Призрачный Легион

Самое удивительное, что Мив нас уже ждала. В последнее время ей и самой стало не по себе от того, что творилось. С Брюсом. Он совсем съежился и стал каким-то дерганым. Вздрагивал всякий раз, когда она к нему обращалась. И еще он почти перестал говорить. Даже когда она прямо обращалась к нему, он втягивал голову в плечи и отмалчивался. Или бормотал что-то невразумительное. Мив уже поняла, что в своей воспитательной работе зашла, пожалуй, чересчур далеко, и ей уже немного не хватало прежнего Брюса. По крайней мере, то, во что он начал превращаться, ей категорически не нравилось. Мив давно хотелось с кем-нибудь посоветоваться по этому поводу, но как начать разговор, она не знала. Сказать, что с ее невольником что-то странное происходит, а она даже не может толком сказать, что именно? Нелепо, согласитесь. Самое умное, что она могла сделать, это пресечь его дальнейшее общение с Халькой. Мив уже стало интересно, что там происходит. Халька в ответ на все ее расспросы пожимала плечами и отвечала: - Так, ничего особенного. Просто говорим. Вытянуть что-либо из Брюса оказалось совсем уж невозможно. Стоило Мив лишь упомянуть имя Хальки, как глаза у него стекленели, а на лице появлялось отрешенное выражение. Отчаявшись выяснить что-либо своими силами, Мив и решила обратиться к нам. Точнее к Веславу, но раз уж мы пришли все трое... О наших способностях Мив, разумеется, знала. Конечно, она понимала, что мыслей мы читать не умеем, но в ее случае была важна любая помощь. Мы говорили в ее фургоне, предварительно убедившись, что Мэрид нет поблизости. Брюса тоже пригласили. Да, со времени нашего последнего разговора он здорово изменился. Хотя, возможно, Дэйв и Эдриан тоже, просто нам это не заметно, ведь они у нас все время перед глазами. Но, нет, они не выглядят такими осунувшимися. Можно подумать, Мив его совсем не кормит и заставляет работать по двадцать часов в сутки! В ответ на наводящий вопрос Мив только презрительно фыркнула. - Переработает он, как же! Да сейчас и делать почти нечего, разве что по хозяйству помочь. - Тогда чего он такой сонный? - А кто его знает. Хотя точно, он что-то многовато спит. Только что не на ходу. - Это от шока, - тихо сказал Анджей. - Ему вообще хочется заснуть и не проснуться. Чтобы завтра не наступало. Я покосилась на Брюса. Он сидел, уставившись в одну точку и обхватив себя руками, будто мерз, хотя в фургоне было довольно душно. - Сядь нормально, - раздраженно приказала Мив. Брюс послушно уронил руки, но через минуту сцепил пальцы. Ему, похоже, необходимо было за что-то держаться. Или держать себя. - Но ты осматривала его? - спросил Веслав. - Ты же разбираешься в медицине, что-нибудь с ним не так? - Да все так! Ну, то есть... Есть, конечно, ушибы, но это не серьезно. - А еще что-нибудь? - Есть... порезы. На груди и на спине. На руках и шее тоже. Но это совсем легкие порезы, считай царапины. Они, конечно, болезненные, но почти сразу заживают. Думаю, когда Сергей его бил, это тяжелее было. - Ну, не знаю... Смотря, как подать. Ты же знаешь Хальку. - Если порезы на шее, как ты говоришь, - добавил Анджей, - то они могли его просто запугивать. Делать вид, что хотят перерезать горло. - Нет, не думаю. Брюс не так уж боится смерти. Да и потом, он знал, что Халька не имеет права такое сделать. - Ну, положим, сделать-то она это все равно могла, - заметил Веслав. - И ничего серьезного ей за это не грозило бы, разве что недолгая ссора с тобой. А насчет того, что смерти не боится... Если сорок раз приставить нож к горлу, кто угодно не выдержит. Просто нервы сдадут. - Если сорок раз приставили и ничего, понятно уже, что блеф, - возразил Анджей. - Нет, Мив права, - вступила я. - Этим бы они его не запугали. Тут что-то другое. Что-то очень... нехорошее. - Может, все же поговорить с ним? - поинтересовался