Ruptura (Разрыв)

Забраться на окками оказалось легче, чем предполагал Грейвз. Эмма не особенно возражала, когда на спину к ней осторожно залез Ньют, не переставая нахваливать ее на все лады, и вцепился в жесткие короткие перья у самой чешуи. Она лишь косилась на него желтым глазом и встряхивала головой, выписывая хвостом по песку зловещие восьмерки. - Криденс, давай, - улучив момент, шепнул Ньют и протянул руку, чтобы помочь Криденсу вскарабкаться по гладкому скользкому боку. Подошвы ботинок несколько раз ощутимо проехались по чешуе, Криденс ухватил Ньюта за пояс, чтобы не потерять равновесие, а Эмма недовольно зашипела, щелкнув клювом. Грейвз непроизвольно сделал шаг назад. - Не бойтесь, Персиваль, - Ньют ободряюще помахал ему рукой. – Эмма молодец, она выдержит. Грейвз недоверчиво хмыкнул, сделал два широких быстрых шага и подпрыгнул - скрести ботинками по плотной чешуе на манер Криденса ему не хотелось. Конечно, по-ковбойски лихо вспрыгнуть на спину окками не вышло, но зато удалось удержаться от позорного съезжания по ее боку вниз, хотя пришлось все-таки ухватить Криденса за пояс и ощутимо навалиться на него всем телом, восстанавливая равновесие. Спина окками под ним ходила ходуном. Чешуя оказалась холодной, несмотря на фальшивое солнце вольера, и очень скользкой – Грейвз попробовал сжать бока Эммы коленями, но не преуспел. Ничего удивительного, он и наездником-то всегда был неважным. - Хватайтесь за перья, - посоветовал Ньют, выворачивая голову назад, чтобы взглянуть на Грейвза и Криденса. – И держитесь крепче. Грейвз согласно кивнул, решив, что дополнительная страховка не помешает, и уже вытащил палочку, чтобы магически привязать всех троих к спине Эммы, но тут Ньют предостерегающе вскинул руку, виновато покосившись назад. - Что еще? – устало поинтересовался Грейвз. Скамандер, как обычно, не мог обойтись без сюрпризов. - Не советую применять магию, Персиваль. Эмма несколько… встревожена, и любое колдовство может принять за угрозу. Понимаете, она еще никогда не оказывалась вне вольера с пассажирами на спине, тем более, снаружи холод и ночь – не самые подходящие условия для окками, а мне бы не хотелось пугать ее еще больше. - Пугать? – Грейвз фыркнул, но оставил попытки наколдовать невидимые веревки. – То есть магическое существо не любит магию? И как вы себе представляете… Эмма фыркнула, лениво взмахнула крыльями и резко прыгнула вперед, едва не сбросив всех троих на песок. - Мерлиновы подштанники! – выругался Грейвз, вцепляясь в окками изо всех сил и едва не ложась плашмя на Криденса, чтобы сохранить равновесие. – Скамандер, бросьте это! Мы не удержимся, это безумие! Ответа Ньюта он не расслышал. Цветные жесткие перья и макушка Криденса мешали Грейвзу рассмотреть, что происходит, и куда движется окками. Чешуйчатая ненадежная опора, на которой он почти лежал, вздымалась и опадала, к горлу подступала тошнота, словно он опять был новобранцем-аврором, которому предстояла первая в жизни аппарация. Эмма резко двинулась в сторону, хрипло вскрикнул Криденс, чьи ноги взметнулись вверх, и Грейвз рывком прижал их обратно к узорчатой чешуе, пригвоздив своим телом. - Скамандер!.. – крикнул он и опять не получил ответа. – Ньют, чтоб тебя докси покусали! - Держитесь! – донеслось до него сквозь свист в ушах. То ли Ньют не мог, то ли не хотел останавливать набиравшего скорость окками. С трудом подняв голову, Грейвз увидел, как пригнувшийся к шее Эммы Скамандер склонялся то вправо, то влево, дергая перья или шлепая по чешуе. Его рваные движения напоминали странный дикий танец – оставалось только надеяться, что танец этот был парным, и Эмма тоже знала свои движения. Криденс дрожал мелкой дрожью, изо всех сил прижимаясь к спине окками. Грейвз подтянулся еще немного вверх и уткнулся носом ему в затылок, стараясь закрыть его своим телом как можно тщательнее. Шерстяной шарф, которым Криденс обмотал шею, сбился, а кожа под этим шарфом была привычно ледяной. Грейвз шумно дышал, пытаясь ее согреть, но чувствовал только нараставшую ответную дрожь. - Не бойся, мы справимся, - прошептал он, пользуясь тем, что ухо Криденса было совсем