Ruptura (Разрыв)

Материализовавшись на окраине гринвудского кладбища, Грейвз едва не упал. Спасло положение и остатки аврорской репутации только то, что Криденс – задыхающийся и дрожащий, - плотно прижался к нему всем телом, давая иллюзию опоры. Голдштейн, судя по всему, никаких проблем с перемещением не испытала - резво отскочила в сторону и на всякий случай описала перед собой широкий круг палочкой. - Прости, я не подумал, - Грейвз зажмурился до цветных кругов перед глазами. Криденс продолжал отчаянно цепляться за лацканы его пальто, и Грейвз с усилием разжал пальцы левой руки, намертво сомкнувшиеся на его запястье. – Аппарация, тем более первая – не самая приятная процедура. - Почему мы на кладбище? – с подозрением спросила Голдштейн, оглядывая покосившиеся надгробия и скорбные мраморные фигуры, заросшие мхом. На ближайшем к ним изваянии женщины с поникшей головой сидел нахохлившийся ворон и косил черным блестящим глазом. - Потому что здесь редко появляются не-маги, - пояснил Грейвз, осторожно отстраняя от себя Криденса. Сообщать о том, что сейчас он не в лучшей форме для беспалочковых дезиллюминационных чар смысла не было. - Это ваше «безопасное место»? - продолжала наседать Голдштейн. - Нет, просто точка аппарации. Одна из многих. До «безопасного места» нам еще предстоит дойти. - Пешком? – у Голдштейн расширились глаза. Грейвз хмыкнул. - В целях безопасности, естественно. Грейвз предпочитал не пользоваться магией, когда не хотел, чтобы его нашли. Считать уникальный магический фон волшебника в огромном городе среди тысяч магов и не-магов - особенно, если этот волшебник колдует без палочки, - было нелегким делом, но Грейвз полагал, что осторожность никогда не бывает лишней. Особенно теперь. А если уж скрываться от магов, то лучше делать это в Бруклине – шумном, грязном, пахнущем едким маслом с пропитки железнодорожных шпал и кожаных курток рабочих, спешащих в доки и на стройки. Магов здесь было мало, они предпочитали деловитый лоск Манхэттена. Грейвз знал несколько адресов, где можно было залечь на дно без лишних вопросов. Вряд ли МАКУСА выйдет на них слишком быстро – в контактах с не-магами Грейвз всегда был осторожен, помня о законе Раппапорт, – но он все же не обольщался насчет «безопасности» этих конспиративных квартир. Рано или поздно (а скорее, все-таки рано), их обнаружат. И все же сейчас это было лучше, чем ничего. Если бы Голдштейн и Криденс рискнули прогуляться по Нью-Йорку в одиночку, их бы уже наверняка нашли. Пусть даже сама Голдштейн думала по-другому. Девчонка, кажется, считала себя аврором с опытом полевой работы и мастером маскировки. А вот Криденс… - Криденс, ты как? Выдержишь? Идти примерно полмили. Грейвз всерьез опасался за него. Криденс, бледный до синевы, затравленно оглядывал могилы, никак не мог отдышаться и дрожал все сильнее – Грейвз очень надеялся, что всего лишь от холода. Впрочем, этой беде он мог помочь. Подчиняясь внезапному порыву, он стянул пальто и накинул на плечи Криденса, который явно не ожидал подобной щедрости и весь сжался, едва не отпрянув прочь. Потом медленно поднял голову и задержал на Грейвзе взгляд, в котором опять мелькнуло что-то странное, ищущее, совсем не вяжущееся с образом забитого, запуганного парня, - и отводить глаза на этот раз пришлось самому Грейвзу. Впрочем, что бы это ни было, оно исчезло без следа - Криденс застыл неловким изваянием, боясь даже дышать, словно на него накинули по меньшей мере королевскую мантию, а не пальто, и Грейвз успел пожалеть о своем поступке. Он хотел приободрить Криденса, а получилось у него явно наоборот. - К северу отсюда есть заброшенная сторожка, - пояснил он, чувствуя, как влажный декабрьский воздух холодит руки сквозь тонкую ткань рубашки. – Там можно найти кое-какие вещи, которые нам пригодятся. Я давно здесь не появлялся, скрывающие чары наверняка рассеялись, но будем надеяться, что нелюбовь не-магов к подобным местам сыграет нам на руку. Мисс Голдштейн, к сожалению, на вас я не рассчитывал. Грейвз критически оглядел голдштейновскую шляпку и подвернутые брючины, торчащие из-под пальто. Им предстояло идти по шумным улицам Бруклина, желательно ничем не выделяясь среди не-магов. Женщина в брюках, которая на улицах Манхэттена смотрелась хоть и вызывающе, но не так уж странно, здесь совершенно точно привлекла бы ненужное внимание. А Грейвз категорически не хотел пользоваться магией. По-хорошему, им следовало бы аппарировать еще несколько раз, чтобы сбить со следа возможную погоню. Под его взглядом Голдштейн сначала вспыхнула, потом растерянно открыла рот, явно вознамерившись что-то сказать, но ее опередил Криденс. Неловко вывернувшись из-под пальто, он протянул его Грейвзу, словно извиняясь. - Не нужно, мистер Грейвз. Со мной все нормально, я