Одно прикосновение

Сначала было страшно. Невероятно страшно. И опасно. Однако… даже несмотря на всё это, Хината встречался с Ойкавой, ходил к нему домой, принимал мелкие приятные подарки и просто наслаждался. Единственная вещь, портящая всё, — жуткое чувство вины, сгрызающее изнутри. Шоё чувствовал, будто изменяет Тобио, человеку, от которого ждёт ребёнка, с которым живёт. Хотя, если посмотреть с другой стороны, Кагеяма тоже не особо верен, нет, лучше сказать, не верен вовсе. И, исходя из этого, можно сделать вывод, что Хината поступает не так уж и неправильно, скорее, стопроцентно правильно. Ведь с Тобио он постоянно испытывает стресс, что несомненно плохо влияет и на него, и на ребёнка, а с Ойкавой ему хорошо и уютно, альфа о нём всегда заботится. Довериться Тоору, практически незнакомому человеку, было сложно для омеги. Но альфа никак не отставал, поэтому рыжеволосый не мог избежать встреч с ним. Ну, это не странно, поздним вечером Шоё, практически в одно и то же время, выходил прогуляться на улицу, правда, ненадолго, потому что ещё до сих пор была зима, сопровождающаяся лютым морозом и холодом, а окна квартиры Ойкавы выходили как раз на передний двор дома, где, собственно, и гулял Хината. Как только рыжеволосый выходил на улицу, к нему тут же выбегал Тоору, заваливая кучей информации, вопросами и прочим. К такому вот событию в своей жизни омега начал понемногу привыкать и полностью перестал стараться избегать компании Ойкавы. — Йо, ты снова здесь? — послышался внезапный громкий голос, вынуждающий Шоё вздрогнуть от неожиданности. Он медленно повернул голову в сторону звучания и увидел мужчину, с повязанным на шее мятным шарфом. — Нет, я не здесь, тебе показалось. И вообще, ты следишь за мной? Дай мне побыть наедине с самим собой, — попытался отвертеться Хината, боясь, что Тобио может их заметить. — Когда ты наедине с самим собой, выглядишь настолько уныло, будто у тебя кто-то умер, — остроумно молвил Ойкава, подходя к парню ближе, присаживаясь рядом с ним на лавочку. — А что если у меня и правда кто-то умер? — Ты… серьёзно? — Нет конечно! Сплюнь три раза и постучи по дереву! Большую часть времени они проводили у Ойкавы дома. Хината заделался ему домохозяйкой, так как тот оказался очень неряшливым. — Ойкава, почему ты не поубирался? Знал же, что я приду, — недовольно спрашивал Шоё, стоя в дверном проёме, опираясь на дверную раму, держа в руках тёмно-синие семейники. К такому, за месяц знакомства, он уже привык, поэтому не испытывал отвращения или смущения, да и тем более, это же всего лишь предмет одежды. — Ну, я решил поручить это важное задание в твои руки, — шутливо кинул Тоору, ненадолго отрываясь от чтения какого-то журнала. — Я буду брать с тебя деньги. — Но тебя ведь никто не просит убираться. — Я не могу находиться в таком бардаке! — Так иди домой. — …я пошёл. — Нет, стой! Я пошутил! Хината! Иногда они вместе смотрели фильмы. — Ааааааа! Нет, я больше не могу! Ойкава, выключи это! — испуганно кричал Хината, закрывая лицо ладонями. — Ты, знаешь ли, сам захотел посмотреть ужастик, — включив свет, напомнил Тоору, наблюдая за тем, как Шоё зажёвывает стресс сырным попкорном. — Ну я же не думал, что там столько скримеров будет! — недовольно пробурчал омега, ставя пустую тарелку от попкорна на журнальный столик. На его заявление альфа лишь усмехнулся, ласково потрепав по золотаво-рыжим волосам, красиво переливающимся под света лампы. Также парни наведывались в различные парки, отсиживались в уютных кафе и ресторанах, ходили в игровые центры, и всё это, конечно же, было за счёт Ойкавы. Шоё из-за этого чувствовал себя очень неудобно и в большинстве случаев отказывался, тем более злоупотреблять такими походами они не могли, потому что их мог заметить Кагеяма, чего рыжеволосый очень не хотел. Но в редкие дни Тоору всё-таки удавалось вытащить Хинату из их небольшого поселения, погулять с ним по Токио, посетить различные интересные заведения. — Давай, Ойкава, я в тебя верю! — приободряюще кричал Шоё пытающемуся вытащить из автомата мягкую игрушку альфе. Большинство прохожих сначала странно на них смотрело, но, замечая животик омеги, начинало доброжелательно улыбаться. — Есть! — победно воскликнул