Записки из дневника
В этот раз я смогла запомнить мысли существа из сна. Нужно быстрее записать, чтобы не забыть.
Я учился контролю времени с детства, в тайне от всех. Братья ненавидели меня, за то, что я был внебрачный ребенком. Потому, все своё свободное время я посвящал тренировкам. Не потому, что они мне особо нравились или я хотел стать сильнее. Напротив, у меня никогда не возникало подобных желаний. Дело в том, что мне просто было больше нечем заняться. Если никто из сверстников не хочет с тобой общаться, то поневоле приходится искать другие варианты времяпровождения. Но однажды, я пожелал заглянуть в далекое будущее. Я никуда не спешил, аккуратно подготавливая нужное место для пророческого сна. Все должно было быть идеальным: никто и ничто не должно было меня тревожить в тот момент, иначе хрупкое видение невозвратно распалось бы на куски. Светлая долина окруженная множественными барьерами из моей энергии была по-мистически прекрасна в своем безмолвии. В воздухе кружили кленовые листья и освежающе пахло бамбуком. В этой долине не было ничего лишнего: только травы достающие до пояса и полевые цветы — то что нужно для медитации. Посредине была маленькая полянка с чистой землей на которой ничто не росло. Именно там и были кинуты мной простыни, свитые из легкой светло-золотистой субстанции. Они были мягче перин и прочнее стали. К каждому эксперименту я заранее готовил все необходимое. Кто бы что ни говорил и каким бы безрассудным меня не считали, но я всегда заботился о своей безопасности. Моя тяга к экспериментам всегда шла рука об руку с придирчивыми расчетами. Я закрыл глаза и осторожно опустился на энергетическое ложе, ажурные переплетения струн вздрогнули и стали мягко обволакивать моё тело. Я не сопротивлялся, все глубже и глубже погружаясь в это подобие кокона. Вот, зазвучала негромкая фоновая мелодия, позволяя сознанию по крупицам терять своё бодрствующее состояние, переходя в гипнотический транс. Время замедлилось: листья падали так медленно, что я даже не видел их движения — для меня они застыли в воздухе подобно нереальной скульптуре — без всякой опоры, но попробуй я сдвинуть хоть один из них сейчас — у меня бы ничего не вышло. Хоть я ничего этого и не видел, но моя аура, подобно белому рассеянному туману, распространялась на несколько километров вдаль. Я приоткрыл глаза — свет болезненно слепил. — Тише, замри, — ветви деревьев сошлись над моей головой, а небо заволокло тучами; стало немного легче. Видение было готово — я потерял способность контролировать сознание, осознав себя уже в маленькой комнатушке со спертым воздухом: пахло канализацией и прогорклым маслом, но не успел осмотреться, как нахлынули ощущения будущего воплощения. В тот момент я пожалел, о том, что ведомый любопытством, решился заглянуть за грань тысячелетия, но остановить видение было уже невозможно. Казалось, что в рот положили клубок шерстяных нитей, и упорно пытаются протолкнуть их дальше, так чтоб достало до гортани. Из глаз невольные шли слезы, я задыхался, впиваясь пальцами в собственное горло, оставляя красные следы. Ощущение, что вот-вот вырву, становилось с каждой секундой все сильнее. Я так отчаянно и нелепо желал избавиться от энергии, которую сам же привил в свои меридианы, но знал, что если я так сделаю, то эксперимент потерпит фиаско — полный крах, что сейчас просто недопустим. Либо смогу заставить себя проглотить и усвоить эту ману, либо останусь калекой до конца своей жизни. Не хочу. Я упорно вскинул голову и, оторвав свои руки от горла, уцепился за мебель. Быстрое неглубокое дыхание, заставляло кровь все быстрее течь по жилам, казалось еще миг и она разорвет меня, как шарик с гелием, который проткнули иголкой. Терпи. Выпрями спину и гордо встань, принимая все свои горести и проблемы лицом к лицу. Не закрывай глаза, не истекай желчью, озлобленный на целый мир в целом и ни на кого в частности. Ты сильнее, чем думаешь. Ты сможешь. Обвинять некого, ты сам выбрал такую судьбу и упрямо следовал по избранному Пути. Во рту разливалась едкая горечь, казалось, что я кинул в рот горсть шоколадных конфет, а они оказались отравой, завернутой в красивую упаковку. Моё состояние оставляло желать лучшего: тело было вялым и слабо контролируемым — меня неудержимо клонило в сон. Пока сознание окончательно не