***
— Макс, пожалуйста, не упрямься и съешь это,— устало потирая веки, произносит Александр, сидя за столом напротив Макса и попивая кофе. По правую сторону от него сидит Энн и лениво нарезает хлеб. — Что это вообще такое?— Поднимая и опуская ложку, спрашивает мальчик. — Это рисовая каша. — Что за изощренный способ избавиться от меня и не водить меня в садик?— С отвращением глядя в тарелку, интересуется Максимилиан. — Макс, что за глупости, никто не хочет от тебя избавиться,— серьезно говорит Алек, смотря на сына.— Просто я не могу быть уверен, что тебя там будут хорошо кормить. Это твой первый день, вдруг ты останешься голодным? — Я положу ему с собой еду, Алек, не волнуйся,— спокойно заявляет девушка, и Александр в который раз удивляется её расслабленности. — Вот, видишь, пап, я не останусь голодным! Теперь я могу пойти и положить в свой рюкзак Фредерика и Френсиса? Лайтвуд несколько секунд смотрел на сына, потом на его полную тарелку, и только затем сказал: — Хорошо, иди. Под громкие крики «ура» мальчик убежал в свою комнату, Энн лишь покачала головой, а Алек устало поправил ещё нерасчесанные волосы. — Мне отвести его? У тебя дела? — Да, пожалуйста,— выдохнул Александр, понимая, что не хочет ещё больше нагружать девушку и пропускать первый день в садике сына. Но затем он вспоминает, сколько получит за этот вызов, и успокаивает себя тем, что это все на благо семьи.— И, Энн? Я повышу тебе зарплату. Девушка улыбнулась, кивнула и продолжила резать сыр.***
Первый праздник в детском саду случился как-то слишком быстро. Алек не успел заметить, как Макс ходит в садик уже больше двух месяцев, и сегодня выступает на осеннем празднике. Лайтвуд не мог пропустить первое выступление сына, поэтому заранее выпросил сегодня выходной. И день начался прекрасно — ярким солнцем, несмотря на поздний ноябрь. Алек действительно за очень долгий период времени почувствовал себя счастливым, надевая на Максимилиана его оранжевый костюм и смеясь над его детскими непосредственными высказываниями. Алек хотел дать Энн заслуженный выходной, но Макс очень хотел видеть её на празднике, поэтому девушка с улыбкой согласилась остаться на торжество, но затем отдохнуть с родными. И Лайтвуд в который раз благодарил небеса, что ему попалась такая няня. Но он не думал, что такое случится. Точнее, он догадывался, что когда-нибудь это вполне может случиться, несмотря на то, что Нью-Йорк большой город, но не думал, что сегодня. Хотя какой-то подвох он и чувствовал, ведь сегодня был слишком идеальный день, чтобы быть правдой. Мужские руки впервые за долгое время гладили нежно и бережно, так, словно Алек чего-то стоил помимо, конечно же, 50 долларов в час. Так, что Алеку даже было приятно, и он позволил себе расслабиться. — Да, пожалуйста, расслабься. Я не сделаю тебе больно. Алек мотнул головой, прогоняя навождение и ненужные воспоминания. Он понимал, что это было невозможно, потому что с каждым взглядом на этого мужчину они снова накрывали его. Но сильнее, конечно же, был страх. Страх, что его тайна расскроется и ему, как минимум, придётся искать новый детский сад. Как максимум — придётся объяснять всё сыну. Который уже понимал намного больше, чем могло казаться. Алек резко отвёл взгляд и взял Макса крепче за руку, ведя вперёд — следом за ними шла Энн и пыталась что-то сказать, но Лайтвуд смутно слышал её. Взгляд сам упал на маленького мальчика, чью руку держал тот мужчина в длинном пальто, и Алек интуитивно выдохнул, заметив, что у того парнишки с его сыном разные костюмы. «Возможно, они никогда и не познакомятся. Возможно, тот мужчина окажется действительно хорошим человеком, который не станет расскрывать мой секрет.» Потому что пока все воспоминания были хорошими. Та ночь действительно была хорошей, одной из самых лучших за всё время его работы. И Алек действительно верил, что этот мужчина был отличным человеком. Пока Алек проходил мимо, держа сына за руку и параллельно отвечая Энн, стараясь убежать от роя своих же мыслей, мужчина в сером пальто провожал его внимательным взглядом до самой двери.***
