тернии

Даллон не понимает, что он делает, как и зачем, но он продолжает прижиматься своей щекой к холодной ладони Райана. От Симана пахнет дешевым порошком и лакрицей. Острый запах отбивает все желание спать, но Даллон упрямо его игнорирует и только еще ближе придвигается к брату, утыкаясь лицом в яркоокрашенные волосы. Райану это даже начало нравится. Государство берет налоги, но не подключает отопление. Даллону холодно, он не может уснуть, и единственный верный способ — это пойти и забраться в теплую кровать к брату, зарыться в одеяло и прижаться к Симану, хоть это и выглядит очень странно. Даллон любит Райана, это правда, но немного меньше, чем Ури и немного по-другому, он не знает, как это объяснить. Братская любовь? Скорее всего, хоть Симан и дурак, которых надо еще поискать. Даллон засыпает, некрепко обнимая Симана, и через несколько секунд слышит приглушенный смех. Он поднимает полузакрытые глаза и пытается разглядеть (милую) улыбку на покрасневшем подлом лице брата. — Я не знаю, что с тобой не так, но только попробуй пошутить про это, — говорит Уикс, но у него получается что-то зажеванное и непонятное, так что Райан переходит на открытое хихиканье и у Даллона сдают нервы, — Ненавижу тебя. Райан резко замолкает. Его темные глаза смотрят прямо в глаза Уикса и почти не двигаются, от чего последний непонятливо хмурится, а рука мягко ложиться на его затылок и собирает короткие волосы в ладонь. Даллон молчит, не отрывая взгляда, и чувствует, как пальцы его сводного-твоюмать-брата поглаживают его шею и доходят до плеч, а потом и вовсе перемещаясь к щеке. Есть один отвратительно-интересный факт — у Райана всегда соленая кожа. Не спрашивайте, откуда Даллон знает это, он просто знает и все. И сразу после того, как он вспомнил это, до его нижней губы дотронулся палец Симана, проведясь от одного уголка рта к другому. Даллон закрывает глаза. Он слышит, как Райан шумно дышит даже не находясь с ним на очень близком расстоянии, и это заставляет его тело за секунду порыться миллиардом мурашек. Даллон приоткрывает рот совсем чуть-чуть, даже сам не понимая, зачем он это делает. Но парень знает, что надо, и через несколько секунд что-то горячее* прижимается к его губам с довольно большой силой. Он резко открывает глаза. И отвечает на поцелуй. Они не делали этого раньше, Боже, а если кто-то увидит? Кажется, это беспокоило только Уикса. Райан кусал его губы, обхватывал их своими без угрызения своей дерьмовой совести, и это выводило Даллона из себя, но не так сильно как-то, он понимал, что ему это нравится, он хочет этого, и Симан засасывает его так, будто Даллон и не его брат вовсе. Это было недолго, но казалось будто длилось вечность. Райан отстраняется и медленно отпускает губы Уикса, вновь облокачиваясь на подушку, как будто сейчас он совсем не целовал этого раскрасневшегося парня напротив, и сразу начиная тускло смеяться. Даллон обреченно выдыхает, не говоря ни слова. Он кладет голову Райану на грудь и крепко обнимает его руками, и Симан обнимает его в ответ. — Ты такой дурак, Райан, — вдруг шепчет Даллон и сам начинает смеяться. — Может быть и так, но я люблю тебя, ладно? — почти таким же шепотом произносит парень. А потом идет долгое молчание. От Райана опять исходит приятное тепло, смешанное с запахом мятной лакрицы. Даллон слышит, как бьется его сердце, и прижимается к брату еще сильнее, мысленно считая его удары и замирая, когда холодная рука Симана проводит подушечками пальцев по черному имени за ухом, как будто пытаясь его стереть. — Люблю тебя, — последнее, что говорит Райан, перед тем как кривая буква «р» начинает тускнеть прямо на его глазах.