превратилось в безвольную амебу, я прикусил щеку с внутренней стороны — немного пришел в себя, но интоксикация никуда не делась. Организм не принимал потоки этой энергии. Он отторгал её, как искусственно пересаженный орган с другой группой крови. Я обнял себя руками, чтобы немного успокоиться, но тело продолжало нервно биться в конвульсиях. Не выдержав напряжения, упал на колени и болезненно ушиб голень об асфальт. О, если бы мои враги увидели меня в таком состоянии и узнали, что я сам же себя до него и довел — они бы смеялись до колик. Конвульсии отступили, я тяжело привалился спиной к стене и провел рукой по ноге, проверяя, нет ли фатальных повреждений — наверняка потом останутся синяки, но синяки это меньшее из зол. Главное, что не разорваны связки и не повреждены сухожилия. Интересно, сколько таких синяков уже разбросано по моему телу? Считать бессмысленно, это не поправит моего состояния и не исцелит раны. Я понял, что в одиночку не способен усвоить эту энергию. Нужен кто-то, кто будет держать меня за шкирку, связав собственной энергией, не давая сойти с ума и в попытках облегчить симптомы биться об окружающие предметы. Но существа способного удержать меня в состоянии полной невменяемости пока не существовало. Одним неловким движением я бы убил своего помощника, расщепил на атомы хаотично бурлящей энергией. Моя материальная оболочка была всего лишь неким прибором, отражающим состояние энергетических процессов протекающих на более высоком плане бытия. Даже если бы я связал себя по рукам и ногам — это ничуть не помогло бы. Нужно было усмирить мою настоящую сущность, а не её зеркальное отражение в виде тела. Я вспомнил, чем закончился мой предыдущий эксперимент с созданием существа такого масштаба и отрицательно замотал головой. Второй аннигиляции вселенная может и не пережить, а сам я остановить эксперимент в заключительной фазе уже не смогу — не хватит энергии. Но бесконечно так продолжаться не могло. Либо я умру от своих попыток эволюционировать, исправив все то, что черная дыра сделала с моей многострадальной сущностью или создам уже это существо, невзирая на последствия. Пора быть эгоистом, забыть обо всем мире и наконец-то позаботиться о себе. Видение прервалось. Я очнулся весь в холодном поту на золотистом ложе из энергии. Но, хоть ощущения и были кошмарными, я смог вынести кое-что полезное из этого «сна». Если попытка создать существо с равной мне силой приведет к аннигиляции обитаемой части вселенной, то эксперимент с темной сущностью нужно срочно прекращать. Я направился к месту, где оставил синий кристалл, в котором стали пробуждаться зачатки разума. Уничтожать его было жаль, но это необходимо. Медленно поднял ладонь, готовясь раздавить зарождающееся сознание. Нутро болезненно сжалось. Но, надо было именно в этот момент Энию напасть на меня. Не знаю, как брат нашел это место, прошел сквозь все барьеры и как именно он хочет попытаться меня убить, — это при десятикратной разнице в силе-то, — но кинжал в его руке однозначно указывает на далеко не дружественные намерения с его стороны. Я уклонился, невесомо проскользив по земле, настороженно замерев, активировал все свои барьеры и защитные плетения. Но мертвенно-бледная рука брата вместо того, чтобы остановиться или изменить положение, продолжила движение по прямой. Я думал, что это обычная инерция и скоро он снова нападет на меня. Но как же я ошибался, его целью был вовсе не я, а кристалл за моей спиной. Я успел заметить, что на его груди красным лотосом расцветало кровавое пятно, а сама рана подозрительно была похожа на сделанную этим же кинжалом, который он держал в руке. Кто его ранил? Не сам же он себя так покалечил, право. Лицо Эния Ра скривилось в исступленной гримасе, — его смерть была близка, — видимо, напоследок он решил хоть так мне напакостить, не зная, что я итак хотел уничтожить этот кристалл. Но проблема заключалась в том, что предсмертное движение брата не имело достаточной силы, чтобы уничтожить темную сущность. Напротив, в тот миг, когда отравленный эманациями нижнего мира кинжал коснулся кристалла, началась химическая реакция, пробудив не до конца осознавшее себя существо к жизни. — Чтоб тебя! — я кинулся наперерез, в попытке исправить ситуацию, но было поздно, «черная дыра» открыла глаза.Конец четвертой страницы дневника.
