Тигриные проблемы
И все-таки с девушками сложно иметь дело, Торако понимает это, когда все разбегаются сразу после тренировки. У Нацу, Маю и Арисы — групповое свидание с какими-то там парнями из какой-то другой школы. Близняшки Акико и Акеми спешат домой, потому что их бабушку положили в больницу. Даже Минако сегодня не хочет оставаться потренироваться дополнительно, так как снова родители задерживаются на работе, а дома маленькие птенчики — младшие братья, которых нужно покормить. Те, кто сидят на скамейке запасных, и вовсе никогда не тренируются. «А зачем? Мы же всё равно даже на площадку не выходим.» Торако это не кажется убедительной причиной. Когда зал пустеет и она остается в гордом одиночестве, вместе с разбросанными по полу мячами, Химеджима чувствует легкую тоску и досаду. Возможно, если бы она завела друзей, то не оставалась бы в таком положении. Возможно, она смогла бы уговорить кого-нибудь побросать ей мяч. Но увы. Торако не завела друзей и именно поэтому даже зал убирает в одиночестве и угрюмой тишине. В прошлом году всё было иначе, но вместе с этим и школа была другая. И окружение тоже. Сейчас всё изменилось и сложно даже понять в какую сторону, в лучшую или худшую. Просто всё встало с ног на голову и не оставалось ничего иного, кроме как привыкнуть к этому. Когда зал сверкает чистотой, Торако не спешит переодеваться и бежать домой. Если честно, ей совсем не хочется домой, да и она может себе позволить задержаться, ведь дома ещё не ждут младшие братья, которых некому покормить, а отец снова вернется глубоко за полночь. Есть ли смысл торопиться в свою комнату? Торако смысла не видит, а потому закрывает зал и отправляется слонятся по школе. Школа в то время, когда уже закончились занятия клубов, преображается. Она становится умиротворенной, у окон не толпятся группками школьники, обсуждая какие-нибудь совершенно банальным и потому совершенно не интересные темы. Ей нравится ходить по темным коридорам и заглядывать в приоткрытые классы. В одном из классов она видит на доске нарисованный зонтик с именами Макико и Каору и тихо фыркает себе под нос, потому что это кажется ей одновременно и очень глупым и очень забавным. Очередная школьная парочка, которая, вероятнее всего, распадется после школы, потому что так обычно и бывает. Когда коридоры школы заканчиваются, Торако отправляется к спортзалам, чтобы посмотреть сколько ещё таких же трудоголиков, как она, ещё остались после школы. В зале, где обычно занимаются баскетбольные клубы, уже стоит тишина и темнота, Химеджима даже не дергает дверь, потому что и так понятно, что никого уже нет. Корты теннисного клуба так же пустуют, равно как и футбольное поле на стадионе. Наверное, именно поэтому Торако немало удивляется, когда замечает, что в спортзале, где занимается мужской волейбольный клуб, свет ещё горит. Она, крадучись, подбирается к входу, прикрытому сеткой, чтобы не вылетали мячи, и заглядывает внутрь. Четверо. Их осталось четверо, тех, кто не столько тренируется, сколько развлекает себя игрой два-на-два. Они действительно развлекаются, потому что смеются, подпрыгивают каждый раз, когда мяч касается площадки. И Торако становится завидно, она бы тоже не отказалась сыграть сейчас, хотя бы два-на-два. Быть может, с помощью таких игр ей бы удалось быть более универсальной, а не только либеро. Из-за этой зависти и томящейся в груди тоски она садится на ступеньки и наблюдает за тем, как мяч перелетает с одной стороны площадки на другую. В этом наблюдении есть что-то умиротворяющее, успокаивающее, что заставляет её перестать тихо отбивать носком кроссовка такт собственного сердца на бетонных ступенях. Она смотрит долго, так долго, что тело остывает после тренировки и приходится застегнуть желтую олимпийку клуба, чтобы не замерзнуть. В какой-то момент она увлекается зрелищем настолько, что забывает обо всем на свете. Играющие парни напоминают ей небольшую стаю маленьких щенков, радостно гоняющихся за мячиком. Они правда похожи на щенят, а ещё похожи на её друзей, когда радуются. Те радовались точно так же и от этого сердце противно щемит. Торако вздрагивает, когда на скамейке вдруг начинает пронзительно звонить телефон и прячется за угол, потому как парни приостанавливают игру. Химеджима вовсе не жаждит того, чтобы её заметили за наблюдениями, потому что это странно. — Мне домой срочно нужно, — слышит