Праздников в детском саду, ровно как и работы, становилось всё больше, и Алек не знал, что расстраивало его сильнее. Уже в четвёртый раз он сидит в зале, стараясь не заснуть, потому что ночью спал катастрофически мало из-за того, что поздно вернулся от клиента, а затем доделывал костюм Макса на этот самый спектакль. И также ему совсем не помогает этот проницательный взгляд того самого мужчины, который сидит правее него на один ряд вперёд, но всё равно умудряется постоянно поворачиваться и впиваться взглядом в Алека. Александр перебрал уже все варианты, почему этот мужчина постоянно смотрит на него так. Тот вариант, что он всё ещё пытается убедиться, что Алек это тот самый парень из его постели, уже отпал. Самый вероятный — этот мужчина его осуждает. Хотя, если он осуждает его, так какого хрена он прибегает к таким услугам? Алеку это осточертело. Лично для себя он уже на втором празднике решил — будь что будет, Макс и так однажды узнает, а найти ещё один садик не самая большая проблема в его жизни. Он справится, они справятся. Поэтому он посылает всё к черту и в следующий же момент, когда чувствует на себе взгляд, поворачивается в сторону того самого мужчины и с вызовом смотрит на него. В карих глазах читается жалость.***
Энн осталась внутри — она сказала, что дождётся, пока Макс переоденется, заодно поговорит с воспитательницей. Алек не был против, очень даже за — с воспитательницей поговорить надо было ещё давно, а вот прямо сейчас Лайтвуд был не в состоянии, и Энн видела это. Няня на самом деле была самой понимающей, и Александр был так благодарен ей. Иногда он даже думал, что она, возможно, была бы отличной мачехой для Макса, ведь он уже так к ней привязался. Вот только Алек слишком уважал Энн, чтобы быть с ней. Она достойна большего, чем связывать жизнь с проститутом. Поэтому Алек отправился на улицу, подышать свежим воздухом и подумать. О том, чтобы закурить, речи не шло — Макс не любил запах дыма, и поэтому Лайтвуд курил только на работе. Сейчас он может и потерпеть. — Здравствуйте,— слышится голос сзади, и Алек поворачивается, почему-то абсолютно не удивляясь, когда сталкивается взглядом с карими глазами того самого мужчины.— Не хотел Вас тревожить, особенно, когда Ваша жена была рядом. — Она не…— начинает говорить быстрее, чем осознаёт, Александр, и мужчина терпеливо ждёт, пока тот закончит свою мысль, но этого так и не происходит. — Она не знает, правильно?— Вопрос был понятен и без лишних деталей, поэтому Алек лишь резко выдыхает, не зная, к чему этот мужчина ведёт.— Я почему-то так и думал. К слову, Магнус. — Алек,— всё же представляется мужчина и пожимает протянутую руку.— Она не моя жена и она знает. Это няня. — О,— мужчина искренне удивляется, и Алек хмурится, не понимая его реакцию. Магнус, словно читая его как книгу, тут же объясняется.