Ruptura (Разрыв)

- Что это было? – первым делом спросил Грейвз, оказавшись вместе с Ньютом и Криденсом в маленьком пыльном кабинете, тесном настолько, что их буквально прижало друг к другу. Сквозь заколоченные досками окна просачивались скудные лучи январского солнца. Вокруг громоздились коробки, которые при неосторожном движении Криденса угрожающе пошатнулись. С накренившегося верхнего ящика на Грейвза уставился отполированный безглазый череп. Криденс тут же чихнул. Ньют невозмутимо засунул палочку в карман, едва не заехав при этом Грейвзу под ребра, знакомо пожал плечами, словно говоря – не о чем волноваться. - Ко мне, вообще-то, мало кто заходит. Но иногда случается. - Вы сказали, это не авроры, - продолжил допрос Грейвз, настороженно оглядывая странную комнату – подсобку, склад, погреб? Темнота и теснота мешали, в нос забивалась пыль, а раздражение на непредсказуемого Скамандера требовало выхода. - Маска трубила бы по-другому, - пояснил Ньют. Он повернулся, зашарил по стене – что-то щелкнуло, и невидимая прежде дверь распахнулась настежь, открывая крутую лестницу, уходящую куда-то наверх. – Из последнего путешествия по Африке я привез много полезных магических безделушек. Вот. Он протиснулся в дверь и обернулся, показывая Грейвзу ту самую спицу с узорами. - Ложный след. Собьет с толку тех, кто захочет отследить мой аппарационный путь. Грейвз тоже выбрался из каморки и хмыкнул, осматривая незнакомый предмет. - Зачем же такие меры предосторожности, если вы утверждаете, что за вашей дверью стояли не авроры? - Сами же сказали – ваши изображения расклеены по всему городу, - Ньют посмотрел на него очень серьезно. – Даже если это был мистер Роджерс из моего департамента, который оглох на одно ухо еще пятьдесят лет назад, лучше перестраховаться. На лестницу, пригнувшись, выбрался Криденс. В его темных волосах запутались клочки пыли, но взгляд, которым он одарил Грейвза, был на удивление спокойным. Видимо, прошли времена, когда он бледнел и зеленел после аппарации. В повисшем молчании явственно ощущалась непримиримость незаконченного спора, в котором Криденс намерен был победить. Или переубедить. Поднявшись по лестнице, они оказались в длинном высоком коридоре, по обе стороны которого открывался вид на выставочные залы, где неторопливо прогуливались джентльмены и дамы, разглядывая упрятанные под стекло экспонаты. Ньют притащил их прямиком в Британский археологический музей. Изображая скучающих туристов, они, тем не менее, постарались как можно скорее оказаться у выхода. У Грейвза словно земля горела под ногами, ощущение опасности, не покидавшее его всю прошлую неделю, усилилось. Пальцы привычно покалывало, а походка приобрела мягкую пружинистость – он знал за собой эту особенность, когда входил в режим «аврора в поле» словно в любой миг был готов сорваться с места, и более того – ждал этого мига с нетерпением. Вынужденное спокойствие и сдержанность всегда сказывались на нем не лучшим образом. - Нам нужно покинуть Лондон и Англию как можно скорее, - сквозь зубы сказал он Ньюту, незаметно накидывая на них дезиллюминационные чары. Криденс, шагавший рядом, ничего не сказал, но его нескладная фигура излучала несогласие и протест. Грейвз это чувствовал, ему даже не нужно было смотреть на него. Молчание Ньюта тоже было чересчур красноречивым. - Боюсь, это единственная возможность для Криденса, - после паузы сказал Ньют. – Если вы по-прежнему хотите избавиться от обскура… - Вы обещали! – срывающимся голосом прервал его Криденс, глядя прямо перед собой. Видимо, как он ни старался, спокойствия ему удержать не удалось. Что-то в этом голосе заставило Грейвза резко остановиться. Прохожие шли мимо, не замечая их, но возвращаться к этому спору посреди улицы казалось нелепым и опасным. Криденса окружающее вряд ли волновало – он до белизны стискивал пальцы и намеренно не поднимал головы, остановившимся взглядом гипнотизируя