Ruptura (Разрыв)

Неловкая пауза длилась недолго. Пока Голдштейн переводила больной измученный взгляд с Криденса на окровавленного Грейвза, застыв в дверях скорбным изваянием, Ньют, не спрашивая разрешения, протиснулся мимо нее в комнату, на ходу кивнул Криденсу, словно старому знакомому, и направился прямиком к столу у окна. Ловко подхватил лампу с пола одной рукой, а другой принялся хлопать себя по карманам. Послышалось мелодичное звяканье. - Мистер Скамандер, - обратился Грейвз к его спине. Потом перевел взгляд на Голдштейн, которая наконец-то зашла в комнату и прикрыла за собой дверь. При этом она избегала смотреть на Криденса да и на самого Грейвза бросала взгляды исподлобья, стискивая ладони в каком-то совсем нехарактерном для себя жесте. – Я даже спрашивать не буду, что вы здесь делаете. Но ради Мерлина, объясните, каким ветром вас занесло обратно в Нью-Йорк, хотя по всем аврорским сводкам вы счастливо отплыли в Англию немногим более недели назад? Голдштейн еще ниже опустила голову. Звяканье у окна усилилось. Ньют выгреб из карманов батарею пузырьков и фиалов без опознавательных знаков и теперь по очереди подносил их к лампе и хорошенько тряс, взбалтывая содержимое. - Извините, мистер Грейвз, - сказал он, не прерывая своего занятия. – Полагаю, нам не стоит терять времени. Мы с Тиной прождали вас полтора часа в этом маггловском квартале. Учитывая, что нападение обскура на МАКУСА произошло шесть и три четверти часа назад, ваше состояние… - Нападение обскура, как вы выразились, не имеет к моему состоянию никакого отношения… Почти не имеет. Я применил сдерживающее заклинание, которое, видимо, срезонировало с магической силой обскура и поглощающими чарами в Комнате исполнения приговоров, - резко перебил его Грейвз, бросив короткий взгляд на Криденса, который так и стоял у двери, глядя куда-то в пустоту прямо перед собой. – И вы не ответили на мой вопрос, а мне, как видите, сейчас сложно повторять одно и то же дважды. Головокружение и в самом деле усиливалось. Грейвз ощущал себя как при сильной качке, и сидеть прямо становилось все сложнее. Ньют, успевший рассортировать свои запасы, повернулся к нему. - Ветер здесь не при чем, мистер Грейвз. Я действительно сделал вид, что отплываю в Англию… вот только здесь, в Америке, у меня еще оставались дела. Фрэнка до Аризоны я не довез, к сожалению, но мне нужно было попасть в Ильверморни, а потом - в Джорджию. Ваша мадам Президент была слишком настойчива, выпроваживая меня из страны, и мне не оставалось другого выхода, как немного… - Нарушить закон и обвести вокруг пальца мой департамент. Поздравляю, мистер Скамандер, - пробормотал Грейвз. - …схитрить. Только и всего, - Ньют беззаботно пожал плечами. - При поддержке и участии бывшего аврора Голдштейн? Ньют и Голдштейн обменялись быстрыми взглядами. - О, да бросьте, - Грейвз с досадой повел плечами – на более выразительный жест не хватило сил. – Мисс Голдштейн, вы удивительный работник аврората, пусть даже бывший. Каждый раз, когда возникает ситуация, требующая вмешательства представителей закона, вы с завидным упрямством посылаете наш закон, а нередко и здравый смысл в… - Мистер Грейвз! – воскликнула Голдштейн. Ее возмущение выглядело бы убедительнее, если бы не звенящие в голосе слезы. - Будете отрицать? В чью голову пришла светлая мысль известить Криденса о результатах слушания по моему делу? Я, кажется, совершено ясно дал понять вашей сестре, чтобы она ни при каких обстоятельствах не сообщала ему обо мне. Голдштейн