— У меня у самого няня, прекрасная женщина, и Рафаэль так к ней привязался. Александр быстро осматривает мужчину с ног до головы и отмечает, что, несмотря на то, что на его шее и руках много украшений, обручального кольца у него нет. Значит, своей жене он не изменяет, пользуясь услугами небезызвестных агентств. Но зачем он подошёл к Алеку? Чего он хочет? Алек кивнул и прищурился, стараясь понять, что этому мужчине нужно. Лайтвуд и сам уже не понимает, что испытывает. Поначалу этот мужчина вызвал искреннее удивление, затем страх, что он всё расскажет, потом чувство тревоги, ведь в течение двух месяцев после встречи он так и не предпринял ничего. А теперь, когда он стоит напротив, Алек чувствует себя спокойно, ему уже реально всё равно, что тот собрался делать дальше. — Мой сын, Рафаэль, дружит с Максом,— после продолжительной паузы произносит мужчина, но Алека эта информация почему-то не трогает. Он как никогда спокойно слушает и кивает.— Ваш сын — очень умный мальчик. На удивление, Александр даже не хмурится, а принимает эту информацию нормально — всё же такой исход стоило хотя бы предполагать. Он уже хочет что-то ответить, как слышит приближающиеся звуки голоса Макса. Магнус заглядывает за спину Алека и улыбается, кивая, кажется, сам себе. — Что ж, было приятно познакомиться, не буду мешать,— кивает мужчина напоследок, улыбаясь, и медленно уходит. Алек смотрит ему вслед, как тот садится в припаркованную машину, а затем поворачивается и сталкивается взглядом с Энн. — Мне подарили мармеладных жуков!— Искренне радуется Макс, и Алек присаживается на корточки, чтобы оценить подарок. Вредная сладость, но иногда можно. — Всё в порядке?— Всё же спрашивает девушка, пока Макс усаживается в машину. Ей он про Магнуса не говорил, но настроение уловить несложно. — Да, спасибо,— кивает мужчина и открывает для неё пассажирскую дверь.***
Алек не знал, как это произошло. Он не собирался поддерживать общение с этим мужчиной. Он не собирался даже говорить с ним снова, но жизнь всегда решает за него. Всё же Макс дружит с его сыном, как минимум этот факт не стоило игнорировать, когда Александр внутри себя принимал решение больше не общаться с Магнусом. И именно из-за Максимилиана он возобновил общение. Потому что Александр не в силах игнорировать желания своего сына. Он не мог отказать ему, когда тот отпросился погулять с Рафаэлем после садика, а потом и отпустил его, когда «Рафа» пригласил его в гости. Алек был знаком и с мальчиком, и с его отцом — даже ближе, чем предполагали обстоятельства — поэтому он особо не размышлял, отпуская сына в другой дом. Всё же он заберёт его в назначенное время и вернёт домой, в свою постель. А потом поедет на работу, нужно же как-то отдавать последние долги. Но вот сегодня они вчетвером сидели в кафе. Точнее, дети резвились в специально отведённой для этого игровой зоне, а родители сидели и пили кофе — Магнус выбрал капучино с малиновым сиропом, а вот Алек уже выпивал второй лунго и собирался заказать ещё один американо. Вчера — или уже сегодня — ночь была длинной. Однако Алек ради приличия поддерживал разговор и держался, несмотря на то, что Магнус читал его без слов и понимал больше, чем мог знать. Всё же он и так знал больше, чем следовало. Лайтвуд из-за этого чувствовал себя странно под внимательным взглядом карих глаз, но Магнус никогда ничего не спрашивал, и Алек был благодарен, потому что он не готов говорить. В любом случае, они и без того уже довольно сблизились. Так что этот разговор — лишь дело времени. — Может быть желаете что-то ещё?— Забирая пустую чашку со стола и стакан из-под молочного коктейля, вежливо интересуется и улыбается официантка. Алек поднимает на неё свой уставший взгляд. И как только он хочет заказать американо, на его руку ложиться другая рука, слегка сжимая. — Ничего не нужно, спасибо,— мило улыбается Магнус и подмигивает девушке, игнорируя внимательный взгляд Алека. К его счастью, Александр молча ждёт объяснений. И как только работница уходит, виляя бёдрами, мужчина тут же разворачивается к нему и убирает руку. — Не стоит так много пить кофе, иначе сердце не выдержит,— спокойно говорит Магнус, а затем, когда Лайтвуд одаривает его скептическим взглядом, продолжает.