Эпизоды

Миюки заговаривает с ней на станции метро — поднимает студенческий билет, выпавший из сумочки, и протягивает со словами: — Будьте аккуратнее, — сдабривает их обворожительной улыбкой. Она улыбается в ответ, благодарит. Поглядывает на него, делая вид, что читает нечто интересное в телефоне. Он не ловит её взгляд, но продолжает улыбаться. Они вместе заходят в вагон: она сразу становится у стены, он тоже, только сначала проталкивается к середине. Смотрит на неё, дожидается, пока она поднимет взгляд — и подмигивает ей. Толпа забивает всё свободное пространство, наполняет его своими запахами, шумом и суетой. Осторожно, двери закрываются — люди замирают, будто в старой детской игре — вагон трогается. Миюки улыбается — и ждёт. Чужие руки опускаются на бёдра, гладят, сжимают задницу, натягивая ткань брюк. Желание вскипает в один момент, и от этого перепада температур всё тело прошибает потом. Миюки продевает руку в петлю на верхнем поручне и почти виснет на ней, позволяя вытянуть рубашку из-за пояса и прикоснуться к голой коже. Грубые мозолистые ладони ведут по бокам вверх, не задирая ткань. Обводят соски твёрдыми подушечками пальцев, сжимают и сдавливают между ногтей — дрожь проходит по телу, с губ срывается никем не слышимый стон. Руки скользят вниз, но натёртые соски болят от малейшего соприкосновения с тканью рубашки. Миюки напрягает пресс в ожидании новых волнительных прикосновений, пока чужие ловкие пальцы расстёгивают ремень и ширинку, скользят под брюки и бельё, касаются твердеющего члена, расправляя его под одеждой, чтобы удобно было взять в ладонь. Он расставляет ноги чуть шире и зажмуривается, когда ткань ползёт вниз, оголяя задницу. Люди вокруг покачиваются в такт перестуку колёс, машинист объявляет остановку, и толпа приходит в движение. Чужая одежда и сумки касаются его боков и бёдер, кто угодно может увидеть его наготу, если только опустит взгляд. Сердце бьётся под горлом. Миюки отпускает поручень, и новая волна людей вминает его в широкое окно электрички. И сзади прижимаются, дышат тяжело, касаются губами уха — Миюки открывает глаза. Она смотрит прямо на него, во взгляде испуг, губы чуть приоткрыты, словно хочет что-то сказать, и щёки алеют от румянца. У него, наверное, тоже. Поезд вздрагивает и начинает путь к следующей станции, а Миюки прижимается щекой к стеклу и не отпускает взгляда незнакомки. Чужие руки обхватывают ягодицы, царапают ногтями нежную кожу, раскрывая, и влажный член проскальзывает под яйцами. Миюки прогибается в пояснице, упираясь в окно рукой, подставляется. Резко выдыхает, чувствуя, как член растягивает его, как медленно и неумолимо острая боль наполняет нутро. На стекле оседает и тут же испаряется его частое дыхание, очки сбились и едва цепляются дужкой за правое ухо — Миюки плевать, если они упадут и их затопчут. Его тянут назад за бёдра, насаживая на член, и это всё, что его сейчас заботит. Короткие резкие толчки, вторящие перестуку колёс. Отрывистое дыхание в шею. Сильные пальцы, твёрдый член, и чья-то ещё, третья рука, касающаяся голого бедра. Она смотрит, прикрыв рот ладошкой, а он сгорает под её взглядом. Она видит, как его трахают прямо посреди толпы. Но она может лишь догадываться, насколько ему сейчас больно — и хорошо. Насколько стыдно — и как сладко сердце замирает от страха. Чужие взгляды безразлично скользят по его лицу — все смотрят, но никто не видит. Как он кончает — и как кончают в него. Ноги дрожат и подкашиваются. Фуруя упирается руками в стекло, поддерживая Миюки, и кладёт подбородок ему на плечо. Влажная шея пахнет свежим потом и одеколоном, Фуруя проводит по ней языком — солёно-горькая. Как страсть Миюки, как его бесстыдные желания. — По ногам течёт, — выдыхает Миюки, и его голос едва различим за перестуком колёс. — У меня нет салфеток, — сознаётся Фуруя. — Придём домой — вылижешь. От одной этой фразы у Фуруи снова тянет в животе — то ли остатки оргазма, то ли новое возбуждение. — Хорошо. Он замечает чужое пристальное внимание и смотрит на девушку в другом конце вагона. Кажется, Миюки о чём-то говорил с ней на станции... Фуруя ловит её перепуганный взгляд, улыбается и целует Миюки в щёку. Всё-таки что-то в этом определённо есть.