растерянно открыла рот и заморгала, переводя несчастный взгляд с Грейвза на Ньюта, словно искала у него поддержки. - Но вы же… Они же вас… Куинни сказала, что вы… вас приговорили к смерти! Так нельзя! - Значит, вы решили оспорить решение Конгресса? Своим собственным специфическим способом? И как вы себе это представляли: что обскур чинно зайдет в Вулворт-билдинг, аккуратно выломает двери в Комнату исполнения приговоров и так же аккуратно, никого не потревожив, уйдет вместе со мной? Грейвз подавился последними словами и зажмурился, кляня про себя головокружение, превращавшее комнату в качающуюся палубу корабля. Запоздало пришло раскаяние – не следовало так говорить, особенно при Криденсе. В комнате, освещенной светом керосиновой лампы, Криденс стоял в тени возле двери – и Грейвзу казалось, что очертания его фигуры расплываются, меняются и вот-вот взорвутся черным вихрем. Судорожно всхлипнула Голдштейн, прикрывая рот ладонью. - Простите, - искренне сказал Грейвз, открывая глаза, проводя рукой по слипшимся от крови волосам. – Простите, Тина. И запоздало заметил движение у стола. Слишком знакомое движение руки в исполнении Скамандера - почти завершенный пасс заклинания. Грейвз успел только крикнуть: - Нет! И тут же сложился пополам, раздираемый изнутри кашлем. Реакция у Ньюта была потрясающая. Не задавая вопросов, он одним движением убрал палочку в рукав, подхватил лампу и подбежал к кровати. Рядом испуганно вскрикнула Голдштейн, выходя из горестного ступора, и тоже кинулась к нему – стремление защитить и уберечь проявлялось в ней всегда, независимо от того, кто был страдальцем. Грейвз ощутил на своих плечах руки, осторожно поднимавшие его в вертикальное положение, и постарался глубоко вздохнуть. Скамандер и Голдштейн смотрели на него с одинаково забавными выражениями лиц – вот только взгляд Скамандера выдавал еще и неприкрытый, хотя и бесстрастный исследовательский интерес. Он даже лампу поднял повыше, чтобы рассмотреть Грейвза во всех подробностях – Грейвза и того, кто с привычной уже сноровкой поддерживал его за плечи, не давая упасть. Криденс, который вовсе не расплывался черной кляксой по стенам, успел на помощь первым. Он по-прежнему старался не смотреть в лицо, отводил взгляд, но его руки, державшие Грейвза крепко, но осторожно, не дрожали. Грейвз ощутил вдруг запоздалую горячую благодарность – за все, даже за Вулворт-билдинг, и подавил желание накрыть ладонь Криденса своей. Голдштейн поступила так, как считала нужным и правильным. Криденс поступил точно так же. Если бы не они – Грейвз был бы мертв, так или иначе. Отдышавшись, он чуть заметно кивнул, и с трудом выговорил, обращаясь уже к Скамандеру: - Никакой магии. И что… что вы сделали с Нэнси? Ньют дернул плечом. - Девушка будет спокойно спать до утра. И, предугадывая возмущение Грейвза, быстро добавил: - Никакой магии, Тина меня предупредила. Простите, забылся, трудно себя сдерживать. Вот, - он опять принялся рыться в кармане пальто и извлек носовой платок, пахнувший чем-то горьким. – Усовершенствованное зелье спокойного сна. Я сделал его летучим – достаточно налить немного зелья на ткань, а потом дать подышать человеку. Эффект, аналогичный традиционному способу приема зелья. - Мы не знали, придете ли вы сюда, - сказала Голдштейн. Она опустилась на корточки перед кроватью и теперь смотрела на Грейвза снизу вверх. – Живы ли вы, жив ли Криденс. Она прикрыла глаза рукой и опять всхлипнула. - После всего… всего, что случилось. Я просто не знала, что