девушка голос одного из парней, пока прижимается плечом к внешней стене зала, чтобы её не заметили. — Дзири, ну ты чего! Давай ещё немного! За стеной начинается галдеж, из которого ясно лишь одно: играть два-на-два с уходом некого Дзири они не могут, но очень хотят. Торако расстраивается вместе с теми тремя, что ещё жаждут игры, потому что наблюдение почти так же прекрасно, как и сама игра, а ей самой идти домой не хочется. Химеджима кусает губы, почти моля то ли Будду, то ли Аматерасу, чтобы Дзири остался, но нет, её надежды рушатся, когда сетчатый полог на двери отходит в сторону и парень с аккуратно уложенными каштановыми волосами выходит даже не переодеваясь. Торако понимает, что попала, когда парень пару мгновений внимательно смотрит на нее, а затем заглядывает обратно в зал: — Ребят, у вас тут сталкер завелся. Девушке хочется бежать, потому что в горле возникает предательский горький комок смущения. Она ведь вовсе не сталкер! Когда из прохода высовывается голова Терушимы, Химеджима невольно отстраняется, рискуя свалиться со ступенек. Черт, она так увлеклась игрой, что даже не заметила, что один из играющих Терушима. Надо же быть настолько невнимательной! И хуже всего даже не это, а то, что Юджи снова едва ли не светится от счастья. — Торако! — от его восклицания она невольно втягивает голову в плечи, уже заранее боясь того, что последует дальше. — Пойдем повеселимся? Торако немо хлопает глазами, пытаясь осмыслить его фразу. Повеселимся? Что? — Что ты имеешь в виду? — угрюмо спрашивает она, намекая на некоторую двусмысленность фразы. — Поиграем! Пойдем с нами играть! Нам человека не хватает! Терушима раздражает, если честно, потому что он даже не дожидается ответа, а просто хватает Торако за руку и тянет в зал, отмахиваясь от её негодования по поводу того, что на ней уличные кроссовки. Остальные два парня, с которыми Химеджима лично не была знакома, встречают её едва ли не с фейерверками. Неужели им настолько нравится играть? Несмотря на возражения о том, что Торако является либеро и полноценной игры у них так или иначе не выйдет, девушку заставляют занять место по одну из сторон сетки рядом с каким-то лохматым парнем, который тоже начинает её уверять, что всё выйдет, потому что он сам центральный блокирующий. По ту сторону сетки оказываются Терушима в роли доигровщика и ещё один лохматый парень, правда волосы у него темнее, являющийся связующим, как поняла Торако. Странная игра, однако, выходит. С одной стороны атакующие, в другой — глухая оборона. Ну и что это за расстановка сил? Первую подачу дают сделать как раз Химеджиме, чем вызывают её негодование — у неё никогда не ладилось с подачами, поэтому ничего удивительного в том, что мяч даже не долетает до сетки, а её вынужденному товарищу приходится увернуться от мяча. Торако злится, очень злится на самом деле, потому что в первые же секунды игры они отдают одно очко сопернику, которому те рады так, будто сами же его и забили. Впрочем, дальше становится легче, потому что принимать у Торако выходит куда как лучше, а её товарищ, как оказывается, довольно универсален, потому что с легкостью забивает очко отскочившим мячом. Со временем игра увлекает девушку, отчего из-за её внешне безразличной маски начинают выглядывать истинные эмоции. Она понимает это в тот момент, когда отбивает мяч Терушимы у самой сетки. На её лице вполне типичная для нее маска хулигана: прищуренные глаза, нахмуренные брови и торжествующая улыбка от того, что она смогла спасти себя от проигранного очка — правда вот Юджи, кажется, совершенно не ожидал увидеть подобное, потому что его лицо удивленно вытягивается, а потом он какое-то время смотрит на нее с опаской. Но в целом игра приносит Торако удовлетворение, даже несмотря на то, что иногда её приходится выполнять роль доигровщика, очень паршивого доигровщика. Они прекращают играть, когда на улице становится уже совсем темно, и в зал заглядывает задерживающийся учитель. Химеджиму не удивляет, но ужасно злит то, что они всё-таки проиграли, причем с очень разгромным счетом. Она не любит проигрывать. Впрочем, несколько смягчает данное обстоятельство то, что её приглашают поиграть снова, а ещё она, наконец, знакомится с парнями. Сама она играла, как оказалось, с Бобатой, в то время как в команде Терушимы был Футамата. Парни задерживаются, дожидаясь, пока сама Торако не заберет свои вещи из спортзала, где занимались девушки. Кажется, парни даже намереваются проводить её до дома, потому что Футамата говорит, что девушкам ходить в такую темень опасно. Подобная галантность вызывает у Торако усмешку, однако она не отговаривает волейболистов. Ох не знают они с кем связались.Свора псов