мостовую, словно прекрасно осознавал, что его обвиняющий тон для Грейвза равносилен пощечине. - Я обещал помочь с обскуром, - не повышая голоса, ответил Грейвз. Ощущение опасности сгустилось, сфокусировавшись на угловатой темной фигуре, застывшей посреди тротуара. – Но я не собираюсь поддерживать самоубийственные идеи Скамандера. Ты ничего не знаешь о дементорах, ничего не знаешь об Азкабане, ничего не знаешь о том, правдива ли информация о заклятии. - Какая разница? Я должен… - Что именно? – Грейвз шагнул ближе, намеренно обрывая Криденса. – Из Азкабана не возвращаются. Там сходят с ума, проведя в обществе дементоров достаточно времени. Кого ты собираешься спрашивать? Темного мага? Безумца? А с чего ты взял, что он будет с тобой говорить? Или что скажет правду? Или что это заклинание, чем бы оно ни было, действительно существует? Криденс, наконец, поднял голову. Он был смертельно бледен, зрачки потемневших глаз пульсировали в такт ударам сердца. - Я верю мистеру Ньюту, - невыразительно ответил он голосом, лишенным былой горячности. – Я верю тому, что он сказал. И тому, что у меня нет другого выхода. - Значит, ты так ничего и не понял! – Грейвз едва подавил порыв хорошенько встряхнуть его за лацканы пальто. – Ты верил Гриндевальду – и к чему тебя это привело? Ты готов рискнуть жизнью и поверить очередному лжецу, которого давным-давно осудили на участь, худшую, чем смерть? Криденс едва не отшатнулся. Ньют сделал движение, словно хотел вмешаться, но Грейвз не обратил на него внимания. - Ты веришь Скамандеру - отлично. Он говорит, что нужно использовать этот шанс. Но как насчет доверия к моим словам? Моим, Криденс? Я говорю, что мы все погибнем еще на подступах к Азкабану – и погибнем зря, потому что гоняемся за химерами! - Ну и что! – крикнул вдруг Криденс, в отчаянии вскинув руки. – Я и так умру, скоро! Помните, вы мне обещали, мистер Грейвз! Обещали, что поможете, если я стану угрозой! Как вы не понимаете, я и так угроза! Каждую минуту я чувствую его… чувствую обскура вот здесь! – он прижал стиснутый кулак к груди. - Он голоден, он хочет вырваться, он только и ждет, когда я ослаблю контроль, а я так устал… Вы говорите - опасно, но мне все равно, как вы не понимаете? Может, и хорошо, если меня убьют, по крайней мере я больше не буду… Больше не буду! Совсем. Он замолчал, уронил руки и судорожно вздохнул, отводя глаза. Ньют попытался в утешение положить руку ему на плечо, но Криденс резко дернулся в сторону. Грейвз стоял напротив них, чувствуя, как липкий ужас ползет вниз по позвоночнику, сковывая тело смертельным холодом. Словно перед ним разверзлась бездна, а он смотрел в нее, не в силах отвести взгляд. Слова Криденса не стали для него откровением, но он даже думать не хотел, что сам Криденс воспринимает свое состояние именно так. И именно так думает о своей возможной смерти. - Я постараюсь помочь, - тихо сказал Ньют, разбивая повисшее молчание. Он тоже побледнел и, не отрываясь, смотрел на Криденса, хмуря светлые брови. – Вы правы, это очень опасная затея… - Это самоубийство, - выговорил Грейвз непослушными губами, словно еще надеялся кого-то переубедить. - Я помогу, - упрямо повторил Ньют. Грейвз почти разозлился на него – за несвоевременную помощь, за кажущееся безрассудство, с которым он сломя голову бросался в эту безнадежную авантюру, за то, что одним своим согласием дарил Криденсу напрасную надежду. Грейвз не сомневался – при всей своей эксцентричности Скамандер не был идиотом и никогда бы не подписался на однозначно смертельную вылазку. Но, с другой стороны, добровольный поход в Азкабан к дементорам мог закончиться только одним, а шанс на благополучный итог был ужасающе мал. Поэтому мотивы Ньютона Скамандера по-прежнему были для Грейвза скрыты за семью печатями, и это не могло его не тревожить. - Криденс, послушай, можно найти и другой путь, - попробовал Грейвз еще раз. Он хотел, чтобы Криденс