Нашатырь - 2. Охота с элементами дипломатии

      — Зараза! — укрывшись за опорой корабля, Полосатый прижался спиной к обшивке и бегло осмотрел кровоточащий бок. Касательное, могло быть хуже… Самец раздраженно заскрежетал жвалами.       После незапланированной покупки раутских бус ненадолго воцарилось обманчивое спокойствие, и сын Бронзы решил воспользоваться моментом для прочтения нескольких прибереженных до лучших времен медицинских статей. «Зенит» вечно выпускал что-то новенькое, но клановый распорядок жизни совершенно не оставлял простора для повышения квалификации, только урывками и получалось…       Вообще, корабельный лекарь — один из самых неблагодарных статусов. Вечная гонка за двумя зверями. Охотишься, как все, тренируешься, как все, но потом еще успевай чинить пробитые головы и латать поротые спины. Зато на задания почти не посылают. А откуда у бойца большая часть наград? Правильно, за операции. За военные — не полостные. Давали бы кольца за полостные, так Полосатый уже давно бы в Великих ходил. А самки, как Сезон, первым делом в гриву лезут, но там все, как в прошлом году… Тогда они разочарованно стрекочут и делают намеки, что мальков прибыло — не мешало бы и содержания гарему прибавить. А откуда она, спрашивается, возьмется, эта прибавка? Полосатый и так все имеющиеся средства честно переводил женам, только им всегда оказывалось мало, и никаким трофеям было не под силу сгладить это недовольство.       В юности Полосатый хотел на «Зенит», но так туда и не попал. Туда брали либо совсем уж гениев, либо тех, кто демонстрировал приемлемые умственные показатели, а как воин не годился абсолютно. Сын Бронзы гением не был и с физподготовкой проблем не имел, поэтому вариантов оставалось два: остаться при медицинском блоке орбитальной колонии или пойти в клан. В первом случае не виделось ни престижа, ни перспектив, во втором хотя бы оставалась возможность собрать гарем и не мучиться в Сезон, так что выбор был очевиден. Правда с годами начали шевелиться сомнения.       В прошлом Сезоне Любви от Полосатого, оставив всех мальков, ушло сразу четыре самки. Еще двоих он отвоевал, но после они ему отказали. Остальные нещадно выносили мозг. Умудрялись даже во время спаривания это делать. А незадолго до этого Сезона произошла ситуация, дополнительно усугубившая и без того незавидное положение: в медотсеке нежданно-негаданно лопнул бак с консервантом, и лекарь слишком поздно заметил утечку, успев основательно надышаться ядовитыми парами. Хорошо еще, что пациентов в тот момент не было, иначе как бы он стал им объяснять, что от размножения придется воздержаться? Конечно, можно было и не воздерживаться — просто после вылупления ликвидировать всех дефектных мальков, но учитывая влияние вышеупомянутого вещества на сперматогенез, следовало ожидать процентов шестьдесят явной «некондиции», а у остальных визуально здоровых детенышей нарушения могли начаться позже, году на втором-третьем. Смысл было самкам вообще в этом случае яйца вынашивать? Конечно, будь у Полосатого и его жен отношения получше, он просто убедил бы их принимать противозачаточные, и сам бы еще проконтролировал, чтобы обошлось без побочных явлений… Но он прекрасно знал, что встретится с такой волной критики, после которой не только секса не захочется, но и вообще жить. Так что самец благоразумно решил пропустить брачный период, дабы сберечь здоровье оставшихся жен и собственные нервы. Конечно, он осознавал риск на следующий год обнаружить в гареме еще меньше самок, но что поделать… Стоит ли говорить, что предложение Гнева сопроводить отряд Капкана в угодья уманов Полосатый воспринял хоть и настороженно, но с достаточным энтузиазмом. Мало того, что задание позволяло отвлечься, так еще и открывалась перспектива немного выслужиться перед Вожаком и поднять свой статус. Глядишь, и самки сбегать перестанут… Однако мог ли Полосатый предугадать, что полет обернется таким бардаком? И опять же, учитывая, что замешаны Капкан и Кошмар, стоило чего-то такого ожидать…       Когда к соседнему доку с воплями пробежала первая толпа «галактической мелочевки» (так яутжи с презрением именовали скопище бесцельно коптящих небо существ, вроде раутов, урм и шешеков), Полосатый с изумлением свернул голограмму