***
Астрид, просыпается с утра невероятно выспавшейся и свежей. На ум сразу же приходит вчерашний, хотя, учитывая, что она вернулась домой около двух часов ночи, уже сегодняшний разговор. Девушка поднимается с кровати, сразу же направляется в ванную, чтобы выполнить утренние гигиенические ритуалы. Закончив с ними, девушка возвращается обратно в свою комнату и заправляет кровать; часы на стене остановили свои стрелки на девяти. Утро в самом разгаре. «Хорошо хоть я не проснулась как обычно в семь или восемь утра! А то опять пришлось бы сидеть тише воды ниже травы, чтобы не разбудить отца с Элизой.» — думает девушка, — «Ладно, раз уж встала — займусь делом!» В голове Хофферсон всплыл совет мачехи — встретится и лично поговорить. — Ну ладно, Хэддок! Встретиться, так встретиться! С твердой решимостью, уже зная что нужно делать, блондинка взяла в руки смартфон, набрала знакомый номер; раздались гудки, около двадцати секунд никто не отвечал, а потом раздался сонный голос Иккинга: — Астрид? Ты чего звонишь в такую рань? — Ты давно на часы смотрел? Уже девять часов! Вставать пора, спящая красавица! — засмеялась она. — Хорошо… — недовольно засопел в телефон парень, — А ты… Зачем звонишь? — его голос моментально изменился; Хэддок сразу же вспомнил события прошлого дня. — Поругаться на тебя хочу! Почему ты оставил меня одну? — сурово начала девушка — Прости меня, пожалуйста! У меня появились срочные дела, и мне пришлось уйти. Телефон сел, и я даже не смог тебя предупредить об этом. Еще раз прости! — виновато выпалил Хэддок-младший, на ходу сочиняя очередную ложь; ему уже надоело постоянно врать, но другого выхода просто не было. — Не прощаю! Пока что… — уже более спокойным голосом выговорила блондинка, — Чтобы извиниться, приходи через час в Центральный парк, туда же, где мы встретились в прошлый раз. — Ладно, до встречи! Девушка даже не успела попрощаться, как Хэддок уже сбросил трубку. Она быстро начала собираться, в голове ютилось множество мыслей; ей уже не терпелось встретиться с новым… Другом? «И кто мы теперь? Это сейчас опять будет свидание?» — лихорадочно подумала Астрид, — «Что мне надеть? Так, стоп! О чем я только думаю? Я ради того, чтобы парню понравиться, в последний раз в классе шестом наряжалась. Ну, ладно, может и пришло время снова этим заняться? А зачем? Неужели я хочу так понравился Иккингу? А может и хочу!» Отбросив все свои мысли, она встряхнула головой и начала собираться на встречу с одноклассником. Надела джинсы и синюю блузку — пусть не думает, что сильно наряжается ради него! Затем нанесла легкий и свежий макияж, слегка подчеркнув глаза стрелками, пару раз брызнула на волосы парфюмом, который подарил отец, сообщая о том, что вскоре в семье будет пополнение. Через полчаса она спустилась вниз, попрощалась с завтракающими родителями, вышла из дома и села в отцовскую машину, попросила Алекса отвезти ее к месту встречи.***
Машина медленно подъехала и остановилась в назначенном месте. Водитель вышел из машины, открыл дверь для пассажирки, вежливо попрощался с ней и, сев обратно, ехал по другим делам. Астрид двинулась к той самой лавочке, на которой в прошлый раз встретила Иккинга. Ничего не изменилось — парень опять сидел в своей очередной растянутой голубой футболке, смотря по сторонам и считая, скорее всего, каких-то только ему одному известных птиц. Девушка лишь улыбнулась — за такое короткое время их общения она уже успела привыкнуть к нему, а может и не просто привыкнуть… Пока и сама не разобралась с этим. — Привет, Астрид! — на удивление в этот раз Иккинг первым заметил одноклассницу и обратился к ней. — Доброе утро, Иккинг! — блондинка присела рядом с ним, поправила волосы и уставилась прямо в глаза парню, всем своим видом показывая, что она ждет объяснений его вчерашнему поведению. Парень подскочил с места слишком резко, из-за чего Хофферсон даже немного дернулась, не ожидая такого. — Пожалуйста, Астрид, прости меня! — начал тараторить Хэддок, — Мне пришлось уйти, а я даже не смогу тебя предупредить! Телефон сел, как всегда в самый неподходящий для этого момент. Я думал, что отец просто ляжет спать после звонка мне, но не судьба! Он стал мне названивать