Нашатырь - 2. Охота с элементами дипломатии

      Продолговатое ребристое тело быстро промелькнуло и скрылось в темном углу, лишь длинный, как плеть, черный хвост, украшенный острым, изящно изогнутым наконечником, остался лениво елозить по полу на освещенной стороне. Геката не любила яркий свет. Но в остальном она была идеальным образцом. Во-первых, она почти не орала и почти не воняла (в отличие от некоторых), во-вторых, практически не проявляла агрессии, в-третьих, послушно кушала все, что дают, буквально с первого дня.       Гекату забрали с корабля вместе с двумя «хищниками». Она была обнаружена внутри отсека, напоминающего грузовое отделение, пребывающей в состоянии глубокого анабиоза. Первоначально разведывательный отряд даже посчитал ее мертвой. Полусферическая капсула, в которой находилась данная особь, зафиксированная несколькими вполне классическими на вид цепями, оказалась серьезно повреждена, так что исследователям не пришлось мучить себя выбором, извлекать существо или оставить на месте. Представителя неизвестного вида* не без труда переместили в транспортный контейнер — для этого существо понадобилось буквально сложить вчетверо — и отправили на базу. Перевозить решили на всякий случай в газовой среде, скопированной по составу с воздуха на инопланетном судне, так как небольшая надежда на то, что животное все-таки не погибло, еще оставалась…       Тем не менее, по прибытии в исследовательский комплекс особь таки была признана дохлой, и ее передали доктору Грину в хранилище биологических образцов. Тот впечатлился ее эффектным внешним видом, сочетающим черты ракообразного, позвоночного и чего-то слегка техногенного, сразу же состряпав под него не менее интригующее название «ксеноморф», в буквальном переводе с греческого означающее «чужеродная форма». Традиционно закрепившееся за двумя другими инопланетными биологическими объектами наименование «хищник» с этим шедевром, по мнению самого ученого, и рядом не стояло.       Грин с подчиненными немедленно приступили к первичному осмотру загадочной твари и даже чуть было ее не вскрыли, когда существо неожиданно пошевелилось. Пришлось срочно откладывать исследования и думать, куда бы запереть воскресший образец, пока тот окончательно не очнулся. Это была серьезная проблема. До сего момента никто и представить не мог, что из космоса может прилететь нечто, настолько… Внушительное. Да, что там, те же «хищники» оказались по своим габаритам весьма недооцененными — согласно прежним свидетельствам, ранее посещавшие Землю охотники за головами были намного мельче найденных на сбитом корабле экземпляров. Короче говоря, на исследовательской базе, деятельность которой включала отслеживание возможной инопланетной угрозы, по иронии судьбы не имелось помещений, способных удержать столь бравых ребят и их сурового питомца. И если для временного размещения крючкоротых головорезов удалось добыть две относительно подходящие добротные клетки, то с «формой» все было гораздо сложнее, ибо готовых клеток такого размера попросту в природе не существовало. Согласно проведенным замерам, в холке тварь достигала семи футов, длина же от кончика морды до кончика хвоста составляла все двадцать пять**. А о том, что данное животное потенциально опасно, и относиться к нему легкомысленно не стоит, красноречиво свидетельствовал полный рот острейших зубов. Вернее, целых два рта — один в другом, примерно, как у мурены, но покруче.       Посовещавшись, руководящий состав принял решение выделить под ксеноморфа еще один укрепленный ангар. Для ограничения передвижения особи на ней оставили ошейник и браслеты, использовав для фиксации те же самые цепи, которыми существо было приковано на корабле. Они производили впечатление весьма надежных, хотя бы потому, что уже использовались для удержания данного организма на месте. Кроме того, имелась вероятность, что перед исследователями действительно находится какое-то домашнее животное непонятного назначения, и подобные оковы для него вполне привычны.       Длину цепей отрегулировали таким образом, чтобы объект не мог подойти вплотную ни к одной из стен, а также не мог выйти в переднюю часть помещения, сам же ангар заизолировали, снабдили компрессорами, подающими необходимую для дыхания смесь, и оборудовали многочисленными устройствами слежения.       С приготовлениями успели очень вовремя — ксеноморф как раз начал слабо скрести маленькими дополнительными конечностями под брюхом, издавая негромкий, но противный визг. Следующие несколько часов он силился встать, но у него не получалось даже оторвать голову от пола. Лишь с наступлением вечера объект все-таки ухитрился подняться на свои длинные костлявые лапы и, все еще «пьяный», начал шататься из стороны в сторону, насколько позволяли цепи, то и дело мотая громадной башкой, увенчанной широким затылочным щитом, как у динозавров из группы цератопсов. Еще через несколько часов координация движений особи сделалась более четкой, и животное начало предпринимать попытки обнюхивать предварительно тщательно продезинфицированное помещение. Похоже, организм окончательно оправился после полученного удара. Жаль, «хищники» не могли похвастаться тем же…       Очевидно, догадки, касающиеся «содержания на привязи» были верными, так как оковы, судя по всему, почти не причиняли существу неудобства. Ксеноморф не дергался, не пытался снять ошейник и, в целом, вел себя, как среднестатистическая домашняя живность на поводке. Единственное, на людей тварь шипела, стоило тем хоть немного приблизиться, но бросаться не бросалась. А самым приятным сюрпризом стало то, что она приняла от них пищу!       Немного помаявшись перед дилеммой, стоит ли попробовать подкупить животное каким-нибудь лакомым кусочком, или опасность заражения объекта земными патогенами будет слишком высока (здесь особенно яро выступала, как всегда, доктор, Льюис, микробиолог), ученые все-таки решились на первый вариант. В конце концов, помрет существо от голода или от болезни, особой разницы не было, вместе с тем, кормежка давала ему хоть какой-то шанс на жизнь. Да, теоретически, можно было исследовать объект и подобрать для него питательный состав для внутривенного введения, но на это ушли бы, в лучшем случае, недели. Кроме того, теперь, когда ксеноморф пребывал в сознании, исследовать его было затруднительно, не говоря уж о каких-то вливаниях. А вот доверие предположительно доместицированного*** организма, полученное в обмен на еду, могло, наоборот, сотворить чудеса и даже поспособствовать изучению инопланетного вида. Конечно, если уровень интеллекта животного позволил бы ему сформировать нужные рефлексы… В том, что они наблюдают именно животное, а не еще одного представителя разумной цивилизации, ученые практически не сомневались, усматривая в поведении данного существа перечень стандартных инстинктов.       Не факт, конечно, что мясо земных организмов подходило для питания этого по всем признакам плотоядного создания, но, окажись оно непригодным, ксеноморф, скорее всего, сам бы отказался его есть. С другой стороны, имелись свидетельства, что те же «хищники» охотно поглощали говядину, нагло сворованную с мясокомбината, значит, мало того, что могли переваривать, так еще и не боялись ничем заразиться. Одним словом, позиций «за» здесь набиралось намного больше, чем «против», и начальник Блейн дал разрешение испробовать этот неоднозначный метод.       