со статьей и принялся наблюдать, что будет дальше. Голосящий сброд тем временем, пихаясь, загрузился в рейсовый челнок и отбыл в неизвестном направлении. Но не прошло и пяти минут, как в какой-то из дальних галерей также послышались вопли и топот. Вскоре от станции отчалили еще один корабль. А затем как будто прорвало…       По уму, эвакуация должна была отличаться хоть какой-то упорядоченностью, но то, что происходило на «Хвосте кометы», больше напоминало панику в обоссанном стригунятнике. И всему происходящему находилось лишь одно объяснение: Сумрак и Кошмар не смогли разыскать молодняк вовремя, и молодняк знатно оторвался.       Полосатый смекнул, что ему сейчас лучше не привлекать внимания, но слишком поздно. Система безопасности, определив в доках яутжевский звездолет, выпустила механическую охрану. Конечно, вооружены роботы были достаточно примитивно и особой прытью не отличались, но вот их количество, по примерным оценкам переваливающее за три десятка, оптимизма не внушало.       Гады разом открыли огонь. Сын Бронзы чудом успел активировать камуфляж и шмыгнуть за опору, отделавшись всего несколькими царапинами, после чего начал палить в ответ. Отстреливаться из укрытия было не самым достойным вариантом, но выбора не имелось, а глупо помирать от кучи мелких дырок вследствие нападения примитивной техники низших народов как-то не хотелось.       Чтобы, не приведите боги, не повредить стенки доков, пришлось установить минимальный заряд и целиться предельно точно, так что на ликвидацию половины противников Полосатому потребовалось больше времени, чем он ожидал. Но только он немного перевел дух, как к оставшимся охранникам подползла подмога, оснащенная более тяжелыми орудиями.       Первый разрывной снаряд оставил в обшивке носовой части глубокую вмятину, второй помял крыло, а третий угодил прямиком в раскрытую шлюзовую камеру. Тупые роботы совершенно не осторожничали, как будто бы тех, кто их программировал, ни капли не волновала опасность разгерметизации доков. А вот Полосатого волновала и еще как, ибо корабль в ответ на атаку немедленно закрылся, и возможности спрятаться внутрь при угрозе вылететь в открытый космос теперь не было. Значит оставалось максимально быстро устранить оставшуюся рухлядь.       Взяв двухминутный тайм-аут, самец послал неведомо где шляющемуся командиру сигнал тревоги, а после, понадеявшись на примитивность зрительных анализаторов роботов-охранников, осторожно пополз под брюхом корабля к задней стенке дока. Добравшись до нее, Полосатый начал карабкаться на опорную конструкцию, стараясь не оставлять на ней следы крови. Некоторое время его загораживал корабль, но оказавшись выше него, самец прекратил подъем и с опаской развернулся, готовый при виде обращающихся к нему прицелов мгновенно съехать вниз. К счастью, надежды оправдались: роботы на яутжа под маскировкой действительно не отреагировали, продолжая портить обшивку звездолета. Тогда сын Бронзы собрался с духом, прибавил плазмомету мощности и перебрался на крышу челнока.       — Отставить! — набрав в легкие побольше воздуха, рявкнул Сумрак. Кошмарик воззрился на него с искренним недоумением, на миг прекратив расстегивать доспехи. А потом продолжил, как ни в чем не бывало. Пришлось поднять его за шкварник и силком поставить на ноги.       — Да что такое? — обиженно забурчал сын Броска. — Дай я хоть разок окунусь! И сам иди поплавай, расслабься. Куда теперь торопиться? Всех уже нашли…       — Собирай их, — процедил сын Грозы, игнорируя заманчивое предложение напарника. — Быстро.       Затем раздраженно оттолкнул товарища и рявкнул снова:       — Молодняк, к берегу! Немедленно!       Наступило всеобщее замешательство, юнцы вертикально зависли в воде и уставились на рассерженного командира. Вопль последним съехал с горки, вынырнул и растерянно пощелкивая тоже принялся пялиться на Сумрака, точно всплывшая с целью разведки морская тварь — даже глаза такие же круглые сделал.       — Мне повторять надо? — угрожающе понизив голос и пригнув голову, как перед броском, осведомился сын Грозы.       