еще несколько раз! И каждый раз мне приходилось убегать как можно дальше, чтобы не было слышно шума! Все-таки он не поверил, что я пошел в магазин. Вот мне и пришлось срочно вернуться домой! И перед этим я, для большей правдоподобности, заскочил в бакалею купил хлеб. Он конечно понял, что я его обманываю, но не стал особо ругаться! — Иккинг остановился, чтобы перевести дыхание, — Ты ведь знаешь, что я практически не умею врать! И он знает, а я так… Кто бы вообще в здравом уме поверил, что подросток ушел ночью в магазин за хлебушком. Вот я дурак! Заставил его волноваться. Хотя сам ведь знаю, что он просил предупреждать, если я ухожу… — Иккинг, Иккинг, спокойно! — Астрид подняла руки, пытаясь унять парня, — Да, я злилась на тебя! Но я была совершенно неправа! Это я виновата в том, что заставила тебя ехать со мной так поздно и что тебе пришлось обманывать папу. Так что это ты меня прости! Я ведь тоже могла подумать головой — твой отец полицейский и скорее всего он не отпускает тебя поздно… — она неловко почесала шею, пытаясь скрыть некое смущение. — Нет, нет, ты могла не так понять! — парень даже немного обиделся на Астрид за то, что она решила, что его до сих пор контролирует отец и не пускает на улицу поздно, — Обычно отцу все равно, во сколько я хожу. Просто у него сейчас так много проблем на работе… — Я понимаю… — грустно ответила блондинка. — Да, и все так закрутилось! Я не хотел тебя обижать… Прости меня еще раз! — снова извинился, — Вот, держи! Я видел, что тебе понравился Фурия, поэтому решил что и это тебе понравится. — парень протянул ей маленький черный предмет. Астрид взяла в руки плюшевого дракончика. Иккинг сначала хотел подарить ей один из приветственных даров, которые делал сам, но потом решил не рисковать тайной личности Призрака и просто зашел в ближайший магазин игрушек. По довольной улыбке Хофферсон было ясно без слов — подарок пришелся ей по вкусу. — Это в качестве извинений. — Спасибо! Он очень милый, — поблагодарила Хофферсон; между ними повисло неловкое молчание, парень сел обратно на лавочку, думая, как продолжить беседу. От неловкости спасла девушка: — Раз на то пошло, то позволь и мне принести свои извинения в материальной форме. Ты завтракал? — Умираю с голода, если честно! — Отлично, тогда пойдем перекусим!***
— Заказывай, а я заплачу, — заметив недовольство на лице парня, блондинка добавила, — Это в качестве извинений! Отказа не приму! — Ну хорошо, хорошо, — буркнул парень, уставившись в меню. Через пару минут, когда ребята уже выбрали блюда из множества вариантов, подошел официант и спросил, что они будут брать. Астрид заказала яичницу с беконом и горячий кофе, а Иккинг остановился на сандвиче с жареной курицей и апельсиновом соке. Забрав у них меню, официант отправился на кухню, передавать заказы поварам. — Слушай, Иккинг, можно задать вопрос? — Конечно! Спрашивай что хочешь, — улыбнулся рыжий. — Ты всегда ешь одни сандвичи, да и в столовой школы предпочитаешь что-то сладкое и калорийное, а даже не толстеешь. Как так? — Ты что следишь за мной? — с показушным страхом сказал он. — Наконец-то ты догадался! А то я подумала, что ты так и не заметил, что я к вам домой по ночам приходила, — пошутила блондинка. — Очень смешно! — Ты на вопрос так и не ответил! — Ладно, ладно… Ты ведь помнишь, я говорил, что в зал хожу. И вообще, не забывай, я ведь рыбья кость! Так что не быть мне ни пухляшом, ни качком. — ехидно ответил Хэддок. — Слушай, прекрати паясничать! — не выдержала она. — И вообще, — она пододвинулась к нему ближе и сказала, дернув пальцами за футболку — Зачем ты носишь такую большую одежду? Именно из-за нее ты на себя и наговариваешь! Ты просто маленькая модная катастрофа, Хэддок! — Ну… — никак не мог найти, что ответить на это. — Никаких ну! Так, я знаю, чем мы в скором времени обязательно займемся! Ты свободен вечером? Совершенно оторопев от такого, парень глотал ртом воздух, а после, когда ему наконец хватило сил, он ответил: — Не совсем. Меня, вроде как, пригласили на мою первую вечеринку. — Первую? Ты что, правда никогда на них не был? Парень лишь слегка склонил голову вперед, кивая. — Интересно… Кто пригласил? — воодушевилась блондинка. — Стив! — А