В порядке эксперимента из столовой было доставлено несколько свежих стейков. Чтобы хоть как-то обеззаразить, мясо подвергли термической обработке прямо на месте, после чего остудили и предложили твари. Сперва угощение было проигнорировано, и тогда кто-то из лаборантов довольно глупо пошутил, что нужно «уйти и выключить свет». Но доктор Нолл, славящийся своим нестандартным мышлением, внезапно предложил именно так и поступить. Таким образом выяснилось сразу три вещи: во-первых, ксеноморф любил мясо, во-вторых, он не любил чужую назойливость, в третьих, не жаловал яркий свет.       Именно последнее обстоятельство и сыграло ключевую роль в выборе имени. Гекатой**** животное нарек не кто иной, как Питер, до глубины души восхищенный его мрачной грацией. Получив от коллег закономерный вопрос: «А почему вы считаете, что это самка?», он лишь пожал плечами и ответил, что у нее прямо по морде это видно. Как бы то ни было, кличка к этой достаточно жуткой на вид твари прилипла практически сразу.       Режим обслуживания удалось сформировать всего за два дня — Геката оказалась на редкость покладистой животиной. Пока она находилась в одиночестве, свет приглушали до предположительно комфортного для нее уровня, а перед заходом в помещение исследователей лабораторную зону освещали очень ярко, но выключали светильники в «жилой части», вынуждая ксеноморфа отходить подальше. Пищу закидывали ежедневно, и Геката, более не стесняясь людей, исправно утаскивала куски мяса в свой темный угол, торопливо поедая их вдали от посторонних глаз.       Кушала она прилично — по половине коровьей туши в один присест. Правда, как ни странно, разрывать плоть самостоятельно абсолютно не умела. Приходилось нарезать ей пищу кусками такого размера, чтобы сразу помещались в рот. Насколько ученые смогли разглядеть, ела особь «по-муреньи» — захватывала мясо внутренними челюстями и утаскивала в глотку. Возможно, в природе подобные существа питались какой-то мелкой, но многочисленной добычей, а устрашающая внешняя пасть использовалась ими исключительно для самообороны.       Гадила особь помалу и странно — какими-то «коровьими лепешками» со слизистой структурой. На третий день она, вдобавок, начала выделять изо рта какую-то черную субстанцию и обмазывать ею все, до чего могла дотянуться — такое впечатление, что строила гнездо, подобно саланганам*****… И, если экскременты легко смывались из шланга, то «слюни» напор воды не брал абсолютно, так что с ними, в конечном итоге, пришлось смириться…       …Когда из Филадельфии доставили миссис Джефферсон, очередного контактера, а по совместительству, еще и зоолога, кое-что в содержании инопланетных организмов пришлось пересмотреть. В частности, она предположила, что с составом атмосферы малость напутали… И оказалась права. Вот так сразу пришла, поглядела на «Черного» с «Серым» и сходу обнаружила ошибку там, где, казалось, просто невозможно было что-то сказать наверняка! Питер тогда чуть со стыда не провалился… Ведь простейшая логика оказалась! Как же он сам не додумался… Все сразу начали этой дамочкой восхищаться, поддакивать… Будто бы она реально стала последней надеждой. И никто не вспомнил, что главный специалист лаборатории, вообще-то, тут с этими тварями уже четверо суток глаз не смыкал! Еще и за Гекатой успевал присматривать… Где, спрашивается, заслуженное признание?       Но хорошо, что у руководства хватило ума не привлекать постороннего человека к проекту по изучению ксеноморфа. Хотя, Питер не сомневался, миссис Джефферсон с удовольствием влезла бы и сюда. К счастью, ей довелось пообщаться только с «хищником», и потому ее держали в курсе только части исследований — конкретно касающейся крабоголовых. Впрочем, косвенно ее присутствие все-таки сказалось и на Гекате. Что самое обидное, сказалось благотворно. Когда после изменения состава воздуха головорезы пошли на поправку, доктор Нолл предложил повторить эксперимент с третьим объектом, несмотря на то, что ксеноморф и так чувствовал себя неплохо. Результат оказался неожиданным: Геката оживилась и принялась активно осваивать пространство. За сутки она наслюнявила вокруг себя частокол из своеобразных «сталагмитов» и начала возводить между ними что-то вроде «гамака». Агрессии она по-прежнему не проявляла, но зато начала жрать, как не в себя, теперь уже откровенно требуя кормежки по три раза в день! Требования эти выражались пронзительными, режущими слух воплями, которые не стихали, пока капризная особа не получала новую порцию говядины.       Вот и сейчас приходилось контролировать внеочередную кормежку…       — А вот бы и «хищники» так же лупили, что дают, — мечтательно проговорил Джерри Мур. Исполнительный был парень, всегда в первых рядах кидался помогать во всем от мытья пробирок до кормления инопланетных существ.       Узкая морда Гекаты на миг высунулась из темного угла и деликатно ухватив стейк за краешек, утащила его подальше в тень. Точно хорошо обученная овчарка, которой сказали «можно»…       — «Хищники» — разумные существа, — фыркнул Питер, не поворачиваясь и продолжая смотреть туда, где в полумраке блестели вычурные изгибы заключенного в крепчайшую броню тела. — Их нельзя приручить, а договариваться они не любят. Вот ты бы стал есть из рук тюремщика?       — Так, если кормят, то что бы не есть? — захлопал глазами подчиненный.       — У тебя просто принципы отсутствуют, — нашелся Питер, понимая, что на самом деле сказал глупость. Впрочем, Джерри не обратил внимания, тут же перескочив на другую тему, еще более неприятную, кстати:       — А как вы думаете, может быть, у миссис Джефферсон получится все-таки с ними договориться? Пантеру она почти что убедила поесть, я сам видел! А с Большим Чуваком они в гляделки играли. Она совсем их не боится!       — Да ты, я погляжу, в восторге? — главный специалист, наконец, соизволил обернуться. Лаборант, не учуяв подвоха, расплылся в улыбке.       — От нее все в восторге, доктор Торренс! Лиз и Тиффани вчера у нее чай пили, она им такое рассказала! Вы знали, что «хищники» тоже умеют смеяться? И цвет меняют! То есть, без камуфляжа — просто цвет шкуры меняют. Интересно, а эти двое станут какого-то другого цвета? И еще они очень не любят, когда трогают их оружие. И при них нельзя кивать головой — только кланяться…       — Угу…       — Она еще много всего рассказала! Лиззи потом обещала нас познакомить! А вы, кстати, знаете, что она русская? У них, говорят, такой темперамент…       — Смотри не влюбись! — не выдержал и съязвил Питер. Но Джеральд опять его не понял.       — Так она старше меня и замужем… — разочарованно поделился он.       