рядом. Криденс несколько раз кивнул – так, словно шея у него гнулась с трудом. Может, Грейвз слишком сильно прижимал его к чешуйчатой спине окками. - Прости, придется потерпеть, - извиняющимся тоном сказал он. - Все нормально, мистер Грейвз, - задыхающимся шепотом ответил Криденс. Эмма ритмично извивалась, набирая скорость, Грейвзу в лицо летели колючие песчинки – приходилось жмуриться и сильнее вжимать лицо в волосы Криденса. Как в таких условиях Скамандер умудрялся видеть направление, оставалось загадкой. У Грейвза все внимание занимали скачки Эммы по песку и повороты – через некоторое время он научился распознавать закономерности и напрягал то левую, то правую ногу и руку, распределяя нагрузку, подстраиваясь под змеиные движение окками. И тут Эмма взлетела. *** Это было ни на что не похоже. Грейвз задохнулся, чувствуя, как сердце проваливается куда-то в желудок, а в ушах нарастает гул. Видимо, из чемодана имелся еще один выход, не только через хижину Скамандера, потому что свет вдруг померк, ощущение верха и низа окончательно потерялось, а следующий порыв ветра оказался ледяным. Грейвз услышал, как судорожно втянул воздух Криденс, и сам едва не подавился – горло сжало спазмом, щеки обожгло морозом. Эмма пронзительно закричала – видимо, ей перемена погоды тоже пришлась не по вкусу. Грейвз чувствовал, как ходят под скользкой чешуей сильные мышцы, работая все яростнее. Окками пытался компенсировать окруживший ее холод движением. Сколько им придется лететь так, вжимаясь в его перья в попытках спрятаться от пронизывавшего зимнего ветра? Грейвз рискнул мельком глянуть вниз – и не увидел ровным счетом ничего. Вокруг царила тьма, из-за свиста рассекаемого окками воздуха не было слышно даже шума моря. Да и было ли оно? Куда они летели? Кричать Скамандеру было бесполезно, а в окружавшей темноте Грейвз ничего не мог разглядеть. Эмма еще раз недовольно закричала и, насколько мог судить Грейвз, заложила крутой вираж вправо. На щеку вдруг упали холодные капли, и Грейвз понял, что они летят совсем низко над водой. Значит, все-таки море, уже неплохо. Теперь он чувствовал плотную мокрую взвесь соленой воды, которая обступила их словно туман. Крошечные капельки теперь сверкали и в волосах Криденса, которые ветер то и дело швырял Грейвзу в глаза. С каждым взмахом крыльев Эммы их обдавало новой волной брызг – и всю опасность такого полета Грейвз понял минут через десять, когда и без того скользкая спина окками, намокнув, стала еще неустойчивее. А потом еще чуть позже начали неметь руки, которыми он цеплялся за перья. Ушей и правой щеки, которая принимала на себя основной поток ледяного воздуха, Грейвз не чувствовал уже давно. Хуже всего было то, что он окончательно потерял счет времени и даже под страхом Круцио не смог бы сказать, сколько они уже летели – пять минут или полчаса. Стиснув зубы, Грейвз попробовал осторожно пошевелить рукой и, мысленно послав Скамандера на салемские костры, набросил слабенькие согревающие чары – так, чтобы еле хватило на всех троих. Эмма тут же отреагировала недовольным воплем, по ее чешуйчатому телу прошла волна, а потом мир спиралью завертелся вокруг Грейвза, едва не заставив его разжать руки, только обретавшие чувствительность. Где-то впереди послышался крик – кричал наверняка Ньют, и тут же действие согревающих чар исчезло. На Эмму это не произвело никакого видимого эффекта, она продолжала кидаться из стороны в сторону,- то взмывая вверх, то уходя в штопор, - и верещать. Грейвз всерьез испугался, что соскользнет с ее спины и утянет за собой Криденса. В ушах звенело, голова кружилась, порывы ветра налетали словно бы из ниоткуда, дыхание перехватывало. А потом он ощутил падение, словно Эмма каким-то непостижимым образом извернулась и теперь летела брюхом кверху, а море билось где-то над головой, накатывая валами все ближе и ближе. Терять было нечего – Грейвз отчаянно махнул рукой, наколдовывая усиленные чары соединения, и уже чувствуя, как соскальзывает вниз. Если они упадут все вместе – значит все было напрасно. Чья-то рука вцепилась в воротник его пальто, не давая окончательно съехать по спины Эммы, и Грейвз