— Я серьёзно, Алек. Александр ничего не говорит. Он не хочет ввязываться в спор, поэтому просто решает промолчать. Он не будет говорить Магнусу, что тот ничерта не знает и что кофе один из немногих его способов сейчас держаться на ногах. — Итак,— когда молчание затянулось, снова говорит мужчина.— Не хочешь мне рассказать? — О чём?— Тут же реагирует Алек. Он, конечно же, понимает вопрос, но хочет оттянуть момент, почему-то осознавая, что сегодня избежать разговора не получится. Да почему-то и не хочется больше ничего скрывать. — О своей работе. Почему ты пошёл на это,— спокойно говорит мужчина и пытается заглянуть в глаза, которые Алек прячет.— Серьёзно, Алек, откройся мне. Алек не хочет смотреть в карие глаза. Но затем на его руку снова ложиться чужая рука. Он вздрагивает. Переводит взгляд вперёд, на игровую площадку и видит, как Макс смеётся, а затем толкает Рафаэля в плечо и убегает от него, продолжая смеяться. Рафаэль, конечно же, хмурится и бежит следом. Алек понимает, что ему не убежать и поворачивается, сталкиваясь взглядом с карими глазами.***
Отношения на то и отношения, что требуют невероятных затрат, как физических, так и материальных. И прямо сейчас единственные отношения, которые мог себе позволить Алек, были отношения с работой. Вынужденные, но они были единственными, которые могли спасти его от голодания. По крайней мере, Александр искренне в это верил. Он и так начал молиться каждую ночь, хотя раньше не верил в Бога, что он даровал ему эту работу и возможность продолжать воспитывать сына. Он уже был безмерно благодарен и боялся просить о чём-то ещё, боялся, что потеряет уже имеющееся. Но он впервые после смерти Лидии начал задумываться об отношениях именно после разговора с Магнусом. Он выслушал всё, не давил и не жалел, лишь искренне посочувствовал потере жены и показал настоящую поддержку — такую, какую Алек уже не чувствовал давно. И после этой беседы, день за днём Алек начал чувствовать внутри себя изменения — он разрешил себе чувствовать. Он вспомнил их ночь, вспомнил, что было тогда, вспомнил первый раз, когда увидел Магнуса на детском празднике, вспомнил первый разговор и всё, что шло дальше. Он прокручивал эти события в голове раз за разом и, наконец, разрешил себе чувствовать то, что до этого старался скрыть даже от себя. До работы проститутом он и не думал о мужчинах — они его не привлекали. Затем, когда по условиям контракта он должен был ложиться на любого или под любого человека, вне зависимости от пола — он вольно невольно начал задумываться об этом. Пару раз ему даже было приятно, хорошо, например, как в ночь с Магнусом. Но он никогда не думал о полноценных отношениях с мужчиной. И сейчас эти мысли лавиной накрыли его, потому что после того самого разговора прошло чуть больше двух недель, а Магнус по-прежнему показывал поддержку, но не возвращаясь к той самой теме. Алек сходил с ума. Он видел, чувствовал интерес со стороны мужчины, но не знал, как отреагирует, когда тот покажет его напрямую. Почему-то Александр считал, что ему нужно к этому подготовиться, иначе его тело отреагирует первее, чем его мозг, и это вряд ли сможет закончиться чем-то хорошим. Хотя на работе он достаточно прокачал свой навык покладистости. Но почему-то с Магнусом изначально хотелось и до сих пор хочется быть максимально честным. Лайтвуд ведёт головой, пытаясь прогнать ненужные мысли, и довозит Макса до садика. Сегодня у Энн выходной, да и Алек уже сам соскучился по сыну. О своих «проблемах» в отношениях, которых нет и ещё не факт что они появятся, он может пофантазировать и