Второе утро в «Ромашке» прошло уже легче, не исключено, конечно, что помогли таблетки. Хотя, скорее всего, просто сказалось вчерашнее общение с этими милыми девушками, присутствие которых заставляло забыть о враждебности данного места и поверить в то, что тут такие же нормальные люди. Чем-то они ее прошлых студентов напоминали… Тех, русских студентов, с которыми не соскучишься, которые и в гости припрутся к любимому преподу вот так же среди ночи без всякого стеснения, и самогонный аппарат на полевой практике соберут, и лекцию превратят в настоящий цирк, а потом дружно придут извиняться… В американском ВУЗе таких личностей очень не хватало. Самым сильным впечатлением для миссис Джефферсон за последние годы был, пожалуй, момент, когда один из обучающихся (и не самый глупый, кстати) явился на занятия в пижаме. Но у него и то нашлось какое-то странным образом вразумительное объяснение…       Одним словом, Лиззи и Тиффани, немало Зою привели в чувство. Они засиделись у нее в гостях до глубокой ночи, и под конец от их вопросов и восторгов просто затрещала голова, тем не менее, эта болтовня заставила, наконец, по-хорошему отвлечься. Даже несмотря на то, что болтали, в основном, про Нашатыря — у бедолаги где-то там, в далеком космосе, наверняка все это время морда горела. Либо он долго и упорно икал… Если, конечно, все еще был жив. Хотелось бы на это надеяться…       Как бы то ни было, спровадив новых подружек, Зоя крепко уснула и продрыхла до утра, что называется, без задних ног. Проснулась она самостоятельно, аж за десять минут до звонка будильника, и сразу ощутила верный и позитивный рабочий настрой, испытав тот самый спасительный прилив энтузиазма, что и прежде не раз выручал ее в самых паршивых ситуациях. Когда миссис Джефферсон на почве стресса охватывала жажда деятельности, она невольно чувствовала себя эдакой «супер-вумен» (пусть и метр с кепкой), которой по плечу любое дело. Этим моментом надо было уметь правильно пользоваться — тогда мог вполне выйти толк. Главное —успеть. Потому что дальше с определенной долей вероятности, силы истощались и наступал резкий приступ пессимизма, когда руки совершенно опускались, и делать абсолютно ничего не хотелось.       Миссис Джефферсон вылезла из постели, как следует потянулась, подошла к окну и отодвинула шторы, впуская в комнату робкий бледно-желтый рассвет, только-только пробивающийся из-за облаков. Сегодня действительно предстояло многое сделать. Там, в вонючих клетках, ее ждали расстроенные и никем непонятые Охотники, вокруг которых уже почти неделю без толку прыгали, точно ученые обезьянки, несчастные ромашковцы. Эту ситуацию следовало решить как можно скорее. Решить и вернуться к прежней жизни, к любимой семье и нормальной, несекретной работе. Да, это было в Зоиных интересах. И в общечеловеческих. Так что она должна была это сделать. В конце концов, кто, если не она?..       Но, в первую очередь, хотелось позавтракать и нормально одеться. Да, с этого следовало начать.       Проворно собравшись, она спустилась в кафетерий, где Нолл и Торренс сразу же позвали ее за свой столик, опередив Лиз и Тиффи, тоже старательно замахавших с противоположного конца зала — с ними снова был тот паренек, что вчера таскал тазик с мясом, шустрый такой, круглолицый, с очень живыми, выразительными глазами — именно по глазам Зоя его, собственно, и узнала без спецкостюма. Помахав в ответ, женщина секунду поколебалась, но, все же, присоединилась к руководящему составу, а не к младшему. Так было правильно, тем более, с начальством требовалось кое-что обсудить.       — Надеюсь, этой ночью обошлось без происшествий? — спросила она, подойдя к коллегам и поприветствовав их.       — Да, все в полном порядке, к утру они и вовсе угомонились, сейчас, вроде бы, даже спят, — имея в виду пленных пришельцев, не без гордости сообщил Питер, словно в том имелась его непосредственная заслуга.       — Тогда я могу сейчас попросить немного времени потратить на себя? — осведомилась Зоя.       — Вам что-то нужно? — как всегда засуетился Нолл.       — Неловко об этом говорить, но мне совершенно нечего надеть, — призналась женщина. — Я собиралась на конференцию длительностью максимум в неделю, а, в итоге, оказалась на военной базе посреди леса и надолго. В лабораторной одежде тут недостатка нет, но перемещаться по территории в той обуви, которая сейчас на мне, не очень удобно, да и это все, — тут она для пущей наглядности подергала себя за ворот блузки, — здесь не очень уместно. Обычно я предпочитаю что-то более свободное… И теплое — вечерами уже не так жарко.       — Ох, — огорчился Эдвард, — даже не знаю, как помочь… Покидать базу Вам сейчас никак нельзя, можно попробовать договориться о доставке, но это не сразу…       — А тут, что, вообще никакой униформы нет?       — Только военная, вряд ли… — начал доктор Нолл, но Зоя удовлетворенно кивнула:       — Подойдет.       — Тогда это к майору Вуду надо обращаться, он устроит, — как-то не очень уверенно проговорил заведующий. — Но мы с доктором Торренсом сейчас будем заняты как минимум до середины дня. Я попрошу Джеральда, он вас проводит к командиру и на склад, а после увезет к объектам исследований. И еще хотел вас попросить заглянуть на стройку. Мало ли, какие будут замечания. А вечером мне сообщите о результатах.       После завтрака заведующий подозвал глазастого соседа Лиз и Тиффани, который, собственно, и оказался лаборантом Джерри. На сегодня ему предстояло стать для Зои помощником и, судя по его счастливому виду, он мечтал об этом чуть ли не всю свою жизнь.       — Мы сейчас сходим в главный комплекс и попытаемся застать на месте майора Вуда, — бодро сообщил он. — Он, наверняка, будет орать — не обращайте внимания. Все равно сделает все, что нужно.       — А зачем орать-то? — вопрос был, скорее, риторический, чем реальный. Что за птица этот вояка, она уже прекрасно поняла.       — Он так общается, — пожал плечами Джерри. — Вечно рычит — он сам как «хищник».       После этих слов лаборант смущенно хихикнул, оставшись довольным собственной неказистой шуткой. Зоя натянуто улыбнулась в ответ. Парень уже начал слегка ее напрягать. Хотя, возможно, он просто перенервничал из-за своей «ответственной миссии».       Покинув столовую, они вышли из корпуса и направились ко входу в «подземное царство». На пропускном пункте был уже не Фил, а другой молодой охранник, белобрысый и тощенький, вымуштрованный, точно суворовец.       — Привет, Майки, — стукнув ладонями по ограждению, жизнерадостно выпалил Джеральд. — Что опять такой груженый?       — Я на посту, Мур, обращайтесь ко мне «сержант», — холодно отозвался Майкл.       — Есть, сержант! — тот пародийно отдал честь. Охранник, кажется, скрипнул зубами.       — Сержант… Белли, — прочитав фамилию на бейдже, вмешалась Зоя. — Нам очень нужно повидать командира Вуда, скажите, он у себя?       — Ваш пропуск, — буркнул Майкл. Зоя с готовностью предъявила документ. — И ваш тоже, — изучив заламинированную карточку и вернув ее женщине, сержант повернулся к пытающемуся просочиться через турникет лаборанту.       — Ну и зануда ты, Майки, — фыркнул тот и вытащил пропуск из кармана.       — Поищите в техотделе, — мрачно посоветовал охранник и нажал кнопку входа.       Спустившись на лифте до третьего уровня, они очутились в тамбуре, где вновь пришлось облачиться в защитные костюмы — немного, правда, иного плана, чем у научных работников. Нацепив клеенчатые комбинезоны и пластиковые дыхательные маски с очками, биологи прошли дальше, и Зое в который раз пришлось удивленно завертеть головой. За автоматическими дверями находилось обширное пространство, напоминающее помесь лабораторного комплекса с заводским корпусом. Так же, как в лаборатории здесь все было чистым и белоснежным с вкраплениями металлического, и так же, как на заводе, виднелось много непонятных механизмов. Народу присутствовало много, и все были чем-то заняты — сновали, точно муравьи с какими-то ящиками, приборами, бумажками…       Спросив про Вуда у нескольких встречных людей и получив несколько принципиально разных ответов, Джерри каким-то образом привел их в уме к общему знаменателю и уверенно повел Зою сквозь техногенные дебри. Вскоре где-то неподалеку громогласно раздался командный тон майора. Провожатый тотчас же сориентировался по звуку и, указав рукой в верном направлении, сам же первым ринулся туда.       