В тишине послышался тихий плеск. Самец резко повернулся и отдельно рыкнул на Броню, украдкой опустившегося на край бассейна и в данным момент безуспешно пытающегося смыть со своей шкуры какое-то маслянисто поблескивающее вещество. Сумрак сперва не придал значения, но пахло от сына Дикого действительно очень странно — похоже, он где-то опрокинул на себя витрину с ароматическими средствами. Броня отскочил от воды, как будто обжегся, и мигом вытянулся по струнке. Сумрак снова рыкнул, но уже одобрительно.       — Все, парни, побаловались и хватит, — приобретая вынужденно серьезное выражение, объявил Кошмар. — Вылезайте, и готовьте загривки.       Первым на берег с опаской выбрался Гром. Не дав младшему брату выпрямиться, Сумрак ухватил его за гриву, прижал к полу жвалами, и, выдвинув запястные лезвия, нанес по голой спине несколько быстрых ударов обратной стороной оружия. Юнец пронзительно вскрикнул от неожиданности и боли, но тут же покатился кубарем, отброшенный сильной рукой.       — Прикрой задницу и собирай оружие! — глядя на попытки Грома подняться, гаркнул старший сын Грозы. Браться за кнут имели право только Вожаки, Советники и Арбитры. Прочие же, руководя каким-либо операциями, могли наказывать подчиненных, донося о нарушениях Вожаку, либо в поединке без поблажек. К первому способу Сумрак не стал бы прибегать по двум причинам: он не терпел доносов и доносчиков, к тому же, надеялся вообще скрыть от Гнева всю эту постыдную ситуацию. В конце концов, он отчасти тоже был виноват в произошедшем — не выбери Сумрак этот чертов челнок, летел бы сейчас прежним курсом и горя не знали… Что до полноценного поединка… Когда сейчас этим было заниматься? А спустя некоторое время рука бы наказывать не поднялась. Кроме того, сын Грозы по-прежнему опасался, что не рассчитает силы, а выводить экипаж из строя еще до начала операции, наверное, было самым дурацким решением. Так что оставалось для профилактики реально раздать всем по загривку — так, чтобы больно, но не опасно. Ну, а полезут в драку — их проблемы…       Гром, естественно, в драку не полез, а, понурив голову, принялся упаковываться в доспехи. Тем временем Сумрак выволок из бассейна сопротивляющегося Яда. Того заставил согнуться только хороший удар под дых, после чего спину юнца также украсило несколько рваных рубцов. Ничего, молодняку все равно скоро по капсулам ложиться, зарастет к прилету. Яд, подвывая, встал и отошел в сторону, получив тот же приказ, что и Гром. Разве что, зад ему прикрывать не надо было — он единственный из всех почему-то купался в набедренной повязке.       Вопль тем временем попытался потихоньку вылезти с другой стороны бассейна, но был перехвачен Кошмаром, который непреклонно толкнул его прямо в освободившиеся руки Сумрака. Если честно, наказывать сына Тьмы было жаль — он рос медленней товарищей, да и по характеру был самый тихий. Но это не являлось поводом спускать с рук такой произвол.       Что касается Вулкана, то он единственный из всех повел себя более-менее адекватно, так как успел расслабиться и сбросить половые продукты в бассейн до начала расправы. Он подошел и склонился перед командиром сам, добровольно принимая наказание.       — Живее! — прикрикнул Сумрак напоследок, сердито наблюдая за сборами юнцов, которые в данный момент, шипя от боли, тщетно пытались надеть броню так, чтобы меньше задевать раны. Кошмар чуть опасливо встал рядом с напарником. В принципе, он был в курсе, что Сумрак может хорошо приложить, если его вывести — даже не раз приходилось испытывать, но как-то все равно было от увиденного не по себе.       — А ты не боишься, что парни теперь на тебя обидятся? — тихо шепнул он.       — Ты еще Гнева спроси, не боится ли он, что на него начнет обижаться весь клан, — так же тихо фыркнул сын Грозы.       Роботы появились в тот самый момент, когда Сумрак начал набирать Полосатому сообщение, чтобы готовил капсулы. Они хлынули сразу отовсюду, окружив бассейн, подобно полчищу гигантских членистоногих. Бегло оценив их количество и убедившись, что помимо электрошокеров они также вооружены огнестрельным оружием, сын Грозы мысленно взялся за голову, но вида не подал, скомандовав занять оборону. Хотя, возможно, выступать с копьями против армии стреляющих механизмов было не лучшей идеей. Но плазмометы, как назло, имелись при себе только у Сумрака и Кошмара, а как-то отбиваться все равно бы пришлось.       