едва подойдя к тому самому шатру, король услышал женский плач. Будучи в недоумении, он заглянул внутрь. Плакали рубиноглазые. Радомир лежал совершенно обнажённый, а Селена и Элоиза проводили ладонями по его омытому телу, залечивая оставленные королём южан раны. - Какое же он чудовище… - сквозь слёзы шепнула Элоиза. – Он же едва не лишил его самого главного… Как вообще можно обходиться так с детородным? Как? - Да они же дикари, это очевидно. – так же тихо произнесла Селена. – Разве нормальный человек сделает такое с мальчиком, которому едва исполнилось пятнадцать лет? Он монстр. И теперь наш бедный Радомир связан с этим монстром. - Ты уверена? - К сожалению, да. Хорошо хоть это чудовище не сильно повредило его изнутри. Радомир не лишился возможности родить, и это самое главное. Элоиза приникла к бесчувственному юноше, нежно целуя его в лоб. - У него всё ещё организм не сформирован. Но он уже вступил в половой акт с мужчиной. - Это ведь может его убить. Ему ведь нельзя было до восемнадцати… - Прекрати. Главное, он не сильно пострадал. Всё остальное не имеет значения… Девушки замолкли, продолжая залечивать раны юноши. Постояв ещё минуту, король задумчиво зашагал прочь.