По сравнению с остальными площадями, комнатка, в которую вскоре заглянули коллеги, показалась относительно небольшой. Внутри располагалось несколько широких, хорошо освещенных столов, вокруг которых толклось пятеро или шестеро сотрудников. В одной из фигур хорошо угадывался тумбочка-Вуд. Мельком бросив взгляд на рабочие поверхности, Зоя успела заметить на них узнаваемые атрибуты Охотников — оружие, доспехи, странную заплечную амуницию, о назначении которой она безуспешно гадала, рассматривая украдкой нагруженную этими железками спину Нашатыря…       Суровый окрик заставил ее вздрогнуть и отвлечься от внезапных воспоминаний.       — Миссис Джефферсон, вы невозможны! Вы тут всего третий день, а уже успели залезть везде! У вас, что ли, дел нет? — рявкнул командир Вуд, завидев незваных гостей.       — Сэр… — начал было Джерри, но майор грубо его прервал:       — Здесь то, что вас обоих не касается!       — Подождите, это и есть тот контактер? — внезапно выглянул из-за его спины еще один афроамериканец — вернее, он как бы перегнулся через Вуда, ибо обладал настолько высоким ростом, что Зоя мысленно сразу записала его в баскетболисты.       — Да, познакомьтесь, доктор Зои Джефферсон, любительница совать нос, куда не следует, — недовольно бросил командир, отходя в сторону.       — Начальник технического отдела Уолтер Янг, — с серьезным видом представился великан, и вновь обратился к Вуду: — Сэр, если вы не против, мы бы все-таки познакомились поближе. Не думаю, что здесь у нас есть что-то, чего доктор не могла бы лично созерцать на своем, эм… друге. Но, возможно, она сможет пролить свет на некоторые вопросы.       — И вы туда же, — даже через маску было хорошо видно, как майор таращит и затем закатывает глаза.       — А разве вам самому не интересно? — парировал Янг.       Зою подпустили ближе к столам, и она, наконец, смогла разглядеть все, что на них размещалось, более детально. Сейчас, когда предметы были аккуратно разложены, снабжены бирками и частично упакованы в пленку, казалось, что перед ее глазами целый арсенал, какой, временами, конфискуют где-то на границе. С трудом верилось, что все это прежде было навешено на всего двух инопланетных вояк, так как железа в общей совокупности с успехом хватило бы на целый небольшой взвод. Впрочем, подобное заблуждение, скорее всего, порождалось размерами этих артефактов, благодаря которым последние занимали очень много места. Например, один только нагрудник, вероятно, принадлежавший Дедуле, был как полстола и больше производил впечатление дверки автомобиля, чем элемента экипировки…       Охотник из Колумбии редко снимал с себя что-либо из снаряжения, а полностью разделся перед спутницей всего один раз, да и то не позволил поглядеть на свои технические примочки — сгреб все в кучу и унес. Так что именно в виде кучи Зоя его обмундирование и запомнила. Подробно рассмотреть броню непосредственно на ее обладателе тоже не получилось. Нашатырь не очень любил, когда его изучают, когда же удавалось подобраться к нему поближе, Зоя, в первую очередь, обращала внимание на сам инопланетный организм, а не на его имущество. Но сейчас ситуация была иной, и женщина, затаив дыхание, принялась пожирать глазами порождение чужеродной технической мысли.       Надо сказать, все личные вещи Охотников несли на себе неуловимую печать архаики. Несмотря на то, что вооружение и средства маскировки «хищников» на несколько десятков шагов опережали все, чем ныне располагало человечество, простотой и функциональностью футуристических технологий тут и не пахло. Создавалось впечатление, что неведомые оружейники чрезвычайно творчески отнеслись к внешнему виду своих изделий, ибо по духу эти предметы были гораздо ближе к какому-то средневековому королевскому клинку, чем к современной скорострельной винтовке. Разве что, инкрустации золотом и драгоценными каменьями не хватало… Хотя, на отдельных элементах брони все-таки имелось что-то вроде позолоты. И непонятные значки, вроде иероглифов. Причем, какое-то внутреннее чутье подсказывало, что это отнюдь не серийные или инвентарные номера…       Внимание женщины сразу привлекли маски — в общих чертах похожие на ту, что носил Нашатырь, но отличающиеся «индивидуальным дизайном». Одна из них имела на лобной части какую-то надпись, вторую венчали шипы. Рядом с каждой маской лежал пакетик с кольцами, которые, вероятно, украшали гривы двух пленных молодцов. О, а вот тут уже имелась местами и инкрустация…       Неподалеку Зоя заметила аккуратно свернутые и упакованные, как колготки в магазине, нательные сети. По соседству размещались напичканные хитрой электроникой наручи — такие огромные, что средний человек мог бы без проблем надеть их на бедро. И блоки с выдвижными лезвиями были тут же. Одним словом, стандарт, почти, как в нормальной армии… Только с чрезмерной вычурностью каждого образчика.       — Вам что-нибудь известно об их вооружении? — осведомился начальник технического отдела, подходя к Зое вплотную. Остальные присутствующие тоже заинтересованно придвинулись (все, кроме Вуда).       — Знаете, честно признаюсь, немного, — ответила женщина. — Пожалуй, только то, что они очень не любят, когда их вооружение трогают…       — Это мы уже поняли, — пренебрежительно фыркнул кто-то.       — Нас больше всего интересует огнестрельное, если это так можно назвать, — пояснил Янг. — Нам известно, что вот это орудие, — тут он указал на плечевую пушку, — испускает какие-то энергетические заряды. Но мы до сих пор не до конца поняли принцип действия. Вы видели, как оно стреляет?       — Видела только, как оно целится, — Зоя покачала головой. — Похоже, оно как-то связано со шлемом, потому что, куда голова Охотника поворачивалась, туда и штука эта. Если честно, выглядело жутковато…       — А в кого же он целился?       — А кто ж его разберет… — пожала плечами исследовательница. — Иногда его что-то настораживало, может, звуки какие-нибудь, и он целился в кусты. Потом успокаивался, и пушка убиралась вверх стволом.       — Жаль, но и на этом спасибо, — кивнул Янг. — Кое-какую нашу догадку вы все-таки подтвердили. Похоже, вся их амуниция действует в единой системе, причем, только тогда, когда надета на живого бойца. Знаете, что такое элемент Пельтье?       Зоя не знала. Вообще в последнее время выяснялось, что она уйму всего не знает…       — Это термоэлектрический преобразователь, — терпеливо разъяснил техник. — По принципу подобного элемента, судя по всему, и работает все оснащение «хищников». Он основан на возникновении разности температур при протекании электрического тока, причем существует и обратный механизм — электричество вырабатывается при возникновении такой разности. Грубо говоря, наши пришельцы — сами себе батарейки. И, если это так, то придумано поистине гениально! Это позволяет им использовать энергоемкое оружие, не обременяя себя большими аккумуляторами, которые могут разрядиться в самый неподходящий момент. Достаточно эффективного накопителя, радиатора с жидким азотом и тепла, производимого собственными мышцами носителя. Энергия в этой системе постоянно накапливается и постоянно тратится, на те же маскировку и обогрев — получается фактически беспрерывный процесс.       — Ну, все, заканчивайте мне тут лекции читать, — снова встрял майор Вуд.       — Я всего лишь объясню, почему мы не можем активировать данные устройства, — примирительно сказал Янг. — При попытке запуска без носителя, например, просто от нагревания, они «просыпаются», но в интеграцию не вступают. Видимо, нужно, чтобы внутри был кто-то живой. Возможно, мыслящий. Но только на человека эти доспехи определенно не рассчитаны.       — А вот это никто еще толком не проверял, — снова заметил тот же «комментатор». Зоя уже не выдержала и повернулась, поискав его глазами среди присутствующих. Похоже, умничал отчаянно лезущий вперед тип непонятного возраста. Нескладность и угловатость его фигуры прослеживалась даже через защитный костюм, а глаза, такое впечатление, были разного размера…       — Я уже объяснял, Лоуренс: где взять человека таких габаритов? Кроме того, это может быть опасно… — кажется, немного устало проговорил начальник, действительно обращаясь к выскочке.       — Его зовут Ларри Кук, — тихо шепнул Зое на ухо Джеральд, о существовании которого она уже почти забыла. — Он ОЧЕНЬ странный, но ОЧЕНЬ умный.       — А где их корабль? — вдруг ни с того ни с сего спросила миссис Джефферсон. Начальник техотдела повернулся к ней и снисходительно улыбнулся.       — Корабль тоже находится на базе, но его мы, простите, пока вам не можем показать, — ответил он, очевидно, смекнув, что помощи от нее и впрямь никакой. Зоя смутилась. Теперь и правда было похоже, что она лезет не в свое дело.       Пока майор Вуд окончательно не психанул, Зоя вернулась к истинной цели своего визита, и вояка, явно горя желанием скорее ее спровадить, немедленно известил по телефону работников склада, что к ним сейчас придет одна субтильная особа, которой надобно подобрать «детский размер» всего, что они смогут найти. Потом Джерри проводил коллегу на склад, где обрадованной миссис Джефферсон выдали армейские ботинки (правда, те оказались чуть-чуть великоваты, но после проклятых туфель все равно были верхом удобства), обалденные штаны маскировочной расцветки, несколько футболок и добротную куртку. Все это Зоя с успехом погрузила на Джеральда, который и рад был стараться, после чего они отправились в общежитие.       Пока коллега приводила себя в порядок, лаборант Мур ждал ее на кухне, увлеченно поглощая последний кусок вчерашнего пирога. Когда же биолог, наконец, появилась в более привычной для себя форме одежды, Джерри вскочил на ноги, вновь восторженно вылупился и выдал:       — Ну, теперь вас, такую суровую, сам Вуд бояться станет!       — И пусть, — комично подбоченившись, отозвалась Зоя, внутренне не совсем понимая, была ли это еще одна нелепая шутка, или парень реально впечатлился. Так-то, если честно, она выглядела как какой-то задохлик-новобранец… Но очаровывать она тут никого не собиралась. Если только кое у кого не окажутся странные предпочтения…       Помня о просьбе доктора Нолла, Зоя решила даром времени не терять и посетить стройку. Дорогу она уже знала, но Джеральд все равно увязался с ней. Изоляторы возводились на четвертом уровне подземного комплекса, по соседству с лабораториями, и представляли собой переоборудованные складские помещения. Чтобы попасть к ним, пришлось уже традиционно произвести процедуру «переодевания в чистое». Кстати, от всей души хотелось посочувствовать строителям, которые были вынуждены работать вот в таком виде — но иначе как? Иначе через лабораторию не пойдешь.       Прибыв в пункт назначения, доктор Джефферсон оказалась приятно удивлена. Во-первых, работа явно спорилась, во-вторых, спорилась как надо, без лишней самодеятельности. Боксы выглядели так, как им и следовало выглядеть, согласно ее задумке, даже немножко лучше. Оба помещения уже обзавелись вторыми входами; сейчас как раз возводились тамбуры. В дальнем углу каждого изолятора монтировался душевой блок с основательной канализационной решеткой внизу — собственно, все «удобства». Учитывая склонность пленных Охотников ко всякого рода деструктивным действиям, было решено не перегружать пространство дополнительными элементами интерьера, а просто сделать закуток с постоянно текущей теплой водой и коллектором. Почему-то Зое казалось, что Нашатырь бы подобное изобретение оценил — оно поддерживало высокую влажность, в любой момент позволяло попить или искупаться, ну и все свои естественные надобности справить тоже. Исследовательница так и не смогла объяснить себе и окружающим, почему у нее появились сильные сомнения по поводу того, разберется ли «хищник», как пользоваться унитазом и обычным душем, но решающую роль все равно сыграло иное: предложенная система оказалась практичнее и безопаснее стандартной сантехники — инопланетным громилам как минимум не следовало предоставлять в распоряжение всякого рода водонапорные краны.       — Какая странная конструкция, — не удержался Джерри, рассматривая боксы. — А для чего вторая дверь?       — Для облегчения обслуживания, — пустилась в разъяснения «консультант». — Смотри. Помещение имеет два выхода, каждый, помимо внешней двери, снабжен тамбуром, с двух сторон перекрывающимся автоматической решеткой. Таким образом, мы во-первых, можем не просто наблюдать за содержащимся внутри существом сквозь стекло, но и контактировать через решетку, пользуясь одним из выходов — а, если нужно, то через две решетки и пространство между ними. Также в этом пространстве можно без лишнего риска оставлять пищу. Если нам вдруг потребуется зайти в помещение для сбора образцов, ремонта или уборки, мы можем открыть одну из внутренних решеток и заманить объект в тамбур, после чего закрыть его там и уже производить все необходимые манипуляции******.       — Это хорошо, — с некоторым сомнением проговорил Джерри, — но, если они не захотят добровольно заходить в тамбур?       — А вот это уже вопрос доверия, которое нам с ними предстоит наладить, — слегка помрачнев, ответила Зоя.       После посещения стройки доктор Джефферсон попросила своего помощника отвезти ее к ангарам, однако тот напомнил, что уже приближается время ланча, и неплохо бы сначала посетить буфет, а уж потом возобновлять работы.       — Заодно и говядины для Пантеры с Чуваком прихватим, — проявив крайне рациональный подход, сказал он, и Зоя не смогла возразить, тем более, есть и правда хотелось.       — Только я опять не уверена, что они возьмут у нас пищу, — грустно проговорила исследовательница. — Слишком уж они принципиальные. А как их расположить к себе, пока они сидят в клетках, я, откровенно говоря, не представляю.       — А тот, с которым вы общались — тоже был принципиальный? — заметно затаив дыхание от любопытства, спросил лаборант.       — О, не то слово! — хохотнула Зоя. —  В целом, это был пафос, помноженный на независимость. Рискну предположить, что, попади он в клетку, так скорее умер бы, чем пошел на контакт. У них явно имеется склонность устанавливать свои правила. Тот Охотник, конечно, периодически шел на уступки, но надо было видеть, какое страдание при этом было написано на его физиономии…       — Вы понимаете их мимику?       — Частично, с уверенностью судить пока не берусь…       — Эх… — вздохнул Джерри. — Сложно с ними, с разумными, да? Вот Геката сразу есть начала, без капризов.       — Геката? — переспросила Зоя, и лицо провожатого тут же сделалось испуганным, точно он сказал что-то лишнее.       — Ой, не обращайте внимания, — пролепетал он. — Я… Перепутал. О! Вот и столовая!       И тут миссис Джефферсон в очередной раз посетила догадка, что ромашковцы ей конкретно недоговаривают… Но выпытывать она не стала, понимая всю тщетность подобной затеи.       Ланч прошел спокойно. Основательно подкрепившись, Зоя воспользовалась несколькими свободными минутами, чтобы посидеть с закрытыми глазами и чашкой горячего кофе в руках. Джерри в это время бегал за мясом. Потом он подогнал ко входу какую-то армейскую легковушку, и загрузившись в нее вместе с провиантом, двое отважных ученых отправились навещать клыкастых подопечных.       