взглянул на него – но тот упрямо прятал глаза за отросшей челкой, низко опустив голову. Впрочем, Грейвзу все равно нечего было ему сказать и нечего возразить. Самое страшное, что в словах Криденса был та самая чудовищная правда, которая не давала Грейвзу дышать. Он не мог с ней смириться – как бывший аврор, как представитель МАКУСА, как… обычный волшебник. - Не надо, мистер Грейвз, - прошептал Кридес, не поднимая головы. – Я не знаю… Я не верю. Я устал. Простите. Простите за то, что я сказал. Вы не обещали умирать вместе… со мной. Он стоял напротив – как будто уже провел между собой и Грейвзом невидимую черту, отрезая его от ужасов Азкабана. Вокруг шумела обычная улица: по своим делам спешили не-маги, старательно огибая их, по мостовой ехали машины, фыркая моторами, звенели велосипедные звонки и перекрикивались уличные разносчики газет. Грейвз не накладывал чары беззвучия, но протянувшееся молчание между ним и Криденсом оглушало его безбрежной глубокой тишиной без всякой магии. Решения как такового не было – тут просто нечего было решать. Свои обещания Грейвз высказал давным-давно, а клятвы, данные самому себе, так и остались непроизнесенными. Он шагнул к Криденсу, не обращая внимания на Ньюта, осторожно взял его за подбородок и заставил поднять голову. Криденс замер, по его лицу пробежала судорога, как будто он хотел зажмуриться, но в последний момент сдержался. Глядя прямо в его темные глаза, в которых уже поселилось знакомое выражение усталого безнадежного смирения, Грейвз тихо, но отчетливо произнес: - Вот как ты обо мне думаешь? Что же, не могу сказать, что не заслужил, тем более, что сам постоянно твердил тебе, что никому нельзя верить. И все же я ни разу не солгал тебе, Криденс, могу поклясться в этом, чем хочешь. Магические клятвы имеют вес… Ты прав, я против, и считаю, что мы отправляемся на верную смерть. Но сейчас не мне решать, Криденс, а тебе и только тебе. Я обещал помочь, и от своих слов не отказываюсь и не откажусь никогда, слышишь? - он настойчиво посмотрел Криденсу в глаза и добавил. – Я не швыряюсь обещаниями и не предаю своих… тех, кто во мне нуждается, в отличие от Гриндевальда. Криденс держался мужественно во время спора, но вот теперь, после сказанных Грейвзом слов, задрожал всем телом и закусил губу, поспешно опуская ресницы. Грейвз успел заметить изумление и горячую благодарность, мелькнувшие в его глазах, и неожиданно для себя ощутил жгучую обиду. Криденс доверял ему, но не верил до конца, иначе не сомневался бы в данном им обещании, - и при этой мысли странно заныло сердце. Если бы не Ньют, Грейвз, не задумываясь, притянул бы Криденса в объятия, а так ограничился тем, что наклонился ближе и почти прошептал: - Я буду рядом. Криденс судорожно кивнул несколько раз, по-прежнему не глядя на него и часто-часто моргая. Грейвз с сожалением отстранился и повернулся к Ньюту, который внимательнейшим образом изучал мостовую под ногами и делал вид, что слеп и глух. Впрочем, едва только Грейвз переключил внимание на него, как тут же наткнулся на острый изучающий взгляд. - Надеюсь, вы знаете, как попасть в Азкабан? Ньют коротко кивнул и вытащил палочку. Грейвз, ничуть не удивленный, приготовился к очередному аппарационному прыжку. *** На берег Северного моря они попали только к вечеру. Несмотря на африканский артефакт (на поверку оказавшийся довольно сомнительным по эффективности), Ньют аппарировал еще не раз – в умении заметать следы он был явно не новичок. Кроме того, когда в один прекрасный момент они оказались на задворках Уайтчепела среди каких-то деревянных построек, разбитых моторов и грязного белья, Ньют, извинившись, куда-то исчез, своим затянувшимся отсутствием заставив Грейвза изрядно поволноваться. Вернулся он уже со старым чемоданом, перетянутым двойной бечевкой, печально знакомым Грейвзу по протокольным аврорским отчетам. - Опасно оставлять их без присмотра, - сказал Ньют в качестве