***
Размахнувшись, Дэрил вновь заехал пленнику по лицу. Содранные костяшки на руках благодарно зудели. Выместить весь свой гнев на том, кто замешан в этом дерьме, оказалось весьма приятным занятием. На миг даже почудилось, что хоть немного полегчало. Но нет. Словно ноющая боль, приступ бешенства уже вновь подкатывал к горлу. Стиснув зубы, Диксон с новой силой впечатал тяжёлый кулак в физиономию мужчины. Связанный, весь в крови, тот едва дышал. — Дэрил! — предостережительно окликнул Рик. — Ты его убьёшь. И тогда он ничего не скажет. Хмуро оглянувшись на друга, Диксон сплюнул, и, вытерев кровавую руку об одежду пленника, неспешно отошёл в сторону. К избитому мужчине подошёл Граймс, сурово заглянув ему в глаза. — Слушай меня внимательно, — грозно протянул он. — Если ты не начнёшь говорить, то этот парень, — Рик показал на Дэрила, — живьём снимет с тебя шкуру, — шериф накренил голову, пристально всмотревшись в глаза мужчины. — Поверь, он может. Пленник опасливо покосился на недобро глядевшего на него исподлобья охотника. Казалось, любое необдуманное движение — и тот придушит его в два счёта. Даже арбалет не понадобится. — Меня так и так убьют, — тяжело дыша, еле слышно пробормотал мужчина. — Я пас. Зарычав, Дэрил быстро подошёл к нему и с размаху заехал хуком справа. Голова мужчины бессильно упала на грудь. Рик, в недоумении подняв руки, укоризненно посмотрел на друга и, покачав головой, пошёл за ведром. Через несколько минут мужчина, кашляя, проснулся от окатившей его лицо холодной воды. — Говори! — прорычал арбалетчик, тряхнув его за грудки. — Где он её держит?! Пленник, тяжко дыша, в сознании держался плохо. Но продолжал молчать. Стиснув зубы, реднек замахнулся. — Хорошо! — измученно воскликнул пленник. — Хорошо! Рик, стоявший поодаль, тут же шагнул ближе. Дэрил сурово буравил взглядом недруга. — Ричмонд, — корчась от ноющих побоев, выдавил связанный мужчина. — Пересечение трасс 360 и 647. На территории около семидесяти человек. Он держит девчонку в отдельной комнате, на верхнем этаже главного корпуса. Только… — он замолк, переводя дух, — только вы не сможете ни помочь ей, ни выкрасть. Друзья с мрачной тревогой переглянулись. — Почему? — Граймс сурово глядел на пленного. — По всей территории серьёзная вооружённая охрана. Вам туда не пробраться. — Это не проблема, — опасно вставил Диксон. — Дело не только в этом, — пленный, помолчав, поднял взгляд на охотника. — Он нарушил договор. С Вашингтоном. — Вашингтоном? — Рик с мрачной озадаченностью глядел на говорившего. — Там выжившие? — Колония, — пленный утвердительно кивнул шерифу. — С ними шутки плохи. Но Вилмар предоставил им ложные сведения. Сообщил, что она погибла, — мужчина вновь перевёл взгляд на арбалетчика. — Похоже, ему приглянулась эта девчонка. Он её вам ни за что не отдаст. Чувствуя, как ярость душит за горло, Дэрил с бешеными глазами несколько мгновений смотрел на говорившего. Секунда. И, зарычав, он сорвался, принявшись избивать пленного. — Дэрил! — Рик бросился к другу. — «Приглянулась», значит? — хрипел тот, впечатывая в лицо мужчины увесистый кулак. — Дэрил, остынь! — громко приказал ему шериф, с трудом оттаскивая его прочь. — Он ещё пригодится! Мы и так искали этот след три месяца! Диксон мрачно замер. Злобно покосился на бесчувственно повисшего в кресле пленника. И, в сердцах саданув по двери, молча вышел из ангара.Апокалипсис. 350 день. Три месяца спустя.
8 июня 2019 г. в 21:03
Возможно, та мелодия, что вспомнилась два дня назад, заиграла в голове не случайно. Возможно, разум пытается помочь справиться с той тяжёлой апатией, что давила на неё в этих четырёх стенах. Хотя, всё это больше походило на заговор её подсознания против неё же самой. Сопутствующую атмосферу, где настроение мелодии лишь добавляло масла в огонь. Она изучила здесь каждый сантиметр. Выцветший голубо-серый цвет на стенах. Паркет, некогда бывший роскошным. Облупленная краска на ржавой витиеватой решётке, испещрённая трещинами. Каждую из них, казалось, она уже знает наизусть. Безысходность. Это невыносимо.