Юджи доволен, более чем доволен, потому что после тренировки они вдоволь наигрались в собственное удовольствие. Конечно, привлекать к их, сугубо мужской игре, девушку было не самой удачной идеей, потому что Торако хоть и замечательно спасает команду на позиции либеро, в остальном она совершенно паршивый игрок. Прыгает отвратительно, а её атаки даже блокировать почти не интересно, но интересно в ней кое-что другое. Честно говоря, Терушима и не думал, что у этой дохлоглазой может быть такое выражение лица — пугающее, словно у практикующего маньяка. Когда она раз за разом умудрялась принимать его подачи, сердце кололи холодные иголочки разочарования и обиды — даже девчонка умудряется их принять, нужно бы больше тренироваться. Но вот когда он увидел вблизи это победное выражение лица, Юджи действительно стало не по себе, потому что это была не только гримасса счастья, в глазах Химеджимы ещё и сквозила ничем не прикрытая угроза. Пугает, знаете ли увидеть подобное на лице девушки. Когда они с Казумой и Такехару болтают, разбирая собственные ошибки, по пути к выходу из школы, Торако плетется следом, сохраняя молчание. Несмотря на то, что они довольно хорошо поиграли, любому понятно, что девушка пытается сохранить дистанцию и Терушима более чем уверен, что в следующий раз затащить её в игру будет ещё сложнее, чем сегодня. Наверное, сегодня всё было просто лишь потому, что она никак не ожидала подобного поворота событий. У ворот до странного шумно, потому что на дороге столпилась группа парней, которые о чем-то горячо спорят. Торако позади издает какой-то неопределенный звук и Терушима считает, что она просто побаивается этих парней. Девушки же боятся такого, а Торако, если верить её комплекции и записи в медицинской книге, всё же девушка. Когда они подходят к воротам ближе, то незнакомцы оживляются и тут Терушима понимает, что перед ним самые натуральные янки, потому как большая часть парней с готовностью встает с корточек, а учитывая их одежду и крайне озлобленное выражение лиц… — Эй, Тора, мы за тобой! Не то чтобы Юджи хотел покрасоваться перед Химеджимой, но всё же он неосознанно прячет её за собственной спиной, с вызовом глядя на гопников. Половина из этих парней шире его в плечах, и из-за этого внутри что-то противно йокает и молется, чтобы дело не дошло до драки, и всё же Терушима не собирается давать эту девчонку с глазами мертвой рыбы в обиду. Одно интересно, что же она такого натворила, что за ней пришли янки, да ещё и в таком количестве? Их человек пятнадцать, не меньше. Торако хочет что-то сказать, но Юджи её перебивает самым свинским образом и совершенно не обращает внимания на её недовольное сопение: — Простите, ребята, вы не по тому адресу. Вперед выступает, как кажется Терушиме, главарь — страшного вида парень, выше Юджи на полголовы и шире в плечах. На самом деле, это довольно весомый аргумент, чтобы смазать пятки вазелином и укатить прочь, оставив новенькую на растерзание янки, но Юджи, видимо, уже понравилась роль рыцаря, потому что он смотрит на парня исподлобья и лишь активнее задвигает сопротивляющуюся Торако за собственную спину, чтобы она не видела этого страшилу. Гопник подходит настолько близко, что даже в темноте Юджи видит шрам на его нижней губе. Глаза у незнакомца черные, пугающие, а длинноватые черные волосы зачесаны назад и сдобрены таким количеством геля для волос, что кажутся грязными. Хуже всего ещё и то, что остальная компания тоже, следуя за главарем, наступает, из-за чего Футамата и Бобата отступают назад, хоть и стараются сохранить лицо. Что тут не говори, благородство благородством, а инстинкт самосохранения лопатой не добьешь, численное превосходство же явно у криминальных ребят. — Эй, Торако не лапай, она наша, — угрожающе произносит главарь и, если честно, Терушиме уже ужасно хочется отдать Химеджиму со всеми потрохами и отправиться домой, но какие слухи тогда поползут по школе? Да, переведенные ученики явно приносят с собой приключения, только вот это совсем не те приключения, которых ожидал Терушима. — Торако наша, — отчего-то