В следующий момент Яд, Вопль и Гром, не дожидаясь дальнейших приказов, ринулись в самую гущу, посеяв среди механической охраны хаос. Неосмотрительно было с их стороны так делать, но мозги у юнцов все еще толком не работали, а полученная взбучка породила желание на ком-то отыграться, и роботы подвернулись как нельзя кстати. Грянула беспорядочная перестрелка, сразу выявившая неспособность охраны целиться по быстро движущейся мишени. То, что мишени бегали внутри собственных рядов защитников станции, дополнительно дезориентировало искусственный интеллект, привыкший реагировать на пьяные дебоши, но никак не на нападение лучших космических убийц.       С запозданием в несколько секунд к заварушке присоединились Вулкан и Броня, лишив таким образом старших самцов последней надежды сжечь металлолом на ножках плазмой. Ничего другого не оставалось, кроме как последовать за мальками и орудовать копьями, игнорируя рикошетящие о доспехи заряды, благо стреляли охранники какой-то мелкой дробью. Правда щелкала-то она больно, местами и шкуру глубоко пробивала.       В разгар боя наручное устройство Сумрака надрывно засигналило, выдавая высокий приоритет, но смотреть, что там пришло, времени не было. Лишь когда отряд уложил последних защитников, осмотрел полученные ранения и отдышался, командир вспомнил о сообщении.       — Ч-черт… — только и смог сказать сын Грозы после прочтения.       — Что стряслось? — пытаясь заглянуть в его коммуникатор, поинтересовался Кошмар.       — В доки, быстро! — захлопывая крышку и без объяснений срываясь с места рявкнул Сумрак.       К тому времени, как запыхавшийся потрепанный экипаж добежал до места действия, в доках стало тихо. Оплавленные остовы роботов застыли в нелепых позах с разъехавшимися или вывернутыми ногами, стены носили многочисленные следы стрельбы. Все челноки улетели, только звездолет яутжей одиноко стоял в опустевшем ангаре. Сразу бросилось в глаза, что он наглухо закрыт. Сына Бронзы нигде видно не было.       — Полосатый? — осторожно ступая среди обезвреженного металлолома, Сумрак позвал и, рыкнув на возбужденно перефыркивающийся молодняк, прислушался.       Откуда-то сверху послышалось ворчание и скрежет когтей. Сын Грозы, успевший подойти к кораблю почти вплотную, отступил на несколько шагов и задрал голову. Над кабиной что-то невнятно шевельнулось.       — Полосатый? Ты что там делаешь?       — Лежу, — слабо отозвался медик, попытавшись поднять голову, но тут же бессильно скыркнув жвалами по обшивке.       — Понятно. Кошмар, разберись с шлюзом, я — наверх, — тотчас же сориентировался Сумрак. — Вулкан, Броня, подстрахуете, остальным стоять на месте, смотреть по сторонам!       Кошмар бодрыми щелчками обозначил, что задача ясна и направился к заблокированному проему, а двое юнцов послушно подошли к Сумраку. Вулкану было велено оставаться внизу, а Броне — лезть следом.       Полосатый, едва дыша, распластался на крыше. Из-под его брюха сочилась кровь, ручейками стекая по фюзеляжу. С превеликой осторожностью товарищи подняли медика и спустили вниз, где страдальца подхватил Вулкан. Кошмарик к тому времени уже ждал возле раскрытого шлюза.       — Что с ним? — с тревогой осведомился сын Броска, всматриваясь в залитые кровью грудь и живот Полосатого. Оценить сразу количество и тяжесть ран не получалось, но, пожалуй, самое серьезное повреждение располагалось под ребрами — между рваными краями нехорошо пульсировал ярким пятном сильный жар.       — Живой, главное, — буркнул Сумрак, перекидывая через свои плечи безвольную руку уже отключившегося медика. — Присмотри за парнями, чтоб не разбрелись. Оружие держите наготове. Я сейчас уложу его, вернусь, и будем решать, что дальше.       — А норм все дальше будет, братишка, — небрежно махнул рукой сын Броска. — Система распознала атаку, и выдает допуск на ручное управление. Подлатаемся и можем лететь.       — Хоть это радует… — вздохнул сын Грозы. — Броня, иди сюда! Держи его с той стороны, потащили!       