Help me. I'm in hell (с)

      Ватсон отпустил руку Шерлока так же внезапно как и схватил. – Ты такой забавный (прости, слово дурацкое) в этом своём противоречивом стремлении быть самым крутым публично и подчиняться, когда речь идёт о твоих глубоко задвинутых, но самых сильных желаниях. Ты хоть кому-то говорил, что склонен к мазохизму? – Нет. – Щёки Шерлока горели и ему одновременно хотелось провалиться сквозь землю и остановить это мгновение, в которое не пришлось самому долго подбирать слова, думать как объяснить другу эту постыдную склонность (он всё ещё в глубине души так считал, хоть и понимал, что это естественно и свойственно некоторым людям по вполне объяснимым психофизиологическм причинам). – Прежде чем я скажу или сделаю что-то ещё, ответь честно – хочешь ли ты быть наказанным за всё то, что считаешь достойным наказания? – Да. – Тебе всё равно, кто произведет наказание или ты хочешь получить по заслугам от Джона Ватсона? – доктор очень быстро и естественно вошел в роль и создавалось впечатление, что у него была заготовлена речь на случай такого диалога. – Я хочу, чтоб меня наказал ты. – Сказать это вслух было всё ещё нелегко и слова звучали как-то наигранно, но вместе с этим максимально прицельно запускали каскад реакций, приводящих к ярчайшему возбуждению. – Какого наказания ты заслуживаешь? – Я... не знаю... На твой выбор... Боже, как это глупо звучит... – Да, звучит глупо. И... несколько унизительно, не так ли? – Очень унизительно. – Шерлок глубоко вздохнул, закрыл лицо руками и скороговоркой выпалил: Выпори меня ремнём. – Хорошо. Попроси ещё немного вежливее. Я должен быть уверен в том, что ты хочешь этого, принимаешь это и готов признаться себе и мне в том, что получаешь от этого удовольствие. – Никогда Холмс не мог подумать, что его помощник и "вечно второй" напарник будет сейчас таким. Даже когда смог признаться себе в симпатии к Ватсону, даже когда дико захотел, чтоб их отношения дошли до такой стадии доверия. Но даже в самых смелых мечтах не получалось представить такого Джона. Значит и правда, не такой уж он и проницательный детектив, раз что-то чувствовал и подозревал, но не мог допустить такой степени погружения доктора в тему. – Вежливее? – Шерлок оглянулся по сторонам, будто кто-то мог внезапно оказаться в его комнате посреди ночи и стать свидетелем его сладкого позора и, вопросительно глядя на Джона, стал на колени. – Пожалуйста, Джон! – Пожалуйста что? – Пожалуйста, выпори меня ремнём. – когда Шерлок проговорил все четыре слова, то осознал, что сильнее стыда и неловкости сейчас только его возбуждение. – Каким? – Было очевидно, что Джону эта прелюдия тоже приносит немалое удовольствие. – Этим... – Шерлок встал и взял ремень, которым пытался помочь себе сам, посмотрел на Ватсона, снова встал на колени и картинно протянул орудие наказания. – Спина или задница? Или, может, добавить симметрии твоим рукам? – Спина... – Шерлок сказал это, но его мозг почему-то сразу воспроизвел картинку со вторым предложенным вариантом и эта мысль окончательно укрепила эрекцию. – Хорошо. Оставляю за собой право импровизировать, если почувствую в этом необходимость.       Шерлок сбросил халат и нагнулся поперек кровати, стоя на коленях, стараясь спрятать лицо. Даже не видя Ватсона он чувствовал его уверенность и, возможно даже, опыт. С пятым ударом сомнения рассеялись – Ватсон явно делал подобное не впервые. Удары были идеальными – с почти одинаковой силой, равномерно распределяющие красные следы по спине. На восьмом или девятом Шерлок понял, что действительно, впервые за длительное время получает то, чего так долго хотел: из мозга уходит фоновый шум, кажется, что всё концентрируется на горящей от методично наносимых ударов спине, от него сейчас ничего не зависит, и создается впечатление, что всё, наконец, правильно. Ещё несколько ударов и можно будет раствориться в этом коктейле из боли и удовольствия, а сейчас можно просто дышать. Но Джон оказался более непредсказуемым и сейчас. В какой-то момент он, как и намекал своей фразой про импровизацию, решил перейти ниже и обжег ягодицы двумя неожиданными и, как Шерлоку показалось, более сильными ударами, чем предыдущие. Возможно, Ватсон