едва не застонал в голос. Криденс, конечно, не мог не чувствовать, что происходит – и, конечно же, не мог не вмешаться. Он ухватился за Грейвза, вывернув руку под таким углом, что еще немного, и она просто сломается. - Пусти! – крикнул Грейвз без особой надежды. Даже если бы Криденс его услышал, все равно бы не послушался. Оставалось надеяться на чары, но тут Эмма вновь резко ушла вниз, и все решилось само собой. Со сдавленным вскриком Криденс разжал пальцы, Грейвз почувствовал, что падает – на этот раз окончательно и бесповоротно, а потом что-то невидимое толкнуло его под ребра и вздернуло вверх, выбив из груди весь воздух. Чары сработали как надо, но Грейвз едва не потерял сознание. Несколько бесконечных минут он ничего не видел и не слышал, борясь с черной вязкой тьмой, грозившей затопить все вокруг… и вдруг осознал, что безумный полет закончился. Состояние неподвижности показалось ему таким непривычным, что он еще некоторое время бессмысленно пялился вверх, заново привыкая к однозначности ощущений своего тела, механически отмечая болезненную пульсацию в груди и горевшие огнем ладони. Чернота, нависавшая над ним, казалась слишком монументальной и абсолютной – Грейвз моргнул, стряхивая с ресниц тающие льдинки, и осознал, что это вовсе не небо, а камень. Плотный черный камень неприветливого острова. Азкабан. Им все-таки удалось. Грейвз осторожно приподнялся на локтях, нащупывая палочку. Здесь почти не было ветра, от которого его закрывала скала, но море билось о камни где-то совсем рядом, и шум накатывавших волн заглушал собой все прочие звуки – если таковые были, конечно. - Криденс! Скамандер! – крикнул Грейвз, и к своему облегчению почти сразу же услышал ответный крик. Посыпались мелкие камешки и из-за скалы показался Криденс, который тут же бросился к нему и неловко упал рядом на колени. - Все в порядке, - торопливо сказал Грейвз, предупреждая поток встревоженных вопросов и сбивчивых извинений. – Как ты? - Я… нормально, - Криденс трясся всем телом, и Грейвз набросил на него высушивающие и согревающие чары, потом проделал то же самое с собой. Стало гораздо лучше. Криденс вздрогнул, но дрожать не перестал. Он смотрел так, словно это Грейвз только что ловко управлял окками, заставив его проделать весь путь от побережья до Азкабана в кромешной тьме и холоде, а потом организовал им мягкую посадку. - Где Скамандер? – спросил Грейвз, поднимаясь на ноги и протягивая руку Криденсу. - Там, - Криденс неловко махнул в сторону скалы. – С Эммой. Сказал, что она напугана, устала и замерзла. Сказал, что вам не стоило применять магию. Грейвз усмехнулся. Пользуясь отсутствием Ньюта, он обеими ладонями обхватил лицо Криденса, заставил поднять голову, заглянул в глаза. Знал, что Криденсу это нужно – впрочем, он не лгал себе и знал, что ему это было нужно не меньше. - Если бы я не применил магию, нас бы с тобой здесь не было, - сказал он, удерживая взгляд Криденса. Согревающие чары действовали как надо, и даже кожа Криденса под его ладонями была теплой. Не было повода, чтобы провести пальцами по скулам, проверяя, не замерз ли, откинуть отросшую челку со лба, спуститься вниз к шее, поправить размотавшийся шарф, обнять, чувствуя, как Криденс нерешительно обнимает в ответ… А еще сильнее хотелось аппарировать к скамандеровскому чемодану, наплевав на все планы и резоны, подальше от этого проклятого места. Грейвз едва не вздрогнул, захваченный врасплох силой этих желаний, появившихся не ко времени и уж тем более не к месту. Криденс смотрел на него странным взглядом, как обычно замерев под его руками, словно боялся дышать, чтобы не спугнуть нечаянную ласку – и Грейвз немедленно почувствовал себя последним негодяем, недалеко ушедшим от Гриндевальда. Эта мысль его отрезвила. Грейвз решительно опустил руки и отступил на шаг. Криденс тут же мгновенно отвел взгляд, спотыкаясь, отступил назад, словно отойдя от действия Ступефая, и тут из-за скалы показался Ньют. В волосах у него застряли несколько сине-фиолетовых перьев. - Поздравляю, - сухо сказал ему Грейвз. – Вы все-таки умудрились не угробить нас по дороге сюда. - А вы умудрились едва все не