объяснения и больше не прибавил ни слова. Потом они аппарировали снова и снова. Признавая, что осторожность лишней не бывает, Грейвз все же сомневался, что хоть кому-нибудь в аврорате придет в голову искать международного преступника непосредственно в окрестностях самой страшной английской тюрьмы. На этот счет он был почти спокоен. Январское море накатывало на берег волнами, оставляя на холодном смерзшемся песке клочья грязной пены. Горизонта не было – все тонуло в сером плотном тумане. Ветер, дувший, казалось, во всех направлениях сразу, пробирал до костей, исступленно выл и пригибал к земле редкие стебли высохшей осоки, пучками росшей на дюнах. - Не лучшая погода для навигации в море, - сказал Грейвз Ньюту и получил в ответ уже знакомое пожатие плеч. Криденс спустился к самой кромке песка, на который с шипением накатывали волны. Море обдавало его солеными брызгами, ветер трепал полы пальто и отросшие волосы, и Грейвзу снова вспомнились лохмотья дементоров и клубившийся вокруг них мрак. Криденс вглядывался вдаль, словно хотел различить среди надвигавшейся темноты высокие стены Азкабана. Он не задавал вопросов Ньюту, не строил предположения, не делился надеждами, а, напротив, замкнулся в молчании, завернувшись в него как в кокон. Грейвз так и не смог понять, что Криденс ожидал найти в Азкабане – Экриздиса, который откроет ему рецепт избавления от обскура, или дементоров, которые высосут его душу и тем самым избавят от проклятия, преследовавшего его каждую минуту каждого прожитого дня. Возможно, Криденсу и в самом деле было все равно. - Как мы попадем на остров? – спросил Грейвз Ньюта, не отрывая глаз от одинокой черной фигуры на фоне быстро темневшего неба. – И, если уж на то пошло, как мы вообще найдем это проклятое место? Он только надеялся, что на этот раз обойдется без весельной лодки. Ньют поковырял песок носком ботинка, ощутимо поежился – его пальто не спасало от резких порывов ветра, - и пристроил чемодан у ближайшей дюны. Потом присел на корточки и принялся разматывать бечевку, которой тот был обвязан. Грейвз недоверчиво наблюдал за этими приготовлениями и, наконец, не выдержал. - Вы храните в своем чемодане не только контрабандных тварей, но и катер? Может, в придачу еще парочку дементоров, которые укажут нам направление, как-никак Азкабан – их дом родной? Или у вас там дракон, которого вы успели объездить, пока разгуливали по Европе? Ньют укоризненно покосился на него. - Ну что вы, какие дементоры. А держать драконов в чемодане – даже детенышей – это варварство. Им нужен простор, к тому же мои вольеры не рассчитаны на напор драконьего огня, - тут он распахнул крышку и замахал Криденсу, подзывая его ближе. – Пойдемте. Там относительно тепло, можно заварить травяной чай и погреться. Нам нужно поесть, животным – тоже. Криденс, подбежавший к ним и услышавший конец фразы Ньюта, растерянно переводил взгляд с Грейвза на открытый чемодан. Он явно не ожидал передышки, мысленно уже перелетев суровое Северное море и очутившись в Азкабане. - В какую игру вы играете, Скамандер? – напрямую спросил Грейвз, перехватив недоуменный взгляд Криденса. – Зачем это все? В полутьме Ньют закатил глаза и устало выпрямился. - Ньют, Персиваль, - мое имя несложно запомнить. Что до остального… окками. Хоранаптиксы. Моя Эмма, конечно, еще подросток, и размера взрослой особи пока не достигла, но… надеюсь, роста и силы ей на нас хватит, - тут Ньют улыбнулся и приглашающе махнул рукой, прежде чем исчезнуть в недрах чемодана. Грейвз заглянул внутрь. Оттуда сочился тусклый желтый свет, и действительно веяло теплом. - Мы полетим через море на волшебном звере? – спросил его Криденс. Его губы побелели, а тело била мелкая дрожь – на берегу становилось все холоднее. Грейвз представил себе это путешествие и содрогнулся. - Звучит слишком… обескураживающее? Пойдем. Согреться в самом деле не помешает, иначе мы обледенеем еще на пути к