Тоору, доставая из отверстия небольшого плюшевого белого мишку и торжественно вручая его рыжеволосому. — Это тебе! — Спасибо большое… — смущённо промямлил Хината, прижимая подарок к груди. Внезапно малыш в животике толкнулся, вызывая у омеги лёгкое удивление, а после счастливый смех. — Ему тоже нравится. И он, как и я, тебя благодарит. Они вместе делили трогательные моменты. — Ай, ай, — сдавленно молвил омега, после шумно выдыхая и присаживаясь на рядом стоящий диван. — Что такое? Тебе плохо? — обеспокоенно залепетал Ойкава, крутясь возле Хинаты. — Может, воды принести? В скорую позвонить? — Господи, не переживай ты так, успокойся, я в порядке. Он толкается просто. Раньше было совсем легонько, еле заметно, а теперь вот… Ай, — поспешил успокоить альфу парень, вновь почувствовав толчок. Тоору облегчённо выдохнул, осознав, что с рыжеволосым всё хорошо, а потом ненадолго задумался, пристально глядя на Шоё. — Это, — замявшись и отведя взгляд в сторону, начал Ойкава, — а потрогать можно? Хината сначала удивился этой незамысловатой просьбе, хлопая ресницами, а после мягко улыбнулся, положительно кивая головой. Он взял ладонь мужчины и положил на свой живот. Малыш тут же толкнулся, откликаясь на прикосновение. Тоору застыл в шоке, даже не моргая, затаив дыхание. Но уже спустя пару секунд он начал лыбиться, словно дурачок, произнося тихое: «Дети — это правда прекрасно». Они вместе делили горе и несчастье. — Да не убивайся ты так, пересдашь, — успокаивающе говорил омега, поглаживая поникшего Ойкаву по волосам. — Думаешь? — с надеждой спросил альфа, приподняв голову и посмотрев на рыжеволосого снизу-вверх. — Уверяю! — лучезарно улыбнувшись, молвил парень. — Ты говорил, что карри пригото… — Уже сыплю, иди кушать! Шоё было хорошо и весело вместе с Тоору. Тоору было приятно и тепло вместе с Шоё. Они проводили очень много времени вместе. Хината начал наведываться к нему даже на выходных и тогда, когда Тобио был дома. Брюнет, в принципе, сцен ревности ему не устраивал, да что там, даже и не спрашивал, куда он идёт. Наверняка, ему наоборот было на руку отсутствие Хинаты дома. Так прошло два месяца. Сегодня был очередной выходной, который Шоё снова собирался провести с Ойкавой. Он уже десять минут крутился возле зеркала, выискивая в своём внешнем виде недостатки, и их перевалило уже за двадцаток, поэтому юноша надулся, подумывая, что лучше остаться дома и никуда не идти. Однако пришедшее от Тоору сообщение, содержание которого гласило: «Если из-за тебя мы опоздаем в кино на комедию, то будем смотреть дома ужастик», заставило парня передумать. Он в последний раз окинул себя оценивающим взглядом, а после погладил себя по заметно увеличившемуся животику, нежно улыбнувшись. Рыжеволосый покинул ванную комнату, выключив свет, и направился к входной двери, дабы надеть ботинки. Однако путь преградил ему Кагеяма, став в проходе. Хината непонимающе на него посмотрел, нахмурившись, пытаясь пройти сбоку, где проход был свободен, но Тобио поменял положение, вновь не давая ему пройти. — Что ты делаешь? — раздражённо произнёс омега, смотря на брюнета исподлобья. — Куда это ты собрался? — проигнорировав вопрос Шоё, спросил Кагеяма, продолжая преграждать ему выход. — Я, знаешь ли, не обязан перед тобой отчитываться, — изрёк рыжеволосый, смотря на время на телефоне. — Я опаздываю, перестань заниматься фигнёй и дай мне пройти. — Ты никуда не идёшь, — твёрдо молвил альфа. — Когда ты идёшь бухать со своими друзьями и не возвращаешься домой больше, чем сутки, я тебе ничего не говорю, а как мне сходить куда-то развеяться, так сразу нет! Ты не охренел случаем? — сердито заявил рыжеволосый, пытаясь протолкнуться в коридор. — Пропусти меня! — Нет, — продолжал стоять на своём Тобио, всяко сдерживая омегу и не давая тому пройти. Тогда Хината просто вышел из себя, что есть сил замахиваясь и давая альфе звонкую пощёчину. После этого в помещении воцарила всеобъемлемая тишина, нарушаемая лишь звуками, доносящимися из включенного телевизора. Кагеяма повернул голову и презрительно взглянул на Шоё, что глядел на него в ответ, произнося лишь единственное слово: «Пропусти». На этот раз брюнет отошёл, давая парню возможность пройти. Тот, наконец