Его сестра

После окончания всех занятий Морган отправился к преподавателю. Двигаясь по пустым, утопающим в тени огромной тучи, закрывшей позднее солнце, коридорам, парень ощущал лёгкое волнение. Причиной тому было то, что сегодня должно произойти нечто очень важное. Он понимал, что нужно подавить в себе это мешающее настроение, ведь у Моргана не было права на ошибку. А также каких-либо оправданий при её допущении. Он неаккуратным движением поправил прядь, выбившуюся из хвоста, когда уже стоял перед дверью кабинета профессора. Парень хотел было постучать в дверь, но заметил, что его пальцы немного подрагивают. Он недоумённо уставился на них, а затем сжал кулак, всё так же не отрывая странного взгляда. Удостоверившись, что теперь всё в норме, он наконец постучал и, услышав приглашение, вошёл. Кабинет, как всегда, встретил его мягким приглушённым светом, уютным запахом книг с отголоском чего-то горьковатого. Профессор Кэрролл, по обыкновению сидевший за своим столом среди горы толстых папок, встретил ученика своей дежурной улыбкой. - Здравствуй, Морган. - Он откинулся на спинку кресла, перебирая какие-то бумаги. - Надеюсь, что ты подготовился. Он отложил их, пробубнив себе под нос что-то типа: «Это можно разобрать и потом», и поднялся из-за стола, с тихим скрипом отодвинув кресло. - Оборудование, материалы и лаборатория полностью готовы, так что дело за самым важным. - Он захватил пару книг и какие-то бумаги, небольшой алюминиевый футлярчик и рукой подозвал Моргана, чтобы тот следовал за ним. Вместе они вышли из кабинета, и профессор закрыл его на ключ. - Я досконально всё изучил, - отозвался Морган, - и всё решил. Преподаватель мельком посмотрел на него, еле заметно нахмурив толстые брови, но затем снова сосредоточился на коридорах. - Тогда, пока мы идём в лабораторию, стоит прочитать тебе технику безопасности... - На поднявшиеся в недоумении брови своего ученика он дополнил: - Даже если ты её знаешь. Профессор Кэрролл поправил бумаги, что нёс, и начал инструктаж. - Во время любого делания запрещается отклоняться от алгоритма, так как это может привести к неожиданному и зачастую опасному эффекту. Нельзя отвлекать свой разум от того, что ты творишь или изготовляешь – это ведёт к тому же. Так что направь свой дух в круг перерождений. - Он слегка усмехнулся. - Звучит слишком претенциозно, да? - Немного, - Морган слегка пожал плечами. - Если говорить об остальном, то – не трогать то, что твой разум подсказывает тебе не трогать, никуда не падать, ничего не ронять, за исключением ингредиентов в соответствующие ёмкости, и всё остальное. За время их разговора они спустились по массивным каменным лестницам на второй этаж, завернули в восточное крыло, утопающее в тени неподвижных облаков, прошли до конца длинного коридора и остановились перед массивной тёмной дверью. На ней были выгравированы цифры «215». Профессор покопался в связке ключей, которую он достал из кармана, и, найдя нужный ключ, массивный и потемневший от времени, открыл дверь. Она медленно с тяжёлым скрипом отперлась, разинув провал непроглядной темноты. Мужчина сделал шаг внутрь и включил рубильник, который с противным лязгом встал в пазы. Зажглись два настенных светильника, которые хоть как-то осветили пространство. Взору Моргана открылась довольно просторная комната, имевшая мрачноватый и слегка неопрятный вид. В ней, по-видимому, имелось окно, но оно было занавешено настолько плотными шторами, что, казалось, окна там и в помине нет. По стенам неопрятными, кое-где прибитыми пучками торчали провода: от рубильника, к лампам, каким-то приборам на столе, стоявшем в углу. Особенно густые сети вились у огромных агрегатов, которые занимали большую часть комнаты. Прямо посередине стоял массивный резервуар, высота которого была в полтора раза выше среднего человеческого роста. От его дна, верхушки и двух ободов отходили провода и шли к огромному аппарату, или скорее к комплексу, который тянулся вдоль одной из стен. Он состоял из различных приборов, ёмкостей и сосудов, соединённых сложной сетью проводов и трубок. Комплекс был пока не включён, но на самом крупном мигала лампочка, говоря о том, что аппарат подключён к сети. Профессор Кэрролл положил книги на стол и дал Моргану хорошенько осмотреть это место. Тот внимательно всё оглядел, сверяясь со своими записями, подмечая некоторые детали. - Чего здесь не хватает, на твой взгляд? - его отвлёк вопрос преподавателя. Морган снова оглянулся, рассматривая комнату. Его взгляд упал на пол. - Алхимического круга, - сразу выдал он, разглядывая ровную матовую чёрную поверхность. - Именно. Сейчас мы им и займёмся. Кэрролл взял со стола длинный ярко-красный мел и передал его Моргану. Парень, смекнув, что чертить его, естественно, будет