***
Йоханэ сидел в холле гостиницы и прожигал взглядом Мэна. Тао на это внимания не обращал, предпочитая изучать туристическую брошюрку и делать вид, что с интересом слушает болтовню Ибуки. Хана же сидел, откинувшись на спинку сидения и закрыв глаза. Йоханэ украдкой вздохнул, бросив на него мимолётный взгляд. Он не оставлял попытки поговорить с ним. Но друг, будто нарочно избегал любого контакта с шаманом. Когда они переодевались перед экскурсией, которая должна была с минуты на минуту начаться, Хана только накинул на голое тело рубашку и спешно натянул брюки, схватил тапочки и едва ли не выбежал, оставив кузена одного. Возможно, таким образом, он не хотел лишний раз пугать друга или пытался дать понять, что теперь Йоханэ в безопасности, но, в любом случае, самого брюнета такое отношение к себе категорически не устраивало. Парень осторожно оттянул рукав и коснулся синяков. Проведя пальцем по ним, он закрыл глаза, чувствуя, как все ссадины и укусы на теле начинают резко пульсировать и гореть. Тело снова задрожало. Шаман боялся. Боялся также сильно, как если бы Хана снова нависал над ним, плотно прижимая к полу. — Нужно поговорить, — Йоханэ вздрогнул и открыл глаза: возле него стояла Алюми. Шаманка старалась смотреть в пространство междуХаной и столом, на котором стояла отвратительно безвкусная ваза. — Все встречаемся через минуту у главного входа, — она резко развернулась и ушла. Шаманы переглянулись и поднялись. Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания одноклассников и учителей, они быстро вышли и последовали за блондинкой. Девушка остановилось под тенью раскидистого дерева с бугристой корой. Она скрестила руки на груди, но так и не решалась посмотреть кому-либо в глаза. Хотя Йоханэ был уверен в том, что она избегает конкретного человека. — Меня предупредили, что скоро будет первый тур, — заговорила Алюми, — нужно быть начеку и не вступать в конфликты. Нас могут специально спровоцировать. — Наконец-то! — Гакко расправил плечи и захрустел костяшками на руках. Его хранительница, — Намаха, — материализовалась в воздухе и теперь хлопала в ладоши. Мэн сдержанно улыбнулся и крепче взялся за лямку рюкзака, в котором, судя по всему, и хранилось гуандао. Басон обменялся понимающими взглядами с Амидамару. — Мы готовы, — озвучил общую мысль Хана. Глаза у него медленно принимали стальной цвет. Йоханэ напрягся, но после быстро расслабился: это всё ещё был его друг. Он прижал к груди свой зонтик и тихонько выдохнул, осторожно повёл плечами. — Тогда так: с духами не расставаться. В случае чего, самим в бой не вступать, а позвать команду, — голубые глаза Алюми потемнели. — Нам нельзя проигрывать. Все согласно кивнули. Недалеко от них загудели автобусы, учителя созывали учеников. Они быстро вышли из своего укрытия, и пошли к остальным. — Не боишься? — раздался шёпот у самого уха. Йоханэ резко развернулся и посмотрел на Мэна. — Чего? — пересохшими губами резко спросил он. — Будущего, — красные глаза засверкали ещё ярче, с улыбкой на бледных губах, они казались пылающими каплями крови. По коже пробежали мурашки. — Нет, — твёрдо выговорил он, нарочно замедляясь, чтобы пропустить Тао вперёд. — Йоханэ, что-то случилось? — возле него появился мечник, непонимающе смотрящий на своего хранителя и отпрыска китайского шаманской семьи.***