потом. Александр почти закончил помогать Максу складывать вещи в свой шкафчик, как на горизонте появился Магнус. Макс тут же поздоровался с уже знакомым ему мужчиной, который, как сам мальчик признавался отцу, ему нравится, и умчался, заметив своего друга, лишь бросив папе короткое: «Пока!» Алек усмехнулся, махнул рукой и продолжил вешать курточку на вешалку. — Здравствуй, Александр,— Алек уже привык, что Магнус называет его полным именем, которое он терпеть не может, и от этого его уже даже не передёргивает. Наоборот, ему кажется, что мужчина способен переучить его, избавиться от этой неприязни к полной форме имени, ведь на работе его так часто называют. — Привет,— мимолётно кивает Алек, продолжая складывать вещи в шкафчик. Лайтвуд не смотрит на Магнуса, но чувствует затылком его взгляд. Он чувствует, что тишина затягивается — это особенно понятно, ведь они в комнате одни и дети далеко — но он ничего не может сделать. — Алек, я… ты никогда не думал о том, чтобы начать жизнь заново? Лайтвуд слышит этот вопрос, и вешалка падает из его рук быстрее, чем он осознаёт это. Он медленно поворачивается и сталкивается с изучающим каждую его реакцию взглядом карих глаз. — Найти новую работу, переехать в другую квартиру, жить как нормальный человек со своим сыном. — Магнус, я…— Алек запнулся, прежде чем продолжить, и Магнус легко кивнул, подталкивая его договаривать.— Я не могу найти работу, я пытался, меня не возьмут. — Постепенно, не сразу, сначала тебе нужно уйти с той работы,— спокойно отвечает мужчина.— Уйдёшь с той и найдётся другая. — Я не могу уйти с той, иначе я не смогу обеспечивать сына,— Алек и сам удивился, но его голос даже не дрогнул, когда он это говорил. Раньше эта тема была табу для него. — Моей зарплаты хватит, чтобы кормить сразу двоих детей,— также спокойно произносит Магнус, и у Алека разве что не открывается рот от шока из-за услышанного.— Ну, и, разумеется, мы тоже сможем есть. Не волнуйся, никто не останется голодным. — Твоей? Магнус, послушай, я так не могу,— проговаривает Александр, и даже Магнус понимает, насколько тот не уверен в том, что говорит. — Нет, Алек, это ты меня послушай,— продолжает свой тот же спокойный тон Магнус, делая шаг вперёд.— Всё равно тебе вряд ли есть что сказать сейчас, а я не зря взял перерыв с нашего прошлого разговора аж в две недели. Я думал обо всём, прикидывал все риски. И я знаю, что хочу помочь тебе. И поверь, эта помощь не из-за жалости. Ещё в ту ночь я понял, что ты — другой, и оказался в этом «бизнесе» случайно. Но я и не думал, что смогу узнать тебя так. Алек не мог дышать. Из него как будто разом выкачали весь воздух, потому что по взгляду он понимал, что Магнус не шутил, говоря всё это. Иначе это была бы плохая шутка. Очень плохая. — Магнус, нет, ты понимаешь…— Лайтвуд снова попытался что-то объяснить, и у него снова не оказалось слов. Мужчина слегка приподнял брови, всё же надеясь понять, о чём идёт речь, и Алек сделал неоднозначный пас головой в сторону. И этого оказалось достаточно. — Алек, мне плевать со сколькими ты был,— этот ответ буквально припечатывает Алека к невидимой стене и заставляет замереть, ожидая продолжения.— Я просто хочу, чтобы это закончилось и как можно скорее. Ты — не одна из подстилок, ты — человек. И ты заслуживаешь быть счастливым, любить и быть любимым, неважно через что тебе пришлось пройти. Алек стоял и смотрел прямо на Магнуса, пытаясь удержать эмоции внутри себя. Магнус лишь склонил голову и легко улыбнулся. — Ты — хороший человек, Алек. И ты действительно этого заслуживаешь. А в следующий момент случилось именно то, чего Алек боялся — его тело среагировало быстрее, чем мозг. И теперь ничего не вернуть назад, не обыграть и не сдвинуться. Миссис Леймин решила проверить раздевалку, но передумала, боясь помешать, когда через щель увидела двух мужчин — мистера Лайтвуда и мистера Бейна. Мистер Лайтвуд крепко обнимал Бейна, уткнувшись лицом ему в плечо, в то время как мистер Бейн робко положил свои руки на спину Александра, легко поглаживая.***