Когда я дочитала страницу до конца, в моем сознании прочно и назойливо начала биться мысль: «Как я могла забыть про что-то настолько важное!» Дух за моим плечом тихо фыркнул: — Людям свойственно забывать сны. Даже если эти сны их собственное прошлое. Он переместился ближе к моему правому уху и соблазняюще прошептал: — Зачем помнить прошлое? Живи сегодняшним днем. Я отмахнулась от него: — Хочу знать кто ты, чтобы понять кто же я. — Ты, — он хохотнул и провел рукой по моему плечу, — ты это я. Я резко развернулась лицом к духу и обличающе указала на него рукой: — Ты думаешь я такая тупая, что даже этого не смогла понять? — раздраженно стукнула по подлокотнику, так что Ник с каким-то особым опасливо-недоуменным взглядом проводил мои движения. Ох, а я почти забыла, что все еще нахожусь на конференции. С этими видениями не только местоположение забудешь, но и собственное имя. Хотя нет, имя я помню, меня зовут Ирис. Стоп, какого лешего Ирис-то, если я Вега. Я подозрительно покосилась на духа. Ах, точно он — это я. А его зовут Ирис, как доморощенный цветок светло-фиолетового цвета. Но то, что мне на ум первым пришло именно это имя, а не то, каким меня называют в быту значит лишь одно — он снова вмешался в моё сознание. — Ты же сказала, что помнишь, что мы одно целое, так к чему сейчас возмущаться? — на его лице читалось искреннее веселье. И правда, что может быть лучше, чем поиздеваться над самим собой? Никто не видит, а ты в пустой квартире сам посмеялся и сам же на себя разозлился. Идилия. Чертов мазохист. Ох, я схватилась за затылок — он мерно пульсировал, посылая волны колючей боли в мозг. Бедная головушка, она явно чувствовала себя не лучшим образом от попыток сложить все найденные факты воедино. — Так, прекрати уже издеваться и объясни уже, что я только что видела. Он картинно поднял правую бровь и заговорил так тихо, что его можно было понять только сильно сконцентрировавшись на тихом волновом шелесте-разговоре: — О как, ты хочешь вспомнить прошлые жизни. Но ведь смертные не помнят своих прошлых жизней. Отчего же только ты так настойчива в поисках правды о себе? Не выдержав, взяла его за грудки, и в этот раз рука не прошла сквозь, а прочно ухватилась за одежду. Я ошарашенно выпустила его из рук: — Как так, разве ты не призрак? Потом его образ дернулся и пошел зигзагами пока наконец не исчез, явив мне Эрика. ИИ с любопытством рассматривало мои руки, только что схватившие его. Причина моего поступка выбивалась из его логических схем. — Черт, опять ты играешь со мной. Эрик поднял бровь в точности повторив мимику Ириса. И на секунду мне вновь показалось, что передо мной сидит не робот, а дух во плоти. Тем более, что внешность выбранная Эриком была до боли похожа на ту, что предпочитает создавать Ирис в моих мыслях: серебро волос и хрупкий стан на пару с шаловливым взглядом. Я измученно простонала и опустила голову, зарыв руки в светлые кудряшки чуть выше лба. Эрик и Ник переглянулись, недоуменно пожав плечами. Да знаю я, знаю, что моё странное поведение — спонтанные движения и взгляды в никуда порядочно нервируют окружающих. Но уж какая есть. Избавиться от Ириски-барбариски не было возможным. В самом деле, кто в здравом рассудке будет отрезать собственную руку, когда она полностью здорова? Так и тут. Дух снова появился и снова за спиной. — Маньяк доморощенный, когда уже ты научишься появляться, как все нормальные люди лицом к лицу? Он оглушительно рассмеялся: — Появляться значит? Нормальные люди, говоришь… Я поняла в чем состоял прокол только после того, как снова мысленно покатала фразу на своем языке. Вот же ж, а и правда, кто из людей может телепортироваться в не установленные заранее