Анджей, взглянув на Брюса. - Спросить самого. - Бесполезно. Я уже пробовала. - Так давайте вместе попробуем. Я не переставала исподтишка наблюдать за Брюсом, чтобы определить, понимает он нас или нет. Он время от времени поглядывал на нас и явно прислушивался. К тому же вряд ли не догадался, что речь идет о нем. - Подойди, - приказала Мив. Брюс с явной неохотой поднялся и сделал шаг по направлению к нам. Я подумала, что с гораздо большим удовольствием он бы забился куда-нибудь подальше в угол. Лицо его выражало усталую обреченность. - Брюс, - заговорил Веслав, - знаешь, мы как хорошие хозяева заботимся о своих... подчиненных. Нам не нужно чтобы нас упрекали в излишней жестокости. Все что мы делаем - законно. Я хочу сказать, вам повезло, что вы именно к нам попали. Твои друзья это поняли и смирились. Вам ничего другого не остается, как смириться. Ты вел себя не так, как подобает, и поэтому был наказан. Тебе не кажется, что это справедливо? Брюс кивнул, будто соглашаясь, но вряд ли он до конца понял, о чем с ним говорят. - Но в последние дни ты вел себя... правильно. А тех, кто подчиняется, мы не наказываем. Твоим друзьям совсем не плохо живется, уверяю тебя! А вот с тобой что-то явно не так. Нам это совсем неприятно. Может, расскажешь, в чем дело? Веслав старался говорить как можно дружелюбнее и мягче. Однако напряжение Брюса только усилилось. Похоже, он воспринимал такое обращение лишь как утонченную издевку. - Так в чем же дело, Брюс? Что такого с тобой сделали? По-видимому, это что-то незаконное? Ты не похож на человека, которого легко сломать. Как только Веслав заговорил об этом, состояние Брюса резко изменилось. Теперь вместо усталости он источал страх. Страх темный и ледяной. Такой чувствуешь иногда в ночном кошмаре и просыпаешься с криком. А в нем этот страх вызвало одно лишь воспоминание, одна лишь мысль о том, что с ним делали. Да что же это могло быть такое?! - Так что же, Брюс? Он на секунду поднял глаза, бросив умоляющий взгляд на Мив, и снова потупился. Я поняла - он не скажет. Не из упрямства, нет. Просто не сможет. Это выше его сил. Но Веслав, кажется, еще этого не осознал. - Я жду ответа, Брюс, и не испытывай мое терпение. Что с тобой делали? - Ничего. Я удивилась, как ему удалось из себя это выдавить. - Это не ответ, Брюс. - Что я должен сделать? - произнес невольник с видимым усилием. - Что? - Что мне сделать, чтобы вы не спрашивали? Веслав просто оторопел от такой постановки вопроса. До такой наглости, торговаться с хозяевами, еще никто не докатывался. - Похоже, наказания тебе на пользу так и не пошли, раз ты смеешь дерзить. Последний раз спрашиваю, что с тобой делали? - Не скажу. Когда человека загоняют в угол, в нем просыпаются силы к сопротивлению. Это, по-видимому, произошло и с Брюсом. В нем проснулось какое-то железное упорство. Он, конечно, понимал, что сам себя толкает в пропасть, но инстинкт самосохранения уже не работал. Веслав растерянно оглянулся на Мив, словно спрашивая, что ему делать в данной ситуации, но тут вмешался Анджей. - Мив, а можно мы его осмотрим? Его раны? - Осмотрите, - пожала плечами Мив. - Да это и не раны вовсе, так, ерунда. Разденься, - приказала она Брюсу. - Зачем? Мив с размаху хлопнула его по щеке. - Совсем страх потерял? Делай, что велят! Брюс медленно стянул рубашку. Он уже весь дрожал, причем явно не от холода. Мы внимательно осмотрели его. Действительно, никаких следов жестокого насилия. Только едва заметные следы от порезов. Чем-то очень острым и тонким. Конечно, это тоже неприятно. Но не так уж их и много, я понимаю, если бы его всего исполосовали. К тому же ранки были очень короткими, максимум сантиметров пять. И из-за чего тут психовать? Пока мы его осматривали, Брюс стоял спокойно, ни разу не шевельнулся, не взглянул на нас. Только губы слегка кривились. - Действительно