делать. Попросила Ньюта о помощи… Простите, мистер Грейвз. Я не сказала вам про Ньюта, когда вы спрашивали, куда мы хотели отправить Криденса, - Голдштейн подняла блестевшее от слез лицо. – Я вам не доверяла. - То есть фермер в Джорджии, старый знакомый вашей сестры… Голдштейн закивала. - К тому времени Ньют готов был вернуться в Англию и согласился взять с собой Криденса. Мы думали, лучше ему не показываться в Нью-Йорке, да и Криденсу будет спокойнее подальше отсюда… - И я спутал вам карты, - Грейвз невесело усмехнулся. - Ньют приехал только сегодня утром, - невпопад пробормотала Голдштейн. – А потом Куинни прибежала, сказала, что вас приговорили на заседании Конгресса. Я пыталась попасть к мадам Президент, но меня, конечно, не пустили. Я… растерялась. Все случилось так быстро… Грейвз ощутил укол жалости. Порпентина Голдштейн – бескомпромиссная Голдштейн с обостренным чувством справедливости, жаждой нести добро и изменить мир к лучшему… Наивная выскочка Голдштейн. Могла ли она предвидеть, чем обернется ее порыв спасти бывшего начальника от смерти? Могла ли представить, каким именно способом обскур будет вытаскивать его из Комнаты исполнения приговоров? - Посмотрите на свет, - вывел его из невеселых размышлений голос Ньюта, который все это время деловито разглядывал Грейвза, словно собирался снять с него мерки. – Попытаюсь определить, чем вас зацепило. Диагностические заклинания, как я понимаю, под запретом, так что придется действовать маггловскими методами. Грейвз прищурился. Под веками заплясали разноцветные пятна, от фигуры Скамандера остался один только черный силуэт на фоне ослепительного желтого света. Грейвз покачнулся и ощутил, как руки Криденса сильнее стиснули его плечи. Это странным образом отрезвляло. - Что чувствуете? Тошнота? Головокружение? – между тем сыпал вопросами Ньют. – Слабость? Магическое истощение? Грейвз кивнул, соглашаясь со всем сразу. Ньют прищурился, щелкнул пальцами и вдруг метнулся к столу, принявшись звенеть склянками и пузырьками. - Я изучал воздействие магии обскура на магов и магглов… ээээ… то есть не-магов. Крайне мало информации, конечно. В основном я получил ее на личном опыте, с суданской девочкой и ее… обскуром, - говорить при этом он не переставал, но голос его звучал глухо. – Ваши симптомы необычны, учитывая кровотечения… Кстати, кровотечение откуда? - Уши, глаза, нос, - Грейвз подумал немного и добавил, - вроде бы все, но я не уверен. - Судя по кашлю – не все, - рассудительно ответил Ньют, вновь возвращаясь к кровати. В руках у него было полно пузырьков. Сгрузив свою ношу прямо на пол, он принялся отвинчивая крышку у первого фиала. - Залпом, - посоветовал он, поднося горлышко к губам Грейвза. Тот подозрительно покосился на Ньюта. - Вы уверены, что это зелье годится… не только для зверей, мистер Скамандер? - Уверен. Пейте, - в голосе Ньюта в самом деле не было ни капли сомнений. Грейвз мысленно послал всех к Мордреду и выпил едкое вязкое зелье. Горло обожгло как огнем – но кашель в самом деле не вернулся. Ньют между тем отвинчивал крышку у очередного пузырька. - Магия обскура – не какой-то необычный вид магии, она похожа на магию рядового волшебника, просто слишком сильна и подавляет… все, полагаю, с чем соприкоснется. Она разрушительна по сути своей. Наверное, при желании обскур может выпить досуха магию волшебника и оставить его сквибом, - тут Грейвз вздрогнул и точно так же дрогнули руки, лежавшие у него на плечах. – Но я с таким не сталкивался. Ньют вопросительно