Тамао сидела на полу, окружённая слабо пылающими свечами. Она закрыла глаза и нахмурила брови, время от времени задумчиво принимаясь кусать нижнюю губу. Свечи распространяли запах ладана. Воздух вокруг начинал понемногу густеть и словно вибрировать. Рио и Такагеру, чуть вдали наблюдающие за сеансом ясновидения шаманки, сохраняли тишину. Повар беспокойно сжимал и разжимал кулаки, опасливо поглядывая в сторону кухни, где должна была закипеть вода. Шаман был против решении Тамамуры, но предсказательница настояла на своём. Стоило Хане уехать, как девушку стали одолевать сомнения. Она в смятении ходила по гостинице, переставляя с места на места вазы, старинные чайные сервисы, иногда разговаривала с духами и подолгу смотрела на фотографию, где были изображены родители Ханы. Именно около неё Рио и нашёл Тамао, когда принялся обыскивать весь дом, ранее поняв, что девушка не желает откликаться на своё имя. Он тоже часто заходил в комнату Йо и Анны, иногда чтобы прибраться и стереть пыль, а иногда вот так, — посмотреть на фотографию. — Я не выполнила миссию, — сказала тогда Тамао засохшими, побледневшими губами. — Глупости. Если бы не ты, Хана вообще вырос бы балбесом, устраивающим драки на каждом шагу, — принялся уверять её Рио. Он заботливо помог ей подняться, провёл на кухню, где усадил за стол и налил чашку ароматного, успокаивающего чая. Шаманка держала чашку тонкими пальцами, равнодушно слушая весёлую болтовню повара, жалующегося на резко поднятую цену на рыбу, старушек, устраивающих перепалки на базарах. Когда она попыталась улыбнуться, чашка выпала из рук и разбилась. Рио замер на полуслове и одновременно с Тамо наклонился, чтобы собрать осколки. Но не успел. Коснувшись одного из них Тамамура порезала палец. В доме стало резко тихо, даже вечно скрипящая калитка умолкла. Было ли это знаком или стечением обстоятельств, Тамао не знала. Но, несмотря на то, что её собственный дар начал подводить, она решилась с силой пробить ту стену и всё выяснить. — А это не опасно для неё? — полушёпотом спросил Такагэру. Он опасливо смотрел на шаманку. — Помню, когда я жив был, то одна дамочка, уверявшая нас, что является ясновидящей, попыталась провести такой ритуал. Так она потом с ума сошла и под конец выбросилась из окна. — Тамао-сан не будет так рисковать, — уверенно произнёс Рио. — Да я не спорю, ну, а вдруг, — не сдавался дух. — Я видел духов-самоубийц, особенно чокнутых, — после них ещё раз умереть хочется. Здесь потом жить будет невозможно. — Хватит нести чепуху, — отмахнулся повар, против воли начиная волноваться. — Я просто предупредил, — обиделся хранитель. Девушка полностью замерла. Можно было с трудом заметить медленно вздымающую, в такт слабому дыханию, грудь. Свечи возле неё слабо замерцали, будто кто-то на них, играясь, дул. Воздух стал спёртым и тяжёлым. Рио и Такагэру прекратили спорить, и, затаив дыхание, замерли в ожидании. Медленно Тамао открыла глаза, и мутным взглядом посмотрела на друзей, после чего сделала попытку подняться. К ней подбежал Рио. Опираясь на него, девушка поднялась, и, держась, дошла до дивана. На лбу выступила испарина, шаманку лихорадило. Повар попытался броситься в кухню, чтобы приложить льда, но Тамао вцепилась в его руку. Она силилась что-то сказать, губы двигались, но речь так и не срывалась, не слетала. — Потерпи минутку, я сейчас, — продолжал рваться шаман. — Они скоро вернутся, — едва слышно прошептала Тамао, перед тем, как провалилась во тьму.***
Йоханэ смотрел в окно, когда заметил летящего белого голубя. Он удивлённо посмотрел на белое пятно на фоне лесов, вплотную прижавшись носом к стеклу. — Что такое? — спросил мечник. Йоханэ бросил взгляд на одноклассников и, понизив голос, заговорил. — Белого голубя увидел, — сказал он. — Он кружил вокруг рощи. — Нехороший это знак, * — покачал головой хранитель. — Почему? — парень удивился. — Разве это не символ долголетия и храбрости? ** В книгах по истории так написано. — Да, но белый голубь, летящий кругами, несёт горести. Брюнет снова посмотрел на птицу, которая теперь изменила направление и углубилась внутрь рощи. Внутри неприятно заныло. Он повёл плечами, сбрасывая наваждение, и посмотрел на небо. Оно прояснилось. Но казалось, что наступило просто затишье перед бурей.