это еще интересней! Не знала, что вы общаетесь, ну, кроме… — она замялась, неловко вспоминая несколько моментов, когда Йоргенсон срывал свою злость на однокласснике. — Я и сам пока ничего не понимаю, но теперь, мы, вроде как… Не враги, — он пока не решался сказать, что они друзья. — Я заметила, что в школе Стив стал вести себя более спокойно. Интересно, с чего такие перемены? — Прости, Астрид, но я не могу тебе рассказать! — парень вспомнил историю Йоргенсона о сестре и содрогнулся. — Я понимаю. Если захочет, то сам расскажет. Тут принесли еду. Они оба были слишком голодны, чтобы продолжать разговор, поэтому моментально приступили к поглощению пищи. Когда с этим было покончено, Иккинг, сам того от себя не ожидая, спросил: — А ты идешь? Ну, на вечеринку, к Стиву? Ну, если ты пока не нашла с кем идти, то, если захочешь, мы могли бы пойти вместе… — Раз уж ты меня зовешь, то иду, — улыбнулась она, наблюдая за покраснением лица своего собеседника. — И раз так, то я все равно осуществлю задуманное. — Что? — удивленно спросил рыжий. — Мы с тобой пойдем и выберем тебе футболку твоего размера!***
Астрид расплатилась кредитной картой за них двоих, несмотря на возражение во стороны парня. А потом они отправились в торговый центр. Иккингу было очень неловко. И даже немного стыдно за то, что его обозвали модной катастрофой. Несомненно, он понимал, что одежда, которую он носит, по большому счету, подошла бы человеку, который весит больше него на десять, а в некоторых случаях даже двадцать, килограмм. Поэтому, находясь в полной растерянности, Хэддок даже не заметил, как сам оказался в примерочной, а в его руках — простая футболка. — Меряй! — не терпящим никаких возражений тоном произнесла блондинка, и задернула шторку. Все еще не веря в происходящее, Иккинг медленно стянул с себя свою футболку, но новую надеть не успел — нетерпеливая Астрид отодвинула преграду между ними и моментально уставилась на покрытую в некоторых местах шрамами спину, а затем и на торс, отраженный в зеркале. Что там уж говорить! Она была совершенно права — парень не то что дохляком, он и просто худым не был; на торсе отчетливо проступали кубики, а на руках другие мышцы. Увидев, что девушка замерла, Хэддок поспешил натянуть на себя предмет одежды. Еле еле отойдя от увиденного, Хофферсон произнесла: — Вот, то, что нужно! Тебе очень идет, иди покупай! И чтобы сегодня вечером в ней пришел, а не в очередном мешке!***
Домой они оба добрались через полчаса. И оба были в некотором шоке от произошедших событий. Парень конечно купил футболку, послушавшись совета девушки — та ни капли не ошиблась, лишь на глаз оценив размер, блондинка точно подобрала именно тот, что нужен. Иккинг прошел мимо комнаты отца, не обнаружив там его, и, быстро раздевшись, плюхнулся на кровать и завел будильник — у него была одна цель сейчас — выспаться! Астрид же, придя домой, уселась за чтение книги. Но слова, написанные известным автором, никак не шли к ней в голову. Она все думала о том, что увидела в магазине. Поняв, что чтение сейчас бесполезно, девушка поставила книгу на полку, избавляя себя от пустой траты времени. Блондинка легла на кровать и уставилась в потолок — именно так чаще всего обдумывала какие-либо мысли. «Откуда на спине такие шрамы? Что с ним произошло? И почему он носит такие шмотки? Такое ощущение, что он пытается скрыть свою фигуру! Но зачем? Это же полная бессмыслица? Кто будет так делать?» — проносилось в ее голове, — «Как всегда, Иккинг, тебе есть чем меня удивить! Но что же ты скрываешь?» Размышляя над тайнами Иккинга Хэддока, Астрид поднялась с кровати, подошла к своей сумке и вытащила игрушку, преподнесенную в качестве извинений. Она ни секунды не сомневалась, что та надолго поселится в ее комнате…***