Попав сюда три месяца назад, она смогла сбежать из этой тюрьмы. Заколола охранника вилкой. Добралась до нижнего этажа… Через месяц попытку удалось повторить. Три недели назад не удалось даже выбраться из комнаты. Охрану предупредили. Их бдительность усилилась. Нина сидела на кровати в запертой комнате, не притронувшись к фруктам. Аппетит пропал уже давно. Просто сегодня она решила больше не сопротивляться этому.
Внезапно открывшаяся дверь заставила вздрогнуть. В помещение вошёл Вилмар вместе с человеком в белом халате. Невольно напрягшись, девушка отсела подальше, понимая, какая процедура её ждёт. Первый забор крови они назначили спустя две недели после её появления здесь. И всё бы прошло успешно. Но, к счастью, инструменты врач взял с собой. Колотую рану ему пришлось зашивать на себе самому. С тех пор охрана, или сам Вилмар, сопровождали медика при каждом заборе крови. Спустя два месяца к ней пришло ужасающее понимание того, что сопротивляться бессмысленно. Даже наручники в последнее время казались формальностью. Это та черта, что часто сопровождается фразой «опустились руки».
Невыносимо сильно тянуло к родным местам, к родным людям. Ей часто снилась Александрия. Ещё чаще Дэрил, что в каждом сне оказывался здесь, в этой комнате. А порой, появлялся в их общем доме, сидя за столом вместе с Риком, Мишон и Кэрол. Они смеялись. И Нина плакала, просыпаясь среди ночи от света луны в окно. Спустя эти три месяца она смирилась с мыслью, что друзьям её не найти. Она их больше не увидит. И причина тому — эти люди. Девушка молчала, сверля холодным взглядом вошедших.
Заметив нетронутую еду, Вилмар нахмурился, махнув сопровождающему, и доктор покорно вышел, закрыв за собой дверь. Снаружи привычно щёлкнул замок.
Вздохнув, мужчина присел на край кровати и замер, со странной заботливостью разглядывая черты лица девушки.
— Ты должна поесть, Нина, — с тихой настойчивостью произнёс он. — Ты бледная. Меня беспокоит это.
Девушка метнула в него колючий взгляд. Его «беспокоит»?! И он ещё смеет говорить о её самочувствии?! Больше всего сейчас хотелось вскочить, орать, кидаться в него всем, что подвернётся под руку, придушить собственными руками, даже если сама погибнет. Плакать. Злость, разбуженная снова, тихо накрыла весь гнев, словно полотном, и Нина просто отвернулась, уткнувшись взглядом в пол.
— Ты так и не сказал мне, кто вы такие, — холодно пробормотала она.
Вилмар тоже уставился в пустоту, задумавшись о чём-то.
— Это не важно, — коротко бросил он, наконец. — Знай одно, Нина. Ты в безопасности здесь.
Девушка безмолвствовала, не утруждая себя спрашивать всё о том же. И прекрасно зная, что этот человек понимает это молчание.
— Ты — редкость, Нина, — ответил он на её немой вопрос. — Ты особенная. Вот почему я решил оградить тебя от мира. Тебе здесь ничто не угрожает.
— Хватит! — Нина раздражённо вскочила с кровати. — Хватит повторять это! Хватит! Твои жалкие попытки втереться в доверие ни к чему не приведут. Ясно тебе?! Я в заточении тут целых три месяца! Три! Из-за тебя! И не верю ни единому твоему слову.
Мужчина поднялся с кровати. Приблизившись к Нине, он склонился к ней, мрачно всмотревшись в её глаза.
— Знаешь, кто интересовался тобой? — вкрадчиво и сурово произнёс он. — Знаешь, кому мне пришлось соврать? Чем рискнуть, чтобы сохранить твой секрет?
Девушка напряжённо молчала, с настороженностью и долей испуга глядя на Вилмара.
— Я мог отдать тебя в Вашингтон, — процедил он тихо. — Я мог это сделать. Я обещал им. Но не стал.
Повисло молчание.
— Почему? — её голос дрогнул.
Мужчина молчал, впившись в неё взглядом. Опустил голову, играя желваками на скулах. Помедлив, он вновь посмотрел на неё и, ничего не сказав, вышел из комнаты.