Когда ангар Вредины показался впереди, Зоя отметила поразительную, по сравнению со вчерашним, тишину. Усиленное оцепление, впрочем, все еще стояло на месте. Джерри припарковал автомобиль и вышел, забрав у Зои тазик (интересно, а как бы Нашатырка отнесся к тазику в качестве посуды, мелькнуло при этом у женщины в голове). Предъявив охране пропуска, коллеги миновали ряды вооруженных солдат и направились к воротам. В ту же секунду из ангара выскочили две возмущенные работницы лаборатории экспериментальной физиологии. Вернее, это Лиззи была возмущена, а Тиффани, как всегда уныло поддакивала.       — Что произошло? — заволновалась доктор Джефферсон, когда Анимэшка, на эмоциях не глядевшая вперед, едва на нее не налетела.       — Люьис нас выставила! — взвизгнула девушка.       Ага, а вот и вторая личность, о которой Хелен предупреждала…       — Выставила? — уточнила Зоя.       — Да! Ууууу…. — Лиз хотела было применить к столь досадившей ей особе некий смачный эпитет, но сдержалась — все-таки та была из руководящего состава…       — Вас, наверное, тоже сейчас выгонят, — предположила Тиффани трагически. Впрочем, Зоя уже поняла, что она из тех людей, которые всегда говорят так, будто вот-вот расплачутся.       — Посмотрим, — спокойно ответила миссис Джефферсон и ободряюще потрепала девчонок за руки, после чего двинулась вперед. А камуфляжный стиль одежды и впрямь, кажется, придавал уверенности…       В сопровождении Джеральда Зоя последовала в ангар, где они разошлись по разным санпропускникам, а через несколько минут встретились внутри чистой зоны. В помещении присутствовало несколько человек, судя по всему, выполняющих процедуру посева микроорганизмов. Зоя поздоровалась со всеми, даже не зная, кто перед ней. Тогда от группы работающих специалистов отделилась невысокая фигура, и подошла к вновь прибывшим. Это оказалась женщина примерно Зоиного роста, черноглазая, с достаточно жесткими чертами лица.       — Доктор Зои Джефферсон? — спросила она.       — Да, это я, — созналась Зоя.       — Я доктор Рейчел Льюис, заведующий лабораторией бактериологического анализа.       — Рада знакомству…       — Взаимно, — сухо ответила Люьис. — Что вы сейчас собираетесь тут делать? Тут работают мои сотрудники, я бы попросила не мешать. Давно пора утвердить график исследований…       — Не сомневаюсь, это упущение будет исправлено в ближайшее время, — Зоя почувствовала, что ей уже после первых слов стало неприятно общаться с данной особой. Хотя, может, во всем было виновато предвзятое отношение… — Пока же не беспокойтесь, я не помешаю.       — Большое количество людей нервирует объект. Он только недавно успокоился, и мы пытаемся отобрать пробы, — кажется, доктор Льюис поняла, что показывает себя слишком враждебной, так как ее голос немного смягчился. Доктор Джефферсон заглянула ей за спину. Вредина действительно сегодня не буйствовал. Создавалось впечатление, что он лег вздремнуть: темная громада его тела облокотилась на решетку, и хриплое размеренное дыхание, доносящееся до слуха женщины, сейчас поразительно напоминало похрапывание утомившегося после рабочей смены мужика.       — Наверное, результаты обещают быть очень интересными? — тактично проговорила Зоя.       — Мы пока немногое выяснили, но, вы правы, то, что есть, уже впечатляет, — кивнула микробиолог. — Судя по тому, что течет из его пасти, там внутри целый зоопарк. Частично изучена кожная микрофлора, образцы кишечной пока невнятные. Хорошо бы обездвижить, но мы никак не можем получить разрешение. Доктор Рассел тоже возмущен. Тем не менее, я уже могу с уверенностью сказать, что перед нами на самом деле не один вид инопланетных организмов, а тысячи! Все обнаруженные штаммы так или иначе отличаются от Земных.       Зоя опять поглядела на Вредину. Вот так… Кому что, как говорится… Для кого-то ты источник технических новинок, для кого-то интересный биологический вид, для кого-то рассадник инопланетных микробов. И очень мало для кого личность. Хотя, все из перечисленного в какой-то мере справедливо. За личность только обидно.       — Особенно нас интересует, конечно, могут ли у них найтись общие патогены с человеком, — продолжала доктор Льюис.       — И что вы думаете на этот счет?       — Пока ничего конкретного. Но… — тут заведующей, по-видимому, пришла в голову какая-то внезапная мысль. — А вы ведь, насколько я понимаю, достаточно долго общались с подобным организмом без всяких средств защиты? Никаких недомоганий не чувствовали?       — Ничего особенного… — насторожилась Зоя. — Были некоторые проблемы, но вполне рядовые для походных условий.       — Знаете… Нам бы очень хотелось вас осмотреть. Возможно мы найдем у вас нетипичные антитела.       Вот этого еще не хватало… Хотя…       — Ну, что ж, я не против, — высказанное предположение на самом деле не было лишено здравого смысла, помнится, Зою и саму некоторое время занимал этот вопрос. Кроме того, появлялся небольшой шанс наладить с этой сссссс… специалистом нормальные отношения. — Назначьте время, я обязательно приду. Хотя, если честно, я сомневаюсь, что что-то удастся найти. При таком уровне изоляции, как межпланетная, видоспецифичность патогенов должна приближаться к ста процентам.       — Это лишь теория, а нам важно проверить на практике, — с довольным видом возразила доктор Льюис. На этом разговор был окончен, так как лаборанты объявили, что завершили сбор материала, и микробиологи всем составом удалились.       Впрочем, напоследок заведующая все-таки окинула критическим взглядом заготовленную кормежку и не удержалась от замечания, что мясо де не обработано термически.       — Они и так отказываются от пищи, а такое и подавно есть не станут, — спокойно отозвалась Зоя.       — Это нарушение мер стерильности. Их тоже можно чем-нибудь заразить, — нравоучительно проговорила Льюис.       — Они десятилетиями прилетают на Землю, едят диких кабанов и шастают полуголые — думаете им принципиальна стерильность? — невозмутимо хмыкнула Зоя.       — Это не научный вывод! — опять перешла на резкий тон собеседница.       — Тем не менее, все согласовано, начальник Блейн в курсе, — не сдалась герпетолог.       — У Блейна диссертация по анатомии. В микробиологи он не смыслит ничего, — гордо ответила Льюис и скрылась вслед за подчиненными. С ее уходом Джерри, который все это время стоял, обнявшись со злосчастным тазиком, вздохнул с подозрительным облегчением.       Когда Зоя приблизилась к клетке, Вредина открыл глаза и хмуро поглядел на нее, а потом закрыл опять и поудобнее пристроил голову на прутьях. Воняло по-прежнему очень сильно, причем, определить, от самого «хищника» или из поддона клетки, уже не представлялось возможным.       — Кто тут прибирается? — миссис Джефферсон повернулась к лаборанту Муру.       — Сейчас никто, — признался он. — Вы же запретили его водой поливать.       — Понятно.       Зоя не любила, когда все понимают слишком буквально, но озвучивать не стала, а вместо этого сходила за шлангом и молча смыла все, что скопилось в поддоне. Пока она наводила чистоту, Охотник вновь приподнял веки, видимо, чтобы понять, что такое журчит под клеткой, но тут же потеряв интерес, по-человечески сложил руки на груди и подтянул к себе ноги, приняв позу полусидя. При этом он шмыгнул носом и облизнулся — видимо, насморк все еще его донимал. Хотя, слизь уже не текла ручьями, как раньше. А вот странная испарина, замеченная вчера, напротив, усилилась. Теперь шея, грудь и внутренняя часть бедер «хищника» блестели, будто бы их намазали маслом, и прутья клетки изнутри были сплошь в застывших подтеках этой субстанции…       — Вредина-а? — позвала Зоя по-русски, закончив с уборкой и присаживаясь перед пленником на корточки. — Ты как?       