взглянул на Голдштейн. Она ответила непонимающим взглядом, потом побледнела и отрицательно покачала головой. - Защитная магия Вулворт-билдинг разрушена, - дрожащим голосом сказала она. – Все щиты уничтожены. Антиаппарационные чары, дезиллюминационные чары, скрывавшие нас от не-магов… Ничего не осталось. Много… жертв. Но сквибы… нет, я о таком не слышала, нет. - Что с мадам Президент? – спросил Грейвз, отворачиваясь от настойчивых рук Ньюта, стремившегося влить в него очередную порцию зелий. У Голдштейн задрожал подбородок, но ответила она твердо: - Насколько я знаю, она не пострадала. Грейвз перевел дыхание, и Ньют тут же этим воспользовался, сунув ему под нос сразу два флакона. - Мистер Скамандер!.. – нашел в себе силы возмутиться Грейвз. - Это кровеостанавливающее. Вот кроветворное. И еще, - Ньют забренчал склянками. – Тонизирующее, обезболивающее… - Спасибо, хоть не бодроперцовое, - пробормотал Грейвз, впрочем, абсолютно не уверенный, что запасливый Скамандер не притащил и его тоже, просто для подстраховки. - Я не знал точно, с какой магией придется столкнуться, - принялся оправдываться Ньют. При этом он вскинул глаза на Криденса, но тут же их отвел. – Потому взял все свои запасы. С диагностическим заклинанием было бы гораздо проще… - тут он зубами отвинтил крышку флакона и зашарил взглядом по комнате. – Агуаменти, полагаю, тоже под запретом. И все-таки нужно проверить… - продолжал бормотать Ньют, пристально вглядываясь в окровавленное лицо Грейвза. И буднично добавил. – Раздевайтесь. - Это еще зачем? – чуть не поперхнулся Грейвз. Криденс, до этого старавшийся сидеть совершенно неподвижно и не привлекать к себе лишнего внимания, удивленно вскинул голову. Смотрел он при этом почему-то не на Скамандера, а на Грейвза, и под его растерянным взглядом тому захотелось не только остаться в пальто, но еще и закутаться в одеяло. - Мистер Скамандер, вам не кажется, что это чересчур? - Хотите истечь кровью? Или стать сквибом? – пожал плечами Ньют. – Магия щитов МАКУСА плюс магия обскура, плюс эта гадость, в которой вы растворяете своих преступников… вам может стать хуже и намного. Грейвз открыл было рот, чтобы возразить, но не нашел слов. Скамандер был прав. - Тина, будь добра, принеси воды, - продолжал распоряжаться Ньют. Голдштейн, на щеках которой опять расцвели красные пятна, с готовностью вскочила на ноги. - На кухне, - вдруг подал голос Криденс, ни к кому, вроде бы, не обращаясь и глядя четко перед собой. – Вниз по лестнице и направо. Там коридор, в конце будет дверь. За ней кухня… там есть раковина, водопровод. - Спасибо, Криденс, я найду, - торопливо поблагодарила Голдштейн и выскочила за дверь, избегая смотреть на Грейвза. - Криденс? – повернулся Ньют, впервые обращаясь непосредственно к нему. – Поможешь мистеру Грейвзу? Криденс кивнул и нерешительно потянул пальто с плеч Грейвза. При этом он поднял голову, пытаясь уловить во взгляде Грейвза разрешение, но так и не осмелился попросить о нем вслух. Свет лампы отражался в черных зрачках – в глазах Криденса читался вопрос и что-то еще, и Грейвз послушно повел плечами, помогая ему освободить себя от пальто, а потом и от свитера. Чувствовал он себя при этом странно. Он уже не помнил, чтобы его кто-нибудь раздевал – так осторожно, скованно, опасаясь ненароком коснуться обнажившейся кожи. С рубашкой пришлось повозиться – пальцы Грейвза онемели и не могли справиться с многочисленными пуговицами, Криденс помогал, невольно задевая его руки своими, и каждый раз на