точки-порталы: огромные арки, высотой в десятки метров? Правильно — никто. Это только духи таким балуются. Кажется, я окончательно свыклась с мыслью, что я дух и стала воспринимать нормальным именно их поведение, а не людское. Тушите свет — готовьте гробики, видимо я скоро и летать как они начну, а не используя крыламу: сверхлегкие и сверхпрочные крылья, подключаемые напрямую к нервной системе. У меня даже две дырочки на спине около хребта есть. Давно и надолго влюбилась в полеты. Так что даже сделала постоянный защищенный штрек, куда можно было бы присоединить мою крыламу: огромные, но изящные и пестрые крылья похожие видом на настоящие перья сапсана, но в десятки раз больше. Для духов же крылья не нужны — они могут ходить по небу, как по земле. Иногда создавая легкие светящиеся миражи за спиной, но сугубо ради красоты самого процесса полета, без всякой функциональной подоплеки. — Ирис, Ирис, что же ты со мной делаешь? — я повторяла его имя как заклинание и кажется он наконец прислушался к моим словам. Дух упорхнул и предстал перед очами, а не как обычно вперился в попу. Я так с ним скоро научусь ругаться. Крепко так, по-мужски, как в грязном кабаке времен средневековья. Там где рекой разливается пенное пиво, слышится веселая живая музыка, изредка прерываемая смехом и пьяными выкриками. Ирис, отчего бы тебе не танцевать как они? Тяжело ступая заплетающимся шагом, изредка икая и обхватывая пышнотелых дам. Почему ты ступаешь не ходя по земле? Зачем, плетешь незримые узоры, путая мои мысли и жесты? — Ирис, Ирис, Иридайс, беглый император Беатричи. — Слова цветными самоцветами падали в пустоту, разбиваясь на сияющие осколки. Ох, кажется я вспомнила его полное имя. Точно, его зовут Иридайс Беатричи. А вот Ирисом он позволял называть себя только мысленно или Кэритану. Кэри, кто такой этот Кэри? — Не Кэри, а Керритан, — педантично поправил меня дух. — Он мой военачальник. — Вое… кто? Он тяжело вздохнул и сел в одно из пустующих в зале кресел. — Располагайся удобно, разговор будет долгим. — Он посмотрел на растерянного Ника и тепло улыбнулся. — Знаешь, если я все это время буду говорить только с тобой, он явно может подумать что ты окончательно сошла с ума, так что… — его эфирное тело ослепительно вспыхнуло и сжалось в маленькую точку. Она всего на миг замерла перед глазами и светлым огненным росчерком вошла в лоб Эрика. Моё ИИ на миг зависло — его голова безвольно упала на грудь, чтобы уже через миг гордо вскинуться, сияя глазами цвета селадона. — Давайте знакомиться заново. Меня зовут Ирис, а вас? Ник ошалело отпрянул и недоуменно посмотрел на меня: — Что с твоим ИИ? У него программа полетела, или ты внезапно с бухты барахты решила сменить ему имя? — Легат Анрики Асиум, сколько можно притворяться человеком? — Ирис в облике Эрика закинул ногу за ногу и обличающе указал на Ника. — Неужели, за время жизни на Земле, как смертный, ты и все свои способности к видению растерял? — Ир патетично развел руками в стороны. Лицо парня неверяще вытянулось и, чтобы доказать появившиеся подозрения, зрачки Ника вспыхнули, меняясь прямо на глазах, — из человеческих светло-салатовых до грязно-желтых с коротким вертикальным зрачком. Да, род энергетических драконов, всегда отличался необычными глазами, напоминающими крокодильи. А Ник человеком никогда и не был. — Ирис, — сипло прошептал Ник, проводя по губам раздвоенным языком. — Быть того не может. — Он наклонил туловище, почти в упор приблизившись к лицу Эрика. — Что ты там пытаешься разглядеть? — дух отодвинул голову Ника рукой, упираясь в лоб, как отодвигают шаловливую собаку, решившую полизать лицо. — Но как это возможно? — руки Ника нервно дрожали. — Ты же погиб!