решил ударить больнее, потому что ягодицы наказуемого были в белье, возможно, он просто вошел во вкус и не смог сдержаться, но результатом этой импровизации стал уже не сдерживаемый стон и весьма непрогнозированная даже для самого Шерлока разрядка, из-за которой он пикантно почти прилип трусами к собственной простыни, покрывавшей часть кровати, в которую, собственно и упирался всё это время возбужденный член. – Ты... кончил? – Ватсон решил переспросить, то ли для усиления эффекта унизительности процедуры, то ли потому что сам не был уверен в том, что произошло именно это (Шерлок попытался это вычислить, но не смог). – Да, Джон. – Он всё ещё не оглядывался на доктора и говорил в простынь. – Тебе было хорошо? Ты получил то, чего хотел? – Да, Джон, да... – Теперь, когда экстаз отходил, Шерлока накрывала вторая волна стыда. – Развернись и посмотри на меня.       Шерлок до сих пор не мог понять почему готов повиноваться этому голосу, но взял себя в руки, сполз с кровати, неуклюже отлипая от белья и, всё ещё стоя на коленях, развернулся к Ватсону. Сейчас, в аккурат на уровне лица Холмса находился красивый эрегированный член Джона, освобожденный из приспущенных мягких пижамных штанов. К собственному удивления, несмотря на только что пережитый оргазм, Шерлок испытал некоторое возбуждение, хотя скорее психологическое, чем физическое. – Ты делал это ранее? – Ватсон решил переспросить, глядя на удивленное лицо соседа. – Нет. – Холмс сказал это тихо, но будто испугавшись, что ответ неправильный, почти сразу добавил – Но я готов учиться... – Мммм... Как же это прекрасно звучит! Как же ты прекрасен! – не смог скрыть азарта Джон и провел головкой по щеке детектива. Тот прикрыл глаза и снова покраснел, но не отстранился даже потянулся рукой к бедру Ватсона. – Можно мне попробовать... его? – Нужно!       Это был совершенно новый опыт, Шерлок открыл рот и подался вперед, чтоб занять максимально удобную для обоих позицию, Ватсон уверенно, но аккуратно взял его за волосы и, войдя в рот, поначалу управлял движениями, а потом предоставил партнеру свободу действий. Как для человека который впервые держит во рту член своего друга, Шерлок справлялся идеально – он двигался в приятном для Ватсона темпе, охватывал член губами с именно таким нажимом как того хотел Джон, а когда Ватсон ещё и решил погладить его по спине со свежими следами порки, застонал так соблазнительно, что заставил партнера ускориться и кончить, уже не так аккуратно как вначале, притянув голову Шерлока за волосы к себе. Детектив закашлялся и судя по слезам, предательски появившимся на глазах, не был готов к такому финалу, однако в какой-то степени его ощущения можно было сравнить со вторым оргазмом, хотя чисто физиологически он всё ещё не был способен его испытать. Джон закрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и, приведя себя в порядок, сказал: – Шерлок, ты не представляешь сколько всего ещё не раскрыл в себе. И, честное слово, если ты будешь так же прекрасно учиться всему, нас ждет восхитительное время. – Нас? – Шерлок накинул халат, ощутив спиной его прохладу и слегка скривился. – Я думал, ты смог полноценно ощутить разницу между подростковым самоистязанием, не дающим ощущения облегчения и взаимодействием двух взрослых мужчин, которые понимают в чем нуждаются. Особенно в дни, когда как минимум один из них – в своём персональном аду. – Ватсон сказал это с таким чувством превосходства, что Шерлок буквально ощутил себя двоечником. – Да, конечно, Джон. Я понял разницу. Спасибо.       Шерлок не знал, уместно ли будет обнять партнера или пожать ему руку или поцеловать, снова включилась неловкость и внезапная паника: а как им теперь общаться? Как раскрывать дела? Сможет ли Джон сохранить амплуа ведомого в делах, оставаясь таким же доминирующим в интимные моменты как сейчас? Сможет ли сам Шерлок сохранять свою харизму и лидерский шарм при напарнике? Господи, сколько новых вопросов. Но сейчас, после всего, им просто захотелось спать. Первым разрядил неловкую паузу Джон. Он подошел и похлопал Холмса по побитой спине: – Спокойной ночи, Шерлок. – Спокойной, Джон, до завтра. – Ответ прозвучал сквозь плохо сдерживаемое мычание.