— И это по-твоему смешно? Изабель Льюис всегда любила играть в прятки, с самого детства, и сейчас она откровенно притворялась, надеясь, что дети купятся на это. Тем более, бегать и заглядывать под каждую кровать с каждым днём в её положении становится всё сложнее. — Иззи, Иззи, ты опять меня проглядела!— Слышится из-за спины, и девушка резко поворачивается, но неугомонный племянник уже убегает от неё. — И кто разрешил ему называть тебя так?— Довольно серьёзно и громко спрашивает Алек, отвлекаясь от новостей, которые показывают по телевизору. — Если я скажу, что это был я, то ты не будешь сильно сердиться?— Слышится родной голос, и Алек поворачивает голову, чтобы увидеть, как его парень выходит из кухни, на ходу вытирая руки полотенцем. — Я был практически на сто процентов уверен, что это был ты,— вставая, произносит Александр. Через пару секунд они уже стоят вплотную, и Магнус едва касается губами губ любимого, пытаясь загладить вину. — Поэтому включил свою напускную серьёзность?— Усмехнулся Бейн, чувствуя руки на своей талии. — Может быть,— усмехнулся Александр, поддевая завязку фартука руками.— Как рагу? Знаешь, это была самая лучшая идея передать готовку тебе, а Иззи оставить играть с детьми. — Я всё слышала,— отвечает запыхавшаяся девушка, появляясь в дверном проёме. Она держится за живот и усаживается в ближайшее кресло.— И как вы оба можете обижать беременную девушку? — Ну, пока Саймон не видит,— пожимает плечами Алек, а после получает по плечу от своего парня. — Милая, ты права, мы перегнули палку,— мило отвечает Магнус и отстраняется, подходя к брюнетке.— Как ты себя чувствуешь? Мальчики не утомили тебя? — Есть немного,— усмехается Изабель, поправляя выбившуюся из неровного пучка прядь.— Но ваши Рафа и Макс ещё ничего, наш Тео вообще неугомонный! — Он весь в Саймона,— встревает Алек, подходя ближе и беря сестру за руку.— Зато эта красавица будет вся в тебя. Изабель мило улыбается брату, и в этой улыбке и взгляде он видит многое — не только радость из-за воссоединения, но и боль из-за пережитых порознь лет. Из-за всего того, через что им пришлось пройти порознь. Гости стучат в дверь, кажется, только ради приличия, ведь в следующий момент слышится шум, и в квартиру буквально вваливаются Саймон, Джейс и Клэри, а вместе с ними малышка Кэролайн и непоседа Тео. — Когда будем кушать?— Первым в гостиную разве что не влетает маленький Теодор, и Алек усмехается, глядя на него. А в следующий момент наблюдает, как он подходит и аккуратно кладёт маленькую ладошку на мамин пока ещё не совсем большой живот. — Милая, как ты?— Следом появляется Саймон, вручая пакет с продуктами в руки Магнуса и здороваясь с Алеком. Он тут же оказывается около жены и берёт её за руку. — Пойду, проверю рагу,— уголком губ улыбается Магнус, и Алек кивает, провожая парня взглядом, а затем идёт здороваться с братом и помогать Клэри и Кэролайн повесить свои пальто. И если в двадцать четыре ему бы сказали, что в тридцать он снова будет счастлив, имея свою семью — он бы плюнул этому человеку в лицо и не чувствовал бы ни малейшего угрызения совести. Но жизнь невыносимо справедливая штука, поэтому он с радостью обнимает брата, нянчит племянников, наблюдает за беременностью сестры и держит кольцо в последнем ящике рабочего стола под бумагами, ожидая подходящего момента.