секунду замирал, словно обжигаясь, и, казалось, едва сдерживался, чтобы не отшатнуться. Пальцы его при этом были ледяными. Из расстегнутой рубашки Грейвз выпутывался сам. Криденс бессильно уронил руки на колени, опять опустил голову и тихо прошептал: - Мисс Тина не при чем, мистер Грейвз. Она не виновата в том, что случилось. Грейвз вздохнул. На видимой части груди и живота кровавых потеков не обнаружилось, что немного его приободрило. - Случился обскур, - рассудительно заметил Ньют. – Криденс, тут нет твоей вины. Магия обскура… - Это ведь и моя магия тоже, - перебил его Криденс с неожиданной горячностью. – Я мог его контролировать… сначала. А когда мисс Тина сказала… про мистера Грейвза, я перестал, понимаете? Я хотел, чтобы он появился. Грейвз и Ньют оба напряженно застыли. Один забыл про свои зелья, другой – про угрозу возобновления кровотечений. Криденс говорил тихо, но спокойно, - вот только его пальцы терзали потертую ткань брюк на коленях. - Я ничего не мог сделать для мистера Грейвза, а он мог. И я позволил ему. А потом… меня словно заперли где-то… внутри него. Я знал, что так и будет. Раньше… в подземке, когда меня убивали… было точно так же. Я хотел все прекратить – но не мог. Он был сильнее, он всегда сильнее. Я слышал вас, - Криденс поднял голову и посмотрел на Грейвза. От этого темного, затягивавшего в себя взгляда по спине опытного аврора пробежал холодок. – Я слышал крики всех, кого он… кого я… Я все помню. Хлопнула дверь, и все трое едва не подпрыгнули. Голдштейн стояла, неловко прижимая к себе таз, полный воды. Губы у нее ее тряслись, как и руки – вода в тазу плескалась, почти переливаясь через край. Ньют тут же вскочил, перехватил тяжелый таз и на мгновение задержал обеспокоенный взгляд на ее бледном лице. Грейвз поморщился, не желая наблюдать за этим безмолвным диалогом. Наверное, Скамандер умел утешать несчастных девушек. А вот у Грейвза не получилось с одним-единственным несчастным юношей. И обскуром по совместительству. Криденс молчал, привычно опустив голову и стиснув руки на коленях. Грейвз не решался его тревожить – казалось, одно неосторожное слово или жест могут нарушить показное обманчивое спокойствие. После скамандеровских зелий он чувствовал себя бодрее и в умывальную, куда Ньют отнес таз с водой, добрался бы и без помощи. - Вы боитесь меня? – спросил вдруг Криденс, не поднимая головы. Грейвз очень тщательно обдумал свой ответ. - Нет, - сказал он. – Боюсь того, что может случиться. Боюсь за тебя. Плечи Криденса дрогнули, и он весь как-то неловко сжался. - Мисс Тина боится, - с грустью прошептал он. Грейвз осторожно дотронулся до его плеча. - Мне нужно умыться, - и, пресекая попытку Криденса вскочить на ноги, добавил. – Сиди, я сам доберусь. На это я, по крайней мере, способен. Вода была холодной. Ни черпака, ни кувшина Голдштейн, конечно, не захватила. Грейвз с наслаждением плескал в лицо водой, смывая корку засохшей крови, проводил мокрыми пальцами по волосам. Цепкий изучающий взгляд Ньюта, который внимательно наблюдал за процедурой, ощущался на мокрой коже почти физически. - Никаких магических следов, - сказал Грейвз, поворачиваясь к Скамандеру, давая рассмотреть его со всех сторон. – Ничего. Ньют кивнул – кажется, разочаровано. - Без диагностических заклинаний трудно сказать. И даже с ними. Я не колдомедик, мистер Грейвз. - Надеюсь, вы увидели все, что хотели, и теперь я могу хотя бы одеться в одиночестве? – присутствие Скамандера отчего-то раздражало. Ньют метнул на Грейвза