***
Хана лежал в своей комнате, растянувшись на кровати. Школьные дни успели закончиться. Утром он пошёл в школу, чтобы забрать свой табель. Конечно, времени, чтоб исправить все косяки у него не хватило, но нагоняев Йоханэ и занятий с Мэном было достаточно, чтобы сдать срезы и экзамены на баллы выше среднего и исправить положение некоторых предметов. Шаман мог с уверенностью сказать, что таких высоких показателей у него вообще не было. Когда во дворе он пожал руку Йоханэ, кузен предостерегающе сверкнул глазами на остальных членов команды и, мягко освободившись, напомнил: — Мы всё равно встретимся у тебя на фестивале. Хана хотел напомнить, что на фестивале кроме них будут ещё его родители, сестра Йоханы, вся команда, Ханагуми и Рю с Тамао. Может даже Хорохоро завалиться. И по сравнению со всеми ними школьный двор вообще кажется местом тихим и уютным. Но он не стал ничего говорить и только грустно кивнул головой: — Я помню. Придя в Фунбари Онсен, он первым делом показал табель Тамао, считая, что она имеет право знать, что её крики и нотации возымели успех. Предсказательница удивлённо изучала записи учителей, но потом, отрепав по волосам парня, похвалила: — Можешь же, когда захочешь! — Это не только я, — напомнил шаман. — Верно. И Йоханэ-кун хорошо постарался, — девушка вернула табель блондину, — продолжай и дальше так стараться. Теперь Хана на законных правах бездельничал. Он несколько раз выглядывал в окно, следя за Анной и горничными, но после снова плюхался на кровать и принимался мечтать. Пока не заснул — Отдыхаешь? — Хао босыми ступнями прошёл на балкон и посмотрел на сад. — А красиво кругом. Хана открыл глаза и непонимающе уставился на короля шаманов. — Я что, опять умер? — он посмотрел на себя спящего. — Нет, — уверил его мужчина, — просто во сне грань между мирами становиться тоньше и можно случайно выпасть. — Понятно, — парень повёл рукой перед своим лицом, убеждаясь, что сам шаман ещё жив и дышит ровно. — А зачем ты пришёл? — Похвалить, — Хао повернулся к нему. — Ты выполняешь своё условие на ура. Так и победа будет быстрой, а значит… — Ты выполнишь свою часть договора, — закончил за него шаман. — Именно, — мужчина кивнул. — Мне дана огромная власть. Я могу исполнить любое желание. — Уж постарайся, — Хана сел рядом со своим телом. — И как мне вернуться? — спросил он, считая разговор оконченным. — Сам проснёшься, когда придёт время, — отмахнулся Хао. — А ты упрям. Даже очень, — вдруг заметил он. — Пожалеешь ли ты потом или нет, даже мне неведомо. Он растворился в воздухе, и только его слова странно звучали в комнате. Хана пытался что-то сказать в ответ, но ощутил страшную усталость. В следующий раз, когда он открыл глаза, уже был глубокий вечер, и Тамао стучалась в дверь: — Хана просыпайся, скоро все придут. — Сейчас, -потянулся парень, разминая затёкшие мышцы.***
— Ты почему не оделся? — строго спросила Тамао, когда увидела Хану в саду. Парень смотрел на мерцающее звёздами небо и иногда касался развешанных фонарей, чтобы заставлять дрожать их огни. — Не хочу. Да и не верю я в это, — он уныло оглядел сад. — Зря, — Тамао поправила фонарь, который нещадно мучил до этого шаман, — Танабата это в первую очередь фестиваль любви.* Хана, прищурившись, посмотрел на предсказательницу. Он открыл рот, чтобы кое-что спросить, но девушка только улыбнулась, отходя к Ханагами. — Веселись, — бросила она напоследок. Даже являясь шаманом, Хана не сильно-то и верил в этих богов из храмов и повелителей человеческими мечтами. Есть Король Шаманов, вот он всем и заправляет, остальное только иллюзия для простых людей. Но, как ни удивительно, а все домочадцы гостиницы были поглощены празднованием. Ели традиционные сладости, обменивались шутками, и даже состояние нервозности и напряжения, всё время висевшее в доме, стало не так заметно. А когда пожаловали и гости, то стало совсем весело. Гакко и Мэн о чём-то без конца спорили. Тао всеми силами пытался держать равнодушный вид, но «непроходимый идиотизм» Ибуки, как окрестил шаман, его выводил. Алюми старалась держаться ближе к Тамао и Анне. На шаманке было розоватое кимоно с цветочным узором, волосы она собрала на затылке, зацепив китайскими палочками. Сами женщины обсуждали старинный обряд, проводимый в этот фестиваль в семье Асакура. Рядом с ними была и Люка, скромно одетая в тёмное платье в пол. Алюми не особо прислушивалась их разговорам, предпочитая со своего места наблюдать за Ханой. Йо в компании с Рю и Хорохоро, заглянувшим на огонёк, вспоминали турнир шаманов, сетуя на современную жизнь и тоску по прежнему. — Красиво, — к блондину подошёл Йоханэ. — Тоже не стал наряжаться? — Хана окинул его хитрым взглядом. Кузен слегка покраснел, отворачиваясь. — Просто не во что, — признался парень. — А я просто не верю во всё это, — пожал плечами Хана, тоже смотря на импровизированную бамбуковую рощу, которую сделали Ханагами вместе с Рю. — И желание загадывать тоже не будешь? — Йоханэ показал на цветные листочки, которые держал в руке. Многие шаманы и правда прикрепляли красными ленточками свои листочки. Хана даже мог увидеть, что Канна на своём розовом просила возвращения Господина Хао. Парень фыркнул. — Будешь? — её раз спросил Йоханэ. — Моя мечта уже сбылась, — улыбнулся шаман, притягивая к себе кузена и быстро целуя. Резко раздался крик. Парни отскочили друг от друга. На них, не мигая, смотрела Анна. Она прижала руки ко рту и слегка дрожала. Возле неё застыла Алюми. Голубые глаза странно сверкали. Из онемевших рук выпал ярко оранжевый листочек, она резко развернулась и бросилась прочь.