испортить, - в тон ему ответил Ньют, щурясь на огонек Люмоса. - Пойдемте, вход в тюрьму чуть дальше, вон там. Он махнул палочкой куда-то влево. Грейвз попытался вспомнить, реагируют ли дементоры на свет, но его познания в области этих тварей были скудны и отрывисты. Пришлось опять положиться на Скамандера, который карабкался по скалам с такой невозмутимостью, словно гулял в Вестминстерском парке, а не пробирался с риском для жизни в самую неприступную магическую тюрьму. Грейвз и Криденс шли следом. - Где окками? – спросил Грейвз, вглядываясь в нагромождение камней впереди и невольно переводя взгляд на белую пену, оседавшую на острых скалах далеко внизу, где шумело море. - Здесь есть пещеры, чуть ниже. Эмма умная девочка, она найдет, где спрятаться и отдохнуть. - Вы много знаете об этом месте, - настороженно заметил Грейвз и получил в ответ только знакомое пожатие плеч. Чуть выше в скалах обнаружилась прорубленная в камне лестница. Со стороны отвесной пропасти даже имелись импровизированные перила, сооруженные из намокшей, местами сгнившей веревки. Если эта тропинка предназначалась для охранников, то ей вряд ли пользовались часто. А дементорам ступеньки ни к чему. Грейвз с некоторым беспокойством оглянулся на Криденса – но того, как ни странно, вроде бы не пугала пропасть и неустойчивая тропка в скалах. Карабкался он почти так же легко и уверенно, как Ньют – и так же сосредоточенно. - Ты чувствуешь… что-нибудь? – вполголоса спросил Грейвз, пользуясь тем, что они с Криденсом балансировали на одном камне, высматривая, как удобнее спрыгнуть вниз. В конце концов Грейвз сдался и применил чары левитации. Палочку из рук он уже не выпускал. - Н-нет, - неуверенно ответил Криденс. Он, конечно, понял, что имел в виду Грейвз, и зябко повел плечами, несмотря на окутывавшие его согревающие чары. – Ничего. Грейвз не знал, хороший это знак или нет. Как не знал, чего ждать, когда из-за очередного поворота перед ними вдруг возникли ворота тюрьмы и расчищенная площадка перед ними. Выставив перед собой палочку, Грейвз быстро обошел ее по периметру, стараясь не поворачиваться к наглухо закрытым дверям спиной – вниз, к бухте вела довольно ровная дорога, с двух сторон огороженная толстыми якорными цепями. От порывов ветра они тихо поскрипывали, и эти печальные звуки, вплетаясь в свист ветра и гул прибоя, были единственными среди острых черных скал. - Где охрана? – спросил Грейвз, осторожно прикладывая ладонь к массивной деревянной створке рядом с вделанным в нее железным кольцом. - Ее нет, - безмятежно ответил Ньют. Он разглядывал наглухо запечатанные двери, словно занимательную достопримечательность. – Конвой привозит заключенного, помещает его в камеру, убеждается, что все двери надежно заперты – и отбывает обратно на материк. Если долгое время никого не приговаривают к заточению в Азкабан, сотрудники департамента исполнения приговоров по сменам наведываются сюда раз в месяц, чтобы проверить, все ли в порядке. Так что кроме дементоров здесь нет охраны на постоянной основе. И, поймав взгляд Грейвза, он широко улыбнулся. - Я работаю в Министерстве, не забыли? А волшебники из департамента исполнения приговоров – в некотором смысле мои коллеги. - Я помню. Иногда мне кажется, что ваш брат прав – вы бездарно растрачиваете свой талант на опасных тварей, хотя могли бы стать блестящим аврором. Ньют посерьезнел и нахмурился, не удостоив Грейвза ответом. - Может, как работник Министерства, вы знаете, что нас ждет внутри? И как туда попасть? Ньют вскинул палочку и прежде, чем Грейвз успел отреагировать, выпалил: - Алохомора! Дверь предсказуемо не шелохнулась. - Не думаю, что заклинания первого курса здесь сработают, - покачал головой Грейвз. – Отойдите. Ньют пожал плечами и показательно отступил назад, потянув за собой Криденса. Грейвз попробовал одно за другим три заклинания, которыми обычно пользовались в МАКУСА, потом - ту же самую комбинацию после «Фините Инкантатем» на случай, если удастся отменить ранее наложенные чары, но дверь открываться не спешила. Ньют за его спиной никак не комментировал неудачные попытки бывшего главного аврора взломать