Охотник нехотя повернул в сторону человеческой особи голову, медленно сморщив носовую складку и беззвучно вскинув максиллы. Его грива все еще стояла торчком, но сейчас имела вид, скорее взъерошенный, нежели грозный… Коллеги-то радовались, что беспокойный образец перестал орать и метаться, а, между тем, ему, похоже, просто вновь стало хуже…       — Попей, — начала тихо уговаривать женщина, игнорируя обращенный к ней оскал. — Ты ведь совсем не пил вчера. Нельзя так.       Вредина ощерился сильнее и приподнялся, предупредительно зарычав. Звук был глухой и тихий, но преисполненный такой ненависти, что Зое стало совсем не по себе. Тем не менее, «хищник» был в клетке, а она снаружи; он был жертвой обстоятельств, а она — хозяйкой, так что иного ожидать и не приходилось.       — Попей, и я отстану, — пообещала женщина, пуская вдоль решетки тонкую струйку воды. Охотник перевел взгляд на носик шланга, с минуту поколебался, но затем вытянул шею и, в остальном, не меняя положения, начал неторопливо пить. Выглядело это, как огромное одолжение с его стороны.       Когда он закончил, то плотно сложил ротовые придатки и отвернулся, словно бы говоря: «Я сделал то, что ты хотела, теперь выполни свое обещание и отстань».       — Нет, я тебя немножко обманула, — призналась Зоя, одновременно поманив к себе лаборанта. — Я отвяжусь, когда ты поешь. Вот тогда точно отвяжусь.       — Зачем вы с ним разговариваете? — шепотом спросил парень, потихоньку приближаясь. — Думаете, он что-то понимает?       — Джерри, у тебя когда-нибудь была собака? — задала женщина встречный вопрос.       — Ага.       — Ты с ней разговаривал?       — Понял, — он опустился рядом с ней и кивнул. Секунду назад бывший непривычно тихим и покладистым, «Черный» моментально взвился на месте и, остервенело вытаращившись, с захлебывающимся рыком бросился на решетку, заставив незадачливого Зоиного ассистента повалиться от неожиданности на спину.       — Не кивай рядом с ними, — запоздало предупредила миссис Джефферсон, в последний момент успев перехватить тазик.       — Забыл… — поднимаясь, с досадой произнес лаборант.       Охотник, тем временем, раздраженно вскочил на ноги и возобновил свои шатания по клетке, утробно подвывая и нервно дергая башкой. Ну, блин, Джеррри, конечно, молодец, все испортил… Зоя нахмурилась, но предпочла промолчать. А «хищник», сделав несколько кругов в своей темнице, вернулся к наблюдателям, нагнулся, опираясь перед ними на руки, и протяжно зарокотал, широко раскрывая жвала. Возможно, таким образом Вредина хотел припугнуть людей, но должного эффекта не получилось, ибо в процессе он вдруг резко замер, зажмурил глаза и, сделав глубокий вдох, оглушительно чихнул, окатив биологов целым фонтаном зеленоватых брызг.       — А тот, кто хорошо кушает, не болеет! — тут же нашлась Зоя и подсунула страдальцу кусок мяса. Но немедленно получила в ответ решительный отказ.       Вдвоем они уговаривали «Черного» еще около получаса, выслушав за это время столько инопланетных ругательств, что уже хватало на небольшой нецензурный словарик. Потом вернулись Лиззи и Тиффани, как оказалось, чтобы взять на анализ вещество, которым Вредина так старательно обмазывал клетку изнутри. Сделать это удалось лишь общими усилиями: Зоя отвлекала громилу с одной стороны, Джерри страховал посередине, а девушки старательно соскребали с прутьев напоминающую густой вазелин засохшую субстанцию, при каждом резком движении Охотника с визгом отпрыгивая от клетки. После этого лаборантки остались, чтобы провести еще какие-то работы, уже не сопряженные с риском быть схваченными через решетку агрессивным пришельцем, а доктор Джефферсон со своим верным тазиконосцем отправлялась в соседний ангар, так как договариваться с рассерженным «Черным» теперь было бесполезно.       Дедуля с поведенческой точки зрения был вообще не очень интересный экземпляр. Казалось, в какое время к нему не приди — он будет сидеть, подобрав под себя ноги и уставившись в одну точку, либо закрыв глаза. Однако это его спокойствие открывало хоть какую-то возможность для диалога. Хотя, удостаивал он своим вниманием крайне неохотно.       На быстрый контакт с Врединой Зоя даже не надеялась, потому и события не торопила, пытаясь для начала минимально приучить его к себе. Со вторым Охотником дела обстояли иначе. Если честно, исследовательнице еще вчера показалось, что он расположен к общению, но, увы, момент был упущен, главным образом, из-за того, что она сама достаточно некрасиво, фамильярно даже, повела себя при попытке накормить пленника. А после… После она просто, что называется, подвисла, когда эта великолепная громадина поднялась перед ней во весь рост. Все-таки было в этих созданиях что-то необъяснимо завораживающее… Как в пламени костра, как в дыме индийских палочек, немыслимыми фигурами струящимся вверх, как в аквариуме с огромными, печальными рыбами, покрытыми переливчатой чешуей… На подобные вещи начинаешь смотреть и уже не можешь оторваться. Потому что кажется, будто бы еще одна минуточка, и ты увидишь что-то такое, чего никто никогда до тебя прежде не видел и никто никогда не увидит после тебя. И ты все ждешь, ждешь, эту самую минуточку, а она все не наступает…       — Доктор Зои! — Джерри встревоженно тронул ее за плечо, заставив женщину вернуться к реальности. Дедуля поднял на нее глаза и теперь смотрел, казалось, испытующе. Или выжидающе…       — Прости, я задумалась…       Она подошла к решетке вплотную — в отличие от Вредины, с которым нужно было держать ухо востро, на счет старика Зоя не переживала абсолютно. Он до сих пор ни разу даже голос не повысил, не говоря уж о том, чтобы кинуться. Медленно поклонившись, женщина вновь перехватила его задумчивый взгляд. Нашатырь бы поклонился сейчас в ответ. Но Дедуля не шелохнулся.       — Я приберусь у тебя, — раздельно проговорила исследовательница, приложив руку к груди, затем указав на дно клетки и потерев одной ладонью другую, будто бы что-то сметая. Седой Охотник опустил веки. То ли не был против, то ли ему просто надоело на нее смотреть…       Тогда Зоя сходила за шлангом и тщательно вымыла поддон после чего, насколько могла учтиво, предложила пленнику воду. Дедуля молча попил и вернулся в прежнюю позу, лишь спину сильнее выпрямил, словно та затекла.       — Поешь, пожалуйста, — стараясь не допускать покровительственной интонации, проговорила женщина. Забрав у Джеральда емкость с говяжьей нарезкой, она не придумала ничего лучшего, чем с нижайшим поклоном издали продемонстрировать угощение «Серому», дабы вновь не оскорбить его попыткой кормежки с пинцета. Со стороны это, наверное, выглядело как какое-то жертвоприношение древнему божеству — не меньше. Однако выражение Дедули осталось непроницаемым. Он просто никак не отреагировал на Зоины реверансы. Пришлось убрать пищу, потому что уговаривать дальше явно не имело смысла…       Внезапно «хищник» поднял одну руку. Женщина уставилась на него с надеждой, но… Он просто почесал свое брюхо и вновь застыл, как изваяние.       — Тут есть, на чем можно порисовать? — Зоя, тем не менее, решила, что сдаваться рано. Оставался последний и самый главный козырь.       — Маркерная доска сгодится? — отозвался Джерри и, не дожидаясь ответа, прикатил из лабораторной зоны белый металлический лист на штативе, целиком покрытый въевшимися следами прошлых записей.       — Сгодится, — доктор Джефферсон пошарила в коробочке, прилаженной сверху, и вытащила черный маркер, после чего пододвинула доску к клетке. Дедуля чуть склонил голову к левому плечу и двинул максиллами вверх и в стороны. Зоя расценила реакцию как положительную и начала выводить линии…       Сперва на доске появилось два схематичных Охотника. Одного из них женщина нарисовала более крупным, а другого целиком заштриховала, показывая цвет его шкуры. Потом рядом встала маленькая человеческая фигурка. Рисунки получались быстро — это вам не палочкой на земле чертить.       — Это я, а это — ты, — старательно обозначила исследовательница, окончив последние штрихи, и выжидающе поглядела на молчаливого собеседника. Но Дедуля вместо того, чтобы продемонстрировать понимание, вдруг принялся смотреть куда-то совершенно мимо доски…       — По-моему, он не соображает, — прошептал Джерри.       — Погоди, — шикнула Зоя и повторила свои жесты снова, пытаясь привлечь внимание пленника. Но результат оказался тот же. И при следующей попытке тоже. И потом. А на пятый раз Зоя сдалась…       Такого поворота она никак не ожидала. Почему-то миссис Джефферосон была уверена, что «Серый» с радостью захочет объясниться, как только получит для этого возможность. Вчера он показался настолько… Настолько готовым к общению, что предусмотреть подобный исход она просто не могла. Как и видеть теперь это нахальное безразличие на клыкастой физиономии. Он подал ей слишком явную надежду. Он фактически пообещал ей сотрудничество, а затем вдруг пошел на попятную. Мог ли старик реально не понимать, что от него хотят? Нет уж, увольте! Зое, слава богу, было с чем сравнивать. Все он понимал. И демонстрировал сейчас банальное упрямство и высокомерие. А она-то, дура, тут перед ним раскланивалась целый час… Тьфу!       От этих мыслей женщину вдруг охватил такой приступ гнева, что ее буквально затрясло, и она едва удержалась, чтобы не врезать по решетке в сердцах — может, тогда бы этот индюк обратил на нее внимание? Но последним усилием она все-таки взяла себя в руки. Понятно было, что подобное приведет к поистине катастрофическим последствиям… Да и чего она, в конце концов, ожидала от гордого воина, запертого в клетке, как животное? Жалоб? Откровений? Может быть, мольбы о помощи? Какой бред… Изначально это был бред…       — Прости Дедуля, — тихо сказала Зоя, переводя дух и медленно отодвигая доску.       Она снова обманулась… Типичная ошибка выжившего.       Есть такое чувство — ложная уверенность. Оно наступает, когда единичный опыт в чем-либо сразу же становится успешным и дает иллюзию легкости и безопасности в дальнейшем. Вот получилось однажды поговорить по душам с одним отдельно взятым Охотником — и Зоя уже вообразила, что может уболтать любого представителя этого загадочного народа. А, что хуже, и других невольно заставила так думать. Но, разве можно делать такие поспешные выводы, имея дело с живыми существами, чья психология абсолютно не изучена? Это, все равно, что заведя первую собаку, у которой, по счастливому стечению обстоятельств, оказался прекрасный характер, (прости, Нашатырка, за опять животное сравнение, но пока, право, больше не с чем проводить параллели) вообразить себя специалистом по всем собакам всех пород. Ага, и потом бесстрашно полезть чесать пузико, к примеру, чужому цепному псу, свято веря, что он упадет на спину и задрыгает задней лапой, только потому, что другая собака так делала. Таким образом, неприятная, но истинная правда заключалась в том, что Зоя на самом деле понятия не имела, что из себя представляет Дедуля. Ей просто что-то мимолетно показалось — на основе весьма скудного опыта. А, между тем, наверняка она могла знать лишь одно: только Нашатырь был безопасен, причем, конкретно для нее и только при определенных условиях. Все остальное являлось не более, чем домыслами.       …Ага, вот он и пришел — тот самый момент, когда опускались руки. Жаль, что так быстро…       — Джерри, увезешь меня? — устало попросила женщина, поворачиваясь к лаборанту. — Нолл просил зайти к нему во второй половине дня…       — Конечно, доктор Джефферсон, если вы закончили…       Договорить он не успел. Дедуля, как будто бы решившись на что-то после долгих раздумий, внезапно басовито рявкнул и одним рывком поднялся с пола, обрушив свою тяжеленую лапищу на решетку и заставив людей вздрогнуть от неожиданности. Зоя в недоумении обернулась. Голубые глаза смотрели на нее в упор. Как только Охотник убедился, что все внимание приковано к нему, вторая его рука медленно поднялась, и указательный палец устремился в сторону доски, на которой все еще были изображены незатейливые пиктограммы.       — Ты? — медленно проговорила Зоя и обвела изображение «Серого». Но пленник отрицательно мотнул головой и настойчиво ткнул в соседнюю фигуру.       — «Черный»? — спросила женщина, перемещая палец на заштрихованный силуэт.       Дедуля медленно склонился, потом метнул исподлобья краткий взгляд и показал уже на собеседницу — настоящую, не нарисованную.       — Я… — та взволнованно приложила руку к груди. Неужели, он все-таки пошел навстречу?       «Хищник» снова тихо заворчал и быстро повторил жест: «Черный» — Зоя. Потом вдруг разразился серией громких, возмущенных щелчков, после чего резко взмахнул рукой, как бы толкая кого-то незримого.       — Я не понимаю… — миссис Джефферосон уставилась на него в полной растерянности. Тогда Дедуля фыркнул, снова ткнул когтем в обозначение «Черного», без промедления указал в сторону собеседницы, а после недвусмысленно чиркнул по своему горлу. Затем старик отвел взгляд и с прежней степенностью опустился на пол клетки, усевшись в излюбленную позу. Зоя попыталась выяснить хоть какие-то подробности при помощи жестов, но седой Охотник попросту закрыл глаза. Видимо, это означало, что в третий раз он объяснить не станет.

_____________________________________

*Тут нам, видимо, придется абстрагироваться от истории Чужих, так как в ней самой уже столько несостыковок, что лично я уже вконец запуталась. Первый фильм повествует нам о событиях далекого будущего, но по сюжету «ЧпХ» Чужие бывали на Земле задолго до всех этих событий. Таким образом, наши «ромашковцы» могли узнать о ксеноморфах только от выжившей Алексы Вудс и по событиям, произошедшим в том городке из «Реквиема». Но вот незадача: про Алексу мы «официально» ничего не знаем, а, скажите-ка, какова вероятность выживания человека, одетого в футболку посреди Антарктиды?.. И насколько вероятно то, что потом утопшую матку выловили для исследований? ХЗ… А в городке том, который взорвали, вообще ничего от Чужих не осталось. А, если бы и осталось, то там не было Матки как образца для сравнения. Так что пусть «ромашковцы» побудут первооткрывателями. **В метрах — примерно два на восемь. Это пока относительно компактная зверюшка. ***Доместикация — (от лат. «domesticus» — домашний) одомашнивание. ****Геката — древнегреческая богиня, царица ночи и покровительница ведьм. *****Саланганы — стрижи (не ласточки, кстати), славящиеся тем, что строят гнезда из слюны. Именно из этих гнезд варят суп. ******Вообще, система отчасти скопирована с клеток-перегонок, которыми пользуются во всех крупных зоопарках для содержания хищных животных. Такая система позволяет обслуживать этих зверей без риска контакта с ними.