Я хочу быть с тобой

Лен просыпается из-за странного скрежета и тут же выпрямляется, поворачиваясь к стеклу. Барри скребется по стенке, стучит по нему костяшками и подушечками пальцев, что-то говорит, но так тихо, что динамик в палате ничего не улавливает. Снарт вздыхает и прижимается лбом к поверхности преграды. Как же хочется снова обнять мальчишку, прижать к себе, просто потискаться с ним и подурачиться, как было раньше. Хочется прийти домой, где Барри сбежит по лестнице и, если не споткнется где-то по дороге, повалит обоих на пол и заообнимает до боли в ребрах. И это всегда было так тепло и уютно, Лен каждый раз не выпускал Барри из кольца рук, валяясь с ним на полу и отвечая на полные тоски и любви поцелуи. После они пойдут готовить вместе ужин или же Лен просто поможет накрыть на стол, пока Барри заканчивает. А потом они могли бы пойти и поваляться на диване перед телевизором, с интересом смотря какую-нибудь затягивающую программу и споря о правильном ответе, или же лениво целуясь и поглаживая друг друга, если ничего интересного нет. А бывают вечера, когда и Барри, и Лен тут у холла жадно прижимаются друг к другу и проводят великолепное время в спальне. Возможно, потом они вспомнят об ужине, а может и нет. А утром, если это выходной, они будут долго валяться в постели, пока кому-нибудь из них не надоест пение кита из желудка Барри. И это было самое счастливое время в жизни Лена. А что сейчас? Сейчас он еще не до конца оправился после комы, периодически все еще чувствуя слабость и головные боли. А его малыш так часто плачет и терпит столько боли, вжимаясь в парку Снарта, словно это единственное, что не дает пойти ко дну. Но Барри и не на поверхности. Нет, он где-то на глубине, пока еще темной, не согретой солнцем, но он уже медленно и верно поднимается вверх. И Лен уверен, что еще немного и они вернутся домой, где Снарт несколько часов просто будет обнимать свою пару и не отпускать. Барри по ту сторону стекла немного успокаивается и прижимается к стеклу плотнее, соединяя их ладони. Лену так чертовски тяжело сдерживать себя и не кинуться в палату, но он взрослый мужчина, а не сопливая девчонка, которая верит, что ее три слова вернут все на свои места. Это не сопливый роман, это настоящая жизнь, которая разбивает розовые очки на мелкие осколки. И Лен знает, что своим нерациональным поведением может сделать только хуже, и ему остается только ждать. Ждать, пока Хорхе даст зеленый свет. — Хей, — Лен оборачивается и видит смущенно улыбающуюся Кейтлин, а за ней маячащего Циско с каким-то пакетом, — привет. — Привет, — Снарт улыбается и двигается к стене, оставляя место друзьям. Циско и Кейтлин — лучшие друзья Барри еще с института. Циско Рамон тот еще шутник и любитель влипать во всякие проблемы, как раз парочка для Барри, но благодаря Кейтлин Сноу, которая если захочет, одним взглядом заставит мальчишек сидеть на месте, парочка не попадала в опасности. С ними Лен хоть и подружился, но не стал близким другом сразу, только спустя достаточно долгое время, когда Кейтлин и Циско убедились, что Лен не делает Барри несчастным, и оттаяли. А Лен убедился, что они действительно хорошие друзья. — Нам сказали, что два шага уже сделаны, — Сноу улыбается, сев в гнездо из одеял и подушек, — это очень хорошо. — Мне сказали, что твоя семья помогала в моем лечении, — Лен смотрит на Кейтлин со светлой благодарностью в глазах, — спасибо. — Не за что, — Кейтлин кивает и берет у Циско обед. — Мама как узнала, что ты пришел в себя, после приезда из командировки приготовила пряники. Вот. — Ох, не стоило, — Лен не любит смущаться, но эта девушка постоянно вводит его в смущение. Ну как так-то? — Спасибо большое. — Вообще-то, это чтобы тебя задобрить, — Циско выглядел не то виноватым, не то каким-то напуганным. — Явстречаюсьствоейсестрой. Лен моргает несколько секунд, и только потом до него доходит смысл сказанной фразы. Возможно, будь это другое время, Лен бы и отреагировал как-то гневно, но сейчас он лишь слабо улыбается. Кейтлин и Циско хмурятся. А Барри тихо смеется. Подождите. Все трое поворачиваются к стеклу, за которым Барри тихо хихикает и улыбается, словно его рассмешила вся эта ситуация. Лен сидит неподвижно пару секунд, а после смотрит на микрофон, который точно выключен, и Барри не может слышать их разговор. Тогда что вызвало смех и улыбку? Барри переводит взгляд с входной двери на стекло и улыбается еще шире, кутаясь в парку плотнее. — Это же не истеричный смех, да? — Циско напряженно смотрит на лучшего друга. — Да не похоже на истерику, — Кейтлин явно напряжена не меньше Циско. — Больше похоже на то, что он вспомнил что-то смешное. — А когда ты начал встречаться с Лизой? Барри еще не было здесь? — Лен смотрит на Циско. — Нет, он еще был вполне нормальным. То есть… Ну, мы встречались еще при тебе, просто все сказать не решались, а Барри нас прикрывал, и вот… — Думаешь, он каким-то образом чувствует, о чем мы говорим? — Кейтлин нервно сжимает край своей блузки, закусывая губу. — Больше похоже на то, что он чувствует эмоции Лена, — Хорхе стоит в дверях и наблюдает за Барри, который, возможно, впервые за долгое время выглядит расслабленно и свободно. — Точнее теперь не только чувствует, но и различает. Барри помнит тебя, Лен, все твои эмоции, которые пробуждаются в зависимости от ситуации. И если я прав, то Барри по твоим эмоциям понял, о чем вы говорите, и воспоминания об этом его развесили. — И это значит, что… — Осталось совсем немного.

***

Барри увели в ванную около часа назад и должны были уже вернуть обратно. Конечно, бывали дни, когда они задерживались, потому что Барри не желал расставаться с паркой, и приходилось вызывать Хорхе, чтобы тот поговорил с Барри и уговорил на несколько минут отложить, чтобы не испачкать. Каким-то образом ему удавалось наладить с Барри некий контакт, построить ниточку доверия, и Барри слушался. С ворчанием, но слушался. Уже несколько недель Барри довольно разговорчив. Нет, не в плане слов, а в плане эмоций и каких-то звуков. Он может смеяться, ворчать от недовольства, что-то бубнить и даже рычать от злости. После того, как Барри сказал, что скучает по Лену, он больше не говорил нормальных слов. Хорхе объясняет это тем, что в тот момент чувства Барри и его вера были настолько сильными, что он переиграл свое сознание, которое не восстановилось еще до того, чтобы осмысливать слова. Поэтому Барри пока что только звуками и мимикой показывает свои эмоции, но это уже большой шаг вперед, потому что до этого его глаза были пусты, а уголки губ всегда смотрели вниз. Барри действительно нет слишком долго, и Лен уже решает сходить к Хорхе, чтобы тот пошел и проверил, все ли в порядке. Но тут он врезается в до чертиков напуганных Циско и Кейтлин. Их состояние тут же передается и ему, тело напрягается, а сердце бьется так быстро, что Лен готов поклясться, что чувствует, как выделяется адреналин. — В чем дело? — дрожащим голосом спрашивает он. — Барри запер Джинни в ванной и сбежал через окно из больницы около часа назад. И Лен клянется, что это первый раз, когда страх сковывает настолько сильно.