быстрый понимающий взгляд, кивнул и без слов вышел за дверь. Вытираться пришлось собственной нижней рубашкой – полотенец в умывальной тоже не оказалось. Натянув влажную ткань обратно и мимоходом пожалев, что нельзя наложить высушивающие и согревающие чары, Грейвз вышел обратно в комнату. Ньют и Голдштейн стояли возле окна и о чем-то вполголоса спорили. Кажется, Голдштейн взяла себя в руки, по крайней мере уже не выглядела так, словно вот-вот расплачется. Ньют рассеянно вертел в руках волшебную палочку и качал головой. Батарею пузырьков он перенес обратно на стол. Криденс все так же сидел на кровати. При появлении Грейвза он поднял голову и подался было вперед, намереваясь вскочить на ноги, но в последний момент удержался и только сильнее вцепился в собственные колени. Грейвз ободряюще кивнул ему и даже слабо улыбнулся, ковыляя к кровати. Он все время чувствовал взгляд Криденса на себе, пока не рухнул рядом, заставив пружины жалобно заскрипеть. - Так будет лучше, - донеслись до него тихие слова Голдштейн. В ушах стоял гул, и хотелось потрясти головой, чтобы избавиться от него – впрочем, Грейвз знал, что это не поможет. - И что дальше? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. Голдштейн и Скамандер замерли, перестав перешептываться. – Мистер Скамандер, куда вы намеревались отвезти Криденса? И главное – как? - Морем. В Англию, - Ньют почесал палочкой затылок. – На первое время поселил бы у себя, потом… потом все зависело бы от Криденса. Чего бы он захотел и к чему бы оказался способен… или неспособен. На что способен Криденс – или обскур – присутствующим было ясно даже слишком хорошо. - А теперь? – спросил Грейвз, прервав неловкое молчание. Ньют вздохнул. Голдштейн опять бросила на него умоляющий взгляд и, не сдержавшись, коснулась рукава пальто. - Штаб-квартира МАКУСА в руинах, - откашлявшись, продолжил Грейвз. – Убиты маги и не-маги. Нарушены положения Статута о секретности - уже второй раз за последний месяц. Если раньше аврорат и Президент могли и не знать о выжившем обскуре… о Криденсе, то теперь в этом ни у кого не осталось никаких сомнений. Учитывая, что самым большим разрушениям подверглась Комната исполнения приговоров… я не путаю, мисс Голдштейн? Тина, напряженно слушавшая Грейвза, отрицательно покачала головой. - Так вот, учитывая это, связать появление обскура с моим побегом тоже будет несложно. Каждый аврор... более того, каждый маг, увидевший меня или Криденса, будет бить сразу на поражение. Вы, мистер Скамандер – контрабандист и мошенник, - Ньют на эти обвинения только растерянно поднял брови. – Но за это к смертной казни не приговаривают. Впрочем, учитывая текущую ситуацию и личную неприязнь Пиквери к Скамандеру, дело могло повернуться как угодно. - Что вы хотите сказать? – спросил Ньют. - Я хочу сказать, что вы обещали помочь мисс Голдштейн, которая приняла слишком горячее участие в судьбе Криденса. Но вы ничем не обязаны ни ему, ни мне. В данный момент нас разыскивает весь магический Нью-Йорк. Возможно, завтра с утра сюда нагрянут авроры, а значит, оставаясь здесь, вы каждую минуту подвергаете себя смертельной опасности. Это и мисс Голдштейн касается. Ньют усмехнулся. - Мне, знаете ли, не привыкать, мистер Грейвз. Спасибо за предупреждение, но мои планы не изменились – я по-прежнему предлагаю Криденсу путешествие в Англию. Правда, не обещаю особого комфорта… Криденс? – Ньют наклонился вперед, пытаясь поймать его взгляд. – Хочешь поехать со мной? Все взгляды обратились на Криденса, который