острову. Грейвз пропустил Криденса вперед, потом по привычке оглядел пустынные окрестности – на всем побережье ни души, ни огонька – и нырнул в чемодан. Едва не скатившись по лестнице кубарем, он оказался в захламленной донельзя берлоге Скамандера. Ньют тут же подскочил и сунул ему в руки чашку, исходившую горячим паром. Криденс уже шумно прихлебывал, обжигаясь и дуя, грел пальцы о теплые глиняные бока. Грейвз глубоко вдохнул аромат высушенных трав и с удивлением ощутил, как разжимается невидимая ледяная рука, стиснувшая сердце. Даже полет на… как там сказал Скамандер? Окками?.. уже не казался ему таким невероятным. - Где же ваше транспортное средство? – спросил он. Ньют, гремевший какими-то жестянками в углу, ответил, не прерывая своего занятия: - Гнездо неподалеку, но им там тесно. Недавно Эмма повадилась удирать в вольер Фрэнка, там просторнее, хотя жаркий сухой климат не очень подходит окками. Ловить ее потом сложно, а приманивать с каждым разом становится все труднее. Тут Грейвз разглядел нечто шевелившееся в ведре Ньюта и благоразумно отвел глаза – он не хотел знать, чем приманиваются окками. - Мне еще нужно покормить остальных, - сообщил Ньют, направляясь к двери. Пальто он снял – в хижине было довольно тепло, а через щели пробивался свет, похожий на солнечный. – Поможете? - Можно подумать, у нас есть выбор, - буркнул Грейвз, стягивая с плеч пальто. Потом развязал шейный платок и расстегнул верхние пуговицы на рубашке. В чемодане Скамандера было душно и пахло мокрой свалявшейся шерстью. - Криденс, покормишь лунтелят? – продолжал распоряжаться Ньют. – Я покажу. Только осторожнее, не испугай их. Персиваль, это вам. С этими словами он вручил Грейвзу посудину с нарезанными ломтями сырого мяса и объяснил, как найти нужный вольер. Надо было отдать Ньюту должное – чемодан изнутри действительно производил сильное впечатление. Уже выйдя за дверь хижины, он услышал потрясенный вздох Криденса и тихий смех Ньюта. - Это… волшебство? – недоверчиво спросил Криденс. - Конечно. Все, что ты видишь вокруг. В этих зверях есть магия, такая же, как в тебе или во мне. Наверное, для мага, который видел лишь ничтожную часть потенциала магического мира, чемодан Скамандера был сродни откровению. Грейвз шел к нужному вольеру, а вокруг стрекотали, пищали, щелкали и выли разнообразные твари, которым он даже не мог дать названий. Переплетение дня и ночи, солнечных лучей и лунного света, огромных аквариумов, прерий и лесов, магически втиснутых в крошечные вольеры, должны были казаться Криденсу той самой завораживавшей сказкой, которую обещал ему Гриндевальд. Доброй нестрашной сказкой – в противовес той, в которой он оказался на самом деле. Скамандер наверняка повел его к лунтелятам кружным путем, чтобы показать как можно больше своего звериного царства. Быть может, эти воспоминания позволят Криденсу продержаться в Азкабане. А может, станут лишь очередной пищей дементорам. Раскладывая мясо на камне, Грейвз вспомнил слова Голдштейн – якобы Скамандер никогда не брал с собой чемодан, если не был уверен в счастливом исходе авантюры. А что на этот раз? Неужели он так верил в свои способности противостоять дементорам? Или это вызвано исключительно необходимостью выпустить окками подальше от не-маговских глаз? Или здесь было что-то еще? Что двигало Ньютом Скамандером, что стояло за его поступками и решениями? Тех, кому предназначалось мясо, не было видно. Грейвз отряхнул руки и заглянул в соседний вольер – тот, где, по-видимому, раньше жила гром-птица, и куда повадился улетать неугомонный окками. Здесь было почти жарко, глаза ломило от яркого света, и казалось невероятным, что где-то за пределами чемодана в кромешной тьме выл ледяной зимний ветер. Огромные пространства красной американской пустыни были абсолютно безжизненны. - Персиваль! Ньют протиснулся в вольер, отогнув полог плечом – руки у него были заняты. Юркая синяя змейка вертелась