Вечер тоже наступил совершенно незаметно. Девушка собралась, надела более подходящую для вечеринки одежду, поправила прическу и макияж, затем второй раз за день попросила водителя отвезти ее. Оказавшись у дома одноклассника, она постучала. Вскоре раздались тяжелые шаги, и дверь открылась — перед Хофферсон предстал отец Иккинга. — Здравствуйте, мистер Хэддок! — Добрый вечер, — он попытался вспомнить имя девушки, — Астрид, если я не ошибаюсь? — Да, вы правы. — Зайдешь внутрь или мне позвать Иккинга сюда? — спросил мужчина. Из глубины дома раздался голос: — Не нужно, пап, я уже спускаюсь! — а через пару секунд показался и сам обладатель голоса. — Привет, Астрид! Ты отлично выглядишь! — Спасибо, — она улыбнулась на комплимент. — Пап, слушай, мы пойдем на вечеринку, к Стиву Йоргенсону. Прости что раньше не спросил, ты ведь не против? — Нет кончено, повеселитесь! Подростки направились к станции метро, а Стойк вернулся в дом, захлопнув за собой дверь.***
Можно было бы поинтересоваться, почему Стойк опустил своего сына, прекрасно зная о нависшей над ним опасности в лице психопата Дагура. Стойк прекрасно понимал — раз Дагур потрудился раздобыть компромат на него, который был удален отовсюду, то услуги шефа полиции явно нужны преступнику. Тем более он осознавал, что сына не тронут, пока он полностью слушается и подчиняется столь ненавистным командам. Да, чувствовать себя собачкой на побегушках убийцы, до тошноты отвратительно, но с этим ничего не поделать! Пока жизнь ребенка в опасности, отец будет делать все, чтобы его спасти. Обращаться к своим же людям тоже нельзя — раз улики из дела Остервенелого внезапно исчезли без следа прямо из участка — работал кто-то из своих. К сожалению в верности своих подчиненных приходилось ни раз сомневаться — в том числе и в деле Ночной Фурии, ведь кто-то сливал информацию о патрулях, и чертову утечку никак не удавалось остановить. Хэддок тяжело вздохнул, потер глаза, тряхнул бородой и направился обратно к компьютеру. После ночного визита неприятного гостя, мужчина не смог сомкнуть глаз — как бы не хотелось спать, сон не шел, а голова забивалась мыслями. Поэтому, поняв что увидеть хоть парочку снов не получится, полицейский снова сел просматривать дело Дагура, точнее, его остатки. Да, может быть остались различные протоколы, записи и остальное, но, при пропаже материальных доказательств и главной улики в его деле — анализе ДНК — бумажки не имели ровно никакого смысла, особенно в суде присяжных. Очевидно, что присяжные не просто так единогласно согласились с невиновностью Остервенелого — сеть его подручных всегда умела запугивать людей. Стойк уже сам не зная в какой раз перелистывал файлы. Он практически наизусть запомнил все улики, фигурировавшие в деле, и был готов поклясться, что может процитировать большинство показаний свидетелей. Со стороны может показаться, что капитан слишком одержим этим делом. И он был невероятно счастлив, когда Дагура удалось засадить за совершенные преступные деяния. У такой одержимости Остервенелым было очень простое и жестокое объяснение. В деле Дагура фигурировало одно преступление, не считая изнасилований, грабежей, вандализма, умышленных убийств и нанесения вреда здоровью, которое напрямую касалось семьи Хэддок. Дагур прекрасно знал имя, в те времена еще лейтенанта, который охотился на него. Стойк был единственным, кто смог подобраться слишком близко к преступнику — ему удалось спасти одну из жертв и получить ее показания. И в самый ужасный день в своей жизни Стойк, вернувшись домой, обнаружил пропажу своей любимой жены — Валки. Никаких ее следов так и не смогли обнаружить, поэтому женщина была признана пропавшей без вести. Но Хэддок точно знал, что случилось с его женой и кто это сделал. За отсутствием доказательств это даже не посчитали убийством. Но Стойк знал, он чувствовал это. Именно тогда, полностью отчаявшись, он преступил закон и стал пытать преступника, чтобы выяснить местонахождение Остервенелого; информация помогла, а дело о превышении должностных полномочий было замято. Хэддок просто обязан вернуть Дагура обратно в камеру — пусть гниет до конца своих дней! Жаль, что в Нью-Йорке мораторий на смертную казнь! Именно сейчас, как бы не было неприятно это осознавать, но, находясь на побегушках у Дагура, можно было получить у него больше информации. Около года назад в банду Берсерков был отправлен полицейский под прикрытием, чья работа помогала коллегам закрывать множество дел. Стойк снова листал файл, прожигая взглядом экран компьютера, словно то могло чем-то помочь. Он поклялся, что посадит убийцу своей жены.***