тюремные ворота, и Грейвз был ему за это благодарен. А потом он вдруг понял, что ощущение чужого взгляда, сверлившего его спину, не принадлежит ни Ньюту, ни Криденсу, и резко развернулся, целя палочкой в черное небо. Там было пусто, и Грейвз порадовался, что не стал вызывать патронус, но ощущение враждебного присутствия не исчезало. Он сбросил с себя согревающие чары – с ними можно было легко пропустить приближение дементоров. - Мистер Грейвз? – подал голос Криденс от края площадки. - Здесь кто-то есть, - ответил Грейвз, продолжая шарить взглядом по окружающим скалам. - Дементоры? – спросил Ньют, тоже задирая голову и оглядываясь по сторонам. - Не знаю. Но мы торчим здесь как идеальная мишень. Грейвз с досадой ударил кулаком по створке, на секунду пораженно замер, а затем уже осторожно взялся за кольцо, предварительно проверив его на скрытые чары, и потянул на себя. Дверь поддалась без особенных усилий. Грейвз неверяще покачал головой – может, Министерство магии и в самом деле решило, что ни в дополнительной охране, ни в замках на дверях Азкабан не нуждался, и все же что-то тут было определенно не так. Внутри было совершенно темно. Двери по общему молчаливому согласию решено было до конца не закрывать, и все же толстые створки словно отрезали от них все звуки острова, оставив только шум взволнованного дыхания, шелест одежды и трение подошв ботинок о камень. Пахло в Азкабане как в склепе – холодом, пылью и тленом. Потолок терялся где-то высоко в темноте, свет Люмоса Грейвза и Ньюта не достигал его и почти не рассеивался. У стен коридора, по которому они шли, темнели какие-то шкафы или стеллажи. Чуть поодаль обнаружился стол, залитый свечным воском, странная металлическая конструкция, похожая на не-маговский сейф, и не прикрытые ничем штыри, на которых висели ключи. - Наверное, тут должны быть записи о заключенных, - шепотом сказал Ньют, и потянул на себя дверцу сейфа, который по азкабанской традиции оказался незапертым. Раздался пронзительный скрип, подхваченный эхом. Звук заметался под сводами коридора, к нему добавился тонкий писк и шелест сотен маленьких крыльев. Криденс испуганно присел, прикрывая голову. - Ничего страшного, просто летучие мыши, - успокоил его Ньют. В сейфе обнаружилась гора пергаментов. Те, что лежали сверху, выглядели неплохо, но чем дальше, тем больше встречалось на них пятен плесени, дыр и расплывшихся чернил. Некоторые выглядели так, словно стали жертвами потопа или кораблекрушения, другие казались такими хрупкими, что грозили рассыпаться в пыль от одного прикосновения, на третьих строчки слились в сплошные размытые линии, которые невозможно было прочесть. Зажав палочку в зубах, Ньют расшвыривал стопки пергаментов, не заботясь об аккуратности, ища нужный листок по одной ему известной системе. Грейвз стоял, напряженно вглядываясь в темноту. От оглушительной тишины, которую только подчеркивала возня Скамандера, закладывало уши. Коридор уходил вперед и вверх – вел в служебные помещения? Или наоборот, к камерам? Где обычно находились дементоры – в самой тюрьме или все же снаружи, на острове? Задерживаться на одном месте не стоило в любом случае. Неизвестность и невозможность просчитать варианты его злила и пугала. В опасных операциях многое зависело от слаженности действий всех участников – но всякая возможность планирования разбивалась о непредсказуемость ситуации. Откровенно говоря, единственным, кто хоть как-то представлял себе дальнейшие действия, был Скамандер, и это Грейвза совершенно не устраивало, как не устраивало и то, что сам он ничего предложить не мог. Грейвз вздрогнул – ему только казалось, или в самом деле повеяло холодом? Темнота уходящего вдаль коридора явно стала глубже, наполнилась чьим-то присутствием, и тут вдруг раздалось радостное восклицание Ньюта, который выудил нужную ему пачку пергаментов. - Тут мало что можно разобрать, но, судя по всему, это как раз начало века, так что… - Тихо! – напряженным голосом оборвал его Грейвз. Он сделал шаг вперед и запустил в коридор шарик чистого белого света. Темнота неохотно расступилась и вновь сомкнулась, став еще плотнее и осязаемее. Грейвз