и извивалась в ладонях, норовя соскользнуть вниз, и смешно топорщила перья. Увидев Грейвза, она забеспокоилась, открыла пасть и зашипела по-змеиному. Полог качнулся еще раз, пропуская Криденса, который не сводил глаз с маленького окками, обосновавшегося на руках Ньюта. Увидев Грейвза, он с видимым усилием тряхнул головой, словно сбрасывая наваждение, и тут же вновь застыл, пораженный реалистичной пустынной панорамой. Грейвз не сдержал улыбки – наверное, так мог бы выглядеть маленький Криденс, которого родители в первый раз привели кататься на аттракционах в Центральном парке. Ньют тоже улыбался, приглаживая встопорщенные перья окками, и что-то бормотал ему. - Как вы заставите его… вырасти? – поинтересовался Грейвз. Окками не внушал ему доверия, и, судя по злобным взглядам, которые этот крылатый змей бросал в его сторону, чувство было взаимно. - Мистер Ньют сказал, что это приманка, - вдруг ответил Криденс. Он оторвался от созерцания пустыни и почти весело взглянул на Грейвза. На его щеках расцветали красные пятна – то ли было жарко, то ли сказывалось нервное напряжение, - но в движениях и жестах Грейвзу отчетливо почудилось нечто лихорадочное. - Эмма услышит голос своего брата и прилетит, - пояснил Ньют, баюкая на руках окками. – Правда же, Эргон? Давай, малыш, вот так. С этими словами он пощекотал окками под челюстью, отчего тот отшатнулся в сторону и разразился гневными пронзительными воплями. Грейвз подавил желание заткнуть уши, а Криденс натянуто засмеялся. Ньют продолжал ворковать, убеждая окками «быть хорошим мальчиком». Грейвз уже хотел съязвить по этому поводу, как вдруг издалека послышался ответный крик. Эмма все же услышала брата. Поймав отчаянно-бесшабашный взгляд Криденса, Грейвз придвинулся поближе и после некоторых колебаний положил руку ему на плечо, тут же почувствовав, как унимается мелкая нервная дрожь под пальцами. Забывшись, он безотчетно погладил напряженные мышцы под тонкой тканью рубашки, успокаивая, но вовремя спохватился – к счастью, ни Ньют, ни сам Криденс не обратили внимания на этот жест. Их взгляды были устремлены вперед и вверх, и Грейвз запоздало поднял голову, мельком удивившись скорости, с которой передвигался окками. Воздух свистел и стонал, рассекаемый мощными – не менее пятнадцати футов каждое – крыльями. Гибкое чешуйчатое тело извивалось в песке – то ли ползло, то ли низко летело над самой землей, разобрать было трудно. Крылья неспешно взмахивали, помогая стремительному движению, которое с этого ракурса мало чем отличалось от змеиного скольжения. Ньют прижал к груди маленького окками одной рукой, а вторую поднял вверх, привлекая внимание Эммы, которая вновь пронзительно заверещала. - Мистер Грейвз… - прошептал Криденс, и Грейвз непроизвольно стиснул пальцы на его плече, а второй рукой скользнул в карман брюк, доставая волшебную палочку. Казалось, окками не собирался останавливаться. Ньют выбежал вперед, становясь прямо на пути твари, и что-то крикнул. Ему вторил вопль маленького окками, который рвался у него из рук. - Отойдите! – крикнул Грейвз, но Ньют предсказуемо не обратил на него никакого внимания. На какой-то миг Грейвзу, уже изготовившемуся аппарировать вместе с Криденсом, показалось, что Эмма сейчас просто сметет Ньюта, но та в последний момент остановилась, резко вздернув верхнюю часть туловища, словно вставший на дыбы конь, и забила крыльями, подняв вокруг тучи песка. Грейвз и Криденс пригнулись, закрываясь руками от песчаной бури и кашляя. Когда все немного успокоилось, и Грейвзу удалось проморгаться, он увидел поистине умиротворяющую картину: Ньют гладил Эмму по морде, шепча ей что-то успокаивающее, а она тихо шипела и жмурила желтые глаза, ластясь к знакомым рукам. Хищный острый клюв блестел в искусственном солнце вольера – он наверняка мог перебить Ньюту позвоночник одним ударом. Идея о полете на скользкой спине твари с каждым мгновением казалась Грейвзу