Дом Стива встретил Астрид и Иккинга громкой музыкой, которую они услышали еще на улицу. Почти всю дорогу они молчали — каждый находился в своих раздумьях. Тишину между ними лишь пару раз прерывали дежурные фразы, необходимые для поддержания любого светского разговора. Для Иккинга все это было впервые — поэтому он старался не отставать от Астрид, которая, в отличии от него, чувствовала себя вполне уверено, продираясь сквозь толпу людей. Они с трудом прошли в дом: на вечеринках Стива всегда собиралось множество народу, а сегодня, помимо спортсменов, школьных друзей, была приглашена вся стритрейсерская тусовка — Йоргенсон решил погулять на славу. Правда, подростки со всех сторон слышали, что никто с начала тусовки так и не лицезрел хозяина вечера. — Необычно для Стива, — наклонившись к уху парня, практически прокричала блондинка, чтобы ее услышали. — Что именно? — Обычно на вечеринках он всегда в центре внимания, иногда пьет с самыми близкими друзьями-спортсменами, но, вроде ни разу не было такого, чтобы он не показывался. Пожав плечами, Астрид схватила парня за руку и потянула за собой в глубину дома. Они дошли до кухни, где находилась не такая уж толпа — почти все уже успели выпить, развеселиться, и уже во всю танцевали во дворе. — Держи, — девушка протянула ему пластиковый стакан, в котором, как понял Хэддок, находилось пиво. — Осмотрись вокруг и учись, как себя нужно вести на вечеринке! Хотя… — задумалась, — Лучше не надо. Не повторяй за ними. Посиди со мной. — выпив стакан, она взяла еще один, а потом двинулась наверх по лестнице. Судя по наличию множества книжных полок, эта комната служила Йоргенсонам библиотекой. «Интересно, что еще найдется в этом доме» — подумал парень; Астрид увидела его ошеломленное лицо, улыбнулась и сказала: — Да, я тоже сначала удивилась тому, что у них есть библиотека. Но я быстро к этому привыкла, и большинство времени в этом доме я провела именно в этой комнате. Чему так удивляешься? — спросила она, заметив его взгляд. — А как же музыка внизу? Я всегда думал что ты предпочла бы потанцевать, а не отсиживаться здесь, в одиночестве. — Ну, во-первых, здесь очень много интересных книг, — она обвела комнату руками, — А во-вторых, ты и правда меня плохо знаешь. — Тут ты права, мы ведь не особо общались. — И знаешь что, Иккинг, я жалею об этом. Честно. С тобой общаться намного приятнее, чем с девяноста девятью процентами всех людей, собравшихся здесь. — Очень мило с твоей стороны, — улыбнулся он, — Спасибо! — Не за что, — они выпили по несколько глотков. — Так почему ты все же предпочитаешь сидеть здесь? — он задал вопрос. — На самом деле я люблю побыть в одиночестве, прямо как ты. В этом мы похожи! — по-доброму рассмеялась девушка. — Не особо люблю все эти гулянки. Точнее, больше не люблю. — И что же случилось? — поинтересовался Иккинг. — Был один печальный опыт. — начала девушка грустно, — Полтора года назад я была с двумя подругами на вечеринке. Очень повезло Заре Торстон — она заболела и не смогла прийти. У сестры одной из них был день рождения; все очень хорошо веселились, и я в том числе. Тогда я тоже любила зажигать, напившись. Но та вечеринка… Я до сих пор вспоминаю тот день… — она замолчала; снова переживать те события не очень хотелось, но, девушка твердо решилась поделиться с Иккингом своими тревогами — Мы с подругами изрядно выпили, а я в тот день больше их. Уж не подумай только, я не какая-то алкоголичка! — выпалила она, — Просто так вышло, отец как раз со второй женой разводился и ему было совсем не до меня, вот я и пыталась хоть как-то привлечь его внимание! Хотя сейчас прекрасно понимаю, что была ужасной эгоисткой, — девушка продолжала свой рассказ — Так вот. Из-за того, что я напилась, а денег с собой у меня не было, подруга предложила меня довести, и вторая с нами захотела. В тот момент нам было плевать на то, что мы все были пьяные. Мы поехали, умудрились даже не попасть в никакую аварию. А потом случился мост. Там был такой красивый вид, особенно в полнолуние! Сара остановила машину прямо посреди дороги, мы не думали, что кто-нибудь поедет. Мы вселились, продолжали пить, а потом решили сделать несколько фотографий. Я отошла к другому