он сам, положил свои записи на тот же стол, взяв только большой квадратный лист бумаги. Он развернул лист и сверил рисунок с местом, которое было ему предоставлено. Морган подумал, что это будет самый большой алхимический круг, который он когда-либо чертил. - Это серьёзный и сложный опыт, так что постарайся, - подбодрил его профессор, наблюдая за ним, сев на единственный стул, что стоял около стола. Сам резервуар должен стоять прямо по центру, поэтому Морган начал чертить от него сердцевину. Он чётко проводил линии и аккуратно вырисовывал знаки, не испытывая особых трудностей, ведь это тоже давалось ему достаточно легко. Подобранные в толстые пучки провода висели над полом, не мешая чертить линии и кольца. Вскоре Морган закончил и придирчиво оглядел красный круг, ярко выделяющийся на ровном чёрном полу. Но, вскоре поняв, что изображение передано верно, повернулся к преподавателю. - Отлично, Морган. Кэрролл поднялся со стула и подошёл к аппаратам, что стояли у правой стены, щёлкнул тумблер рядом с мигающей кнопкой, и загорелись остальные приборы, в том числе и подсветка на ободах резервуара. Развернувшись, преподаватель подошёл к нему и щёлкнул очередной тумблер. Матовая поверхность резервуара прояснилась, и внутри Морган разглядел комья глины, мутнеющую воду – это то, что должно быть смешано на первой стадии, остальные ингредиенты: элементы «искусственной смеси», эссенция, которая будет заменять новому существу кровь, различные неорганические вещества и прочее, будут подаваться постепенно. Технологии неслабо продвинулись с начала расцвета науки, поэтому теперь алхимики могут позволить себе не проводить бессонные ночи, тщательно следя за процессами – теперь всё делается автоматически. Ёмкости со всеми ингредиентами уже были подключены. Морган сверился со своими записями и повернул переключатель на одном из приборов. Женское начало символизирует ртуть, поэтому нужно слегка увеличить её подачу в резервуар. Кэрролл, отходивший за лестницей, кивнул. Он поставил её у резервуара и открыл верхний люк, аккуратно расположив его в устойчивом положении, чтобы не повредить выходящие провода. Потом он спустился и достал из верхнего ящика стола тонкую глиняную табличку, на одной плоскости которой был нанесён несложный магический круг. В другой его руке находился небольшой заточенный скальпель. - Теперь настала пора твоего выбора, - профессор Кэрролл протянул Моргану лезвие. Для того, чтобы гомункул привязался к своему хозяину, в состав должна входить его кровь. Это создаст связь, благодаря которой существо будет знать всё о своём хозяине, чтобы стать для него другом, поддержкой. Морган взял скальпель и сделал небольшой надрез на своём указательном пальце. Когда оттуда начала сочиться кровь, он медленно вывел на табличке слово «сестра». Как только последняя буква была выведена, кровь на табличке зашипела и намертво приелась к поверхности. Морган взял её из рук преподавателя и подошёл к резервуару. Он взобрался по лестнице и аккуратно погрузил табличку в мутную воду. Пластина взболомутила её, из-за чего скрылась в туманной взвеси. Морган вгляделся в побелевшую воду. Где-то там родится существо, которое должно понять его. Где-то там родится его сестра. Затем парень снова взял скальпель и, даже не сморщившись, сделал глубокий надрез на ладони. Морган с силой сжал кулак, пролив потоком свою кровь. Это вышло слишком сильно, и где-то внутри он охнул – её было немного больше, чем требовалось. Он небрежно стряхнул её с руки и, пошатываясь, спустился вниз, где его придержал преподаватель. Профессор Кэрролл подал ему бинт, которым он тут же перемотал руку, которая не прекращала истекать кровью. - Ничего страшного, это не критично, - подбодрил его преподаватель, хлопнув по плечу. Кэрролл аккуратно закрыл люк, унёс лестницу и направился к одному из приборов. - От количества крови зависит, насколько сильно гомункул будет привязан к тебе, не всем же нравится излишняя навязчивость. Но верхней границы ты не достиг, так что не беспокойся. Всё в порядке. Профессор открыл панель для кассет – на них должны быть прописаны программы, установки, содержащие сведения о языке, нормах и прочем базовом, что надо знать для немедленной адаптации в современном обществе. Морган закончил перебинтовывать руку, плотно затянув ткань, и достал из своих вещей стандартную кассету с такими установками, которую он слегка подкорректировал с учётом постоянно меняющихся баз знаний. Он вставил её в приёмник, закрепив в пазах, и вернулся к своим записям. Профессор Кэрролл взглянул ему вслед и аккуратно вставил ещё одну кассету, тихо, чтобы Морган, копавшийся в записях, этого не услышал, и закрыл панель, нажав пару кнопок. По записям, что составил Морган, остался заключительный