попав в коридор, принялся обувать ботинки, а после, накинув верхнюю одежду, покинул квартиру, громко хлопая дверью в знак недовольства. Хината был взбешён не на шутку, сам не зная почему. Он просто считал, что Тобио поступает нечестно, мешая ему отдыхать и развлекаться, в то время как сам делает, что хочет. Погрузившись в собственные мысли, парень миновал ступеньки и вышел из подъезда во двор, где увидел стоящего возле скамьи Ойкаву, приветливо машущего ему ручкой. Однако на лице Шоё всё также продолжало читаться недовольство, что от глаз наблюдательного Тоору не укрылось. — Что с лицом? — поинтересовался альфа, запихивая руки в карманы. Хината недовольно посмотрел на него, после устало выдохнув и смягчившись на лице. — Идём, по дороге расскажу, — молвил омега, намереваясь двинуться вперёд, однако сделать этого ему не удалось, ведь кто-то резко схватил его за запястье, грубо дёргая на себя. От этих действий, рыжеволосый едва не полетел на землю, но удержать равновесие он всё же смог. — Так вот с кем ты постоянно шляешься! — послышался хриплый, недовольный голос. Голос Кагеямы. Шоё повернул голову, переведя взгляд на него, прожигающе глядящего в ответ. — Теперь я ещё больше удостоверился в том, что ты шлюха! — Не смейте так его называть, — влез в разговор Тоору, принимаясь защищать оторопевшего омегу. Тобио злостно на него взглянул, после насмешливо улыбнувшись. — А то что? — А то получите по ебальнику, — приподняв уголки губ вверх, съязвил Тоору, наблюдая за тем, как брюнет внезапно меняется на лице. В следующую же секунду Кагеяма отпускает Хинату и бросается на Ойкаву, замахиваясь правой рукой, сжатой в кулак. И не промазывает. Тобио оказывается слишком быстрым, и шатен даже не успевает увернуться. Удар приходится точно по левой щеке, что сейчас сильно покраснела и опухла. — Это кто ещё получит, — довольно изрекает альфа, победно ухмыляясь. На этот раз на него набрасывается Тоору, однако, в первый раз, промахивается, ведь Кагеяма оказывается слишком ловким и маневренным. Но Ойкава сдаваться не собирается, замахиваясь во второй раз, только теперь идёт на хитрость, одной рукой хватая брюнета за запястье и притягивая к себе, а другой нанося удар. Тобио раздражённо рычит, усиливая ментальное давление. Ойкава повторяет это действие, на его лице вырисовывается пугающий оскал. Сейчас они выглядят, как два хищника, готовые разорвать друг друга в мелкие клочья. Парни смотрят друг на друга, не отводя взгляда, улавливая каждое движение, уже и позабыв что рядом с ними находиться слабая омега, к ментальному воздействию очень чувствительная, да ещё и беременная. Альфы бросаются друг на друга, а Хината, придерживаясь за спинку скамьи, кричит: «Стойте!», однако не успевает вовремя — парни уже сцепились в схватке, нанося друг другу удары, уклоняясь и снова атакуя. Перед глазами Шоё будто стояла пелена, очертания всего были настолько размытыми, что он даже не мог отличить, где Тобио, а где Тоору. Тело охватила невероятно сильная слабость и усталость, живот моментально скрутило, к горлу подступила тошнота. Омега прикрыл рот ладонью, опуская веки и делая шаг назад, а после обессиленно заваливаясь на деревянную скамью, тяжело, надрывно дыша, пытаясь заполнить лёгкие таким необходим сейчас воздухом, которого, казалось, совсем не хватало. Но внезапно, всё прекратилось. Ментальное давление исчезло, и Хината смог свободно, жадно вдохнуть, а потом шумно выдохнуть, пытаясь урегулировать дыхание. Парень услышал медленные, тяжёлые шаги, что с каждой секундой всё приближались, а после вдруг прекратились. Рыжеволосый открыл глаза, перед которыми до сих пор всё слегка плыло, и поднял голову, встречаясь с победным, довольным взглядом. — Идём, — строго молвил избитый, потрёпанный, но всё же одержавший победу, отстоявший собственную гордость и право на омегу Кагеяма. — Н-нет, — дрожащим голосом изрёк Хината, инстинктивно отползая подальше. — Блядь, да ты заебал! — раздражённо воскликнул Тобио, подходя к парню и грубо хватая его за руку, тяня в направлении дома. — О-отпусти, м-мне больно! — испуганно кричал омега, пытаясь вырваться, однако хватка альфы будто была стальной, и ничего не выходило. — Закрой рот! — сердито