краю, чтобы поймать вид, а Сара и Мишель стали делать селфи. Мы ведь даже и не подумали, что кто-то проедет. — она тяжело вздохнула. — Все случилось слишком быстро, вот мы смеемся и фотографируемся, вот они стоят, улыбаясь в камеру, вот с их стороны дороги проносится тень — водитель с выключенными фарами, а вот уже девчонки не на мосту. Не повезло, что именно в том месяце начался ремонт ограждений. Я сразу кинулась смотреть, что с ними произошло. Все как в тумане, — она останавливается. — Ты не обязана продолжать рассказывать. Если не хочешь, давай просто не будем, может сейчас не время, — убеждал ее Хэддок. — Раз уж я начала, позволь закончить… — Хорошо, — соглашается парень. — Они не смогли бы выплыть в любом случае. Сара вообще не умела, а Мишель, хоть и имела какой-то опыт, но в таком состоянии… Никто бы не смог. А все потому, что я хотела привлечь внимание отца! Все из-за меня! — она поджала колени, но так и не заплакала — уже отвыкла выражать эмоции слишком сильно. — Нет, Астрид. Эта трагедия тут совершенно не при чем, это просто ужасная случайность. Несправедливая, отвратительная, но случайность. Всем хочется внимания своих родителей. Я понимаю твои чувства. Я точно так же со своим отцом. Иногда мне просто кажется, что ему на меня плевать! Я понимаю его — работа превыше всего, даже семьи… — Кстати, извини если это не мое дело, но твой отец… Он такой уставший. У него все нормально? — она перевела тему, показывая, что больше не хочет говорить о себе, а Иккинг послушался: — Вообще-то нет. У него и так много работы, постоянная охота на Фурию… — Я не понимаю, почему полиция тратит так много времени на его поимку, если есть множество других дел и преступлений?! От того, что они бросают все силы на стритрейсеров — в городе стало только опаснее, почти каждую ночь грабежи, — перебила его Хофферсон. — Ты абсолютна права, Астрид! — воскликнул парень — Я и сам не понимаю их мотивов. Да, безусловно, все преступники должны быть пойманы, но почему большинство сил бросается на тех, кто практически не причиняет никакого вреда окружающим? Иногда я не улавливаю логики в действиях отца и всего его участка. Но им лучше знать — они ведь стражи порядка, а не мы. — Это точно… Но ты не успел договорить, а я тебя перебила. Что у него ее на работе? — У него давно было одно дело, над которым он долгое время работал, очень усердно. Я совсем не помню этого — был совсем мелкий. В целом, он закончил дело, и преступник был наказан. Но недавно его выпустили, как я понял, дело было снова открыто и на суде подтвердилась его невиновность. И отец боится, что он попытается отомстить ему через меня. — Это жутко, — Астрид поежилась. — Он ко мне офицеров приставил. Было нелегко, но я от них избавился, чтобы на гонку вчера прийти. — на самом деле от них он отвязался спустя пару минут блуждания по кварталам родного района — один резкий рывок в сторону, и полицейские уже прошли мимо, стараясь его найти. — Сбежал от полиции? Прям как Ночная Фурия, — пошутила Хофферсон, о чего поежился уже Иккинг. — Забавная параллель, — ответил ей парень. Напитки закончились, и они, решив прекратить откровенный разговор, направились вниз. Оставаться больше не хотелось, и Астрид предложила двигаться домой. Они продвигались сквозь толпу в сторону выхода, как на улице, заглушая даже мощный шум от танцевальных треков, послышался рев мотоциклов. Иккинг тут же заинтересовался, пытаясь угадать, кто из стритрейсеров сейчас появится. К сожалению, появились не совсем те, кого можно было ждать, особенно в этом доме, особенно после случившегося с сестрой Стива. Берсерки подъехали очень быстро, все вскочили с мотоциклов и сняли шлемы. Но Хэддоку было неинтересно наблюдать за шестерками — он искал глазами из главаря. Хорошо, что именно его среди нежданных гостей не оказалось. Музыка резко заглохла, и все повернули голову в сторону диджея — на его месте стоял разъяренный Стив Йоргенсон. В воздухе повисло тягучее напряжение, пока неподалеку раздался шум еще одного мотоцикла, все-таки главарь последовал за своей бандой. Его хозяин, совершенно не стесняясь, приблизился, снял шлем и двинулся к толпе. — Это здесь нас ждали на вечеринку, да, Стив?