ощутил, как волоски на шее становятся дыбом, а дыхание вырывается из горла облаком стылого пара. Они были там – не десяток-другой дементоров, которых можно было отогнать патронусом, а много больше, и коридор, заполненный их серыми вытянутыми телами, казался живым. Безглазые лица смотрели на незваных гостей, лохмотья балахонов непрестанно шевелились, хотя сами дементоры были неподвижны, словно статуи. Ощущение пронзительной тоски и боли ударило Грейвза внезапно, едва не заставив его выпустить палочку. Азкабан беззвучно выл и рыдал, встречая очередную жертву, и Грейвз с ужасом понял, что вызвать патронус у него не выйдет, пока сердце захлебывалось неизмеримым ледяным отчаянием, от которого перехватывало горло и дрожали руки. - Они не нападут, - вдруг раздался рядом безжизненный тусклый голос. – Им интересно. Криденс, кажется, оставался совершенно глух к боли, вызываемой дементорами. Грейвз видел его краем глаза – в окружавшей темноте белым пятном выделялось только лицо и расслабленно опущенные руки, когда он качнулся навстречу дементорам. Его движения стали плавными, совершенно непохожими на порывистые неловкие жесты, которые Грейвз привык наблюдать. Криденс сделал еще шаг вверх по коридору, запрокидывая голову. Грейвз дорого бы дал, чтобы заглянуть сейчас в его глаза, но мог только сипло прошептать: - Криденс, не надо… За спиной что-то пробормотал Скамандер. Грейвз в этот момент ненавидел его сильнее, чем всех дементоров вместе взятых, но не мог отвести глаз от Криденса, который, не спеша, но и не медля, подходил все ближе к замершим в ожидании тварям. Один из дементоров спустился к нему, и Грейвз замутило от вида тощей скелетообразной лапы, которая протянулась к Криденсу. Тот не отшатнулся, не дернулся, пока когтистые пальцы со странной осторожностью касались его лица, шеи и плеч, словно чертили на живом человеческом теле какой-то узор. Тут Грейвза схватили за предплечье. - Нужно уходить, - прошептал Ньют, обдав его шею теплым дыханием. Грейвз не сразу вспомнил, как произносятся слова. - Вы… в своем уме? – наконец выдохнул он, стряхивая с себя руку Скамандера. - Они не тронут Криденса, - убежденно ответил Ньют. – Они не тронули его на «Птице», помните? Он может говорить с ними, он уже с ними говорит! Грейвз яростно замотал головой, вскидывая палочку. Ньют опять повис на его руке. - Нет! Патронус все равно не вызвать. Они разделаются с нами, если мы атакуем. Нужно идти, Персиваль, иначе все будет напрасно! Случится то, чего вы так боитесь! Еще несколько дементоров приблизились к Криденсу. Это не было похоже на поцелуй или нападение, это вообще ни на что не было похоже. Они плавно опускались вниз, замирали, повернув к Криденсу черные провалы лиц, и словно чего-то ждали. - Вы ничем не поможете, а сделаете только хуже, - Ньют вовсю тянул его в коридор, мимо новых и новых тварей, которые не обращали на них никакого внимания, привлеченные Криденсом, как мотыльки свечой. Грейвз шел, словно во сне, спотыкался, поминутно оглядывался, но Криденса давно скрыла темнота и дементоры, вившиеся вокруг. Грейвз не видел ничего – и не слышал, что было еще хуже. Стражи Азкабана двигались совершенно бесшумно, и Криденс тоже не издавал ни звука. Грейвз порой чувствовал на щеке движение воздуха – то ли сквозняк, то ли очередной дементор спешил мимо. Ньют постепенно ускорял шаги, а когда убедился, что Грейвз не собирается в одиночку вытаскивать Криденса из лап дементоров, отпустил его локоть и перешел на бег. Свет Люмоса почти не помогал ориентироваться в бесконечных коридорах Азкабана – по крайней мере, Грейвзу. Он мог с уверенностью утверждать только одно – дементоры остались позади, потому что невыносимо острая душевная боль отступила, разжались ледяные тиски, стискивавшие сердце, и дышать стало немного легче. Ньют на бегу умудрялся изучать пергаменты, которые прихватил с собой, крутил их в разные стороны, что-то бормотал и остановился только тогда, когда коридор вдруг уперся в глухую стену. - Мы заблудились, - подытожил Грейвз. Ньют опять уткнулся в пергаменты, помотал головой и поднял на него несчастные глаза. - Камера 501. - Что? - Экриздис