и властно приказал брюнет, продолжая тянуть рыжеволосого за руку в направлении их квартиры. Миновав ступеньки и открыв дверь, они оказались внутри. Кагеяма, не разуваясь и не давая разбуться Шоё, подхватил его на руки, направляясь прямиком в спальню. Омега всё это не оставлял попыток вырваться. Он брыкался, дёргался, однако всё, вполне ожидаемо, было безрезультатно. Придя в спальную комнату, Тобио бросил рыжеволосого на кровать, после прикрывая дверь и проворачивая замок на ней. Хината затравленно посмотрел на него слезящимися глазами, неверяще мотая головой в стороны. Он не мог поверить, что это случиться опять. Что Кагеяма снова попытается его изнасиловать. На этот раз рядом нет ни госпожи Рицуко, никого. Они в этой квартире совершенно одни, никто не помешает. Альфа снял обувь вместе с верхней одеждой и расстегнул пару пуговиц на рубашке, начиная медленно подходить к омеге ближе. А тот наоборот всеми силами пытался оказаться от брюнета на расстоянии, подальше, отодвигаясь к краю кровати. Но Тобио схватил его за лодыжку, притягивая обратно к себе, со всей своей нежностью проводя по горячей и слегка влажной от соленых слёз щеке. Шоё испуганно закрыл глаза, лишь чувствуя на своей коже аккуратные прикосновения. Сейчас Кагеяма не пьян, сейчас он себя контролирует, тогда… — Хватит, — резко изрёк омега, твёрдо посмотрев на альфу, надеясь на то, что он и правда остановится, ведь сейчас трезв и может себя контролировать. — Прекрати это, пожалуйста. — С чего бы это? — внезапно задаёт вопрос Кагеяма, пробираясь горячими ладонями под верхнюю одежду и кофту, оглаживая округлый животик. — Ты живёшь за мой счёт, умудряешься зависать с какими-то альфами, ахуенно устроился, знаешь? — Между нами с Ойкавой ничего не было, — слегка неуверенно молвил омега, вновь предпринимая попытку отстраниться. — Даже если ты и не трахался с ним, это не отменяет того факта, что ты шлюха, — отвечает парень, попытку высвобождения пресекая. — Почему? — Что, почему? — Почему ты называешь меня шлюхой? — А разве не понятно? — Нет, мне не понятно! Мне ни хрена не понятно! Тогда и сейчас… Почему ты продолжаешь называть меня шлюхой?! Я не спал ни с кем, кроме тебя! — Да что ты рассказываешь! Не держи меня за идиота! Тогда, когда я ещё временно жил у вас, когда мы с тобой спали, ты думаешь, я не почувствовал?! — Не почувствовал что?! — Запах другого альфы, блять! Хината внезапно замолчал, пытаясь осознать только что услышанную информацию, а Кагеяма презрительно глядел на него, сжимая тонкие запястья до синяков. — Я действительно полюбил тебя, — вдруг начал Тобио, прерывая затянувшуюся тишину, — полюбил так, как не любил ещё никогда, по-настоящему. Влюбился, как идиот. Испытал то самое прекрасное чувство, — он на мгновение замолчал, шумно выдыхая. — Мне было хорошо с тобой, и я думал, что тебе тоже. Но нет, ты меня просто использовал! Сначала всё было просто отлично, но потом я начал чувствовать на тебе запах альфы. В первый раз я списал это раз случайность, второй — тоже, третий, четвёртый, шестой… Но, блять, его запах держался на тебе восемь грёбанных дней! — Стой, Кагеяма, — неверяще произнёс Хината, смотря на альфу расширившимися глазами, — неужели, ты из-за этого?.. Из-за запаха Нитидзавы-куна?.. М-мы ведь просто вместе делали проект, потому что учитель поставил нас в пару!.. Между нами ничего не было, мы просто делали проект! — молвил Хината, под конец срываясь на крик. Слёзы начали солёными дорожками стекать по щекам. Тобио шокировано смотрел на него, не в силах произнести ни слова. Комната вновь погрузилась в глубокое молчание, которое ещё долго не решался никто прерывать. Только спустя несколько минут Шоё смог выдавить из себя сдавленное: «Уходи». Кагеяма, сидящий на краю кровати, даже не стал протестовать, одевшись, провернув замок на двери и покинув комнату. Этим вечером Кагеяма пойдёт в какой-нибудь затхлый бар и будет пить, пытаясь осознать, что же он натворил. Хината будет сидеть на кровати, закрыв лицо руками, и безутешно рыдать, понимая, что страдания, которые ему пришлось перетерпеть за всё это время, возникли на почве обычного недоразумения. Жалеть будут оба, оба будут винить себя, оба будут хотеть всё исправить…