Вдвоем с младшим самцом они перенесли Полосатого в медблок, пока остальные столпились возле корабля. В лазарете Сумрак уложил пострадавшего на операционный стол, подключил к маске нагнетатель кислорода и велел сыну Дикого снимать с лекаря доспехи, а сам отправился разбираться с капсулой гибернации. То, что сына Бронзы придется погружать в искусственный сон, не оставалось сомнений. Конечно, у стандартной установки не было всех функций терапевтической, но по крайней мере введение стабилизирующих препаратов и искусственную вентиляцию легких она обеспечивала. Да уж… «Медик в отряде не помешает», — мысленно передразнил сам себя воин. Вот как так вообще могло произойти?       Корабль все еще стоял на подзарядке, так что капсула упрямиться не стала. Запустив активацию, Сумрак вернулся к столу, отогнал Броню и снял с Полосатого остатки амуниции, мимоходом удивившись нескольким рядам криво сработанных бус, неведомо откуда появившихся на шее у медика. Вроде бы, тот никогда подобного не носил… Одной рукой запуская сканирование, другой самец уже раскрывал ящик с медикаментами. Дуга сканера с противным писком поползла над столом, и на мониторе начало строиться изображение тела с подсвеченными повреждениями. Полосатый тихо застонал и двинулся, но в себя не пришел.       Изучив результаты, Сумрак почти успокоился. Раны оказались неглубокими, просто многочисленными и, по большей части, пулевыми. Только самая большая была от какого-то энергетического снаряда — непонятно, как сын Бронзы умудрился подставиться… Хотя, что с лекаря возьмешь. Спасибо, что вообще не сбежал, а стоял до последнего. Надо будет Гневу шепнуть…       Внутренние органы Полосатого почти не пострадали — в двух местах оказались повреждены брюшина и брыжейки, и слегка была задета печень, но ударные дозы регенератора обычно с таким справлялись. А вот с извлечением некоторых пуль пришлось повозиться. Наконец, обработав и закрыв раны, Сумрак вновь подозвал топчущегося неподалеку Броню, и они осторожно загрузили Полосатого в капсулу. Чтобы подключить необходимые датчики и капельницы, пришлось подглядеть в руководство, но в целом сын Грозы справился без проблем. Затем он некоторое время понаблюдал за показателями, а когда система оповестила о том, что пациент полностью стабилен, закрыл крышку и перевел заполняющуюся раствором установку в горизонтальное положение.       За время отсутствия напарника Кошмарик даром времени не терял. Организовав молодняк, он при помощи совместных усилий произвел отлов нескольких кибер-механиков и, покопавшись в их электронных мозгах, обязал устранять повреждения на обшивке судна.       — Все тихо, — завидев Сумрака, с гордостью отчитался сын Броска. — Похоже, мы похерили всю их систему безопасности. Не так уж все серьезно оказалось…       — Ты это Полосатому скажи, — мрачно проговорил сын Грозы, отводя его в сторону и одновременно краем глаза наблюдая за юнцами, потихоньку снова начинающими рыкать друг на друга.       — Но он же в порядке?       — Оклемается, куда денется… Проснется — ворчать будет.       — Это мелочи, он и так вечно ворчит, — отмахнулся сын Броска. — Короче, у меня две новости, с какой начать?       — Хорошая и плохая?       — Не совсем. Неоднозначная и еще более неоднозначная.       — Тогда без разницы.       Кошмар глубоко вдохнул.       — Первое: мы скоро сможем вылетать, но придется минимизировать функции автопилота, иначе история с «недостатком топлива» повторится, как только заряд начнет расходоваться.       — А под неоднозначностью ты подразумеваешь большую вероятность ошибок с нашей стороны? — уточнил Сумрак. Прежде чем выслушать ответ, он вынужден был отойти, чтобы дать оплеуху задирающему собратьев Яду.       — Ага. Но пока в мозгах еще ясно, я попробую ломануть… Чтобы хоть какая-то поддержка была, — продолжил Кошмар, когда напарник вернулся. — Без автопилота нам придется туго.       — Ладно, что второе?       — Местные ресурсы не позволяют провести требующийся ремонт в полном объеме. Поврежден вспомогательный двигатель, без него мы не сможем нормально маневрировать, так что придется лететь к ближайшей станции. К ближайшей нормальной станции. Но долететь мы теоретически должны, и это плюс.       — Ну е-мое…       — Ладно, одна прям хорошая новость все-таки есть, — решил подсластить пилюлю сын Броска. — Заправка судна вышла «за счет заведения».       