должен быть в камере 501. Это было в архивах. Я думал, мы найдем в здешних записях, как туда попасть, но я не думал… - Вот именно, Ньют, - оборвал его Грейвз. Произнесенное имя хлестнуло почище ругательства. – Не думал. Ты знал про дементоров? Знал, как они отреагируют на Криденса? Ньют отвел глаза, и это сказало Грейвзу все. Пришлось прикрыть глаза и сделать глубокий вдох – он думал, что опустошенность, вызванная непониманием происходящего и тревогой за Криденса, будет залогом его спокойствия. Как же он ошибался! - Я… надеялся, что они для него неопасны. Ты же видел, что было на «Птице»? Они реагируют на обскура, а Криденс реагирует на них… вернее, обскур в Криденсе позволяет ему понимать язык и… скажем, нужды дементоров. Возможно, всему виной их общая природа, дементоры - порождения темной магии и боли, обскур – в некотором роде тоже… - То есть вот почему ты был так уверен, что мы переживем встречу с этими тварями, - сказал Грейвз. Ему очень хотелось схватить Скамандера за воротник и применить какое-нибудь особо хитрое заклинание, чтобы он надолго запомнил, как вводить в заблуждение бывшего главного аврора и намеренно бросать мага, не умевшего колдовать, в стаю дементоров, не имея ни малейшего понятия, чем это для него обернется. - За Криденса я был почти спокоен, - согласился Ньют. – Что касается нас… я до сих пор не уверен. - Неужели? – Грейвз до боли прикусил губу, заставляя себя дышать. Не время и не место… Ньют растерянно мял в руках пергамент. Грейвз выдохнул и одним неуловимым движением выдернул листы у него из рук. Ньют не стал сопротивляться, и каменный пол Азкабана усеял пергаментный листопад. - Ты никогда раньше не бывал в тюрьме, - сказал Грейвз, не допуская вопросительных интонаций, но Ньют все равно отрицательно замотал головой. – Камеры обычно располагаются на самых нижних этажах. - Что? - Нам нужно вниз. С этими словами Грейвз повернулся и зашагал в темноту коридора, по которому они пришли. Ньют последовал за ним без лишних вопросов. К счастью, запутанность коридоров Азкабана только померещилась им в спешке. Никаких хитроумных ходов и лабиринтов – довольно скоро Грейвз начал понимать систему расположения переходов и спусков. Несколько раз им на пути встречались дементоры – по одиночке или парами, но нападать они не спешили. Ньют и Грейвз отпугивали их патронусами и дальше шли уже осторожнее, выставив перед собой палочки. Перемещаться в Азкабане дементорам было гораздо удобнее, чем волшебникам – в некоторые коридоры, по-видимому, не заглядывали долгие годы. Грейвза подстегивало нетерпение и тревога – он умело блокировал эмоции, переключившись прежде всего на достижение конкретной цели (навык, который он в полной мере отточил за свою аврорскую карьеру), но блокировка не означала равнодушия. Его не очень заботило, как именно придется добывать информацию из Экриздиса. В самом крайнем случае можно было прибегнуть к легилименции, но пока он полностью сосредоточился на том, как найти нужную им камеру за максимально короткий срок. Ньют, видимо, чувствуя его состояние, молча шел чуть позади, не отвлекая и не мешаясь с непрошенными советами. Все-таки чутье у него было развито отлично. Поток свежего воздуха подсказал Грейвзу, что где-то рядом глубокий широкий колодец. Значит, направление было выбрано верно, и они нашли центральную лестницу. Выйдя на площадку - несколько каменных блоков, выдававшихся из стены – он бросил шарик света вниз, осветив каменный колодец до головокружительной глубины вместе с лестницей, спиралью закручивавшейся у стены, и черными провалами на месте дверей, ведущих в коридоры. Ньют не удержался и присвистнул. - Спускаемся быстро и осторожно, - бросил Грейвз, ставя ногу на первую ступеньку каменной лестницы, отполированной тысячами ног почти до блеска. Как ни странно, они не встретили ни одного дементора. Грейвз отметил, когда каменная кладка стены сменилась грубо обтесанной скальной породой, в которой кое-где темнели важные пятна. Они спустились ниже уровня моря, в самое сердце острова, и теперь нужно было решить, на каком ярусе прячется камера номер 501, если изысканиям Скамандера