все менее удачной. Судя по взгляду, которым Криденс смотрел на окками, маленький представитель этого фантастического вида нравился ему куда больше. - Как мы собираемся… на него залезть? – опасливо спросил он. - Меня больше интересует, как мы собираемся на нем удержаться, - ответил Грейвз и глубоко вздохнул. – Криденс, еще не поздно передумать. Мне очень не нравится эта затея. - Я знаю. Последние отзвуки восторженности, вызванной волшебством скамандеровского чемодана, исчезли из голоса Криденса. Он словно стал меньше ростом, придавленный вернувшимся осознанием грядущего испытания. Но во взгляде, который он бросил на Грейвза, боль мешалась с сожалением и твердой уверенностью в своей правоте. - Мне жаль, - повторил он сказанное недавно, и заговорил быстро и сбивчиво, глотая слова. – Мистер Грейвз… я вам не сказал… что очень благодарен. Вы не думайте, я понимаю, как вам тяжело. Мне тоже. И очень страшно. Вы правы, я совсем не знаю, что меня там ждет. То есть знаю… и боюсь. Мистер Ньют говорил – не нужно бояться, все будет хорошо. Но это ведь не так, правда? Я бы очень хотел… - добавил он почти шепотом, - уехать с вами. Далеко, чтобы нас никто никогда не нашел. В его голосе была такая тоска, что Грейвз не выдержал. - Криденс… - Не надо. Пожалуйста, - Криденс отвернулся и выставил перед собой руку, словно физически отгораживаясь от слов Грейвза. – Иначе я не… не смогу. А я должен. Должен знать, как от него избавиться. Вы ведь понимаете? Понимаете, почему я должен, мистер Грейвз? Грейвз почувствовал, как на висках выступила испарина – в этом вольере было все-таки невыносимо жарко, - и выговорил через силу: - К сожалению, да. Если бы он не понимал, его бы здесь не было. Он бы гонялся за Гриндевальдом по Европе в попытках вернуть себе память и доброе имя или залег бы на дно, или постарался бы связаться с Пиквери… или все это одновременно. Но предоставить Криденса своей судьбе, обречь магическое общество на потенциальную угрозу, а если Скамандер прав – на угрозу куда большую, чем считают в Международном конгрессе… недопустимо. Слишком опасно и непредсказуемо. Метод защитить людей от обскура один – смерть обскуриала, но Грейвз, много лет бывший главным аврором, привыкший ставить жизни невинных граждан на первое место, почему-то при одной мысли о таком исходе покрывался холодным потом и подавлял детское желание зажмуриться. Криденс был смелее и честнее в этом, как и во многом другом. Он был готов к такому. Почему же Грейвз – нет? - Готовы? Преувеличенно жизнерадостный голос Ньюта вырвал Грейвза из размышлений. - Разве к такому можно быть готовым? - машинально отметил он, отвечая, скорее, на свои мысли, чем на слова Скамандера. - О, не волнуйтесь, Эмма умная девочка, - беспечно отозвался Ньют, пытаясь вытряхнуть песок из волос. – Криденс, не принесешь пальто из хижины? Там где-то должны быть шарфы, захвати их, пожалуйста. До Азкабана путь неблизкий, но, надеюсь, Эмма справится. - Хотелось бы разделить ваш оптимизм, - пробормотал Грейвз, глядя, как Криденс, не поднимая на него глаз, исчезает за пологом вольера. Неуправляемый окками посреди Северного моря был, пожалуй, хуже дементоров. - Вы боитесь за Криденса… - Откуда вам знать, чего я боюсь, - резко прервал Ньюта Грейвз. – Этот Экриздис может оказаться свихнувшимся стариком. А, может, он уже давно умер в своей камере. Может, окками сбросит нас в море, или еще на подступах к Азкабану нас встретят дементоры. Даже если нет… Криденс хватается за соломинку, и я боюсь, - он подчеркнул это слово, - что все наши усилия окажутся напрасными. Эмма, недовольная, что ее оставили без внимания, недовольно заклекотала и забила крыльями. Ньют тут же бросился к ней, шепча что-то ласковое, погладил по клюву. Потом повернул голову в сторону Грейвза и серьезно ответил: - Понимаю. Но я всегда говорю, если волнуешься заранее - страдаешь дважды. В этом Грейвз не мог с ним не согласиться.