этап – взаимодействие. Недостаточно просто пролить кровь и включить машину. Морган сам должен запустить этот процесс, взаимодействуя с символами, оставленными на полу. Парень подошёл к кругу и присел перед ним на корточки. Он должен освободить свой разум и думать только о сестре, чьё тело будет постепенно формироваться в этом резервуаре: о том, как будет расти её крепкий скелет, нарастать искусственные мышцы, образовываться сосуды, нервы, внутренние органы, а главное – их связь. Морган опустился на одно колено, положил руки, касаясь пальцами красных линий, и задумался. Кэрролл тем временем опустился на стул, наблюдая за действиями ученика. Парень закрыл глаза и сосредоточился на ощущениях: гладкий пол под его пальцами, писк подключённых приборов, своё собственное ровное дыхание. Позже он услышал другой звук – тихое бульканье воды внутри резервуара. Этот звук всё нарастал в его голове, учащаясь, набирая силу, вытесняя всё остальное. Морган сделал глубокий вдох и направил энергию из своих пальцев. Он чувствовал, как она вытекала из них, растекалась по алым линиям круга, а от них тянулась к резервуару. Он слышал это бульканье громче и громче, а теперь буквально чувствовал, как между этих вскипающих пузырьков пробивается эта энергия. Сначала её было мало, но затем она стала переполнять резервуар, ведя пузырьки за собой. Он видел, несмотря на закрытые глаза он видел, как танцуют внутри вихревые потоки, сливаясь во что-то непонятное, а затем, распустившись, распластавшись чернильными лепестками, собирались в чёткие, осмысленные фигуры. Существо, чьи контуры изредка мутнели, а конечности переливались друг в друга, кружилось в воде, плавно двигаясь, пасс за пассом обретая человеческие очертания, но затем снова разлетаясь в неясную фигуру. Оно тянуло к нему обретающие форму руки и просило дать ещё больше, и Морган не прекращал направлять энергию ему. Сколько бы оно не попросило. Наконец существо неистово задрожало, его контуры на миг выстроились в желанную нежную фигуру, которая тяжёлым импульсом отпечаталась прямо в сознании Моргана, а затем стёрлась без следа. Последним движением она вскинула руки и начала стягиваться в один маленький клубок. Постепенно бульканье прекратилось и в уши Моргана хлынули все вытесненные звуки, только дыхание теперь было не таким ровным и спокойным. Он открыл глаза и медленно, чуть шатаясь, поднялся с пола и посмотрел на резервуар. Перед глазами плыло, и скорее всего Моргану это почудилось, но ему показался маленький сгусток света, плавающий в мутной воде. Он осторожно подошёл к резервуару и щёлкнул тумблер – его стеклянную гладь вновь покрыла матовая поверхность. Моргану не хотелось воспринимать её искусственность, а только лишь получить её всей и целостной до конца. Поэтому, хоть это и влечёт определённые риски, он решил, что не будет наблюдать за ней. Перед глазами всё плясало – потеря крови и такого количества сил явно давала о себе знать. Так что он медленно отошёл от круга и, подойдя к столу, опёрся о него. Кэрролл тут же вскочил и придержал своего ученика. - Сядь, тебе надо отдохнуть, - он указал на стул, и Морган камнем упал на него. Он сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, стараясь выровнять дыхание. Кэрролл в это время наблюдал за ним из-под слегка нахмуренных бровей, тщательно протирая скальпель. Затем он убрал инструмент в футляр и направился к приборам сверять показания. Приборы зафиксировали, к ожидаемому восторгу Кэрролла, необычайно высокий выброс энергии, и он, улыбнувшись своим мыслям, глянул на Моргана. - Ты хорошо постарался, так что лучше тебе хорошенько передохнуть. Парень, уже восстановивший дыхание, слегка нахмурился, отведя взгляд и обдумывая что-то. Затем его взгляд потянулся к резервуару, и Морган тихо произнёс: - Я хотел бы ещё немного побыть здесь. Мужчина на мгновенье застыл, но, покачав головой, возразил ему: - Я бы не советовал тебе пренебрегать отдыхом. - Он скрестил руки на груди, но словив на себе прямой взгляд, добавил: - Вот когда ты полностью оправишься – приходи. Морган с сожалением подумал, что придётся согласиться. Его взгляд упал на ноющую от раны и тугих бинтов руку, пальцы которой побледнели, и понял, что неплохо её ещё и обработать. Он кивнул преподавателю в знак согласия и, медленно поднявшись, собрал свои бумаги. Парень медленно, но ровно направился к выходу, напоследок взглянув на непроглядный матово-чёрный резервуар, но вскоре отвернулся и вышел. Солнце уже почти зашло, отдавая небо во власть тонкому серпу луны и холодным серым облакам. Морган засмотрелся на пейзаж за окном, дожидаясь преподавателя. Вскоре профессор Кэрролл вышел из лаборатории и запер тяжёлую дверь. Он проводил Моргана до жилого крыла, а потом вернулся в свой кабинет.