судорожно стиснул ладони на коленях и медленно поднял голову. Ньют ободряюще ему улыбнулся. Криденс нерешительно посмотрел на него, потом на Голдштейн, которая попыталась выдавить в ответ улыбку, а потом - на Грейвза. - Вы говорили, мне нужно в Европу, - сказал он. Грейвз согласно кивнул. – Тогда… мистер Скамандер, - чуть громче сказал Криденс, глядя по-прежнему на Грейвза. – Спасибо за предложение, только… - тут он закусил нижнюю губу, собираясь с силами, словно перед прыжком в ледяную воду. – Мистер Грейвз может поехать с нами? Грейвз выдохнул – до этого момента он и не понимал, что, оказывается, задерживал дыхание. Скамандер с Голдштейн опять обменялись взглядами в безмолвном диалоге. - Вы же… не откажетесь? - прошептал Криденс, умоляюще глядя на Грейвза. - Возможно, я смогу все устроить, - торопливо вклинился Ньют. – И нет, Криденс, я совсем не против, если мистер Грейвз к нам присоединится. Вот только… - Только нужно действовать быстро, - перебила его Голдштейн. – И понадобятся не-маговские деньги. - Кажется, мне не оставили выбора, - криво усмехнулся Грейвз. Он имел в виду вовсе не Скамандера и не Криденса, конечно. Авроры в самом деле могли появиться на пороге в любой момент, и предложение Скамандера, при всей его сомнительности, оказалось весьма кстати – как и его зелья. Криденс продолжал сверлить Грейвза настороженным взглядом, но заметно расслабился и пробормотал: - Мне жаль, мистер Грейвз. Мне тоже. - И все-таки как вы собираетесь выбраться из города, все выезды из которого вот уже месяц находятся под усиленным контролем аврорских патрулей? Боюсь, на помощь мисс Голдштейн в этой ситуации рассчитывать не приходится, - Грейвз потер ладонями лицо. Хотелось только одного – упасть на кровать и закрыть глаза. Кажется, Скамандер подсунул ему сонное зелье вместо обезболивающего. - Вы же сами назвали меня контрабандистом, - Ньют усмехнулся. – Было бы лучше отплывать из Филадельфии, но что уж теперь… Нью-йоркские сухогрузы тоже сгодятся. - Сухогрузы? - На пассажирские суда нам не попасть. А вот спрятаться в трюме среди груза можно попробовать. Несколько лет назад я с успехом путешествовал таким способом на барке по Дунаю, когда мне срочно понадобилось попасть в Чехословакию, не привлекая лишнего внимания. Я знаю одного капитана – не-мага, он ходит на «Синей птице», перевозит ирландский эль и зерно. Утром он согласился перевезти через океан двух нелегальных пассажиров… думаю, будет не против третьего. Только нужны еще не-маговские деньги… доллары, кажется? Криденс молча потянулся к карману пальто, одолженному ему Грейвзом, и достал мятую пачку долларов. Ньют одобрительно кивнул. - Должно хватить. Что ж, чем быстрее я найду капитана, тем лучше. «Птица» отходит завтра в полдень... точнее, уже сегодня. - Он рванулся было к двери, но остановился на полпути, словно вдруг вспомнив что-то важное, обернулся к Голдштейн и смущенно покосился на Криденса. – Я бы предложил тебе пойти с нами… Тина считает, что здесь небезопасно, но… - Мы с Куинни были бы рады приютить тебя до завтра, - перебила его Голдштейн. Она тоже подошла ближе, и теперь вместе с Ньютом нависала над сидящими Криденсом и Грейвзом. Грейвз едва сдержался, чтобы не закатить глаза. Безопасность ночной прогулки и аппарации в Манхэттеновский магический квартал вызывала большие сомнения. Присутствие рядом Скамандера ситуацию не улучшало. Ньют виновато покосился на нее и покачал головой. Видимо, именно об этом они спорили у окна, пока Грейвз мылся. Криденс