Пока напарник экспериментировал с системой управления. Сумрак занялся уже почти привычным делом — отловом молодняка. Загнав юнцов на борт и задраив люки, командир приказал им разойтись по отсекам и приходить в медблок по одному, только все наказы пришлись впустую: выполнили их только Броня и Вулкан. Трое остальных, как только Сумрак отлучился, чтобы произвести предварительную настройку капсул, утопали в тренировочный отсек и устроили махач. Даже раны не помешали. Инициатором, вероятно, опять выступил Яд — он вообще вечно всех задирал, и не только в Сезон. Его-то Сумрак и поволок в медотсек первым, мимоходом рыкнув на Вопля с Громом. Яд, конечно, принялся рьяно сопротивляться, так что в итоге пришлось его слегка оглушить. Ну ладно, не слегка, а как следует.       Дотащив младшего самца до медицинского отсека и сгрузив на стол, сын Грозы освободил обмякшее тело от брони, сложив ее в кучу по соседству с амуницией Полосатого (развешивать аккуратно, право слово, не было ни времени, ни сил, ни желания), и в последнюю очередь взялся стаскивать с сына Дьявола набедренную повязку, как вдруг отдернул руки. Под тканью явственно что-то шевельнулось. И ладно бы спереди (хотя, тоже странновато), так ведь сзади! Сумрак раньше не придавал значения, но он ни разу не видел Яда обнаженным. Сколько раз встречались в душе — юнец всегда мылся в набедренной повязке. Многие так делали, чтобы не стирать, но ведь не постоянно… Сын Грозы, с подозрением нахмурился и, перевернув Молодую Кровь задом кверху, решительно сдернул покров. Вслед за тем лицо Сумрака вытянулось из-за отвисших мандибул: между светло-серых крапчатых ягодиц слабо дернулся хвост…       Вот это номер… Сумрак, как дурак уставился на голую задницу младшего. Жесткач задери, это реально был хвост! Длиной почти с ладонь, к тому ж достаточно подвижный. Вот и объяснение скверному характеру юнца. Поди, с самого детства издевались… Конечно хвост можно было удалить, но зачем, если жизни не мешает? И нет, издевки не считались тем, что мешает жизни. У некоторых народов существовала косметическая хирургия, но яутжи презирали подобные вещи. Взять хотя бы Сумраковы искусственные жвала… Не-ет, капканом его определенно прозвали из-за этих железок, что бы там Кошмарик не говорил. Так вот если бы жвала не требовались для потребления пищи, ему бы и такие не поставили… Бедняга Яд… Пожалуй, по прилету следовало с ним поговорить по душам. Наверняка ведь, кроме медиков, в последние годы никто его особенности не видел, даже неловко как-то стало… Подумав так, Сумрак побыстрее обработал раны юнца, уложил его в капсулу, подключил к аппаратам и закрыл крышку. Нечего было тут раскисать.       Следующим на очереди должен был стать Вопль. Сообщение он проигнорировал, и Сумраку также пришлось идти за ним самому, разыскивать, волочь в лазарет, насильно раздевать и запихивать в капсулу. Грома старший брат и вовсе ловил по всему кораблю. Закончилось тем, что зажал в угол и отлупил за непослушание, а затем, как и прочих, отправил на отдых. И лишь все еще достаточно вменяемые Вулкан и Броня проследовали в медостек добровольно, хотя в капсулы легли с заметной неохотой, до последнего пытаясь заговорить командиру зубы.       Окончательно вымотавшись, Сумрак добрел до рубки и тяжело плюхнулся в кресло, уже не ожидая от этой жизни ничего хорошего. Однако вопреки его настрою Кошмар смог порадовать. Напарник с гордостью сообщил, что система поддалась взлому, и ее получилось настроить так, чтобы автопилот держал заданный курс, но не самоуправствовал.       — Отлично, я не переставал в тебя верить, — более сдержанно, чем обычно, похвалил Сумрак. — Так мы можем лететь?       — Можем, — уверенно отозвался Кошмар.       — И что по курсу ближе всего из нормальных станций?       — А вот это тебе уже может не понравится, — сын Броска поджал жвала и с явной опаской глянул на старшего воина.       — Что?       — Сто тринадцатая, — собравшись с духом, выпалил Кошмар.       — А если чуть дальше?       — Дальше — сильно дальше. Рискуем не дотянуть.       Сумрак обреченно вздохнул. Да, «Всячина» была не самым удачным вариантом. Но там и правда имелось неплохое техобслуживание. Так что…       — Кошмарик, — он поглядел на друга в упор и предупредил: — Мы летим туда не бухать.       В ответ напарник сделал честные глаза и лицо праведника. Это еще более подкрепило подозрения, что миссия все-таки обречена.