дойду. Я привык, - он опять поднял взгляд на Грейвза. – Спасибо. Грейвз не стал спорить. Кивнув, он перекинул пальто через руку и зашагал к сторожке по едва заметной среди могил тропе. Голдштейн, желая, видимо, высказаться, забежала вперед, топая прямо по подмерзшей грязи. - Вы хотите скрыться… среди не-магов? – спросила она. В ее голосе сквозило недоверчивое восхищение. Грейвз вздохнул. От сырого свежего воздуха слегка кружилась голова. - Благодаря шумихе, которую подняла пресса, каждый маг в Нью-Йорке знает Криденса в лицо, - он вспомнил колдографии и поморщился. – Да, считается, что обскур уничтожен, Гриндевальд под замком, но весь МАКУСА во главе с Пиквери лихорадит, а систему безопасности перетряхивают сверху донизу. Разве на Департаменте регистрации волшебных палочек это не сказалось, бывший аврор Голдштейн? Щеки Голдштейн приобрели пунцовый оттенок. Впрочем, она действительно могла не знать об усилениях мер безопасности или просто не придать им значения. Относительно мирное сосуществование магов и не-магов в Нью-Йорке уже несколько лет давалось аврорату МАКУСА тяжкой ценой, но это не выставлялось напоказ. А уж афишировать глубину обеспокоенности ситуацией после ареста Гриндевальда Пиквери и подавно не станет. - Криденсу будет безопаснее среди не-магов, - кратко подытожил Грейвз, ныряя под низко растущую ветку вяза и выходя к заброшенной сторожке. Слабые скрывающие чары давно рассеялись, но вещи, отложенные Грейвзом когда-то на черный день, остались нетронутыми. Он первым делом вручил Криденсу пальто – обычное драповое пальто, в меру заношенное и практичное. К такому пальто неплохо подошла бы шляпа с мягкими полями, которую при необходимости можно было бы надвинуть на лоб, но шляпы не было. Криденс благодарно закутался поплотнее, спрятал руки в карманы и уткнул нос в воротник. Грейвз одобрительно кивнул, с удивлением отметив, что пальто несколько маловато ему в плечах, и тоже переоделся. Свой щегольской наряд, с головой выдававший в нем принадлежность к магической верхушке Конгресса, он небрежно кинул на деревянную лавку – пальто, жилет, галстук полетели в пыль. Жаль, нельзя было точно так же поступить с самой рубашкой, но запасной в сторожке не оказалось. Потом пришел черед ботинок, которые Грейвз щедро присыпал землей, и прически. Волосы Грейвз растрепал, потом без магии, пальцами расчесал на прямой пробор и пригладил. Голдштейн и Криденс, как зачарованные, смотрели на его преображение. Голдштейн кусала губы и явно еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Криденс не улыбался, конечно, но то и дело поглядывал на Грейвза исподтишка, с любопытством – и без страха. Даже лицо его стало казаться менее серым и больным, словно посветлело изнутри. Ситуация с внезапно выжившим обскуром и двумя бывшими аврорами, помогающими этому обскуру скрыться, вдруг показалась Грейвзу не такой уж абсурдной. - Мы идем на Бедфорт-авеню, - пояснил он, заканчивая с волосами и поднимая повыше воротник пальто. Колючая ткань царапала шею, но подходящего шарфа не было. – Там один не-маг сдает весьма приличные комнаты. Останавливается разная публика – коммивояжеры, журналисты, эмигранты. Кто-то постоянно въезжает или выезжает, поэтому новым лицам не удивляются. Не-мага зовут Дженсон, он любит выпить и любит деньги. Грейвз порылся в карманах своей новой одежды, извлекая на свет пачку американских долларов. Он понятия не имел, много в ней или мало, но судя по расширившимся глазам Криденса – вполне достаточно. - Для него я – не слишком удачливый журналист, который мотается по всей Америке в поисках сенсаций, которые потом пристраивает в газеты. Вы… - тут он замялся, - мои коллеги, ясно? Криденс никак не походил на журналиста – больше всего он смахивал на голодного бродягу, который украл чье-то пальто, - но выбора у Грейвза не было. Дождавшись ответных кивков, он добавил, строго глядя на Голдштейн. - И еще одно. Когда я среди не-магов, то стараюсь ни в чем не отличаться от них. Никакой магии, мисс Голдштейн, никаких размахиваний палочкой, никаких действий, нарушающих закон Раппапорт, даже если вам покажется, что другого выхода нет. Голдштейн пристыжено кивнула, бросив короткий взгляд на Криденса. Грейвз, если честно, с удовольствием распрощался бы с ней прямо здесь, кратко выспросив про то, как она умудрилась попасть в защищенные подземелья МАКУСА, протащить туда же Криденса, почему именно сегодня решилась сбежать неизвестно куда и именно по коридорам минус четвертого яруса. Но, зная Голдштейн, на вежливое прощание рассчитывать не приходилось, а провоцировать очередную магическую дуэль было глупо и опасно. Да и Криденсу, вероятно, спокойнее, когда она рядом. - Спрячьте палочку, - еще раз повторил Грейвз и решительно зашагал к каменной ограде кладбища.