смотрел на Голдштейн исподлобья и, насколько Грейвз мог судить, вовсе не обрадовался перспективе отправиться куда-то вместе с Голдштейн. Взгляд у него, впрочем, тоже был виноватым. - Н-не думаю… я бы предпочел остаться здесь, - тихо сказал он. - Да, Криденс прав, - подхватил Ньют, примирительно касаясь локтя Голдштейн. – Будет гораздо лучше, если сегодня ночью рядом с мистером Грейвзом кто-то останется. Кровотечение может возобновиться, и тогда придется опять принимать зелья. Криденс посмотрел на Ньюта расширившимися глазами, но кивнул уверенно. - Хорошо. - Вот и отлично, - Ньют просиял и поманил его к столу. – Пойдем, я покажу тебе, какие зелья давать и в какой последовательности. Запомнишь? Криденс еще раз кивнул – на этот раз менее уверено, и последовал за Ньютом к окну. Голдштейн смотрела на них, закусив губу и нахмурившись. - Он не взял с собой чемодан, - вполголоса произнесла она. Грейвз удивленно поднял брови. Голдштейн помолчала, терзая зубами нижнюю губу, потом сказала еще тише. – Чемодан. Со зверями. Ради которых он приехал в Америку. - Интересно, - протянул Грейвз, которому не очень понятна была эта внезапная тревога Голдштейн о магических тварях. - Вы не понимаете, - вдруг отчаянно зашептала она, глядя, как Ньют показывает Криденсу какую-то склянку, стуча по ней пальцем. – Он никогда не расстается с ними. В них вся его жизнь. А если он их оставил, значит… значит, не хочет подвергать их риску. Значит, уверен, что находится в смертельной опасности, и что это путешествие закончится… - Мисс Тина, не хочу вас пугать, но все находящиеся в этой комнате сейчас в смертельной опасности, - хмыкнул Грейвз. - Я знаю, но… Я бы поехала с вами, если бы могла, - неожиданно сказала Голдштейн и покраснела. Грейвз прикрыл глаза. Комната словно выцветала, подергиваясь по углам серой дымкой. Негромкий голос Ньюта, все еще втолковывавший Криденсу про зелья, казался усыпляющим ненавязчивым шумом. Еще немного, и он заснет прямо так, сидя, и будь что будет. Тем неожиданнее было услышать до боли знакомое имя. Словно повеяло в лицо ледяным ветром, стряхивая сонливость и апатию. Он с усилием открыл глаза. Голдштейн опять сидела на корточках перед кроватью, в ее глазах плескался плохо скрываемый страх. - Гриндевальд. Я не говорила вам раньше, но… В общем, он сбежал. Воспользовался суматохой после нападения обскура. Если бы Грейвз мог, он расхохотался бы в голос. Теперь он понял, почему так беспокоилась Голдштейн – предприятие по скрытному побегу из Нью-Йорка было практически обречено на неудачу. Кого же авроры ищут с большим рвением – его, обскура или Гриндевальда? Грейвз спрятал лицо в ладони и оперся локтями в колени. Пиквери, как же так? Карьеры, жизни, безопасное существование магического Нью-Йорка были сметены в одно мгновение силой, которую разбудил темный волшебник Геллерт Гриндевальд, а направил на Вулворт-билдинг глава департамента охраны магического правопорядка Персиваль Грейвз при участии бывшего аврора Голдштейн. Мерлин, какая ирония. - Мистер Грейвз? – раздался над ухом обеспокоенный голос. Он с усилием поднял голову, встретившись взглядом с тем, кто уничтожил все, чему Грейвз отдал многие годы своей жизни. Кто при этом спас его самого. Кто без усилий сломал древние охранные щиты МАКУСА, а сам каждый раз сжимался от любого резкого слова и боялся поднять глаза на собеседника… - Криденс Бэрбоун, - медленно, почти по слогам проговорил Грейвз. Возможно, будет лучше, если им все-таки не удастся покинуть Нью-Йорк.