храбро поправляет незнакомца Юджи. — И мы её не отдадим. Краем глаза он видит лица Бобаты и Футаматы и уж кто-то, а они точно готовы отдать Торако, лишь бы их самих не избили. Янки же такие — повезет, если без перелома уйдешь, разжиться же переломами, как известно, никто не торопится. Тем более, спортсмены. А ещё Терушима очень хорошо осознает, что ещё пара реплик и он точно получит кулаком в лицо. Господи, ну на самом деле, что такого эта странная Химеджима натворила? Что за проблемное создание? Играть не умеет, так ещё и янки что-то задолжала. Уж не потому ли она так не торопилась уходить домой? Может быть, как раз боялась, что её где-то по пути и подловят? Втянула же она ещё и их в эту темную историю. — Я сказал, кончай лапать нашего босса! Терушиме кажется, что только что ему отвесили оплеуху. Он слышал, прекрасно слышал, что сказал этот янки, однако совершенно отказывается обрабатывать такого рода информацию. Эта хилая девчонка, Торако Химеджима, которая даже по мячу нормально ударить не может, — главарь янки? Бред какой-то, скорее всего он просто ослышался. Хуже всего даже не эта странная фраза, а то, что парень уже заносит кулак для удара, в то время как его ребята всё больше наступают на друзей, заставляя их отступать. Дракой не просто попахивает, ею откровенно воняет и это уже нифига не весело, даже для Терушимы. — Считаю до трех, и если ты не отдаешь мне Торахиме-сама, то не досчитаешься нескольких зубов, спортсменчик. Терушима уверен, он действительно не досчитается зубов, если этот парень его ударит, потому что кулак его выглядит очень внушительно. И как он назвал Торако? Торахиме-сама? Мало того, что поставил рядом «тигра» и «принцессу», так ещё и выказал уважение, как к богу? Да что вообще происходит?! Торако за его спиной шумно выдыхает и отпихивает парня от себя, давая понять, что совершенно не нуждается в укрытии в виде спины Терушимы. Она обходит Юджи и главарь этих малолетних преступников как-то сразу тушуется при виде девушки, а затем улыбается. — Успокойся, Хирю, — властно произносит девушка, из-за чего даже Терушиме становится не по себе, в то время как парень после этой фразы опускает занесенный кулак. — А теперь извинись, — Хирю что-то бурчит себе под нос и Юджи, удивленно таращится на Торако, замечая, что она хмурится. — Нормально извинись. Все вместе и с поклоном. Терушима чувствует, как вся привычная картина мира трещит по швам и обваливается, словно старая штукатурка, когда эти янки, все разом кланяются и громогласно извиняются за причиненные неудобства. От одного лишь повеления Торако. Торако, мать её, Химеджимы, этой слабачки с отстраненным выражением лица. Кажется, в этой своре диких псов вожак — эта чудачка. Бред какой-то. — То есть мне не почудилось? — пораженно уточняет Терушима. — Ты действительно янки? Торако смотрит на него долго, изучающе, словно прощупывает, а вместе с этим соображает что сказать. По её лицу заметно, что она не слишком-то рада, что подобная информация вдруг всплыла, особенно при таких обстоятельствах. — Была. В прошлом году, — произносит она, наконец, с таким лицом, словно съела кислый лимон. И, черт возьми, даже это кажется угрожающим, ну или Терушиме уже так кажется. — Никому об этом ни слова. Юджи хочется спросить что случится, если он всё же расскажет, но стоит взглянуть на лица других янки, всё ещё искравленных озлобленной гримасой, как он понимает — если он хотя бы слово скажет про янки, ему не сдобровать. Да что там, ему точно конец. Поэтому он просто молча кивает, мысленно стараясь разложить ситуацию по полочкам. Перед ним сидит янки, хоть она и говорит, что это, вроде бы, в прошлом. У нее полосатые волосы, много пирсинга, а ещё она слабая, но даже несмотря на это ей беспрекословно подчиняются пятнадцать малолетних хулиганов, которые в два раза больше самой девушки. — Ну, до завтра, меня проводят. Торако говорит это столь буднично, что Терушиме становится не по себе. Девушке опасно одной ходить в темноте, но не менее ли опасно, когда рядом с ней идут пятнадцать янки? В случае с Химеджимой, кажется, это совершенно не опасно. По крайней мере, для нее. Юджи провожает компанию взглядом, всё ещё пораженный до глубины души. Он более-менее приходит в себя лишь когда его расталкивают товарищи, пораженные произошедшим не меньше его. И Терушима уверен, что сегодня он не уснет. Получив такую-то информацию.