в архиве можно было доверять. Грейвз отсчитал ровно пять пролетов от последней каменной кладки в стене, и, немного поколебавшись, повернул в темноту первого коридора. Здесь было ощутимо теплее и темнее и так же тихо, как во всем Азкабане. Грейвз поднял палочку с Люмосом повыше – потолки нависали низко, совсем не как в главном холле. В стене изредка попадались двери без каких-либо номеров и даже без замочных скважин. Грейвз на пробу попытался открыть одну из них, применив физическую силу, а потом и магию, но дверь даже не шелохнулась. - Ты думаешь, это здесь? – шепотом спросил Ньют. - Не знаю. Ты говорил, его недавно переводили в другую камеру? - Если честно, было сложно разобраться, - Ньют наморщил лоб. – Но, кстати, только благодаря этому удалось вообще хоть что-то найти про Экриздиса. Его дело давным-давно в архиве, а этот архив… в общем, для поиска нужного документа там нужна настоящая археологическая экспедиция, а не скромные усилия одного магозоолога. Коридор плавно спускался вниз и вскоре начал петлять. Двери по обе его стороны встречались все реже и, наконец, пропали совсем. - Тебе не кажется, что мы ходим по кругу? – тихо спросил Ньют. Грейвз не ответил. Завернув за очередной поворот, они наткнулись на дементора, и двойная вспышка патронуса разогнала вековой полумрак подземелий. Дементор исчез мгновенно, словно растворился в воздухе, и Грейвз некоторое время настороженно вглядывался в темноту – дементор мог быть не один, - и не сразу понял, что именно держит его в напряжении. Звук, мерный и пугающий, раздавался откуда-то справа, и исходил, вне всякого сомнения, от человеческого существа. Это было безрадостное безумное хихиканье, которое прервалось так же внезапно, как началось. Грейвз сделал несколько осторожных шагов и вытянул палочку с Люмосом. Справа в стене коридора чернела пустота. Грейвз медленно приблизился и уловил какое-то движение за крепкими железными прутьями, которыми была перегорожена стена. Свет Люмоса отразился в глазах сидевшего на корточках человека, который, щурясь, смотрел на него, не выказывая ни удивления, ни радости, ни страха. Все его лицо до самых глаз заросло грязной спутанной бородой, узловатые пальцы непрерывно шевелились, а из впалой груди вырывалось то самое неестественное хихиканье, от которого у Грейвза по спине ползли мурашки. - Не знаю, тот ли это заключенный, который нам нужен, но он определенно безумен, - сказал Грейвз подошедшему Ньюту. Хихиканье тут же смолкло. Волшебник погрозил Грейвзу пальцем и ощерился в беззубой улыбке. - Ты напугал моих малышей, - хрипло пробормотал он, дергая головой. – Они не любят света, о нет. Только не свет. Приходите, мучаете… Нет! – он вдруг разозлился и глянул на Грейвза почти с ненавистью. – Нет! Не сегодня и никогда! Его кровь теплая, о да. Теплая, и сердце бьется, как живое, правда, мои малыши? Летите, летите же! Пейте! А потом возвращайтесь. Тут он опять захихикал, принявшись раскачиваться всем телом. - Надеюсь, это все-таки Экриздис, - неуверенно сказал Ньют. В его глазах плескалась растерянность. - Знаете, я тоже, - вдруг раздался скучающий голос откуда-то из темноты коридора, откуда они только что пришли. При первых же звуках этого голоса Грейвз ударил боевым заклинанием, вкладывая в него всю силу, которую смог собрать, одновременно понимая, что не успевает. Опять. Заклинание срикошетило, правую руку Грейвза скрутило ослепительной болью, блокируя беспалочковую магию, и следующим ударом отшвырнуло к стене. Через мгновение к нему присоединился Ньют. Волшебник в клетке разразился повизгивающим хохотом и принялся хлопать в ладоши. - Мистер Грейвз, вы же не настолько безрассудны, чтобы устраивать дуэль в самом сердце Азкабана? – спросил Геллерт Гриндевальд, вытаскивая откуда-то факел и невозмутимо поджигая его Инсендио. – Одолжил у местных дементоров, - пояснил он. – Им вроде как ни к чему. Мистер Скамандер, какая приятная встреча. Вы уж извините за грубость, но мне крайне необходимо поговорить с мистером Экриздисом, и я не хочу, чтобы нам мешали. И он издевательски подмигнул светлым глазом, в котором отражалось пламя зажженного факела.