черт знает, - что изумился Веслав. - Не похоже на Хальку. - Сколько раз они его брали? - спросила я. - Он уже должен был привыкнуть, если это только порезы. - Может, это только для отвода глаз? - предположил Анджей. Да, скорее всего, так оно и есть. - Может, это что-то унизительное? О чем трудно сказать? - я так говорила, но я в это не верила. Никаким надругательством нельзя довести до такого состояния. Это что-то другое. - Так, все, мне это надоело, - заявила Мив. - Не хочет по-хорошему, будет по-плохому. - Я сейчас позову Хальку и отдам тебя ей, - обратилась она к Брюсу, - если не перестанешь упрямиться, уверяю, что именно так я и поступлю. - Я не пойду. - Интересно. И кто же это тебя будет спрашивать? - Не пойду! - он, кажется, позволил себе повысить голос. - Можете что угодно делать! - Можем, - согласилась Мив. - Можем тебя связать и отволочь силой. Брюс уже не опускал головы, смотрел прямо на нас. Во взгляде отчетливо читалось: «Конечно, можете. Я не сомневаюсь, что именно так вы и поступите». - Я умру раньше, чем попаду к ним, - произнес он глухо. Мив пожала плечами. Пустая угроза, мы все это знали. Но Брюс находился уже в том состоянии, когда большинство людей давно бились бы в истерике. Было понятно, что в ногах у нас валяться он не собирается, а если и вправду отдать его Хальке... Что тогда от него останется? Стыдно признаваться в этом, но мы так ничего и не добились. Отвязались от него. Да и не так уж мы были уверены, что действительно хотим знать. В общем, от Брюса мы отстали. Да он, вроде, как и получше себя стал чувствовать. Хамить снова начал. В умеренных пределах. Мы уже думали, все в порядке... *** …И все-таки он бежал, вот паразит! И ведь прекрасно понимал, чем это грозит и ему, и его друзьям. Нет, у меня в голове не укладывается. Да и ночку выбрал подходящую - гроза с ливнем, настоящая буря. Мив, когда обнаружила побег, тревоги поднимать не стала, созвала нас по-тихому. Потому что понимала: если известие о побеге получит огласку, это грозит крупными неприятностями. Казнью всех оставшихся в лагере рабов, как минимум. Никому этого не хотелось, поэтому произошедшее нужно было во что бы то ни стало скрыть от Христана. Был только один способ это сделать - отыскать беглеца в ударные сроки и доставить обратно в лагерь. Разумеется, сделать это должен был ударный отряд, кто же еще? Хотя только своими силами мы бы тут не справились - кто знает, в какую сторону он ломанулся? Поэтому к нам присоединились Ярослав, Михал, Маринка и Иза. Я вот по привычке говорю «к нам», а ведь как раз меня среди преследователей и не было. Угораздило меня накануне подхватить простуду, и в дождь меня, разумеется, никуда не пустили. Адась тоже не поехал, мотивируя это тем, что он всегда был против рабов, и судьба их ему неинтересна, «нехай все сбегут или передохнут». Вообще-то настроение отправляющихся ночью в погоню было далеко не благоприятным, и некоторые в глубине души были согласны с Адасем. Кому охота вставать среди ночи и тащиться неизвестно куда в грозу. Особенно хмуро выглядел Зенон, который имел нерушимое убеждение, что сон - это святое. - Какого лешего ему вздумалось бежать? - возмущался Ярослав, седлая коня. - Остальные вроде не жалуются. - И не на что потому что, - поддержал его Зенон. - Мы с ними обходимся по-людски. Ну, мы, во всяком случае. А вот Мив... - Я-то по-людски, - огрызнулась Мив. - Если эта подруга опять чего-нибудь не выкинула. - Халька, твоя работа? - спросил Михал. - Да пошли вы! Мы с Иштваном уже сколько дней его не трогали. - А сколько? - поинтересовался Веслав. - Много! Не знаю! Короче, если у него крыша съехала, то это не от нас. Ни для кого не являлось секретом, что Халька с Иштваном мучают Брюса, но все смотрели на это сквозь пальцы. В конце концов, вреда здоровью не наносилось, а это главное. И вдруг - побег.